Любовь и ненависть

— Да уж, не понимаю, как именно Симба мог додуматься отдать титул престолонаследника именно ей, — неслышным под дуновением лёгкого ветерка шёпотом процедила Зира, при этом цокнув и продолжая следить за с холма жалкими попытками Киары хоть как-то подняться, стараясь не наступать на больную лапу, — такая слабая, беспомощная, избалованная, наивная и глупая… прям как её лицемер-папаша, — фыркнула она, сверкнув глазами при мысли о ненавистном и убитым ею же самой враге, как-то прям невольно обратив взор своих алых глаз на рядом стоящем младшем сыне, несколько секунд разглядывая его. Изумрудные глаза, тёмная шерсть, почти чёрная бурая грива, ровная спина и немного дерзкий характер — всё как у Шрама, потому он и выбрал его в качестве самого подходящего преемника. Наверное поэтому лишних вопросов у неё к нему никогда не было, кроме нескольких с одним смыслом в данный момент: — Зачем ты её защитил тогда? Зачем она тебе? С какой стати выбрал её в качестве невесты своей? Кову долго сидел так в молчании, пока наконец не пожал неопределённо плечами. Он и сам, по правде говоря, не знал точного ответа на этот вопрос. Он стремился убить Киару, как только они завладели Прайдлендом, и был готов, когда молоденькая серая львица Хисари прибежала к ним и сообщила о том, что на границе поймали эту «принцесску», да вот только… Не смог. Не смог поднять лапу при виде на некогда светящиеся карминовые глаза, в которых читались по отношению к нему и всему его прайду искорки ненависти и лютой злобы. Хотя, чёрт возьми, мог и должен был! Что в ней такого было, что заставило сердце Кову сжаться, — он абсолютно не знал и не имел малейшего понятия. Просто в один миг как-то вспомнились недавние чувства к ней, а лапа в миг уложилась на плечо нынешней королевы.  — Я просто подумал, что, быть может, она нам сможет пригодиться, — выдал Кову самый нормальный из своих имеющихся вариантов ответа. — Вдруг мы сможем с помощью неё шантажировать кем-то?  — Кем же, например? — бровь Зиры вздернулась, хотя она и так уже знала ответ. Знала, но ведь ей и вправду было интересно продолжить допытываться до младшего сына, в конечном счёте не оставив ему других отговорок. Это было похоже на игру, в которой она всегда одерживала победу.  — Напри… — Кову всего лишь на долю секунды задумался над ответом, осознав, что он будет немного глупым, как и вся его глупая отговорка, но всё же вскоре ответил: — Налой и её Прайдом, к примеру. Зира лишь хмыкнула, закатив глаза.  — Я тебя умоляю, сынок, — похлопав его по плечу, проговорила она, тихо посмеиваясь, — этот жалкий остаток прайдлендеров ничего нам не сделает. Они слишком глупы, если думают, что смогут своим меньшенством перебить нас. Особенно, если считать, что сейчас у них нет льва, они живут в жаре, голоде и жажды, а у нас. Есть. Ты. Лев. Мощный, мускулистый и молодой.  — И всё же… — пытался снова оправдать свою «то-ли теперь догадку, то-ли всё ещё отговорку».  — И всё же чего это ты так начал волноваться, когда я у тебя об этом спросила? — перебила она его, заметив лёгкую нервозность, на несколько секунд снова понаблюдав за лежащей и шипящей от боли и безысходности Киарой. Кову начал было снова оправдываться или хотя бы пытаться оправдываться, но не успел. Зира ему тут же заткнула пасть хвостом, цокнула, закатив глаза в сторону, а затем медленно пошла вперёд. Кову приподнял бровь, но, когда увидел, что она идёт прямо к Киаре, вскоре быстро встал и наполовину перекрыл ей дорогу своим телом.  — Ты хочешь её убить? — спросил он с легко пролетевшим в его голосе волнением.  — Расслабься, — сказала она, обойдя его, и продолжая идти к Киаре. — Просто сообщить ей одну хорошенькую новость, — добавила она через пару секунд, поглядев на него через плечо. Киара явно наконец услышала их, ибо в тот момент дернулась, слишком быстро и резко попытавшись встать из-за чего упала, прорычав проклятие. Она просто беспомощно наблюдала, как Зира медленно подходит к ней с варварской улыбкой, пока она наконец не подошла вплотную, глядя на неё сверху вниз.  — Убьёшь меня? — спросила дочь Симбы, попытавшись произнести эти слова как можно более спокойно и с ядом. Но кажется не получилось выглядеть достаточно храбро, так как Зира вновь ухмыльнулась и хмыкнула.  — Хотелось бы, да и я, в принципе, должна это сделать, — королева села рядом с лежащей. — Ты ведь оторвала моей дочери большую часть уха, не так ли? Киаре на долю секунды показалось несколько странным, что Зира даже не подала никакого признака злобы за её действие, но потом она всё же напомнила себе, что Зира — всё равно, что бесчувственность и равнодушие к своим детям.  — Эта дрянь меня оскорбляла вместе со своими глупыми подружками! — прошипела она.  — А ты могла терпеть и не рвать ей ухо.  — Потому что вы сами оторвали ухо моему отцу и убили его!  — Мы отомстили ему за всю ту боль, что он нам причинил.  — Он сделал это, потому что вы убили моего брата и его хотели убить!  — Потому что он убил Шрама! — Зира и сама не смогла понять, как её голос так же сорвался на хриплый крик.  — Шрам убил моего дедушку, изгнал моего отца и превратил Прайдленд в Ад на земле! А вы просто глупая львица, которая слепо вер… Киара не успела договорить. Глаза зажмурились, клыки сжались, а лапа медленно докаснулась до горящей от звонкой и нехилой пощёчины щеки. Очень больно, но Киара постаралась сдержать слезы. Не время плакать. Вообще никогда здесь не будет времени плакать — это она уж точно знала. Она чуть вздрогнула, когда открыла глаза и увидела алые, прям кровь, глаза, направленные на неё.  — Лучше умолкни и не говори о том, о чём ничего понятия не имеешь, — прошипела Зира. — А то пожалеешь, — затем она развернулась и пошла к Скале Предков, напоследок кинув сыну, не поворачивая головы: — Забирай и неси её к Рафики, если хочешь. Но чтобы я её не видела на Скале ещё следующие пять дней! Кову лишь кивнул, не смея перечить и вновь покорно исполняя её требования. Он чуть наклонился, подхватил Киару себе на спину и, несмотря на все её рычания и протесты, пошёл её к старому шаману. * * *   — Вот так, ещё немного… — бурчал себе под нос мандрил, изворачиваясь в своих руках свёрток наподобие лианы, и перевязывая им золотистую лапу львицы, которая, не всколыхнувшись, безмолвно лежала на холодном сером камне. Сделав перевязку более опрятной и целостной, снова на неё взглянув, шаман радостно воскликнул: — Вот так! Через недельку будешь, как новенькая! С любопытством оглядывая свою лапу, Киара улыбнулась. Она имела друга в эти жуткие и тяжёлые времена, похоже, свет есть даже в беспроглядной тьме! Лучик света в это тяжёлое время… Ее мысли перебил скрипучий голос Рафики, что в это время искал некие то-ли травы, то-ли коренья на своих ветвях баобаба, он отвернулся от различных растений, окликнув львицу:   — Поскольку тебе некуда идти в ближайшие несколько дней, можешь остаться у меня.   — Но… — было хотела сказать Киара, так как она не рассказывала об этом инциденте маджузи, он не мог знать о том, что произошло между ней и Зирой… Мандрил, лишь хитро улыбнувшись и постучав посохом по коре дерева, ответил:   — Старина Рафики знает многое! Швари, спокойствие, и предки сами подскажут ответ…   — Ого… мудро, — восхищенно сказала Киара, задумавшись: быть может этот старик прав? И все будет хорошо, если успокоиться? Хотя, скорее всего, это просто старая съехавшая обезьяна, выдающую себя за мудреца… а может и нет, кто знает. Знать ответ наверняка не может никто. И вновь размышления прервал Рафики, но уже подойдя к выходу из баобаба:  — Мне надо сходить за кое-какими травами для лечения твоей лапы. Оставайся здесь и никуда не уходи! «Ну и куда я могу уйти?», — пронеслось в голове у львицы, она усмехнулась, затем переведя взгляд на место, где сейчас должен был быть мандрил, но его, естественно, там уже не было. Рафики было свойственно внезапно появляться и также внезапно исчезать, словно растворяясь в воздухе. Хотя, скорее всего, это просто обезьяньи штучки, которые не дано понять другим зверям. Собираясь отдохнуть от всей этой рутины, Киара подложила здоровую и целую лапу под голову, чтобы было удобней лежать. Спустя некоторое время такой лежки, она все равно не смогла уснуть — в голову пробивались сотни мыслей одновременно, кучей, эти мысли и переживания не давали ей отдохнуть. Смирившись с этим, львица было уже хотела просто подумать надо всем, но услышав цокание коготков исходящее где-то одновременно совсем рядом и далеко. Она взродгнула, вскочив и распахнув глаза: поначалу, не было видно ровным счетом никого: только прекрасный пейзаж на саванну и древесное убежище Раффики… но через несколько секунд, статно и важно, сюда вошёл мускулистый зеленоглазый лев, Киара сразу узнала в нем ненавистного льва, которого хотелось в любой момент разорвать на сотни маленьких кусочков, а затем эти частички смять в пыль…   — Кову… — с злобой смотрела она на него, нахмурив брови, принц лишь усмехнулся, его позабавила самоуверенность этой беспомощной львицы… Но он не хотел делать ей чего-то, что ей навредит, ведь по прежнему чувствует к ней что-то большее, чем просто симпатию. Да что таить, он ее любит! Подойдя к Киаре ближе, так, что ее нервное и прерывистое дыхание было ощутимо на его темной шкуре, преемник Шрама сказал:   — Хах, могла бы и поблагодарить за своё спасение от моей матери!   — Какое такое спасение?! — всё также язвительно и гневно процедила она, скалясь, зеленоглазый нисколько не удивился в ее поведении, в связи с чем спокойно. Но также, как и собеседница, с ядом, он ответил:   — Зира хотела прикончить тебя на месте! Тем более сегодня у дерева… ты была такой жалкой, словно львёнок, у которого отобрали последний кусок мяса!   — Зачем ты меня спас? Могли бы убить на месте — нет дочери врага, значит нет и лишних проблем.   — Потому, что ты нужна нам для шантажа твоего прайда… — начал разъясняться Кову, но поняв, что эта тупая отговорка не сработает, просто решил посмотреть на реакцию Киары. Как и ожидалось, львица лишь усмехнулась, злобно кинув:   — Лжёшь, Кову! Слишком много лжёшь… мой прайд ничего не сможет вам сделать, истощенный и оголодавший где-то там, в Аутленде, а из меня никакая охотница, и… Всё, он больше не мог терпеть, либо сейчас, либо никогда. Либо сейчас он скажет ей все в лицо, либо, словно последний трус, промолчит. Набравшись смелости и наслушавшись пререканий возлюбленной, изо всех сил Лев прокричал:   — Да потому, что люблю тебя! Взгляд Киары, полный непонимания и шока, да нет, скорее ужаса, сверлил взгляд Кову, смущенный и отчаянный взгляд его зелёных очей. Как он мог полюбить дочь своего врага? Как он мог?! Это невозможно, и… она тоже его когда-то любила. Но где все эти чувства, от которых сейчас ни осталось и крохи? Где? Исчезли, растворились в воздухе, или просто спрятаны в глубине души, и разогреть из вновь может маленькая искорка страсти? НЕТ! Она не должна об этом думать, а полностью сохранять совершенную незаинтересованность в своих чувствах к этому льву… должна. Ради папы и мамы.   — И ты ведь тоже любишь меня, — нахально и самоуверенно брызнул Кову, посмотрев на неё с надеждой. В этот момент Киара была одновременно шокирована и удивлена: чувства, что она спрятала так давно, он смог разглядеть сквозь железную корку души? Или не такую уж и железную… Что, если все это видно? Что, если чувства остались? Нет, этого не может быть. Лев, что был тогда, что спас ее из пожара, что был перед ней в далеком детстве, и лев, что стоит перед ней сейчас — две совершенно разные личности. Она должна дать отказ.   — Чушь… это не правда! — воскликнула она, уверенно на него посмотрев. Кову же, снова ухмыльнувшись, продолжил:   — Ты боишься сама посмотреть правде в глаза! Ты любишь меня, признай это!   — Нет!   — А как же тот случай, когда я учил тебя охотиться? Тебя, неумелую принцесску? И впрямь… она помнит, как тогда, в маленькой пещере, в которой они прятались от носорогов, они поцеловались… но это была случайность, обычный случай! Или же в тот момент она сама этого хотела? Нет, не правда… или…   — А помнишь страну в наших сердцах? О, Юпенди… — начал запевать лев, обвив львицу своим хвостом, та, отвергнув, не наступая на больную лапу, отступила чуть дальше:   — Враньё. Чушь, неправда, ложь!   — Замолчи! — рявкнул Кову, рванув мордой ко львице и клацнув своими клыками у ее носа, Киара, испугавшись, прижалась к своему камню, но конечно же Кову не такой монстр, чтобы атаковать беззащитную львицу, он не монстр вообще. Хотя… скорее всего, после всего, что он наделал, в этом появились явные сомнения. Вздохнув, принц обернулся, направившись плавной походкой к выходу из дерева. Вслед его провожала взглядом смятенная с толку Киара, сбитая словами и доводами льва. А что, если Кову прав? И она до сих пор любит его, пускай сама этого не осознаёт… последнее, что в тот день львица услышала от преемника Шрама, было короткое, но точное и колкое:   — Посмотрим…