Горе-октябрь

В галерее среди гильотин. Плах и дыб, где стоит помост. Выделяется князь картин, Нарисованный в полный рост. Сколько... скольких же ты убил, Чтоб единственным сильным быть! Косы длинные по плечам, Тонких белых бровей излом - Беспощадный и властный тиран, Мировое всесильное зло. Под ногами его - весь мир У портрета его - лишь мы. Двое самых не терпящих яд, Кто старается мир сберечь, Кто, увидев опаловый взгляд, Расчехляет на поясе меч, Кто друг друга однажды познал, Как бывает лишь в сказках и снах. Загорелась в обоих свеча! /И, противясь обычной судьбе, Прядь волос отодвинув с плеча, Старший младшего манит к себе/ Ненавистный висит портрет, Остаётся ему смотреть. Как сольются под звонкий стон, Словно в ножны войдёт клинок, Кто родил и кто был рождён В единении полном вновь! - Чтоб опять закалялась сталь? - Чтобы войско смогло восстать. Пусть трепещут убийцы миров И дрожат угнетатели все! Если нам хорошо вдвоём Зло сумеем легко одолеть! Наше сердце не сможет остыть Мы - повстанцы: отец и сын. Приникая к горячим губам Под дыханья тяжёлого гром Вместе встретим приятный финал, Обернувшись к картине потом. Мы портрету вдвоём говорим: "Раз не нравится - дальше смотри!"