Неприступный хоббит

Весь вечер прошел для Бильбо в сборах и попытках спрятаться от собственного жениха. После разговора с Торином ему и сыновьям Фундина не хотелось на глаза попадаться - впрочем, это не могло длиться долго. На кухню, где Бильбо помогал Бомбуру укладывать запас еды в дорогу, заглянул Бофур и сообщил, что Торин с племянниками уже легли спать, а он заглянул попрощаться с братом. Бильбо тактично оставил гномов наедине и все же решился разыскать Ори. Тот был в библиотеке, выполнял особое задание Торина – искал пособия по устройству замков, ловушек и потайных дверей, а также по их взлому. – О, Бильбо! – обрадовался гном. – Я вот тебе книги выбираю как раз, хочешь взглянуть? – Спасибо тебе, – искренне поблагодарил хоббит и, помявшись, добавил: – Вообще-то я… ну, в общем, мне хочется проколоть ухо. – Я не заплечных дел мастер, – смутился молодой гном. – Не хочу снова сделать больно. Бильбо вспомнил оглушающую боль и внутренне поежился, но уверенно заявил: «Больно ведь будет всего мгновенье, я уверен, что перетерплю». Гном еще трижды уточнил, уверен ли хоббит в своем решении и не пожалеет ли об этом, но тот уже все решил. Тогда Ори согласился - в том случае, если лоскуток, который дал ему чародей, сохранил колдовские свойства. Вся процедура заняла не так уж и много времени. На сей раз Бильбо был готов к тому, что придется испытать, но все равно это было посильнее когтей варга. Ори собрал целую пригоршню снега с подоконника, чтобы обтереть лицо друга. Хоббиту сразу стало полегче, но сердце все равно стремилось выскочить из груди, а ноги были ватными. Гном извинился без малого тысячу раз и сам довел его до дверей спальни. Бильбо слабо помнил, как добрел до постели и прилег рядом с Торином, подложив ладонь под пострадавшее ушко. Оно уже не болело, но голова все равно кружилась. Почувствовав, как на бедро легла тяжелая горячая ладонь, взломщик облегченно вздохнул, облизнул губу, с удивлением почувствовав солоноватый привкус крови, и смежил веки. А уже в следующий миг был вынужден открыть глаза, потому что его настойчиво трясли за плечо. – Ну ты и соня, – засмеялся Фили. – Вставай, нам выходить скоро. – А где Торин? – озадаченно спросил хоббит, со сна похожий на овечку. Зато отросшие кудряшки начисто скрыли острые ушки, тем самым уберегая от посягательств со стороны неугомонных юношей. Впрочем, Кили был слишком занят – он мешал Бофуру помогать ему одеваться. Впрочем, куда увлекательнее было целоваться, чувствуя, как руки любимого скользят по телу, подтягивая ремешки, застегивая пряжки, поправляя ткань и просто лаская молодое тело, такое же сильное, как до ранения. – Дядя решил сходить в сокровищницу, – пояснил белокурый юноша, и Бильбо с удивлением обнаружил, что он уже в полной боевой готовности, даже легкую кольчугу под куртку надел. Наверняка в одежду было запрятано множество небольших ножей, по бокам на поясе висели чехлы для метательных топориков и клинков-рыбок, предназначенных для того же самого. Грудь пересекал нарядный ремень, удерживающий за спиной небольшую сумку, примерно с две ладони, и парные топоры, намного меньше, чем у Двалина. С такими сражался Ори - как видно, юноша счел их более практичными для ведения боя в подземных ходах Мории. – Ты спал беспокойно, – Фили указал на матрас, где золотой змейкой лежала цепь, которую Торин так и не забрал у любимого. – Не расстраивайся, мама ее дяде дала на дорожные расходы, он легко найдет себе такую же. Бильбо хихикнул, вспомнив, как трепетно относился к тому, что носит цепочку любимого, а потом озадаченно пошарил вокруг себя, выискивая колечко, висевшее на ней. Оно куда-то запропастилось. Кили, наконец, отлепился от супруга и, подхватив какой-то сверток, принялся разворачивать. Оказалось, Балин позаботился о том, чтобы по их меркам в Эсгароте изготовили теплую одежду для всего отряда. Бильбо пришлось надеть штаны из плотной ткани, они был намного длиннее, чем он привык носить даже зимой, но хоббит не стал ворчать, что шерстка от них будет постоянно стоять дыбом. Поверх мифрильной кольчуги он накинул кожаный жилет и кафтан из грубой шерсти с рукавами, почему-то доходящими только чуть ниже локтя. Несправедливость прояснилась очень скоро, когда юноши надели на него наручи из плотной кожи, снабженные дополнительной подкладкой, с тиснением и симпатичной меховой оторочкой. Также его заботливо снабдили варежками с широкими отворотами, которые пока заткнули за красивый пояс, инкрустированный бирюзой, и плащом с меховым подбоем. Юноши поочередно пожали ему руку и поблагодарили, только Бильбо спросонья не понял, за что. – Не узнаешь? – Фили поправил меховой воротник. – Твоих трофеев хватило на одежду нам четверым. – А Бофур специально на охоту ходил, – не преминул похвастаться Кили. – Да брось, я ведь не один был, – смутился мориец. – Идемте-ка, а то Балин и компания уедут без нас. Собственный плащ с пряжкой такой же формы, как один из перстней Торина, сразу разонравился хоббиту. Это был один из тех зверей, которых он уложил у двурогой скалы. Зато неприятные воспоминания мигом отбили аппетит. Гномы либо уже перекусили, либо решили повременить с этим до обеда. Торина они встретили в коридоре… вернее, обоих Торинов. Младший едва поспевал за широким шагом старшего и буквально умолял его замолвить слово перед Дейном, чтобы тот попросил Балина взять с собой молоденького компаньона, неплохо показавшего себя в битве с орками. – Все равно из четырнадцати трое не пойдут, так хоть дюжина будет, – применил последний аргумент юноша. Бильбо изумился, он был уверен, что они пойдут только без Бомбура и Глойна. Кто же еще останется в Эреборе, когда товарищи отправятся в Морию? Спрашивать об этом показалось ему бестактным, так что он промолчал. Король-под-Горой что-то рявкнул на кхуздуле и напустил на себя такой грозный вид, что это заставило бы спасовать даже орка. Юноша понял, что не следует больше испытывать терпение родича, и спрятался за ближайшей дверью, сноровисто забаррикадировав ее шкафом. Торин улыбнулся и удовлетворенно кивнул, племянники радостно подтвердили, что он не теряет хватку, за что получили по легкому подзатыльнику. Хоббит тоже получил свою долю королевского внимания в виде не слишком целомудренного поцелуя. – Выспался, сердце мое? – мягко спросил Торин и застегнул на шее жениха золотую цепь изящного плетения. – Она идет тебе гораздо больше, чем моя старая. Тут за спиной у хоббита что-то хрустнуло. Оказалось, предприимчивый Фили решил, что не стоит добру пропадать, и сделал себе браслет, откусив все лишнее и спрятав в карман. Поймав изумленный взгляд Бильбо, юноша с самым невинным видом зашагал дальше по коридору. Во внутреннем дворе их ожидали оседланные пони. И хоббит едва сумел скрыть свою радость – это были умненькие мохнатые лошадки, которых специально выводили гномы. Такую не обязательно угощать разными вкусностями, чтобы завоевать доверие. – Это – Георгина, – Торин подвел Бильбо к низкорослой каурой кобылке с умилительными носочками цвета топленого молока. – Самая покладистая и смирная, какую смогли найти. – Она и правда похожа на цветок, – искренне поблагодарил Бильбо. – Жаль, ты не видел, как они цветут у нас в Шире! – Еще увижу, – заверил тот, принимая поводья гнедого жеребца, который тут же попытался пожевать его рукав и сунувшегося за пазуху. Конь расстроенно фыркнул и мотнул головой – мало того, что не нашел у нерадивого хозяина заветную краюшку хлеба, так еще и наткнулся нежным носом на пластинчатую кольчугу, которая чудом перенесла поход. Торин все же сжалился над ним и достал лакомство из кармана. Скармливая Георгине ее половинку, Бильбо услышал голоса братьев Ри. Вопреки обыкновению, они беседовали на кхуздуле, но что-то в интонации насторожило хоббита, заставив взглянуть в ту сторону, как раз в тот момент, когда Ори толкнул старшего брата в плечо, не позволив обнять себя, влез в седло и, упрямо поджав губы, направил пегую лошадку в ворота. Нори неодобрительно глянул на Дори и тоже полез в седло, бросив: «Младшенький наконец вырос, привыкай!» Его чалый поравнялся с вороным Двалина, устремившегося за супругом. – Вернуть их, что ли? – Торин глянул на Балина, которому пришлось заправить бороду за пояс, чтобы ветер не сдувал ее в лицо. – Нехорошо начинать поход со ссоры. – Сам знаешь, как иногда ведут себя младшенькие, – отозвался тот и скомандовал: – Отправляемся! Когда компания выехала за ворота и пустила лошадок рысью, Бильбо почувствовал кое-что необычное. Хоть он и привык к езде верхом и уже не отбивал и не натирал себе все мыслимые и немыслимые места на теле, однако скакать на Георгине оказалось не просто терпимо, а комфортно. – Ты стал намного лучше держаться в седле, – улыбнулся ехавший рядом Торин. – И как тебе иноходец? – На привале я не захочу с нее слезать, – предупредил Бильбо, раскрасневшись от похвалы. – Скажи… почему Дори не поехал? – Ему нужно думать о благополучии семьи, а мы должны позаботиться о том, чтобы она у него осталась, – ответил Торин и прибавил, азартно сверкнув глазами: – И еще, по-моему, в этом замешана Альгиз. На что будем ставить?