Неупокоенный
23 октября 2020 г. в 22:50
Работа Авангарда не заканчивалась никогда. Даже ночью. Хорошо, что у Стражей свои отношения со сном.
Это был один из тех вечеров, когда Завала мог работать в своем кабинете. Уж больно много отчетов с полей пришло. В данный момент титан просматривал отчет о Космодроме. Частицы SIVA, как оказалось, заразили не всю территорию. Есть еще местность, которую можно продолжать исследовать. Это были хорошие новости. Осталось придумать, кого туда отправить для основательной разведки.
Мысли Завалы прервал варлок, вошедший под свет его кабинета. Титану наверняка показалось, что холоднее и чуть темнее стало с ее приходом.
— Страж, — он поздоровался кивком.
— Ты знаешь мое имя, — недовольно бросила она, подходя к его столу. — Я была тем Стражем, кто вернул себе Свет во время Красной войны. Благодаря чему мы победили.
— Йештар, — Завала произносит ее имя с подозрением.
Варлок в последнее время действовала как-то… необычно. Титан подозревал, что дело в ее общении со Скитальцем и Эрис. Но он не догадывался, что в этом замешана была еще Девятка, Посланница и сама Тьма.
— Зачем ты здесь? — он откидывается на стуле, сворачивая проекцию отчета, который читал.
— Отведи меня к нему, — твердо говорит Йештар.
— О ком ты? — Завала хмурится.
Хотя, проще было сказать, когда Завала не хмурится. Болезненное самопожертвование. Комплекс героя. Варлок хотела бы общаться с Икорой, чем с ним, не разделяя его взглядов.
— Ты знаешь, — губы сжимает в неудовольствии.
Йештар полагала, что не стоит говорит Завале по чьей наводке она пришла сюда.
— Йештар, я помогу тебе, как только ты объяснишь, что тебе нужно, — Завала говорил спокойно, даже миролюбиво, но все же строгость осталась в его голосе, проявляясь на низких частотах.
Варлок закатила глаза, подходя к окну за спиной титана. И в этот момент, когда Йештар оказалась так близко, Завала понял, что холод исходит от нее. Вместе с ароматом льдистой земли… и тьмы.
Пробужденная хлопнула ладонью по стеклу, отчего окно задребезжало. Казалось вот-вот и пол в кабинете усеют осколки стекла. Но материал выдержал. Коммандер с ужасом смотрел, как от ладони варлока начинает свой бег белая изморозь. Она захватывала поверхность окна, оставляя промежутки и вскоре Завала увидел портрет на своем стекле.
— Где. Ульдрен. Сов? — чеканя каждое слово, спросила Йештар.
На поверхности окна, морозным узором был нарисовано лицо принца-предателя. Мертвое его лицо, с отверстием от пули во лбу. Нити крови, тянувшиеся от выстрела, создавали своеобразный венец, на лбу Безумного принца. Корона, которую он заслужил.
— Он мертв, Йештар, — Завала поднялся со своего места, заглядывая в лицо варлока. — Откуда эта сила?
Глаза Пробужденной потемнели от гнева. Если раньше, это была буря, с громом и молнией, теперь же это был буран и ледяные осколки.
— Тебе все равно, что он убил Кейда? — почти рычала она. — Что он чуть не выпустил одержимую Ривен? Ты Страж, но ты и Пробужденный! Тебе все равно на судьбу нашего народа?!
— Задача Стражей защищать человечество. Не Эвокенов, — отрезал Завала.
— Ульдрен вышел безумным из Черного Сада, не заметив этого. Глупец, который всю жизнь пытался добиться одобрения сестры и которую сам по итогу недооценил, — варлок всплеснула руками.
— Кто диктует тебе эти слова, Йештар? — от сочувствия на лице Завалы, Йештар чуть не вывернуло наизнанку.
— Он считал, что Мара Сов мертва, не зная, что у нее есть собственный Тронный мир! — фыркнула она, игнорируя вопрос титана. — Слабый, подчинившийся одержимой Ахамкаре, убивший остатки собственного двора на Рифе. Если бы не мы с Петрой, Ульдрен освободил бы Ривен и тогда, с ее помощью Саватун вполне могла бы найти проход в Канал.
— О чем ты? — услышав имя одержимой Ахамкары, Завала напрягся.
— О, так теперь тебе интересно? — хмыкнула Йештар, складывая руки на груди. — Город грез проклят. Поэтому Ривен нельзя убить. И это проклятие держится на Кьюрии, с ее помощью управляют одержимыми.
Морозный узор медленно изменялся, под слова варлока.
— После того, как Ульдрен сбежал, Саватун подчинила себе Ривен, желая найти проход в Канал. Она хочет Пробужденными накормить своего червя. И Ульдрен почти помог ей, — Йештар смотрит на Завалу тяжелым взглядом. — Он ведь даже не знает, что Мара Сов покинула свой Тронный мир. Они искали что-то вместе с Эрис. Теперь королева делает это одна, — в голосе Эвокена можно услышать сожаление, если знать к чему прислушиваться.
Прошло так много времени, с тех пор как они плотно сотрудничали. Варлок разучилась коммуницировать с ним, предпочитая общение с теми, кто более поленезависим.
— Ульдрен убийца. Больший убийца, чем любой из Стражей.
— Ты не считаешь, что это голословное заявление? — Завала нахмурился сильнее.
— Он своими действиями покушался на убийство целой расы, — фыркнула варлок. — Ты же тоже Пробужденный. Неужели ничего внутри не сжимается, от мысли, что весь наш род под угрозой?
Йештар понимала, что взывание к этой части Завалы бесполезно. Он всегда ставил на первое место долг Стража. И в данный момент, он не тот, кто может понять ее злость.
— Йештар, Ульдрен мертв. Ты только что сама сказала, что вы с Петрой остановили его, — реакция Коммандера была ожидаемой.
— В Башне скрыта кровь Келла Дома Волков, что была стерта Яростью и Предвестницей, — произнесла Йештар, в упор смотря на Завалу. — Эти слова пришли мне в видении.
Варлоку пришлось зайти с этой стороны, не раскрывая, кто именно сказал ей этот секрет. Титану придется прислушаться к этим словам, поскольку видения варлоков все еще были чем-то необъяснимым.
— Я хочу с ним поговорить, — на выдохе сказала она. — И только. Мне нужно убедится, что теперь он исцелен от того, что забрал с собой из Сада.
Завала кивнул. Хотя больше это было похоже на то, что мышцы в его шее просто расслабились и голова упала вниз. Он показал ей координаты, недалеко от зараженных территорий Космодрома.
— Я напомню тебе, ради нашего общего блага, что он ничего не помнит, — Завала смотрел серьезно, исподлобья. — И дам совет, лично от себя. Кто бы не дал тебе этой силы — он обязательно потребует что-то взамен.
— Все они что-то требуют, только плата разная, — спокойно глядя в глаза Коммандера, ответила Йештар.
Только звук ее шагов и шуршание мантии сопроводили уход варлока.
Завала тяжело опустился в свое рабочее кресло, рассматривая оставшийся морозный узор на стекле. Там застыло изображение Странника и Пирамиды, висящих друг на против друга, в окружении асфоделий, на фоне Древа Серебряных крыльев.
Ночью на Космодроме не было тихо. Шуршание и стрекотание раздавались отовсюду. Но на радаре не было угроз, чему Йештар была рада. Не хотелось раньше времени выдавать свое положение.
— Йеша, ты уверена в том, что делаешь? — голос Призрака раздался в ушах. — Ульдрен больше не тот, кем был. И он ничего не помнит. Я уверен, что он не понимает, что происходит.
Варлок, не опуская лука с заряженной тройной стрелой, не спеша кралась в ночной темноте. Теперь все это не казалось опасным. Лед в груди Йештар больше не казался таким инородным, как в самом начале.
— Я объясню ему все, Фэйслесс, — просто ответила она.
— И то, что ты его убила?
— Петра выстрелила ему в голову, — напомнила Пробужденная. — Я выстрелила ему в грудь. Как он сделал с Кейдом.
Они приблизились к кладбищу старых и ржавых грузовых контейнеров. Синей точкой на радаре отобразился другой Страж.
— Ульдрен, — шипит Йештар, замирая на месте.
— Йештар! — в голосе Призрака слышится мольба.
Но варлок осталась глуха к зову своего спутника. Она вошла в контейнер словно подгоняемая ветрами зимы. Внутри горело несколько светильников, разгоняя сумрак. В руке у нее будто сам собой явился Пиковый туз. Ульдрен успел лишь удивленно обернуться на нее.
«Бах!»
Звук выстрела эхом дрожал в металлических стенах долгие секунды.
— Что ты делаешь?! — возмущенный голос Тушенки звенит.
Отверстие от выстрела находится чуть правее головы Ульдрена. Немного левее, и он оставил бы след на его шлеме.
Йештар переводит револьвер на Призрака.
— Йеша! — в шоке бормочет Фэйслесс.
— Постой! — Ульдрен поднимает руки в мирном жесте.
Его голос звучит лишь чуть взволнованно, но на самом деле он в ужасе, от того, что незнакомый ему Страж направил оружие на единственное существо в этом новом для него мире. И все же, от этой женщины он чувствует не только необъяснимую личную травму, а гнев утраты, жестокость возмездия.
— Возможно, у тебя есть причина делать то, что ты делаешь, но давай поговорим, — бывший Принц Пробужденных пытается воззвать к сознанию варлока перед собой.
— Ты не стал говорит с Кейдом, — свободной рукой Йештар снимает со своей головы Корону Бурь. — Узнаешь мое лицо?
От ног Пробужденной в разные стороны ползет инеевый узор.
— Кейд? Кейд-6? — уточняет Ульдрен.
— Ты не рассказал ему! — рявкает Йештар, взводя курок, хотя в этом не было никакого смысла.
Ее палец скрипит на спусковом крючке, покуда ствол качается так же, как качается Тушенка.
— Стражи не должны помнить ничего о своем прошлом! — упорствует Тушенка.
— Потому что так решил Странник. Какое право он имел отнимать у нас то, что делало нас личностями?! — рычит варлок.
Пиковый туз медленно покрывается изморозью.
— Прости, — только и говорит Ульдрен. — Я причинил всем такую боль своими действиями… — в его голосе искренность и сожаление.
— Никому не нужны твои извинения, Неупокоенный, — фыркает Йештар.
— Он теперь другой. Нынешний он не совершал того греха, в котором вы все его обвиняете! — Тушенка делает попытку перелететь поближе к своему Стражу, но предупредительный выстрел заставляет его замереть на месте.
— Ничтожество принесшее с собой из Сада только безумие, — варлок не сводит сияющего голубого взора с Ульдрена.
Из мороза у ее ног растут асфоделии.
— Йеша, одумайся, — молит Фэйслесс.
Пробужденная фыркает.
— Шрам на твоей груди — это он, — варлок кивает на револьвер в своей руке. — Тебе стоит помнить о своих поступках до возрождения. Потому что стоит тебе оступиться — я сделаю с тобой то же самое, что ты сделал с Кейдом.
Йештар разворачивается на пятках. Фэйслесс парит над ее ладонью. Молния сверкает там, где только что стояла варлок. Все, что осталось от присутствия Предвестницы — морозные асфодели и пулевое отверстие в стене.