***
— Господин Хокаге, к Конохе подходит отряд! Двигаются быстро и… похоже, это они, но… Разумно ли будет открывать ворота? Это может быть ловушкой Ветра. — Нет, это он, — Хирузен облегченно пыхнул трубкой. — Встреть. — Хай! Тень в дальнем углу кабинета шевельнулась, и Хирузен почувствовал, как Данзо удивленно вскинул брови, думая, что Хокаге не видит. — Ты что… почувствовал его? И Сарутоби ответил просто: — Да. Не хотелось хвастаться. Не хотелось обсуждать это с ним. Не хотелось даже чувствовать. Но Хирузен чувствовал. Отчетливо чувствовал любую чакру на огромном расстоянии. Запретная техника клана Сенджу — не пустой звук. Она усилила Третьего Хокаге, поставила в один ряд с сильнейшими шиноби мира. И она продолжала усилять его дальше. С каждым днем Хирузен с удивлением отмечал, как растет его сила. В какой-то момент он даже шокировано осознал, что способен победить самого Математика Боя в серьезном бою. Он казался себе нереальным, и продолжал расти дальше! Но он всегда знал, что это — до поры. До определенного потолка, на фоне остальной жизни кажущегося мигом — пара месяцев величественного пика силы. И вот он настал этот пик — техника Сенджу, природный талант самого Хирузена и десятилетия самосовершенствования вывели Третьего Хокаге на предел своих сил. И он был рад, потому что достиг предела в самый ответственный момент своего поста. Именно благодаря своей личной силе ему удавалось закрывать дыры, растущие в обороне Огня и Водоворота. Именно благодаря ей Узушио еще держался, а не был предан и уничтожен. И он боялся. Всего пара месяцев, а потом его ждет постепенное затухание. А он и так на пределе — став слабее, он даже Коноху от врагов защитит с трудом. И смены еще нету — не успела вырасти и окрепнуть. Поколение шиноби, на которое они с Сенсомой и Данзо надеялись, только-только получило джонинство. Им еще рано сражаться с реальными чудовищами этого мира. Но теперь усталый Хокаге выдохнул с облегчением. Когда до них дошла весть о возвращении Сенсомы, они не особо ей поверили — таких весточек уже накопилось семь — враги шли на любые хитрости. Но разведданные раз за разом убеждали верхушку власти Страны Огня в том, что это действительно Математик Боя вернулся в бой — так сильны были разрушения, оставляемые им. И вот теперь Хирузен его почувствовал. И облегченно выдохнул. Сарутоби до последнего не мог себе признаться, но он был напуган. Не войной, смертями и близким падением извечного Узушио — верного друга и союзника, нет. Он был напуган тем, что стал самым сильным. Он вдруг ощутил, как новое звание давит его к земле, как велика его ответственность. Это было даже хуже, чем звание Хокаге, тяжелее, чем самый тяжелый поединок — всего лишь осознание, что он теперь не имеет права проиграть, потому что он — сильнейший. Но почувствовав Сенсому, Хирузен готов был расплакаться от счастья. Он не сильнейший в мире. Он всего лишь второй по силе. Ками, как тут комфортно! — Как у тебя мозгов хватило отправить на фронт мою жену, Сарутоби?!***
Сенсома был недоволен и доволен одновременно. Его недовольство объяснялось просто — Юки, вместе с Мито, прямо сейчас сражались на истощение под Узушио. Более того — люди Данзо настойчиво уговаривали его не вмешиваться. По крайней мере — сейчас. Мол, Хокаге будет куда виднее, куда отправить свою сильнейшую армию в лице Математика Боя. Больше всего бесило, конечно, что они были правы. Но была и хорошая сторона. Даже несколько. И они перевешивали все плохое. Первое — война была не проиграна. Коноха и Узушио держались. Из последних сил, но держались. Хирузен поддерживал напряженный нейтралитет с Землей и Молнией, держал оборону под натиском Ветра и отбивался у Узушио. И Юки, Мито… конечно, если он их послал, то тому была серьезная причина. Это было ясно как день. Второе — его ученики выросли. Джирайя, Цунаде и Орочимару держали быстрейший темп, не выказывая недовольства. Ловена им нести не приходилось — Архимаг-таки владел способами быстрого перемещения — в нем Сенсома не сомневался. Но вот ученики удивили — все трое смогли выдержать скорость, которая давалась далеко не всем джонинам. Все же, в нелегких условиях Иорфа они стали куда сильнее. И оставленные ученики не сидели на месте. Весь его последний (как активного директора) выпуск блистал на полях сражений. И, конечно, особенно выделялись Майко и Фугаку. Талантливая Инузука уже обрела среди шиноби-штурмовиков грозную репутацию, и имя. Клык Биджу — довольно недурно, пускай и чересчур пафосно, на вкус Сенсомы. Фугаку тоже получил имя, и оно было куда прозаичнее — Свирепый Глаз — парень достиг трех томое в каждом из глаз и на полную пользовался их силой. В общем, радоваться было чему, но все равно Сенсома ворвался в кабинет друга нахмурив брови. — Как у тебя мозгов хватило отправить на фронт мою жену, Сарутоби?! — грозно рыкнул он, отметив Данзо, сидящего в тени. — А ну не сметь! — тут же ответил Хирузен, хлопнув ладонь по столу. — Достали! «Я пойду туда и помогу Мито-сама!» — он явно передразнивал женский голос. — «Я — жена Математика Боя! Не забывай!» — потом его голос стал грубым, и Хокаге мстительно добавил в него глупые нотки. — «Как у тебя мозгов хватило отправить на фронт мою жену, Сарутоби?! Я деби-и-ил!» Сенсома хрюкнул, изо всех сил стараясь не заржать в голос, закрывая лицо рукавом. Хирузен тоже не мог сдержать улыбки, а потому постарался отвлечься, осмотрев друга. Его одежда была потрепанной, латанной-перелатанной, но относительно живой и уж точно узнаваемой. Извечный «директорский» плащ и простое, на первый взгляд, снаряжение. Но взгляд опытный и вооруженный сразу же заметит огромное количество фуин, нанесенных на все элементы его экипировки. И в этих печатях хранится столько всего, что и перечислить все сложно. Но не это самое главное в нем. Математик Боя все же изменился. Его глаз, давным-давно вживленный с помощью передовой, на то время, медицины, после ошибки Мадары, перестал быть стальным и стал желтым — под стать другому глазу, измененному самим Рикудо. А его чакра… Хирузен почти задохнулся, полностью почувствовав ненормальную силу своего друга детства. И тогда-то Сенсома не сдержался — захохотал в голос, широкими шагами идя к Хирузену. Сарутоби поддержал его заразительный смех и встал навстречу. Обнялись и смеялись вместе, пока не надоело. А после разом стали серьезными. — Как миссия? — спросил Хокаге, садясь. — Выполнена, — Сенсома подтянул ближайший стул и сел напротив. — Но о подробностях узнаешь у Цунаде и Джирайи — они готовили отчет. Информации много, а времени у меня мало. Обрисуешь вкратце? — Вода и Ветер — против нас, Молния и Земля — с нами. Но Вода, Ветер и Молния против Узушио, а Земля не вмешивается. Эвакуация Узумаки невозможна, защита… Я отдал все силы и даже больше. Юки и Мито сражаются там уже месяц. С ними Озин. — Ошими? — Твой сын в порядке — за ним присматривают. Он, конечно, тут, в Конохе. Хотя Юки и думала забрать его с собой. — С ней я поговорю, уж будь уверен. — Буду. Хе, какой ты грозный муж. Не зря и жена твоя рыком джонинов белеть заставляет. На совете до ее слов никто особо в Узушио не стремился — люди мысленно уже попрощались с кланом Узумаки. Но после «я — жена Математика Боя, а вы»… кхм, в цензурном будешь слушать, или тут все взрослые? Сенсома иронично посмотрел на Хокаге, и тот со вкусом выматерился, да так, что даже Мусаси, услышь он это, уважительно бы поклонился. — Какой у вас прикольный король, ик, — донеслось из-за спины Сенсомы пьяное. — Эй, малой, он всегда так? А это кто? И почему он делает вид, что невидимый? — А вот к этому не лезь, алкаш! — тут же спохватился не замечавший до того Шимуру Джирайя. — И вообще — заткнись! — Я даже соскучился по его крикам, — хмыкнул Хирузен, заглядывая через плечо друга. — Интересный у тебя спутник… Привет, Орочи, Цуна! — Приятно видеть вас, Хокаге-сама. — Сенсей! — Потом все! — оборвал ростки отвлеченного разговора Сенсома. — Скажи мне, Хиру, когда я могу отправиться в Узу? Там моя жена, ты должен меня понять! — А мне кажется, ты просто хочешь драться, — усмехнулся Хокаге. — И это тоже, — подумав, кивнул Сенсома. — Но сейчас это не главное. Все только и твердят в последнее время, что ты разрываешься между Конохой и Узу. Я тут, давай уже закончим войну! — Мы справимся? — неожиданно серьезно спросил Хирузен. Было в этом вопросе… все. И беспокойство о самочувствии друга — Хокаге не слепой и отсутствие у Сенсомы пальцев заметил сразу. И простой вопрос «сможем ли мы?» от равного к равному. Ками, как же Хирузен соскучился по нему! — Со всем, — Сенсома встал. — Ответ! Хирузен тоже встал. Поправил кимоно, посмотрел на Ловена и кивнул Данзо, тут же осыпавшемуся мелкими листьями, ушедшему в Шуншин. Жестом отправил АНБУ за нужными джонинами. — Дождись прихода учеников, дружище. И тогда я сразу отправлю вас. Но не к воротам Узу — на другую сторону. Извини, но даже мне не получится прыгать куда хочется по полям Узумаки — их фуин специально сделаны для того, чтобы мешать пространственно-временным техникам. Поэтому перенесу тебя за спину армии… одной из двух. Что выбираешь, Вода, Молния? — Не получится? — Сенсома выгнул бровь. — Тебе? — Ладно, это просто будет труднее, — рассмеялся Сарутоби. — А я хочу поберечь силы. К тому же, если ты пройдешь сквозь целую армию, это будет… круто. Поверь мне, люди уже соскучились по всем тем крутым штукам, что ты так любишь вытворять здесь. Ты ведь готов к очередной, о, великий Математик Боя? — И как мне тебе отказать, о, Хокаге? Я всегда готов.***
— А симпатичная у него женушка, — выдохнул с напускной завистью Изуна. — Плевать мне, как кто выглядит. Главное — чтобы сработал наш план. — Ты так в него веришь, Дара? И так не веришь в себя?.. Великий Учиха выдохнул и посмотрел на брата. Его новый трон был удобен, но даже все его удобство не скрывало, как сильно сдал Мадара. Активное участие в войне — вроде бы он должен радоваться, но он только с каждым днем все больше и больше уставал. Нет, убивать тупых красноволосых, крошить черепа мощных кумовцев и, конечно, выдавливать жизнь из коноховцев голыми руками было весело, но… не так весело, как драться с тем же Сенсомой. Но Сенсома… слишком уж он силен. И Изуна, который пересекся с ним по пути в Ветер, еще и добавил, что он стал еще сильнее! Слава Ками, младший брат благоразумно не стал вступать с ним в бой и даже не показывался ему на глаза — Математик Боя явно куда-то спешил, уничтожая силы Песка с максимальной эффективностью. Хотя то, что Изуна не полез в драку, еще раз доказывает, сколь возросла сила бывшего ученика. Ладно, дело знакомое. Это даже хорошо, что между Мадарой и его мечтой стоит всего один непобедимый Сенсома — так интересней. А чем интересней, тем слаще итоговая победа. А план «Глаз Луны» рассчитан на самую настоящую победу. — Ты знаешь мой ответ, — жестко ответил Изуне Мадара. — И ты знаешь, что я прав. И ты знаешь, что именно я имею право на уход — не ты. Я уже жил без тебя двадцать лет. Теперь твоя очередь. — Ты просто хочешь поскорее сдохнуть, потому что слаб, это на тебя не похоже! — возмутился Изуна. — Мой старший брат всегда превосходил своих врагов! Раз за разом он становился сильнее и… Мадара не выдержал — ударил занозу кулаком Сусаноо! И ведь знает, что неправ — все равно бесит! Нарочно! В надежде, что Мадара передумает. Или вообще отбросит мысли о спасении этого тупого мира! Ну как еще назвать мир, который после Первой Мировой Войны Шиноби устроил Вторую?! Они ведь, куски дебильные, продолжают драться и убивать! Раз за разом! И их даже не сплочает существование Мадары или того же Сенсомы — они, блин, привыкли! Вон, даже Казекаге, которая получила титул не потому, что оказалась сильнее всех, а потому, что все остальные были слабаками, и та уже вполне спокойно обсуждает с ним методы противодействия Сенсоме. Она реально надеется с ним тягаться! — Видишь, сильный, — продолжал вещать Изуна, закрывшись своим Сусаноо. — Замолчи свой рот, или я его сам замолчу! — зарычал Мадара. — У твоего питомца появятся глазки, у тебя будет обновка, в конце мы завоюем мир и вправим всем придуркам мозги, коим хреном ты недоволен?! — Вообще-то… — Изуна насупился. — Мне Сенсому жалко… Мадара сделал вид, что ослышался. — Тебе не идет такая рожа, Дара, — тут же среагировал Изуна. — Но я сказал, что сказал. Мне это не нравится. Он… он заслуживает другого. — По-твоему, мне нужно пойти и мило поболтать с ним? — Мадара еле сдерживал себя от второго удара. — Попросить мира, а? А может давай ему доверим Глаз Луны, а? Вот здорово будет — без главного противника мы план за неделю выполним, а с главным противником в союзниках — за пару дней! Красота! — Ты понял, что я сказал! — рыкнул в ответ Изуна. — Но не поддерживаю, — отрезал Мадара. — Забудь об этом! Мы будем делать то, что должно, и он будет делать то же самое! В тронный зал неслышно вошел Карума, и спор поутих сам собой. Сейчас парень напоминал свою же бледную тень. Тихий, молчаливый и слепой. Его глаза, его гордость и его сила — все было отнято одним из любимчиков Тобирамы — это даже роднило непутевого Учиху с самим Мадарой. Но он все равно считал его бесполезным и не убил лишь из-за твердой просьбы Изуны. Хотя напрягало немного. Один раз уже не убил одного, ага… — Он пришел, господин, — прошелестел Карума, держась за стену и слепо смотря чуть правее Мадары. — Тогда я выхожу, — Великий Учиха поднялся, а клон его брата развеялся. Сейчас им предстояло раздельное испытание. Перед очередным долгим расставанием. — Сообщи Цубаки, что мы начинаем.***
Сашими Узумаки была молодой. Молодой и красивой девушкой, гордо носящей звание чунина и специалиста по особым фуиндзюцу. Почетное звание, почетные тайны и почетное место в клане — все, чего только может желать молодая девушка из Узушио. Но война все меняет. — Группа четыре — на двадцать восьмой квадрат! — скомандовал Биплу — их наводчик, являющийся потомком одного из немногих Хьюга, женившихся на Узумаки. Бьякугана Биплу не имел, но его сенсорские способности были явно лучше, чем у большинства Узумаки. — Двадцать восьмой, это далеко, — тихо пробурчал Аглай — наставник Сашими. Он посмотрел на нее. — Ты готова? Они выбежали из-под навеса и побежали к искомому квадрату. Шел дождь. В Стране Водоворотов дожди — частое явление, но такие чудовищные ливни — редкость. А все из-за шиноби Воды и Молнии, которым такая стихия сподручнее. Их армии виднелись впереди. Слева громыхнуло — там сражалась сильнейшая Узумаки на данный момент. От чакры Девятихвостого, задействованной почтенной Мито-сама, вставали волосы на затылке. А разнообразие ближайшей ее помощницы и подруги — жены самого Математика Боя — Юки Томура, поражало любых сенсоров. Там было очень жарко. Еще жарче было, разве что, впереди — там, куда и бежала четвертая группа. Там, над волной вражеской армии возвышался самый настоящий Шинигами, неустанно орудовавший своим клинком. Этот пришелец из темного мира мог использоваться и так — как самый настоящий Призывной Зверь, с той лишь разницей, что он совершенно неуничтожим и ему не нужна природная чакра вокруг. Хотя… еще он требовал не контракта, а души одного из клана. Души того, кто его поведет… Таких самоотверженных жертв было немного и их защищали, но вражеским шиноби удалось заставить Узушио поменять уже трех — достаточно убить жертву Шинигами, и тот начинал уходить. Если жертву не заменить, призвать его снова будет куда труднее, и для этого понадобится время, которого у Узумаки нет. И, похоже, теперь пришел черед Сашими. — Я готова, — кивнула она учителю, хотя и он и она понимали, что это ложь. Как можно быть к такому готовой? Да никак. Но выбирать не приходится. Либо ты, либо ты и все остальные. Глупо тащить за собой всех, только из-за страха потерять душу. Откуда-то справа донесся свист, а после прозвучал гулкий взрыв. Люди кричали, люди умирали. В грохоте техник и ливня. В битве. На войне… — «Бой — худшее, что можно себе представить!» — с ненавистью подумала Сашими, когда до цели оставался всего десяток шагов. — «Худшее!» Внезапно, Аглай вскрикнул и остановился, выводя фуин перемещения прямо перед собой. Сашими была хорошей ученицей, а потому без раздумий прыгнула в созданный им телепорт — его предназначением было ее спасение, и лишнее промедление могло испортить вообще все на свете. Но учитель ошибся. Или его вынудили ошибиться. Все что угодно, кроме предательства. Ведь Узумаки не предают тех, кого считают своими. Сашими оказалась в окружении вооруженных мужчин. Не знакомых и… узнаваемых, что плохо. Что ужасно. Что просто катастрофа, потому что встреча хотя бы с одним из них — смерть для любого Узумаки. Даже в мирное время. Шесть из Семи Мечников Тумана окружили девушку с уникальным даром управления самим Шинигами. — Манеры, ребята, манеры, — донесся до нее молодой голос, и вперед вышел симпатичный импозантный мужчина. — Рад знакомству, леди, жаль, что при таких ужасных обстоятельствах. Вы уж меня простите за нескромный вопрос, но ведь это вы должны были стать сменой? — Я… — Сашими запнулась, подавленная силой Второго Мизукаге. — Я… — Вы-вы, — он улыбнулся. — Поздравляю, я вас спас от смерти! Не отблагодарите рыцаря поцелуем, а? Кто-то из Мечников хохотнул, шиноби расслабились. Здесь и сейчас для них было самое безопасное место и время. Мизукаге и Шестеро — никто в мире не будет столь глуп, чтобы напасть на такой отряд. Внезапно, чакра колыхнулась. — Что это? — Мизукаге повернулся к Сашими спиной и крикнул кому-то невидимому. — Что это?! — Я не знаю, господин! — пришел ответ. — Я не… не чувствую. Но это же… это Он! Сашими вдруг поняла. Дождь. Ливень, нитями пронизывающий грешную землю и суровое небо, прекратился. Вот так сразу и по всему полю боя! На оголенное плечо упала снежинка… Шиноби застыли, смотря на невиданное зрелище. На их головы падал снег. Неспешно, лениво, тихо. Будто бы ничего не произошло, и все идет своим чередом. Он падал так медленно и неотвратимо, что у Сашими в голове вдруг возникла картинка погребения всего поля боя под этим снегом. Целое снежное поле — в Узушио такого никогда не было! Потому что климат не тот. А искусственно поменять дожди на снег может лишь одно существо в мире. Или его носитель. — Он здесь, — выдохнул Мизукаге. К удивлению Сашими, он не выглядел напуганным, лишь сбитым с толку. Осматривался, пытаясь взглядом выцепить свою цель. — Да им же вонять должно за сто километров… — буркнул он, приложив руки к глазам, на манер подзорной трубы. — Мизукаге-сама, вон там! — вскинул руку один из Мечников. И в этот же момент снег потерял свою ленивость, обрушившись на шиноби Воды и Молнии разящими лезвиями! Люди кричали, люди умирали. А на пригорке, в километре от стана Мизукаге, стоял высокий седой мужчина. Он стоял и смотрел на смерти врагов своими неземными желтыми глазами. И, казалось, даже не замечал разъяренного взгляда Мизукаге и испуганно-удивленного взгляда Сашими. Он казался ей чем-то прекрасным. И, тем не менее, она только что думала о том, как ей противны битвы. Оказалось, она ошибалась. Ведь сама битва в человеческом облике показалась ей прекраснейшим из людей. — Я вернулся, — криво усмехнулся Математик Боя, делая шаг вперед на отпрянувших от него врагов. — Потанцуем?