***
Гарри проснулся с сильным похмельем, хотя и не помнил, чтобы много пил. Но не похмелье разбудило его. Нет. Это был теплый влажный рот и руки, держащие его за бёдра. Горячий язык скользнул по его возбужденному члену, а кровать под ним была странно мягкой. А ещё он не мог открыть глаза. Его руки были вытянуты над головой и привязяны к чему-то деревянному, а половину лица закрывало что-то, похожее на маску для сна. Он не мог долго думать об этом, чувствуя, как теплый рот взял его член глубоко в горло. Джинни. Он предположил, что это она. Она была единственной, кто имел беспрепятственный доступ в его дом. Хотя она никогда раньше не будила его таким образом — не то, чтобы он жаловался. Не тогда, когда она вытворяла такое языком. Он даже не знал, что она умеет так. Но она делала это. Черт возьми, его мозг был слишком затуманен от удовольствия, чтобы вспомнить что-либо в тот момент, но он был уверен, что они никогда не делали это раньше. Его бедра непроизвольно покачнулись, и он застонал. — Да, блядь. Боже, черт возьми, да. — Слова слетели с его губ, а настойчивый и такой нужный рот сосал сильнее, быстрее, глубже, пока он не почувствовал приближение оргазма. — О, черт, я сейчас… я сейчас… Но вместо того, чтобы отпрянуть от его члена, она стала сосать его сильнее, и он кончил, выплескивая своё семя в чужой рот. Когда все закончилось, он почувствовал, что его руки свободны. Он хотел стянуть маску, но руки болели, и, чтобы вернуть им чувствительность, он подвигал ими. Он замер, когда между его бедер раздался смешок, и он определенно не принадлежал Джинни. Даже при сильнейшей простуде у неё никогда не было такого голоса. Его лицо горело, а пальцы дрожали, когда он стягивал маску для сна. Он мог представить около миллиона людей, которые могли быть между его бёдер с покрасневшим лицом от того, что недавно брали его член глубоко в горло. Но Драко Малфой не был среди них. И всё же… И всё же… Это он. Гарри не был уверен, что это не одна из его подростковых фантазий. Может после того, как он выпил слишком много, он поскользнулся на одном из зелий Джорджа, и оно случайно попало на него. Или еще что-нибудь. Потому что не было никакого объяснения тому, что Драко Малфой только что отсосал ему. Он смотрел не моргая, из-за плохого зрения и отсутствия очков все было расплывчато, но не узнать эту ухмылку и эту копну светлых волос было невозможно. Драко все еще сидел между бёдер Гарри, и на секунду ему показалось, что его сейчас стошнит. Не потому, что ему было противно — Гарри не мог отрицать, что несколько раз он представлял себе нечто слишком похожее на это, когда использовал свою левую руку — а потому, что это действительно произошло. И как, черт возьми? Как, черт возьми, это случилось? У него пересохло в горле, когда он попытался прочистить его, и Малфой закатил глаза. — Я высосал твой мозг через твой член или что? Гарри облизал пересохшие губы. — Умм. Что ты здесь делаешь? — Это риторический вопрос, Поттер? Или ты забыл, что я вчера проиграл спор? Гарри моргнул, а затем ущипнул себя за бедро. Малфой удивленно посмотрел на его действия, но затем поднялся на колени и соскользнул с кровати. Он был совершенно голый. Очень подтянутый — как Гарри всегда себе представлял. Ну, может, слегка худее. А вот волосы, окружавшие довольно внушительный член, были такие же светлые, как на голове, и Гарри внезапно охватило безумное желание протянуть руку и дотронуться до них. Но, чёрт, о чём он думает?! Он потер лицо и подумал, не шутка ли это. Затем, оглядевшись, он понял, что находится не в своей квартире. Нет. Эта комната была слишком шикарная и слишком Малфоевская, чтобы принадлежать ему. Кровать была с балдахином, мягким матрасом и шёлковыми простынями. Настоящий шёлк. В каком-то серебристо-сером цвете. Гарри почувствовал, как внезапная волна паники захлестнула его эйфорию после оргазма, но, прежде чем он успел как следует отреагировать, Малфой бросил на него охапку одежды. — Уходи. Гарри моргнул, глядя на блондина. — А… — Ты же знаешь правила. Моя мать едет сюда, и я должен отвезти ее в Пророк, прежде чем отправлюсь на работу. Я не хочу, чтобы она увидела тебя, у нас нет времени. Оденешься у себя в спальне. — Малфой кивнул на маленький камин и потащил Гарри к огню. — Прикрой свои яйца, — предупредил он, схватив Гарри за руку и всунув в нее горсть пороха. В полном шоке, не в силах нормально говорить, Гарри бросил порох в камин и шагнул в пламя в чем мать родила. В панике, не зная, что сказать, он просто пробормотал «Квартира Гарри Поттер», а затем в спешке исчез. Через несколько мгновений, спотыкаясь, он вышел в квартиру, которая точно не принадлежала ему. Половина его мозга все еще кричала о том, что ему сделал минет Драко Малфой, а другая половина была в ужасе от того, что он только что вошел в квартиру какого-то незнакомца, и, если этот кто-то войдёт в гостиную, он увидит совершенно голого мужчину, стоящего с одеждой в руках с самым глупым выражением на лице. Вместо этого его встретила тишина, а в углу комнаты стояла свадебная фотография его родителей, которую он прекрасно узнал. Потому что эта фотография была и у него в квартире. Что это значит? Его рука резко взметнулась к цепочке, все еще висевшей у него на шее, и он сомкнул пальцы вокруг медальона. — Гермиона, какого хрена ты наделала? Трясущимися руками он сумел отряхнуть одежду, стряхнуть сажу и надеть мантию. Ему нужно немедленно узнать, что происходит. У Гермионы должны быть ответы. Даже если придётся сжечь здание Министерства дотла, чтобы найти ее, ему было плевать, он хотел знать, какого черта он делал у Малфоя. Натянув ботинки, Гарри направился к двери, когда внезапно раздался стук. Он подозрительно уставился на дверь, как будто она могла внезапно превратиться во что-нибудь и укусить его или даже превратиться в Гойла и предложить ему быстрый перепихон. Но ничего из этого не произошло. Вместо этого он потянулся к ручке двери, держа палочку в другой руке, и открыл её. Это был момент, когда Гарри представлял себе кого угодно за дверью. Но не мертвого и очень раздражённого Седрика Диггори. По вполне понятным причинам. Гарри моргнул, и Седрик вздохнул. — Пожалуйста, Поттер, скажи мне, что ты не пьяный. Я не могу больше прикрывать твою задницу. Тренер посадит меня на скамейку запасных, если я скажу ему, что ты в стельку пьян, чтобы прийти. Гарри сглотнул, в горле запершило он был смущен, потому что… потому, что? — Я не пьян. — Это было чертовски глупо с его стороны, но что еще он мог сказать? Он ведь не был пьян, правда? Правда? — Я. э-э… Седрик? Более высокий и взрослый Седрик, который был мёртв, моргнул, а потом закатил глаза. — Что мне ему сказать? — Я… — Гарри сглотнул. — Что ты здесь делаешь? — Господи, как же ты, блядь, бесишь — Седрик протянул руку, но Гарри резко попятился, едва не споткнувшись. — Поттер, возьми себя в руки. — Взять себя в руки? — Гарри чуть не заревел. — Взять себя в руки? Ты, мать твою, мертвец! — Твои угрозы так устарели, — устало ответил Седрик. — Послушай, я скажу ему, что пришёл сюда, но тебя не было. На этот раз создай себе алиби сам. — Потом Седрик развернулся и, прежде чем Гарри успел что-нибудь крикнуть ему вслед, аппарировал. Гарри стоял на месте, еле сдерживая слёзы. Неужели это правда? Неужели Седрик Диггори, подросток, убитый Волдемортом, действительно был здесь? Его рука снова метнулась к медальону и сжала его. — Что ты сделала? — снова прошептал он. Чувствуя почти отчаяние, он рывком открыл медальон, надеясь получить хоть какие-то ответы, хоть какие-то объяснения. Но там ничего не было. Ни фотографии, ни секретной записки, ничего. Просто… металл. Золото. Он почувствовал, что его сейчас стошнит прямо на свои ботинки. Но прежде, чем он успел это сделать, в окно влетела сова и уселась на подлокотник кресла. Она взъерошила свои перья, пока он не протянул руку и не сорвал записку, которую она держала, а затем она захлопала крыльями, требуя воды и угощения. Гарри стиснул зубы, чувствуя себя напуганным, когда раскрыл записку и посмотрел на незнакомый почерк. Гарри, Я даже не знаю, почему все ещё пытаюсь. Наверное, потому что я устала видеть беспокойство на лицах наших родителей. Скорее всего нет никакой надежды, что ты появишься сегодня днем, но я знаю, что в воскресенье ты почти не занят, и ты не умрешь, если хотя бы раз в году придёшь поздороваться с ними. Так что, если у тебя есть душа, в чем я сомневаюсь, ты появишься. — Тилл Письмо явно было адресовано ему. И о его родителях? Его родители. Его родители. Гарри почувствовал, как у него онемел язык, и он вспомнил слова Гермионы. Она планировала остановить все это. Хотела, чтобы боль прекратилась. Так как же она это сделала… Гарри бросил взгляд на камин и быстро принял решение. Он подбежал к нему, кинул порох и шагнул внутрь. — Дом Джеймса Поттера! Он кружился и кружился, проходя решетку за решеткой, пока не вывалился в незнакомой гостиной. Здесь было пусто, но снаружи слышались голоса. Он выпрямился, отряхивая сажу с одежды. Гарри огляделся, на каминной полке висели десятки фотографий его самого и еще одной девушки, очень похожей на него. У них была одинаковая смуглая кожа, темные волосы, и она даже носила очки. Его сестра? Как? Облизнув губы, Гарри прогнал чувство страха, что эта реальность могла быть нереальная, и сделал шаг в сторону голосов. Прежде чем он успел войти на кухню, какая-то фигура прошла мимо и остановилась, уставившись на него. Это была девушка с фотографий, и она застыла, выглядя испуганной. — О боже, ты действительно пришёл. Господи, папа просто с ума сойдет! Гарри сглотнул. — Э-э-э. Я пришёл. Я что, опоздал? Она закатила глаза. — Ты что, пьян? — Почему все меня об этом спрашивают? — Спросил Гарри с истерическим смешком, застрявшем в горле. Он проглотил его и рассеянно потрепал волосы. — Не знаю, кажется, это твое естественное состояние. Так ты…? — Нет! — закричал он, потом резко затих. — Прости, это было действительно чертовски странное утро. Где, эм… — Родители ушли в магазин, — сказала она, пожимая плечами. — Папа все твердил, что моя метла — дерьмо, и хотел посмотреть и купить новую Молнию, пока их не раскупили. Ты знаешь, что в этом году я стала капитаном? Гарри покачал головой. — Э-э, это здорово. Молодец. Она нахмурилась, потом закатила глаза. — Плевать, я иду в свою комнату. Остальные на улице, если хочешь, можешь поздороваться с ними. — С этими словами она сильно толкнула его плечом, проходя мимо и направляясь к лестнице. Гарри стоял на том же месте в замешательстве, сжимая медальон Гермионы. Он стоял и молился всем богам, чтобы всему этому нашлось объяснение. Он был растерян. Через несколько минут он сможет увидеться лицом к лицу со своими родителями. Которые знают его. С родителями, которых он никогда не видел. С родителями, которые были мертвы. Гермиона изменила прошлое. Она и ее команда справились с... с чем? Была ли это альтернативная вселенная или… Прежде чем Гарри успел закончить свою мысль, задняя дверь сада с грохотом распахнулась, и Гарри замер. У него снова перехватило горло, и на этот раз он не смог сдержать слёзы. Там стоял Сириус Блэк, выглядевший немного расстроенным и весьма удивленным. Гарри отбросил все сомнения и пересек комнату, обняв крестного отца, которого он оплакивал долгие годы. Крестный отец, который был жестоко дан ему на столь короткое время. Обещания, которые были даны, а затем нарушены Пожирателями Смерти. Он почувствовал, что сейчас зарыдает и попытался остановить слёзы, но не смог. Сириус, совершенно ошарашенный, схватил Гарри за плечи и отодвинул его от себя. — Не слишком ли рано для пьянки? Гарри сердито вытер мокрые глаза, ненавидя себя за них. — Я не пьян! Я, ты… — Гарри судорожно вздохнул и побоялся смотреть по сторонам, опасаясь, что если увидит кого-нибудь ещё, он не сможет с этим справиться. — Прости. Это утро и правда было тяжелым. Сириус смотрел на него, склонив голову набок, и Гарри радовался тому, что Сириус совсем не похож на того страдальца, которого он видел в последний раз. Сириус был здоров, старше, и на нем не было никаких следов пребывания в Азкабане. Он был полон жизни и даже слегка улыбнулся, когда понял, что Гарри не пьян. — Ты хочешь поговорить об этом? Гарри издал слабый смешок и откашлялся. — Э-э-э, скажем так, что это был сон, это был сон четырехлетней давности, и вы… были мертвы. Ты, мои родители и все остальные. Сириус приподнял бровь и в его глазах мелькнуло сожаление. — Должно быть, это был действительно ужасный сон, если у тебя такая реакция. По-моему, ты не обнимал меня с пяти лет. Гарри почувствовал, как внутри у него что-то сжалось. Конечно, это не могло быть правдой. Конечно, если бы все изменилось, и его родители остались живы, не было бы ни одного повода, чтобы он не был близок с этим человеком. — Мне очень жаль. Сириус выглядел слегка удивленным этим извинением. — Все в порядке. Ты здесь на обед? — Тилл, — сказал Гарри, не совсем уверенный, как зовут его сестру, —прислала мне сову. Просила меня прийти. Сириус расхохотался, покачал головой, подвел Гарри к стулу, и они оба сели. — Тилли каждую неделю отсылает тебе письма. Я видел. Видимо, это был действительно ужасный сон, — повторил он. Гарри испустил дрожащий вздох. — Да, так оно и было. Кажется, из тех, что меняют жизнь. — Он понял, что его пальцы дрожат, и попытался спрятать их между колен, но выражение лица Сириуса показало, что он уже увидел их. — Эм-м, как ты думаешь, мои родители скоро вернутся или…? — Они обещали, что не задержатся надолго. Ты же знаешь, как твой отец относится к метлам. — Сириус пожал плечами, потом встал и подошел к холодильнику. Он достал сок, налил в два стакана и протянул один Гарри. — Похоже, тебе это нужно. Ты хоть ел что-нибудь с утра? При упоминании об этом утре мысли Гарри непроизвольно вернулись к Малфою, его рту и всему остальному. Потом к Седрику. — Ахах. Нет. Я проснулся… кое-где, а когда я вернулся домой, пришёл Седрик Диггори. — Он произнес последние слова осторожно, чтобы посмотреть, не вызовет ли это какой-нибудь реакции со стороны крестного, но Сириус просто сел обратно. — Ты пропустил тренировку, чтобы прийти сюда? — Думаю, да, — сказал Гарри, и это прозвучало скорее, как вопрос. — У меня было чертовски странное утро, Бродяга. Сириус вздрогнул. — Ты только что назвал меня Бродягой? Гарри покраснел и опустил глаза. — Прости. Я не должен был? — Нет, просто… — Сириус замолчал. — Неважно. Пойдем, Ремус и Тедди на улице, и, если ты сегодня такой дружелюбный, может быть, ты пообщаешься с ними. Гарри стало больно от этих слов. Кем он был в этом мире? Неужели он такой ублюдок? Что даже Сириус сомневается, стоит ли ему находиться рядом с сыном Ремуса. Но мысль о том, чтобы снова увидеть своего крестника, была привлекательна. Тедди, который был его единственной связью со старым миром. — Тонкс тоже здесь? Сириус остановился и покачал головой. — Нет. Но ты, наверное, не в курсе так как мы не виделись девять месяцев. Они с Флер в отпуске. Гарри остановился в дверях, ведущих в сад. Тонкс. Флер? В отпуске. Вместе. — Эм-м. — Он не знал, что еще сказать и, пока не выяснит, что именно произошло, должен быть осторожен. Очень осторожен. — Понятно. Сириус хмыкнул и распахнул дверь настежь. У Гарри перехватило дыхание, когда он увидел, что Ремус сидит за большим круглым столом в центре двора. Неподалеку стояла маленькая песочница, и Тедди, сидя на коленях, деловито вываливал песок из ведерка. Ремус был похож на себя из того мира, только гораздо менее уставший и изголодавшийся. Его кудри были аккуратными, одежда новой и чистой, и у него было меньше шрамов на коже. Он посмотрел на Сириуса, когда они вошли, и шокировано замер, увидев Гарри. А Гарри боролся с желанием броситься к нему и обнять. Потому что Гарри не попрощался с Ремусом. Не успел. Только с его духом, который сказал Гарри, что все в порядке. А потом Гарри вернулся к трупу Ремуса, его жены и осиротевшему ребенку, которому было всего одиннадцать дней. Он судорожно сглотнул и несмело помахал рукой. — Привет, Ремус. Ремус, как всегда осторожный и вежливый, встал и подошел к ним. — Гарри. Рад тебя видеть. Я не думал, что ты придешь. Губы Гарри сжались в тонкую линию, когда он перевел дыхание. — Извини, я думаю, что вёл себя как ублюдок в последнее время. — Гарри приснился кошмар, в котором мы все умираем, — фыркнул Сириус, похлопывая Гарри по плечу. — Он пришел, чтобы загладить свою вину. Ремус закатил глаза. — Пожалуйста, не будь таким придурком. Сделай что-нибудь полезное и отряхни подгузник от песка своему сыну. При этих словах глаза Гарри слегка округлились. Его сын? Сын Сириуса? Вопрос чуть не сорвались с его губ, но он сдержался, наблюдая, как Сириус подбежал к Тедди, поднял хихикающего мальчика из песочницы и начал его отряхивать. — Похоже, тебе не помешает чашечка чая, Гарри, — очень тихо сказал Ремус. Гарри издал громкий натянутый смешок. — Можно и так сказать. Я бы попросил виски, но, по-видимому, я выпиваю слишком часто, так что лучше чай. Ремус подошел к большому серебряному чайнику и налил им две чашки. Поднеся его к себе, Гарри схватил его и сделал большой глоток. Это было странно успокаивающе, хотя его мозг все еще пытался осознать, что сейчас он сидит с человеком, которого считал давно умершим, а его крестный отец всего в пяти футах от него играет с маленьким ребенком, которого он помогал растить. — Ты хочешь поговорить об этом? — Спросил Ремус. Гарри всегда считал, что Ремусу легко открыться. Ремус, который стал членом его семьи. Который верил в него, учил его и заботился о нем. Он перевел дыхание. — Послушай, если я тебе расскажу, ты мне не поверишь. У меня были…тяжелые сутки, и я чувствую себя немного потерянно, и я не знаю, что делать. — Это из-за сна? — Спросил Ремус. Гарри тихо рассмеялся. — Что-то вроде того. — Его рука взлетела к медальону и сжала его, как будто он мог дать какие-то ответы. — Ты меня ненавидишь? Ремус моргнул и откинулся на спинку стула. — Нет, Гарри. Я не ненавижу тебя. — А мои родители? Услышав это, он рассмеялся. — Гарри, даже если бы ты убивал при них щенков, твои родители все равно любили бы тебя. Гарри прикусил губу. — Но я им не нравлюсь? При этих словах Ремус замолчал, и Гарри сразу все понял. — Гарри, я не имею в виду… — Все в порядке, — сказал Гарри. — Я не собираюсь притворяться, что понимаю, потому что все это немного… есть одна вещь, которая… — Он замолчал. Он не был уверен, поступил бы он правильно, рассказав все. И вряд ли они ему поверят. — Я не хочу быть ублюдком. — Это не так. — Думаю, что да, — поспешно ответил Гарри. — Я думаю, что да, и я не хочу быть им. Я хотел бы стать лучше. В этот момент Гарри почувствовал, что его что-то тянет за ногу и посмотрев вниз он увидел цепляющегося за нее Тедди. По инерции он поставил свой чай и поднял малыша, как раз когда Сириус закричал: — Нет, малыш! Гарри не хочет, чтобы ты пускал на него слюни. Гарри закатил глаза, знакомый вес в его руках успокаивал, он покачал Тедди на коленях, зная, что мальчику это нравится больше всего. — О, он знает, что мне плевать на слюни. Верно, Тедди? Малыш так широко улыбнулся, что соска выпала у него изо рта, но Гарри успел схватить ее прежде, чем она упала на землю. Он положил ее на стол как раз в тот момент, когда Тедди потянулся за очками. Ремус затаил дыхание, испугавшись реакции Гарри. Он снял свои очки и водрузил их на нос Тедди. — Видишь, теперь ты похож на меня. Тедди оскалил зубы и повернулся к родителям. — Апа! — Он провел рукой по очкам, слегка сдвинув их на переносицу, потом встал на бедра Гарри и начал подпрыгивать. Гарри взял его за ручки и отпустил, оглядываясь на родителей, которые смотрели на него так, словно Гарри держал в руках взрывчатку. — Я провожу с ним слишком мало времени? — пробормотал он. — Эм-м. Нет. Ты встречался с ним всего один раз, — пробормотал Сириус. Как раз в этот момент Тедди дал понять, что ему нужно сменить подгузник, и когда Сириус попытался броситься к мальчику, Гарри встал и подхватил Тедди на руки. — Подгузники внутри? Я сейчас поменяю. — Проигнорировав их шокированные взгляды, Гарри поспешил обратно в дом и нашел припасы в гостиной. Он расстелил пеленку и положил Тедди на спину. — Знаешь, малыш, я не знаю, что мне делать. Тедди протянул руку и ткнул его носом, когда Гарри принес все, чтобы вытереть его. — Бада. — Верно, — сказал Гарри со вздохом. — Я думаю, что здесь я плохой парень. — Он очистил его, потом выкинул грязный подгузник и принялся застегивать чистый. — По-видимому, я был настолько ужасным, что не любил слюни ребенка и слишком много пил. И я не могу сказать им правду, да? — Не! — Воскликнул Тедди. — Мабаба. Гарри тихо рассмеялся, потом приподнял рубашку Тедди, наклонился и подул ему на живот. Мальчик извивался и хихикал, и это продолжалось до тех пор, пока он не услышал, как что-то тяжёлое упало на пол, Гарри обернулся. В дверях стоял Джеймс Поттер. Джеймс Поттер, которого он видел лишь на фотографиях и в воспоминаниях. Тот самый Джеймс Поттер, которого Гарри видел в своих воспоминаниях и о котором говорили. Тот самый Джеймс Поттер, на которого он был очень похож, и которого он был лишён узнать. Гарри тоже когда-то был ровесником Тедди и гонялся за клубами дыма от папиной палочки, пока его не убили. В ту самую ночь. Гарри почувствовал, как его глаза защипало от слез, но растерянное выражение лица Джеймса привело его в чувство. — Эм. Привет. Папа. — Это слово было настолько чужим на его языке, что он чуть не подавился. Как будто он не имеет права произносить это слово и должен был заслужить его. Джеймс перевел взгляд с Тедди, который все еще пинал Гарри в живот своими маленькими ножками, на сына. Затем он прочистил горло. — Привет, Гарри. А мы не… — Ждали меня? — Предположил Гарри, видя нерешительность Джеймса. — Тилли отправила сову, и я решил прийти. Я подумал, что самое время навестить этого человека. — Он повернулся и пощекотал Тедди по бокам, как любил мальчик. Джеймс выглядел совершенно сбитым с толку, но Тедди вскарабкался на ноги одетый только в рубашку и подгузник. — Вверх! — Он подпрыгивал на ногах, пока Джеймс не поднял его, потом поцеловал мальчика, все еще глядя на сына. Гарри вздохнул, убирая все детские принадлежности, затем поднялся на ноги и подошел к нему. Он знал, что это будет странно, но это был первый раз на его памяти, когда он мог обнять своего отца. И Гарри было плевать, если они начнут его подозревать. Он хочет его обнять. Так он и сделал. Он крепко обнял Джеймса, и тот издал удивленный возглас. — Все в порядке, Гарри? — Нет, — сказал Гарри, его голос был приглушен плечом Джеймса. — Нет, я не в порядке. Джеймс резко отстранился, взглянув на сына. — Что значит «нет»? Что ты имеешь в виду? У тебя неприятности, ты болеешь или…? — Нет, — со вздохом ответил Гарри. — Я объясню, когда смогу. А сейчас я просто… извини, ладно? За то, что был дерьмом. За то, что я не тот ребенок, которого ты заслуживаешь. Джеймс моргнул, все еще выглядя слегка испуганным. Он обеспокоился ещё больше, когда Тедди попытался снова забраться в объятия Гарри, и тот взял его, слегка покачав. — А где…? — На кухне, — сказал Джеймс забирая Тедди обратно. — Я отведу этого парня к его родителям. — Да, — сказал Гарри, чувствуя, как трепещет его сердце. — Пусть знают, что с ним все в порядке. Джеймс что-то промычал, нахмурившись, но вышел, а Гарри пытался не дать сердцу выпрыгнуть из груди. Его мама была следующей. Лили. Та, что родила его и умерла за него. Гарри судорожно сглотнул, а затем последовал на кухню и, проходя мимо двери, замер. Лили Поттер не было на кухне. Лили Поттер нигде не было видно. Вместо неё у стола стоял человек, пугающе похожий на Сириуса — Гарри видел его только на нескольких фотографиях — и разгружал пакеты. Человек, которого Гарри знал, пожертвовал своей жизнью в возрасте восемнадцати лет, чтобы помочь уничтожить Темного Лорда. Р.А.Б. Регулус Арктурус Блэк. Он посмотрел на того, кто пришёл, и на его лице отразилось удивление. Гарри перевел взгляд на левую руку и увидел маленькое платиновое кольцо на безымянном пальце, и в ушах у него зазвенело. Регулус. Регулус и… Память Гарри вернулась к руке Джеймса. Там тоже было кольцо. Такое же. Этого не может быть. Все было не так… Кто-то грубо оттолкнул его в сторону. Это была его сестра. Она бросилась на кухню, обняла Регулуса и поцеловала его в щеку. — Ты вернулся. Папа не свел тебя с ума? Вы купили метлу? Регулус еще раз взглянул на Гарри, затем повернулся и поцеловал Тилли в щеку. — Мы заказали метлу. Она будет здесь примерно пятнадцатого августа. Тебе понравится. — Хм. Ну что ж, теперь, когда Гарри перестал быть придурком и вообще появляется на обедах и даже играет с ребенком, — она многозначительно посмотрела на него, и брови Регулуса поползли вверх, — может быть, он даже захочет мне помочь. Гарри прочистил горло, не зная, что сказать. А потом Регулус подошел, и притянул его к себе, чтобы обнять. Знакомое объятие. Отеческое объятие. О, Мерлин, что происходит? Гарри поймал себя на том, что обнимает его в ответ, несмотря на свое абсолютное замешательство, и, когда он отстранился, лицо Регулуса смягчилось — Я рад, что ты здесь, — сказал он голосом, очень похожим на голос Сириуса, но с более мягкой интонацией в голосе. — Я. Эм-м. Да, я тоже. Извини. — Он так много извинялся и даже не знал за что. Выглянув в окно, он увидел Джеймса, тихо беседующего с Ремусом и Сириусом. Все трое смотрели в сторону дома, и было нетрудно догадаться, о чем они говорят. Интересно, сколько вреда он успел причинить? Его рука потянулась к медальону, и он снова сжал его. Он должен был это выяснить. Ему нужно было найти Гермиону. И побыстрее.***
Обед был интересным. Он наблюдал за Ремусом и Сириусом, Джеймсом и Регулусом — они были вместе. Это было странно и сбивало с толку. Гарри не мог спросить, но и так было ясно, что они были вместе очень, очень долго. Он ведь вырос, наблюдая за этой историей. Если он задаст интересующий его вопрос, у них это вызовет и без того большие подозрения, а он не хотел привлекать к себе внимание. Пока нет. Ближе к закату он попрощался с ними, но пообещал, что навестит их ещё раз. Он направился в гостиную после того, как обнял всех на прощание, а затем воспользовался камином, чтобы вернуться к себе. Он подошёл к книжным полкам и нашёл то, что хотел. Несколько старых, очень пыльных фотоальбомов. Подойдя к своему дивану, он разложил их все и постарался собрать воедино всю свою жизнь. Некоторые фотографии он видел раньше. Фотографии его родителей, Ремуса, Сириуса, Джеймса и Питера… Питер. Глаза Гарри расширились, когда он понял, что Питер все еще был с ними. Питер, человек, который не предавал Джеймса и Лили, потому что теперь не было никакого Волдеморта. А если и был, то он не тронул его семью. Лили исчезла с фотографий, когда Гарри было около двух лет, а Тилли — или Матильда, как Гарри понял с одной из обратных сторон фотографий, — была новорожденной. Примерно тогда-то и появился Регулус. Там же были и их свадебные фотографии. Гарри просмотрел до середины один из альбомов, делая пометки на куске пергамента о том, что изменилось в этом времени, когда внезапно его камин загорелся зелёным пламенем. Он ожидал увидеть кого-то из родителей или даже сестру. Вместо этого вошел Малфой: с самодовольной ухмылкой, в брюках с наполовину расстегнутой белой рубашке. — Поттер. Ублюдок, ты кинул меня. У Гарри пересохло в горле, когда он понял, что покрылся легким румянцем, смотря на открытую грудь Малфоя. — Эм… Малфой пересек комнату, обошел стол и прижал Гарри спиной к книжной полке. — Ты же знаешь, я ненавижу трахаться в твоей квартире. Ты здесь не убираешься. И домовика ты не хочешь заводить. Гарри судорожно сглотнул. — Я... у меня был тяжелый день. — Я слышал. Ты не появился на тренировке. Малфой провел рукой по груди Гарри, затем засунул ее под рубашку и потянулся прямо к соску. Гарри почувствовал, как его голова откинулась назад, и невольный стон вырвался из его горла. — Плохой мальчик, Поттер. — Ч-что, что ты делаешь? — Ну, я возбужден, — сказал Малфой, подталкивая бедра к Гарри, как будто доказывая. Твёрдый. — Я выпил две порции виски — это как раз то количество, которое мне нужно, чтобы трахаться в этой дыре — и мне нужно убить около девяти часов. Гарри почувствовал, как его лицо вспыхнуло, и понял, что должен оттолкнуть Малфоя. Это был партнёр того Гарри по траху. Или парень. Он не был уверен. Но Малфой не принадлежал ему. Малфой был его врагом. — Чего же ты ждешь? — Требовательно спросил Малфой. Гарри поднял руки чтобы оттолкнуть Малфоя. Но вместо этого его пальцы вцепились в рубашку Малфоя и притянули его к себе для поцелуя. Пока их языки боролись за главенство, Малфой усмехнулся и, схватив Гарри за руку, толкнул его через гостиную, дальше по маленькому коридору, в спальню Гарри. Здесь пахло не очень, немного несвежо. Но, несмотря на это, никто не возражал, когда Малфой провел руками по всему телу Гарри, быстро снимая одежду. Член Гарри был болезненно тверд, и он поймал себя на том, что трется о бедро Малфоя, пока тот шарил в ящике прикроватной тумбочки Гарри. — Черт, у тебя же есть смазка? — Я… — Гарри задохнулся, когда Драко прижал подушечку пальца к его заднице. — Ебааать. — Именно это я и пытаюсь сделать, ублюдок. Через мгновение Драко вынул один палец, и уже два пальца широко растягивали его дырочку. Гарри было хорошо, и довольно скоро он уже стоял на четвереньках, двигаясь в такт толчкам Драко. — Да, черт возьми. Черт, Поттер — выдавил Драко, сжимая его бедра до синяков. Гарри почувствовал, как нарастает оргазм, и повернул голову назад, чтобы увидеть румянец на щеках Драко. — Прикоснись ко мне, — попросил он. — Ты шутишь, — сказал Драко, задыхаясь и натянуто смеясь. — Я не шучу, мать твою. Подрочи мой член! — Гарри сам себе удивлялся, удивлялся тому, откуда берутся эти слова и желание. Но сейчас все проблемы, связанные с родителями и сестрой, не имели значения, имело значение лишь ощущение тонких пальцев Драко на его члене. Казалось, прошла вечность, когда Драко подчинился и начал дрочить Гарри в такт своим толчкам. Гарри потребовалось всего несколько рывков, чтобы кончить. Непроизвольно из его горла вырвался крик, когда он содрогнулся и кончил. Драко был раздражён, что сперма попала на его руку, но вскоре тоже кончил и рухнул на потную спину Гарри. Через мгновение он толкнул Гарри. — Двигайся. Я устал и не хочу быть в сперме. Последнее, что хотел Гарри — это засыпать рядом с Малфоем, но также это было и то, чего он желал. Он почувствовал, как рука Драко потянулась в его сторону и свет погас, а затем она же опустилась на его бедро. Гарри глубоко вздохнул, потом перевернулся на спину и посмотрел на блондина. — Малфой? — Что? — А мы… Ты мой парень? Серые глаза Драко распахнулись и сузились, глядя на Гарри. — Мерлин, ты же не расклеился, правда? Ты принял зелье или что-то в этом роде? Ты с самого утра чертовский странный. Гарри фыркнул. — Кто мы друг другу? — Поттер, мы трахались последние два года. Зачем что-то менять? Пальцы Драко раздраженно сжались, но он не отстранился. В конце концов глаза Гарри отяжелели, и, как бы сильно он ни хотел продолжить свои исследования, сон казался лучше. Он надеялся, что, когда проснется, все вернется на круги своя. И в тоже время он надеялся, что все останется так же.***
Утром он проснулся в квартире того Гарри, все еще липкий от спермы, но один. Он услышал шум из гостиной, поэтому схватил халат, который лежал рядом со шкафом, и накинул его на себя. Он предположил, что Малфой либо пытается улизнуть, либо готовит что-то на кухне, но, когда он вошел в гостиную обнаружил, что это был вовсе не Малфой. Это были Джеймс и Сириус. Они смотрели на фотографии Гарри и на его записи, но, когда они увидели, что он вошёл, то сразу же направили на него свои палочки. Прежде чем Гарри успел произнести хоть что-то, они обездвижили его заклятием. Джеймс подошёл к нему и толкнул его к стене: кончик палочки был направлен в подбородок Гарри. — Я не знаю, кто ты такой, и какого черта похож на моего сына, но ты сейчас же расскажешь мне все, или я убью тебя прямо здесь.