Обе белые

Первое, что он услышал с порога: - Кеннет, сегодня я хочу кое-что проверить. Доктор Венди нарушила собственное правило и начала до раздачи стаканчиков с соком. Она застала врасплох, и Кенни не заподозрил неладное, не подготовился. - А как же сок? - Ждет тебя на столе. Он прошел к столу, взял единственный стаканчик, заглядывая в оранжевую муть. Запах ударил в нос, и Кенни сдержал рвотные позывы. Доктор Венди так и не запомнила, что он ненавидит апельсиновый сок. Отпив несколько глотков, Кенни зажмурился, проклиная создаваемые психотерапевтом “уют” и “ламповость”. Послевкусие прошлось по горлу наждачкой, из-за чего захотелось засунуть в рот два пальца. Горечь, которой раньше не оставалось на губах после гребаного сока, ядом сушила кожу. Срок годности истек или что-то подмешали? Кенни усилием воли прогнал неприятные вкусовые ощущения, стирая рукавом губы, словно это могло помочь. Глубоко вздохнув, Кенни посмотрел на рукав: темное пятно впитывалось в грязную ткань. Оно выделялось на застиранном выцветшем оранжевом цвете, как накачанные сиськи седьмого размера среди природной естественности. Зажмурившись, Кенни поднес руку к лицу. Тиканье часов вклинилось в звуки и слилось с пульсом и сердцебиением. Не зная точно, что нужно увидеть, Кенни открыл глаза. Пусто. Ни намека на кровь. Из груди вырвался облегченный стон. На мгновением вновь показалось, что галлюцинации взяли верх и оправдали его сидение в белом доме. - Расскажи мне о том, в кого ты переодевался в детстве? - Доктор Венди скрывалась за ширмой, которой в прошлый раз не было. За ней шелестели пакеты. - Что конкретно интересует? Кенни не любил тему переодеваний еще больше, чем разговоры о смерти. Слишком странные и непонятные ощущения с ними связаны. И даже сейчас паучье чутье не сработало на странный вопрос с подвохом. Чувства отвлеклись и сосредоточились на непонятном вкусе сока, который уж точно имел мало общего с апельсиновым. - Мистерион и принцесса Кенни, - Венди перестала шуршать пакетами. Вышла из-за ширмы и приветливо улыбнулась: - Начнем с них, а там посмотрим. - Куда посмотрим? - На твое состояние. Кенни нахмурился и нервно затянул шнур на капюшоне свободной рукой. Он стоял рядом со столом, поэтому не сразу сообразил, куда поставить стаканчик. - Что не так с моим состоянием? - Иди и переоденься в… что тебе больше понравится. Выберешь сам. Она подошла и подтолкнула его в спину. Кенни забеспокоился, чего давно не случалось. Что-то неопределенное нервно расширялось и скатывалось холодным потом по позвоночнику, уничтожая смелость и пофигизм. - Иди. Кенни не мог. За ширмой, напоминавшей голову беспощадного чудовища, его ждало что-то неприятное, пугающее и опасное. Неопределенный привкус во рту ощущался мелко разжеванным стеклом, от которого не только внутри, но и снаружи, все кровоточило микроскопическими множественными ранками. - Мне нужно выпить воды, - прошептал Кенни, сжав горло. - Перестань, Кеннет. Давай, не трусь, - Ее улыбка ощущалась физически. Венди вновь подтолкнула. Ладонь легла между лопаток, собирая неприятно разлившееся чувство и смешивая его со страхом, чтобы беспощадно ударить обидным: - Слабо, что ли? Кенни обернулся, нервно вцепился в шнурок капюшона, потянул вниз. Эта фраза стояла в списке ненавистных где-то третьей или четвертой - пункты давно не пересматривались и не обновлялись. Но с доктором Маки он подобрал для нее цвет - черный, как разлитая в океане нефть, в которой вязнешь несмотря на сопротивление. Фраза вымазывает с ног до головы и убивает уверенность с самосохранением, пока не поддаешься и не идешь камнем ко дну. Он мог отказаться. Ведь мог же? В прошлый раз он сбежал, а в этот… Венди мстила ему под оберегом лечения? - Человека, который выблевал собственные внутренности не испугать ширмой. - Рада, что у тебя нет новой фобии. А теперь зайди за нее. Кенни понадобилось несколько минут, семь перетягиваний шнурка капюшона, и одного глубокого вдоха, чтобы преодолеть расстояние в несколько шагов и не проблеваться от неприятных ощущений. Больше всего хотелось броситься в сторону умывальника, наглотаться воды словно загнанная лошадь и прочистить желудок. С этим соком точно было не все в порядке. Но мысли и ощущения ушли в тень, стоило рассмотреть “сюрприз” доктора Венди. В какой-то момент Кенни осознал, что руки и губы дрожат от страха, а паника медленно и неуклонно им завладевает, как сумерки поглощают заходящее солнце. На кушетке в солнечных лучах лежало два наспех распакованных костюма. Кенни их узнал: темно-серое трико, фиолетовый плащ с зеленой буквой М и знаком вопроса на капюшоне и блондинистый парик с розовым платьем и белыми перчатками. Ну что за… - Сука. - Это для нашей терапии… - Ты слишком ахуела в своих методах, доктор Венди-как-тебя-там-меня-не-ебет. - Кенни зло обернулся. - Не знаю, где ты их раскопала и как, но лучше засунуть в ту дыру, из которой достала. - Это ненадолго! Для одного погруженного сеанса, а там посмотрим, как пойдет. - Как пойдет? - Кенни едва сдерживал рвавшуюся наружу злость. Какого хрена? Серьезно: какого хрена ей вздумалось притащить ЭТО сюда?! - Что именно пойдет? - Я сделала точные копии костюмов по фотографиям, которые прислала Карен. Так вот зачем она дала свой личный мобильник в тот раз. Ей двигали не искренние чувства, а корысть для собственного эксперимента. Кенни был слишком беспечен и недооценил рвение доктора Венди помогать и лечить. Сомнение в том, что он израсходовал звонок на помощь Твику вновь поднялось с разящим мечом эгоизма. Кенни ведь мог сейчас позвонить сестренке и расспросить, что эта ебанная психотерапевтка наплела, чтобы выудить фотографии. - И она была очень рада, что все так успешно продвигается… - Удивительно! Что ты ей напиздела? - Послушай, выбери любой и просто надень. - Нет. - Почему? - Нет никакого "просто надень". - Потому что с этим связано что-то неприятное, верно? Что-то, что ты спрятал в голове, задвинул подальше и забыл, - наступала Венди. Она не улыбалась, смотрела с вызовом, готовясь защищаться, если Кенни сорвется и нападет. В ее глазах стояла ненавистная твердая уверенность в собственных действиях, ничем непоколебимая. - Я хочу, чтобы ты это вспомнил. И рассказал. Мы с тобой все обсудим и поймем, из-за чего у тебя шрамы. - А я не хочу. - Ты не будешь один. Я тебе помогу. - Нет. - Зачем ты это прячешь? От кого? Расскажи и тебе станет легче, я помогу справиться с твоей проблемой. - Иди нахуй. Кенни развернулся и вышел. Венди не пыталась остановить. Она вообще ничего не сказала, но Кенни чувствовал ее взгляд, прожигавший затылок, и след ладони между лопаток. Нахуй ее. Вот просто нахуй с дебильными экспериментами! Ночью Кенни думал, что бы он выбрал, согласись переодеться. Супергероя или принцессу? Маскулинность и крутизну или чувственность и нежность? При всем желании из Кенни так себе супергерой с трусами поверх трико. Вечно сопротивляться невозможно - Венди найдет другой способ заставить переодеться. По-плохому. Все к этому идет, если не обратить ситуацию в свою пользу. Например, повторно воспользоваться ее же представлением в первый раз. Что она там говорила? Равноценное общение? Взаимовыгодное сотрудничество? Лучше бы помогла Твику с его более видимыми проблемами - он так и не отошел после стычки с родителями. Месяцами наработанное лечение, улучшающее его самочувствие, смялось за полчаса и вернуло к точке отсчета. С другой стороны, что случилось бы с Кенни, когда бы к нему пришли родители? О чем бы они разговаривали и на какую тему? Хорошо или плохо, когда родители навещают? Или проще и легче, когда забивают на свои обязанности и отдаются улучшению собственной жизни?