Математик Боя. Жизнь сильнейшего

Тобирама Сенджу пораженно распахнул глаза, рвано вдыхая бесполезный для мертвого тела воздух. Привычка — с этим ничего не поделаешь. Хаширама сориентировался быстрее — его уже возрождали после длительного срока смерти, так что Бог Шиноби уже стоял в боевой стойке, грозно смотря на того, кто их призвал. — Я рад вас снова видеть, — произнес высокий мужчина с печальными желтыми глазами, стоящий перед ними. — Хокаге. — Кто ты? — Хаширама не нападал, но был предельно сосредоточен. — Кто ты такой? Тобирама удивился — старший брат редко бывал настолько подозрителен. А уж к незнакомцам он и вовсе всегда относился максимально положительно с первых секунд знакомства. Все потому, что Хашираме Сенджу некого было бояться — нет смысла все время ждать от окружающих подвоха, если тебя все равно нельзя победить. Но сейчас Хаширама был собран, потому что он почувствовал в стоящем напротив них силу, превосходящую его собственную. — Успокойся, Хаширама, — положил Тобирама руку на плечо брата. — Он нам не враг. Это же ты, Сенсома? Первый Хокаге недоверчиво нахмурился. Сенсома? Сенсома Томура — мальчик, которого обучал и предал Мадара? Парень с редким даром к сражениям, но и настолько же редко-встречающимся мизерном объемом чакры — тот Сенсома? В это было трудно поверить. Мужчина, стоящий напротив возрожденных Хокаге, совсем не был похож на веселого и умного парня, живущего битвами. Он был высок, крепок, внушителен. Весь его внешний вид будто бы говорил — это не простой смертный. Самый непростой. И пускай Сенсома в молодые годы смог даже противостоять Мадаре, ему никогда в жизни не хватило бы потенциала перерасти в нечто, кажущееся великому Первому Хокаге чем-то, что превосходит его. И дело не во внешнем виде — пускай Хаширама и не видел за аккуратной бородой и длинными белыми волосами лицо того парня, которого знал. Нет, дело было в его чакре, которая напоминала необъятный золотой океан, способный дать жизнь одним и забрать ее у других. Этой необычной мощной чакры было даже больше, чем у самого Хаширамы. Тем не менее, он ответил… — Да, Тобирама-сенсей. Это я… — Не может быть! — воскликнул Хаширама. — Сенсома?! Но как? Как… — Прошло много лет с тех пор, когда мы виделись с вами в последний раз Хаширама-сама, — тихо произнес Сенсома. — Ты сильно изменился, — кивнул ему Тобирама. — И я узнал тебя только по своей технике. Ты… стал еще сильнее, ученик. — К сожалению, учитель, — печально кивнул ему Сенсома. — К сожалению… Тобирама вдруг почувствовал, что… понимает его. Пускай он не знает, что случилось, зачем они оба с Хаширамой были воскрешены, и как вообще сейчас обстоят дела с миром, но он чувствует, что-то, что роднит его с Сенсомой. И это давило, так как было понятно, что ничего хорошего с учеником не произошло. Но это чувство не отменяло его вопросов. — Зачем ты нас воскресил? — резко спросил Второй Хокаге. — Что случилось? — Не торопитесь, сенсей, — махнул рукой Сенсома, усаживаясь прямо на пустынный песок. — Мы можем сначала поговорить. — Если враг… — Хаширама шагнул вперед. — Ваш враг здесь, — жестко оборвал его Сенсома. — Поэтому вам нет нужды куда-то бежать. Тобирама-сама, будьте добры — оборвите мой контроль над техникой. Я не должен иметь над вами власть. — Это — худшее, что ты мог сказать, — холодно посмотрел на него Второй Хокаге. Но ученик не дрогнул. Более того, бездна в его глазах оказалась куда глубже, чем мог преодолеть суровый взгляд сенсея. И Тобирама отвел взгляд, быстро складывая нужные печати. — Похоже, ты действительно здорово изменился, — Хаширама улыбнулся ему и сел рядом. — Пожалуйста, расскажи нам все самое важное. О! Но сначала расскажи — как там Мито?! О, и Цунаде! А как дела в Конохе? Хирузен сейчас Хокаге, или вы нашли четвертого? О, или ты Хокаге? Пожалуйста не молчи! — Пожалуйста, заткнись, — выдохнул Тобирама, тоже сев. — Рассказывай, ученик. — Вторая Мировая Война, — от этих слов Хокаге синхронно вздрогнули. — Заканчивается. — Мы знали, что вы справитесь, — лучезарно улыбнулся Хаширама. — Мы даже не сомневались! А Тобирама все же нырнул в пустоту взгляда Сенсомы, вдумчиво перебирая в голове варианты. То, что случилось с его учеником… это было что-то жестокое. — Что ты потерял? — спросил, наконец, он. — Семью, — тихо ответил Сенсома, а его взгляд даже не изменился. — Жену и сына. Жена и сын. Вот, что почувствовал Тобирама, когда уловил похожесть их груза. У Сенсомы появилась жена и даже успел родиться сын — они действительно очень давно не виделись. Так давно, что поколение успело смениться. — Ох, Сенсома, мне так жаль, — тут же потянул Хаширама, которому и правда было жаль. — Я знаю, каково это — терять близких… — Не так, — ответил Сенсома. — Совсем не так, Хаширама-сама. Ваша дочь пожертвовала собой когда вы уже были мертвы. — У нас были братья, — сурово ответил ему Тобирама. — И они погибли от рук клана Учиха. — Мой сын жив, — тихо произнес Сенсома в пустоту. — Жив, я чувствую. Но я потерял его. Его забрали. — Кто? — Клан Цубаки. Клан Цубаки — это серьезно. Они не стали столь знаменитыми как Сенджу или Учиха только потому, что во времена Сенгоку Дзидай не принимали активных сражений. Они вообще никогда их не принимали — их не интересовал этот мир — лишь свои традиции и цель. Сборщики геномов всегда были где-то в стороне, и если они похитили сына Сенсомы — значит мир действительно изменился. — Но зачем? — удивился Хаширама. — Они же всегда держали нейтралитет. — Их нейтралитет был нарушен из-за девушки, которая сбежала от них, — тоски в глазах Сенсомы стало больше. — Из-за моей жены… — И Цубаки захотели вернуть свое, — кивнул Тобирама сурово. — Им нужен был твой сын. — Не знаю, — отозвался, будто бы ушедший в себя ученик. — Но Цубаки больше нет. Он им не понадобится. — Ты уничтожил весь их клан?! — даже Тобирама опешил. — Не может… но зачем?! — Это была месть за Юки. Они похитили и убили ее, пока я сражался. Так что нет, Хаширама-сама, вы не понимаете меня. Потому что вы были молоды, слабы или мертвы, когда жизни, что дороги вам, обрывались. Я здесь — живой. Сильнейший. И совершенно бесполезный. Пока что. Но у меня осталось кое-что. Когда я сражался при Узушио, Песок, Цубаки и Учиха напали на Коноху и похитили моего сына. Цубаки больше нет. На очереди Суна. А до Учих я доберусь позже. — Учиха? — не понял Хаширама, «благоразумно» пропустив все остальное. — Они не могли предать Коноху! — Они и не предавали. Это были Мадара со своим младшим братом и их учеником. — Изуна жив?! — Тобирама вскочил, будто бы на него вылили ведро кипятка. — Этот выродок где-то рядом?! Отлично, потому что я собираюсь прикончить его снова! И снова — до тех пор, пока его душа не перестанет существовать! — Его здесь нет, — Сенсома посмотрел на учителя. — Тут только я, сенсей… Тобирама многого не понимал. Еще больше он просто не знал. Но одну вещь сейчас он осознавал явно — ученик позвал их обоих не для разговора, а для битвы. Он слишком хорошо знал благоразумие Сенсомы — человек, которому он доверил сильнейшую технику в мире не мог воспользоваться ею для себя одного. А значит — их предназначение — спасти мир. И весь вопрос — от кого. И ответ сидит перед ними — слишком очевидно. — Ты хочешь уничтожить Суну, — повторил слова Сенсомы Тобирама, смотря прямо на него. — Ты говорил с Хирузеном? — Он не смог защитить моего сына — я не стану слушать его слова! — раздражение — первая настоящая эмоция, показанная им за весь их разговор. И это пугало — она была негативной. — Даже если они разумны? — миг, и Хаширама из простодушного дурачка превратился в того, кем быть не любил, но кем являлся с по праву силы и духа — Первым Хокаге. — Даже если червь скажет мне что-то мудрое, я приму его мудрость. Не потому что он — червь, а потому что мудрость — есть мудрость. Сенсома, ты не должен уничтожать деревню Скрытого Песка. Это приведет к новой войне. А вы даже старую-то еще не закончили! — Это напоминает мне о Мадаре, — вторил ему младший брат. — Ты хочешь пойти по его пути? — Мадара совершил много ошибок, — Сенсома буквально придавил их взглядом. — Но месть за семью — не ошибка. — Даже Мадара отказался от такой мести! — Не в этом ли была его ошибка? — Ты же понимаешь, что мир встанет против тебя? — Пусть попробует. Сенсома Томура, Математик Боя, Бог Шиноби. Воскрешенные Хокаге прекрасно понимали, кто сидит перед ними. Они не знали всех подробностей, но одно было ясно — он был сильнейшим человеком в мире. Тем, кто может начать диктовать миру свои условия. Он бы не стал этого делать, но у него отняли близких — теперь ему кажется, что он вынужден так поступить. — Ты ошибаешься, Сенсома, — тихо произнес Хаширама. — Месть лишь порождает месть. Раз за разом. Ты думаешь, что если не станешь мстить, мир и дальше продолжит забирать у тебя то, что тебе дорого, но это и есть — путь Мадары. Нет, даже не так — путь мести. Заблуждений и крови. Мир не заслуживает такого врага как ты. — Мне нет до него дела, — последовал сухой ответ. В то же мгновение Тобирама смазался, появляясь с левой стороны от бывшего ученика с уже распечатанным мечом! Он резко взмахнул им, целясь прямо в голову, но тут смазался и Сенсома, запросто реагируя на должную быть неожиданной атаку. Но он не стал уклоняться, лишь повернул голову и голыми зубами перехватил клинок, а потом сомкнул челюсти, разрушая его до рукоятки! Второй Хокаге опешил от такого на мизерный отрезок времени, но этого отрезка Сенсоме хватило, чтобы мощным ударом руки отбросить бывшего учителя. Он бы продолжил атаку, но Хаширама уже стоял перед ним с одним из своих легендарных мечей из Свитка. Однако, даже скорости владельца Мокутона не хватило, чтобы угнаться за вошедшим сразу в Шестые Врата Математиком Боя. Сенсома отбил первый выпад Хаширамы голой рукой, второй толкая его грудь. Обычный толчок отбросил Первого Хокаге на целую сотню метров, а в руке Сенсомы остался его меч, который все еще удерживала рука в красной броне… — Если я обладаю такой силой, я должен ее использовать! — крикнул обоим братьям Сенсома, видя, как они восстанавливаются от его атаки. — Нет смысла просто сидеть и получать пощечины от жизни — это путь идиота! Я покажу миру, что он был неправ, когда пошел против меня, и если он пойдет вновь — это уже его проблемы! — Это ничего не решит, — тихо ответил Тобирама, вновь появляясь слева за спиной. — Только усугубит. Сенсома развернулся, почувствовав, как клинок Второго Хокаге ломается об него, и вскинул руки. Синяя чакра Исобу сформировала когте-пальцы, взамен потерянных им, и он обрушил на бывшего учителя мощь Ассакуджаку! Тысяча ударов отбросила Сенджу, их скорость раскалила воздух и подожгла его, нанося воскрешенному телу рваные обугленные раны. Хаширама уже несся к нему, но делал это недостаточно быстро. Поэтому Сенсома развернулся и перехватил Первого Хокаге на половине пути. Старший Сенджу не ожидал от него такой скорости, но был достаточно опытен, чтобы не потеряться и сразу же вдарил по противнику атакующей техникой! — Стихия Дерева: Лес Кровавых Елей! Из-под земли стало вырываться просто неприличное количество гигантских колючих деревьев, прочных словно сталь. Хаширама был воскрешен не в первый раз и прекрасно знал, что его запасы чакры не могут закончится, а потому, не раздумывая, слил на технику примерно половину своего резерва. — Хирудора, — просто сложил пальцы Сенсома. Огромный белый Полуденный Тигр врезался в гигантский лес и взорвался, продравшись на середину действия техники. Хаширама закрылся деревянным щитом, но и он начал разрушаться. Хокаге отбросило, но Сенсома за ним уже не следил — он бросился к Тобираме. Второй Хокаге замелькал, перемещаясь между установленными реперными точками. Сенсома подловил его на одной и врезал со всей силы, надеясь одним ударом уничтожить сразу все его тело, чтобы показать им свою силу. Атака достигла цели, но… цель распалась облачком тумана, а сзади появился оригинал. — Вы повторяетесь! — рыкнул Сенсома, обернувшись. И тогда его схватили со спины. Он дернулся, разрушая руки Земляного Клона Второго Хокаге, который прятался до этого в земле, но потерял в скорости, из-за чего Тобирама смог-таки завершить свою атаку. — Стихия Воды: Великий Дракон Океана! Высшая атакующая техника водной стихии врезалась в Математика Боя, придавливая его к земле, волоча по ней и пытаясь утопить. Сенсома отрастил Два Хвоста и зацепился ими за землю, сопротивляясь течению. А дыхание… ему оно было не нужнее, чем обоим воскрешенным. Прямо из толщи воды в Тобираму вылетела Бомба Биджу, заставляя его совершить очередной прыжок. За ней последовала вторая, а потом и третья. Он уже и забыть успел, что Сенсома стал Джинчурики, а потому одна из общего залпа все же зацепила его, оторвав правую руку. Хаширама, наконец, смог до них добраться, и теперь два брата Сенджу были вместе — в первый раз с момента атаки нынешнего Бога Шиноби. Чудовищной атаки… Все огромное количество воды, оставшейся после Великого Дракона Океана разом испарилось, а после пар развелся по всей пустыне — Сенсома быстро сменил сразу две техники высшего уровня Огня и Ветра последовательно. И вышел вперед, к Хокаге. — Где-то здесь… — он схватил себя за левое предплечье правой рукой с четырьмя синими когтями. — И когда только успели? Не поморщившись, одним единым рывком он выдрал у себя кусок плоти и отбросил в сторону. Резкий удар на невероятной скорости, и порожденная им волна жара сжигает отброшенную плоть, а Тобирама перестает чувствовать свою реперную точку. Рана на плече Сенсомы уже начала затягиваться. — Ты по-настоящему силен, — кивнул ему Хаширама. — И поэтому… ты по-настоящему опасен. Кожа вокруг его глаз окрасилась в черный цвет, и природная чакра взметнула песок в воздух, создавая несколько мелких вихрей. Тобирама тоже стал серьезен и сложил сорок печатей, активируя позаимствованную когда-то технику: — Стихия Воды: Великая Водяная Преграда, — еще двадцать печатей. — Великий Контроль Стихии. Над полем битвы сформировалось и зависло водяное зеркало, мерно переливающееся и отражающее всех трех сражающихся. Вдруг, природная чакра всколыхнулась, будто бы была озером, в которое бросили целую скалу. Песок у ног Сенсомы превратился в камень — так сильно оказалось давление его чакры. Точка на лбу Математика Боя распустилась рисунком по всему телу, а все пространство в радиусе километра от него послушно загудело, готовое в любой момент исполнить его волю. — Да это даже не серьезно! — безумно оскалился Сенсома, вошедший во вкус. — Я просто сильнее! Братья начали первыми. Хаширама сложил печати, а Тобирама бросил в бывшего ученика десяток кунаев. Сенсома понесся вперед, не обращая на железо внимания — ему оно было ни по чем. Но из-под земли вдруг выглянул молодой росток, крепко ухвативший его за ногу, а на одном из кунаев показалась взрывная печать… Громыхнуло, Сенсома закашлялся — взрыв был слишком близко — это было неудобно. Но ничего серьезного, конечно. Тобирама переместился к одному из кунаев, пользуясь дымом, но Сенсома чувствовал его чакру почти так же хорошо, как чувствовал и свою — он встретил бывшего сенсея простым ударом руки. И в том была задумка Сенджу, потому что он знал о чутье и сенсорной силе Сенсомы, и делал ставку не на задымление, а на то, что бывший ученик посчитает его действие ошибкой. Тобирама пригнулся, уворачиваясь, и хлопнул в ладоши, создавая негромкий звук. И этого звука хватило, чтобы передать его чакру прямо в мозг Сенсоме. — Гендзюцу? — Хаширама мгновенно оказался рядом. — Но на него же не действует гендзюцу. — Теперь, похоже, действует, — Тобирама осторожно подошел к замершему Сенсоме. — Да и для моего гендзюцу не важно зрение — оно просто погружает всех во тьму. Там ему сейчас самое место. Пускай приходит в себя. — Это вы придите в себя, — произнес Сенсома, переведя на него взгляд. — Я слишком силен для гендзюцу. Техника Второго Хокаге распалась темными осколками, а сам он был схвачен за руку и подброшен в воздух! Каждый сантиметр на его пути был начинен фуин-взрывами, благодаря особенности чакры Рикудо создавать фуиндзюцу прямо в воздухе и площади пространства, которую Сенсома мог контролировать с помощью Бьякуго, он мог создавать любые фуиндзюцу в любой точке действия Величайшего Контроля. Хаширама не медлил и создал троицу клонов. Войдя в ближний бой, древесные клоны показали свое превосходство над любыми другими — каждый из них отличался от оригинала лишь на самую малую часть. А сам оригинал сложил печати и запустил в Сенсому Деревянного Дракона. Отбив атаку одного клона, Сенсома обезглавил второго и проткнул распечатанным мечом третьего, после чего развернулся к летящему на него Дракону и сформировал Бога-Дракона Листа, лбом встретившего технику Первого. Силы тайдзюцу Математика Боя немного не хватило до остановки техники Мокутона, но она потеряла свою атакующую силу, а потому он просто вытянул руку вперед, встречая башку Дракона грубой силой. Но сверху, будто дождь, на него обрушились десятки техник Стихии Воды — Тобирама восстановился после атаки и теперь во всю использовал свой Контроль Стихии. Он швырял Драконами и Лучами, а также создавал клонов, которые тоже использовали техники, пользуясь бесконечностью доступной им чакры. Хаширама выпрыгнул из-за тела своего Дракона и бросился к Сенсоме, из свитка проявляя прямо в руки два огромных меча. Он сблизился и атаковал столь яростно, что Сенсома сразу вспомнил, что их обучал один и тот же великий мастер. — Сила всегда имеет предел, Сенсома! — кричал, атакуя, Сенджу, которому удавалось наседать, пользуясь помощью брата. — И сила целого мира всегда будет иметь больший предел, чем у кого-либо! — Я превзошел все пределы. Техники Воды вдруг стали замедляться, и Тобирама нахмурился, отметив, что их плотность… снизилась. А после вода и вовсе обернулась… — Снег? — не понял Второй Хокаге. — Снежинки? Большая часть его водных атакующих техник превратилась в снежинки. Маленькие безобидные кусочки зимы. Сенсома отбил очередной выпад Хаширамы, ударил его ногой, сбивая с ритма, и махнул рукой в сторону Тобирамы. Водоворот снежинок закружился вокруг Второго Хокаге и обернулся сотней клинков, тут же начавших кромсать и терзать его тело. Но он не особо сопротивлялся, зная, что восстановится от любых ран. Сила Сенсомы была непреодолима. Его атаки были смертоносны — двое величайших Сенджу еле справлялись с ними! А даже если и справлялись, им предстояло пройти сквозь его защиту, которая никак не уступала атакам — он мог сопротивляться даже сдвоенной силе техник Воды и Дерева! И редко, когда защита подставляла, а уклониться Сенсома не успевал, Хокаге наносили ему ущерб. Который восстанавливался за считанные мгновения. Он был непобедим и с каждой секундой боя все больше и больше убеждался в собственной правоте — мир не рухнет, если он отомстит. Более того — мир послушает его, потому что даже двое величайших шиноби прошлого не могут его не слушать. Он заставит кого угодно силой! И неважно, кем будет этот «кто угодно». — Не пытайся его понять, Тобирама, — бросил Хаширама брату, когда пожар боя вновь сблизил их. — Я понял это только сейчас — мы не сможем его понять. Его горе сильно, но еще сильнее жажда. Судя по всему, это последствия его великой силы. Может быть комплекс Бога. У меня всегда был Мадара, а у Мадары всегда был я. Я думаю, возможно, если бы нас друг у друга не оказалось, или же если бы мы с рождения были за одно, мы бы тоже решили пойти против мира. Хотя Мадара, в итоге, и решил, когда меня не стало. — И что нам делать, если не пытаться его понять? — раздраженно бросил Тобирама. — Как тогда нам его остановить?! — Просто дадим ему понять нас, — улыбнулся Первый Хокаге и бросился вперед. — Охренительный план, — фыркнул Второй Хокаге. — Надежный как кумовский кунай, если я правильно понимаю! И побежал вслед за братом. Потому что это — все, что ему осталось. А тем временем набравший скорость Хаширама использовал всю мощь своего тайдзюцу и природной чакры, чтобы нанести Сенсоме как можно более сокрушительный удар. Он как раз отвлекся на трех клонов Тобирамы, мелькающих между реперными точками, а потому… Тело Математика Боя открыло Седьмые Врата, и он успел повернуться к Первому Хокаге прежде, чем тот донесет свой кулак до цели. Ладонь заблокировала мощнейший удар… — Я превзошел вас, — безразлично посмотрел на Хашираму Томура. — Похоже на то, Сенсома, — улыбнулся Хокаге открыто. — Но разве ты стал всемогущим? Ответить утвердительно Сенсома не успел — Первый Хокаге перед ним сменился Вторым, который со всей своей силы схватился за руки Бога Шиноби. И тот даже не успел моргнуть, как прямо в его затылок врезался, по меньшей мере целый Биджу. Хотя это был всего лишь Деревянный Голем Хаширамы Сенджу. Математика Боя бросило на землю, а последующий за первым удар показал — голем приноровился. Земля вздрогнула и промялась — под Сенсомой образовался кратер. В третий раз Голем бил обеими руками, и сила его атаки превзошла даже могущество Сусаноо Мадары. Сенсома напрягся, сопротивляясь этой силе. Кулаки исчезли, но встать Математик Боя не успел — клинок Второго Хокаге, покрытый водой, смог-таки пробить его плечо! Вода стекла с меча под землю, где образовала что-то вроде фиксатора — теперь Сенсома просто так не встанет. — Даже мы для тебя — тяжелые противники, — произнес Тобирама, втыкая второй меч рядом с сердцем Сенсомы. — А как бы ты дрался, если бы в море врагов оказались Хирузен и Данзо? А мой сын? А если твой сын вырастет на сказках о тиране и разрушителе Математике Боя? Ты непобедим. Но ты не всемогущ. Сенсома усмехнулся. Именно. Похоже, он все-таки ошибался. Он хотел в это верить. Настроив против себя весь мир, он настроит и тех, кто ему дорог. Убьет ли он Джирайю, Орочимару, Цунаде, Майко, Фугаку, Ловена и всех-всех-всех только ради мести во имя Юки? Нет. Он никого не убьет. Только умрет, оставив после себя разрушения, слезы и ненависть. Это не было битвой с самого начала. Всего лишь спор, который велся посредством личной силы этих троих. Аргументы — самые разрушительные техники мира шиноби. Предмет спора — уничтожение мира. И Сенсома проиграл этот спор, когда братья Сенджу привели свой последний аргумент. Он сильнее их, но даже так — он не всемогущ и может проиграть. Тобираме всего лишь нужно было отрубить ему голову. Воскрешенные выстроили свой спор так, чтобы их последний аргумент был просто непреодолим. Да Сенсома и сам хотел быть неправ. И он был. — Давай, Исобу! — расхохотался Сенсома во внутреннем мире. — Теперь можно просто помериться с ними силой! Чакра Биджу вырвалась из тела Джинчурики, но не та беспорядочная энергия, как обычно, которая ранила своих носителей, нет. Это была кристально-чистая чакра истинного Исобу — того, кем он был, а не того, кем его считали люди. Не монстра, но Биджу — древнее существо — носитель могущества Богини Кагуи. Вода вырвалась из-под земли, затопляя все вокруг. Тобирама отпрыгнул, но один из Хвостов схватил его за ногу и бросил прямо на сосредоточенного Хашираму. Старший Сенджу увернулся от тела брата и сформировал очередную технику, которая начала высасывать чакру Сенсомы с чудовищной скоростью. Сенсома напрягся, разрушая мечи и чувствуя, как его бездонный колодец уходит в технику Первого Хокаге. И тогда Исобу открыл второй глаз… Сила Риннегана не была изучена им полностью, но его инстинктов Биджу хватало, чтобы подчинять себе отдельные ее грани. Деревья Первого всосались, подчиняясь поглощению техник. Обоих Сенджу прибило к земле гравитацией, а повеселевший Математик Боя сложил печати, накрывая всю площадь, где они находились чудовищной силы взрывом! — Спасибо… — улыбнулся он, когда их тела восстановились, и Хаширама начал складывать печати своей сильнейшей техники. — Спасибо вам за очередной урок… Высшее Преображение Будды развеяло пыль и дым. Гигантская техника устремилась прямо к Сенсоме. Он покрыл себя чакрой Биджу, природной чакрой и своей собственной. Он вошел во Врата Усиления, желая пересилить, а не перехитрить. Он побежал навстречу Сенджу, разгоняясь и зачерпнул чакры из-за грани. — Он нереален, — усмехнулся Тобирама, который все понял. — Совершенно нереален. — Думаешь, он справится? — в тон ему усмехнулся эмпат-Хаширама. — Не с собой — с техникой. Я бы не хотел его убивать. — Его нельзя убить, — ответил младший брат. — Только убедить. И никак иначе. Потому что он — Бог Шиноби. Сильнейший из всех. И Сенсома прыгнул прямо на тысячу рук, устремившихся к нему, окутанный белым сиянием мощнейшей из комбинированных чакр. Своей собственной — чакрой Математика Боя. И они столкнулись.

***

Хаширама Сенджу лежал на песке, пригвожденный к нему десятком черных приемников, ограничивающих его движения. Его брат лежал рядом, и Земляной Клон Сенсомы крепко держал его с помощью запечатывающей техники — одно движение, и душа возрожденного окажется в плену. Тем не менее, они улыбались. Сенсома стоял над ними, тяжело дыша, и тоже улыбался довольной улыбкой. По всему его телу ручьями бежала кровь — Хокаге сражались с ним целые сутки, а потому его чакры уже было недостаточно, чтобы мгновенно регенерировать тело. тем не менее, он был доволен — в конце концов, победа была за ним. — Мы оставляем этот мир на тебя, ученик, — строго сказал Тобирама, и его тело рассыпалось, выпуская душу из заточения. — И мы верим, что ты справишься. — Это — вторая грань противостояния миру, — Хаширама тоже призраком взлетел перед Сенсомой. — Его защита. От него же самого. Ну и от Мадары еще, да. Найди его, Сенсома. И останови. — Так же, как вы меня? — усмехнулся Сенсома, выпрямляясь. — Намекнуть ему, что он не всемогущ? — О, с этим-то ты справишься! — рассмеялся Первый Хокаге. — Намекни, о да! — Я надеюсь, Сенсома, — улыбнулся, вдруг, Тобирама. — Что мы с тобой больше никогда не увидимся. Хотя и буду ждать тебя там — на другой стороне медали. Вместе с твоей женой. — Передайте Юки, что я скучаю, — грустно улыбнулся Сенсома. — И что я не дам Ошими в обиду. Наш сын проживет хорошую жизнь. — Мы передадим… И души сильнейших шиноби прошлых лет растворились в свете. Ушли в Чистый Мир. А сильнейший шиноби современности обернулся и посмотрел туда, где находилась деревня, Скрытая в Песке. Ему-то как раз туда. Мир в безопасности, но одна конкретно взятая Казекаге — нет. Пускай между этими понятиями и очень тонкая грань.