***
Весь день я провел в комнате, получил нагоняй от старосты блока за оставленные вещи на кухне на всю ночь, но это всё мелочи, мне было абсолютно по боку. Кашеварка до сих пор отсчитывала время поддержания тепла, так как я её, естественно, не выключил вчера вечером. Я остался в пустой комнате, чему я очень рад. Не хочу никого пока что видеть. Мама звонила, спрашивала, как я. Для общего блага я умолчал о том, что не ходил сегодня на занятия, а она и не спрашивала. Вообще, женщины всё чувствуют. А если они ещё и спрашивают об этом, то точно всё знают. Поэтому скрывать что-то нет смысла, тем более я не вру обычно. Предпочитаю горькую правду. Около часа я убирался в комнате, мыл полы, сложил в порядок посуду и учебники, принял душ, так как вчера не до этого было. А после попытался поесть, но как-то неохотно получалось. Невероятно, я ведь всегда хочу есть. На завтра нужно было делать домашнюю работу и написать эссе ещё, поэтому выбора не было, я принялся делать в то время, как на часах было около двух дня. И тема для этого проклятого эссе на английском была очень кстати: «Родные только по крови?» Я услышал уведомление с моего телефона. Кто-то воскрес из нашей единой троицы? Ким Сынмин: Слышь ты че там произошло? ты даже не написал с утра чо тебя не будет Хан Джисон: Кот умер Ким Сынмин: … ох сожалею Хан Джисон:, а еще я ночевал у Минхо и проснулся к обеду Ян Чонин: вот это ты конечно даешь Хан Джисон: мы целовались Ким Сынмин: У ТЕБЯ ЖЕ КОТ УМЕР КАК ТЫ ТАК БЫСТРО Хан Джисон: Я ЗНАЮ СЫНМИН Я ЗНАЮ ЧТО ОН УМЕР Ян Чонин: хэй спокойно, успокоились, ты пошел к нему, когда узнал, я прав? Хан Джисон: да… я узнал вечером и тут же побежал к нему, там и уснул Ян Чонин: Я даже не знаю что лучше спросить в таком случае… думаю, потом узнаю, пока что не время Хан Джисон: спасибо, я потом отвечу на твои вопросы завтра думаю буду уже Я выключил экран и отложил телефон в сторону. Настроение было лишь сверлить взглядом листок бумаги, на который спустя какое-то время начали падать капли. Снова. Я жмурился, тер глаза, но они всё равно слезились. Предатели. Я выгляжу жалким, даже для себя. Хватит рыдать, прекрати. Я сидел с закрытыми глазами в надежде, что это поможет, но в памяти всплывал образ братишки-кота и моменты с ним. Глубоко внутри я понимал, что много кто плачет по своим любимым домашним питомцам, я не один такой, и что это не слабость, но корить себя не переставал. Я проплакал над тетрадями еще некоторое время, пока силы иссякли совсем. Стало легче. Измотан, изнурен, но душа не так сильно болит уже. Думаю, я справлюсь. В жизни не мог подумать, что я так буду страдать по кому-то из животных. В этот неудачный момент я услышал шаги и моментальный щелчок замка. Это был Минки. Он вошел в тот момент, пока я вытирал рукавом лицо, чтобы он чего не подумал, но я немного не успел. Его нахмурившиеся вмиг брови дали мне намек, что он заметил мою размазню на лице. И таки заметил: — О, ты тут уже… — поздоровался он, бросая рюкзак возле своей кровати, — чего плачешь? — Да так, я не совсем плачу, — попытался отвертеться я, тут же вспоминая, что я не вру. Ага. — Ну да, у тебя лицо красное и следы от слез видно, — он фыркнул, присаживаясь рядом. — У меня… кот умер, он был мне другом, — признался я, опуская голову. — Блин, понимаю, хён. Прими мои соболезнования, — он тоже загрустил, похлопав меня по плечу. — Извини, может быть, я лезу не в свое дело, но где ты был ночью? — А… у друга в комнате, там и спал, — просто ответил я, шмыгнув носом. — Думаю, я буду пропадать иногда без предупреждения, но если что срочное, то я в другом крыле на этом этаже. — Понял, буду знать, — кивнул он и поднялся, чтобы вернуться к себе. — Знаешь, я хотел бы тоже рассказать тебе кое-что ужасное, что сегодня приключилось со мной. Я повернулся к нему, показывая, что я готов послушать. Только сейчас я заметил, в каком он подавленном состоянии напротив своего обычного настроения. Всему есть причина. — Ты можешь рассказать, — ответил я. — Я сегодня получил голосовое сообщение от своей девушки, — он приземлился на кровать, поджимая ноги, — она записывала мне пламенный привет, пока её трахал её бывший. Как тебе? Надо же было додуматься. Если я был в шоке, то что можно было говорить о нем? Я даже понятия не имел, насколько ему должно быть плохо. А он держится. — Слов нет… Правда, я даже не… не могу сформулировать, что я думаю об этом. Это такой маразм, — я выдохнул, а моё лицо выдавало всемирное удивление и разочарование. Я уж не думал, что есть люди, которые такое творят со своими парнями или девушками. Точно не думал, что услышу от кого-то такое. — Пиздец, я даже не понимаю, что было не так во мне. Ни с того, ни с сего такой подарок мне преподнести… «Любимый, мой бывший такой козел, я люблю только тебя, Минки-оппа», — он имитировал её голос, делая его максимально паршивым. Я не мог ощутить, насколько отвратительно ему было это услышать. — Наверное, ты её сильно любил, — предположил я. — И зря… ничего хорошего в ней не было. Я на других даже не смотрел, всегда для неё, всегда с ней. А она… чем я заслужил растоптанное сердце? Словно ноги вытерла, мерзость, — он тяжело выдохнул, рухнув на подушку позади себя. — Я думаю, ты понимаешь, что дело не в тебе, а в человеке, который так делает. Значит это её норма, коль такое творит, а ты в свою очередь просто пообещай себе, что с такими паршивками не будешь связываться, — посоветовал я, хотя не был убежден в своих словах. — Ага, а как их понять, твари они или нет? На лбу не написано, — спросил Минки, смотря в потолок. — Время, просто время. Паршивая овца долго не сможет скрывать свою паршивость. Не торопись просто, узнай её получше, прежде чем начинать встречаться, — время добрых советов от мистера Хан, еее. — Спасибо, я постараюсь, — он спустя какое-то время кивнул, — спасибо, что послушал. — Да ладно… Обращайся, — бросил я и отвернулся к столу, приходя в себя после такой истории. Мой мозг немного отрезвел, сознание вернулось ко мне, и я продолжил работу. Минки снова заваливается смотреть, кажется, фильм, так до вечера и не поднимаясь кроме туалета и покурить. Мне удалось сконцентрироваться на основном задании на завтра, чтобы уже со спокойной душой и выполненной домашкой пойти в универ. Нельзя запускать это дело. Как-то в прошлом году я провтыкал пару работ, а после тех работ еще одну, собрав достаточное количество для прекрасных вечеров страданий и истерик, потому что время шло, задания просрочены, а новые работы всё поступали и поступали. Мне всегда так стыдно отвечать, когда при всей группе указывают на меня, спрашивая когда я разгребу свой завал. Позор. Я, конечно, стараюсь такого не повторять, но иногда так лень уделять кучу времени неинтересному предмету. Где-то ближе к пяти написал Минхо. Ли Минхо: малыш, ты как? Хан Джисон: уже нормально, жить можно, спасибо Ли Минхо: что сейчас делаешь? Хан Джисон: домашку как всегда Ли Минхо: ну… если что, приходи, ты же знаешь Хан Джисон: спасибо ;) я, может, загляну сегодня, но если что, то напишу Ли Минхо: хорошо, Хани Я расплылся в улыбке, пряча подбородок в толстовку от легкого смущения, словно он здесь и сейчас смотрит на меня, а не просто пишет. Влюбленность — такое прекрасное и трепетное чувство. Оно окрыляет, оказывается. Хотя я раньше скептически ко всему этому относился. И бабочки в животе вполне реально ощущаются. Это что-то волшебное. Пришло время в этой комнате появиться остальным её обитателям. И я не про тараканов. Уж не знаю, что лучше. Хотя почему я до сих пор думаю об этом? Смотрите, плюсы тараканов: 1. молчат. 2. небольшие, если и ты мало жрешь, т.е нету чего у тебя воровать 3. молчат. 4. не курят. 5. молчат. 6. их можно выгнать, они не нажалуются. 7. молчат. 8. не обсуждают какие джинсы лучше к этой толстовке. 9. молчат. 10. не разбрасывают свои вещи. Итак, против этих десяти плюсов есть всего несколько минусов: 1. бесят меня всё-таки. 2. шарудят и лазят там, где нельзя, т.е везде. Я даже не буду перечислять минусы соседей. Мне нужно просидеть до глубокой ночи, чтобы составить весь список. Так что я выбираю тараканов. Я слышу голос Сана и мне уже нехорошо. Джисон, соберись, тряпка. — О, пропажа вернулась, — громко воскликнул Уён, когда они вошли в комнату. Следом приплелась его девушка. Как хвостик. Получите одного соседа и багаж в виде его курочки в подарок. — О, Джисон, где ты пропадал? Мы думали, что ты вообще не контактируешь с людьми, а, оказывается, очень даже, раз ночевать ушел, — свой нос впихнул и Сан. — Не контактирую, исключение сделал просто, — вяло ответил я. — А почему же ты пренебрегаешь всеми людьми вокруг? Они не достойны общения с тобою? — Сан явно намекает на то, что я перестал с ними общаться. Пока Уён со своей девушкой вышли в коридор, его друг всё не мог угомониться. Ну ко мне в карман за словом не нужно лезть, я люблю открыто ими бросаться. — Да конченые они просто, понимаешь? Все конченые, — я хмыкнул, смотря прямо на него. Он сначала усмехался, потом осознание моих слов дошло до него и он стал серьезнее. — То есть и мы здесь все конченые, да? — уточнил. — Конечно. — Что такое? Что я упустил? — Уён вернулся в комнату уже один, сразу вклиниваясь в разговор. — Да тут Джисон-хён, — сделал особый акцент на последнем слове, — говорит, что все конченые здесь. Я такого не ожидал, так открыто. Они оба пребывали в легком шоке. — Вы так удивляетесь, словно я вам Америку открыл, ну, — чую жопой, что мой язык тяжеловато остановить. Нужно затыкаться. — Повтори. Мы конченые?! — повысил голос Уён, делая шаги в мою сторону. Но Сан перехватил его за руку и потянул назад. — Успокойся, проехали, — говорит Сан, приводя в себя друга, всучил ему пакет с мусором и выпихнул за дверь, чтобы полезным делом занялся. Мы все позатыкались. Я даже рад был, но, как оказалось, не долго мне пришлось радоваться. Уён вернулся с каким-то парнем, огромный, как Минки. Не, Минки выше, слава Богу. Я его уже видел здесь, они прошлый раз кальян курили все вместе. Судя по махинациям за их столом, они готовили очередной. Пока я обдумывал за что мне такая судьба, комната постепенно наполнялась этим дымом. Или паром. Что это за херня вообще? Делать больше здесь нечего, я написал Минхо, что хотел бы придти к нему, если он не занят. В ту же минуту мне пришел ответ «жду», я взял нужные тетради и ноутбук, ушел, громко захлопнув дверь. Не успев отойти, я услышал, как в комнате психует и без того раздраженный Минки: «Заебали здесь курить каждый день, идите нахрен отсюда!» Я усмехнулся и пошлепал к самому прекрасному человеку в этой дыре. Минхо снова накормил, хотя я говорил, что не сильно хочу кушать. После мы помыли посуду, убрали, я расположился за столом, который любезно предоставил мне Ли, а сам он взял свою книгу по праву на кровать и принялся зубрить материал. Вот, за что я люблю студентов факультета право, так это за то, что они хоть чем-то занимаются во время обучения. Надеюсь. Этот чертенок опередил меня в одной вещи. А именно в том, чтобы закончить учиться. Он, бедолага, уже и наперед прочитал, и что-то по мелочи там написал, а я всё сидел с очками, уткнувшись в ноутбук и тетради, не замечая ничего вокруг. И пропустил также тот момент, когда он оказался, чтобы разместить руки на моих напряженных плечах. Я резко выпрямился. — Тшш, расслабься, — он улыбнулся, смотря в экран на мой китайский. — Я не такой великий массажист, как ты, но я постараюсь. Мои руки остановились от печатания, когда он начал разминать плечи. Минхо касался несильно, боясь доставить мне боль, но не в этом случае, милый, я был бы не против жестче. — Ты можешь сильнее, — промямлил я, прикрыв глаза. Моя разваливающаяся спина сто лет не получала массаж, только я лишь делаю. — Детка любит пожестче? — мурлыкнул он на ухо, дразняще лизнув мочку. — Ммм, может быть, не могу сказать, нужно пробовать, — таким же тоном парировал я, чувствуя, как он всё-таки начал давить сильнее. — Это предложение? — заговорщицки спросил Ли, пока его пальцы порхали по моей шее. — Господин Ли, делайте, пожалуйста, массаж, — пикнул я, ощущая, как горят щеки. Выдали меня с потрохами. Минхо засмеялся, продолжая стараться со всех сил, чтобы я оценил. После мы еще повалялись вместе на кровати, обнимаясь, потом Дори почему-то решила, что я плохо влияю на её хозяина и укусила меня за палец. Я увидел впервые, как Минхо серьезно отчитал её, она обиделась и ушла на ковер. Где-то в двенадцать я вернулся в свою комнату, сложил вещи в рюкзак на завтра, почистил зубы и лег спать с затычками.***
— Братцы-кролики, повторю для вас всех ещё раз, попрошу запомнить хорошенько, чтобы я не ругалась в будущем, — пожилая преподаватель бизнес английского стояла у доски, записывая нам слово «goods», словно мы впервые его видим. К слову, её обращение «братцы-кролики» поначалу сбивало меня с толку, типа почему? Но потом мы привыкли, и оно стало довольно-таки милым. — Goods в переводе это «товар». В единственном числе, как собирательное существительное. Не товары. Попрошу вас запомнить. Товары будет, например, «items» or «articles». Ну, вы еще привыкните. Но это на моем предмете запомните строго-настрого, — она обвела мелом это слово, точно теперь поможет. Мы-то помним это, но иногда впопыхах вылетает из головы. — Извините, госпожа Ким, могу я выйти? Мне не хорошо, — я слышу голос одной из наших девушек в группе. — Вам нужно к доктору? Сходите в медпункт обязательно! — она тут же распереживалась, останавливая своё увлекательное учение. — Кто у вас староста? Господиии, за что? — Я староста, — я поднялся, уже понимая, что от меня требуется. — Я провожу её с Вашего позволения. — Да, отлично, только не задерживайтесь, — бросила она нам в спину, пока я поддерживал одногруппницу под руку, видя, как её шатает. — Что с тобой? — спросил я, когда мы уже вышли. — Меня так трясет, я не знаю, — выглядела она правда ужасно, лучше бы её держать вплоть до кабинета медсестры. Нам предстояло спуститься с шестого на первый, я держал её за руку и поддерживал за локоть другой руки, так как её постоянно клонило куда-то в сторону. Что с ней такое может быть? Может, это чисто женское и мне не понять? Бог с ним, вот уже первый этаж. Оставалось каких-то десять минут до конца второй пары. В холле появлялись студенты, которым на третью, но я не сильно обращал туда внимание, сворачивая в сторону медпункта с девушкой. Довел, передал в руки, пускай теперь разбираются с ней сами. — Я нужен ещё буду? — поинтересовался я у медсестры. — Нет, можешь быть свободен, я осмотрю её и, если нужно, оставлю здесь полежать, — услышал в ответ. — Спасибо, Джисон. Пожалуйста, передай Сихён, чтобы она забрала мои вещи и принесла сюда, — попросила меня одногруппница. Я кивнул и поспешил удалиться. Выйдя, закрыл осторожно дверь, ещё раз заглянув в кабинет. Но стоило мне повернуться, как я чуть не схватился за сердце. В нескольких метрах стоят Минхо в верхней одежде, кажется, только зашел с улицы. Длинное пальто кофейного цвета, на голове беретик. Насколько красивым может быть этот человек? — Минхо… — я приветственно улыбнулся ему, но он тут же взял меня за руку и отвел за угол, где были рабочие подсобки. Меня прижали спиной к стенке, опираясь двумя руками по обе стороны от головы. — Минхо? — он выглядел не очень довольным. Глаза. Глаза были прищуренные, выражая какое-то негодование. Он приник к губам так жадно, как он еще не целовал. Прижался телом, а от его пальто веяло свежестью улицы и ещё каким-то приятным запахом. Одной рукой он держал за подбородок, в то время, как успел углубить поцелуй из-за моей растерянности. Может быть, он зашел в университет в тот момент, когда я держал ту девушку и вел, а он подумал что-то не то? Но вот лично мне было не до размышлений и предположений, пока мой рот почти что насиловали, едва я успевал отвечать. — Мой малыш, — прошептал Минхо, сбавляя напор, теперь уже целуя более мягко, но всё ещё влажно и развязно. — Чей же ещё? Твой, — запоздало ответил я, когда мне дали вдохнуть воздуха. Он поцеловал подбородок, а затем скулу, так нежно, словно извиняясь за своё внезапное вторжение. Теперь он ластился, словно кот, что меня рассмешило. — Минхо! Ты меня уже всего зацеловал, — хихикал я, пока он действительно покрывал поцелуями всё моё лицо. — Вот придешь домой — покажу, как это всего, — лишь ответил он. Вдруг по всему университету раздалась мелодия, оповещающая об окончании ленты. — Мамочки, мой рюкзак на шестом, Минхо!