Назвался панком — живи хуево

— Саш, сними мою шляпу, иначе она откусит тебе голову, — спокойно просит Даня, складывая колоду в бархатный мешочек. Саша сдергивает причудливой формы шляпу со своей макушки и бережно откладывает на полку рядом с зеркалом, завешанным черной материей. Даня когда-то объяснял ему, зачем это нужно, но Саша тогда вряд ли слушал. В темной хижине Дани на опушке леса, в стороне от оживленного небольшого города, пахло воском свечей, благовониями, напоминающими шалфей, и пылью, ведь времени на уборку Даня не выделял совсем. У него всегда находились дела важнее. Неловкое движение руки, и красивые камешки рун рассыпались на скрипучий дубовый пол. Даня ругнулся на языке, неизвестном Саше, и присел на корточки. В камине потрескивали дрова, ноги Саши обдавало жаром, и он стягивает с себя черный балахон, что до этого все еще оставался на его плечах. — Может сегодня, ну… немного попрактикуемся? — неуверенно интересуется Саша, вешая свою верхнюю одежду на крючок у двери. Даня поднимает на него глаза, что красиво блестят в свете свечей и огня из камина и неотрывно смотрит несколько долгих секунд. — Что ты хочешь практиковать? — интересуется старший маг, поднимаясь с колен. У Саши было много мыслей на этот счет, ответов примерно сколько же, но пришлось сдержать язык за зубами. — Гадание? — будто спрашивает Кикир, мельком глянув на мешочек, куда Даня убрал карты. Тот вздыхает. — Не твоя сильная сторона, — замечает наставник, но опускается на цветастые подушки, раскиданные на полу. За столом маг не гадал, потому что этого предмета мебели в домике не наблюдалось вовсе. Саша садится на желтую подушку напротив, и готовится мешать Таро. — Ладно… что-нибудь легкое, — начинает Даня, передавая Саше карты, — мм… на суженного? Саша только кивает. — Давай начнем с самого простого, — просит Даня, — глаза закрой. Кикир начинает выкладывать карты одну за другой. — Я надеюсь, ты думаешь о том, о чем надо, — замечает ему Мустаев, не наблюдая на лице Саши и тени умственной активности. А там мыслительный процесс еще какой. — Ну, что ты видишь? — Не торопи меня, — бурчит Кикир, пытаясь вспомнить толкование лежащей перед ним карты. Но в голову лезли одни глупости, и понимание, что толкования он толком и не учил, все надеялся, что угадает. Все кубки, арканы, жнецы и мечи смешались в голове вязкой кашей. — Мм, вот я вижу… он… глаза у него карие, — запинаясь начинает Саша, жмуря глаза, — и он умный, и… он такой… Саше кажется, что сейчас его сожрут. Потому что в комнате стоит гробовая тишина, а это значит, что сейчас Даня будет смотреть на него укоризненно, и, может быть, даже прогонит прочь. А потом он слышит, как пол рядом с ним скрипит, и уже готов объясняться, но… Его губ мимолетно касаются чужие, и все в мире пентакли, жезлы и солнца перестают существовать для Саши на полу.