Неприступный хоббит

Бильбо никогда не радовался так тому, что день, наконец, закончился. Он жутко вымотался не только физически, но и морально. Руки до сих пор начинали дрожать от воспоминания о том, как скользило отколотое древко в ране, а вспоминать то, что было потом, вообще не хотелось. – Мне бы пришлось отрубить тебе руку, понимаешь? – раз за разом звучало в его голове. Потерять руку было бы не так страшно, как слышать непоколебимую решимость в голосе Торина. Когда им, наконец, удалось найти безопасное место для ночлега, Бильбо даже думал, не вызваться ли подежурить вместе со странным магом, чтобы не ложиться с женихом, но потом как-то незаметно оказался в теплом объятии, протестующе повозился, а потом… Утро наступило так внезапно, что Бильбо даже не понял, что спал. Несмотря на то, что неподалеку могут быть орки, гномы вели себя необычайно шумно, а еще… Хоббит был несказанно рад, услышав ржание и фырканье пони. Он ужасно соскучился по Георгине и очень надеялся, что с его лошадкой ничего не случилось за время разлуки. – Ты чего это так округлилась, негодница! – басил Фрар, похлопывая свою пони по шее. – И когда только успела? Как мне на тебе жеребой теперь ехать, бессовестная? – Возьми пони Бифура, – мрачновато бросил Бофур. – А эту блудницу в поводу поведем. В отличие от Флои, который вчера был при смерти, Торин еще не проснулся, так что Бильбо пришлось повозиться, освобождаясь. Полукровка как раз позавтракал плотно, как Бомбур, и высматривал своего солового. Едва заслышав голос хозяина, пони нашелся. На радостях он слегка повалялся в снегу, потом подскочил к гному и начал резвиться вокруг, подпрыгивая, фыркая и толкаясь. Менестрель со смехом раскинул руки: «Иди, обниму!» Соловый явно ощущал себя маленьким жеребенком. Когда хозяин обхватил его за шею, пони блаженно навалился на него, да еще закинул на бедро переднюю ногу. – Да-да, я вижу, как ты соскучился, – менестрель похлопывал любимца везде, куда доставал. – Ну, хватит уже на мне висеть, подставляй спину, охальник! Конь послушно отошел и, слегка приплясывая, повернулся боком. Фрар подсадил товарища и отпрянул от неожиданности, потому что соловый сорвался с места в карьер и взбрыкнул, высоко подбросив задние ноги и лягнув воздух. Даже будь на нем седло и узда, соловый все равно запустил бы незадачливого седока в ближайший сугроб. – Ох, давно ты у меня хворостиной не получал! – донеслось из-под снега. Пони обиженно фыркнул и с любопытством полез проверять, куда пропал хозяин. Проломив хрусткий наст и заглянув в глубокую яму, конь полез целоваться и лизаться, да так настойчиво, что Флои едва отпихнул нахальную морду и, ухватившись за гриву, выбрался на поверхность, утираясь рукавом. – Бессовестный ты, – проворчал он, пытаясь уже без посторонней помощи взгромоздиться на лошадиную спину. – Я вчера чуть не погиб, а ты меня, значит, добить пытаешься по доброте душевной? А кто тогда тебя будет овсом и яблочками угощать? Услышав заветное слово, пони ткнулся в щеку Флои, пытаясь прихватить мягкими губами, и недовольно всхрапнул. Менестрель почесал его: «Что, не нравится щетина, дружок? Ладно уж, сведу вечерком…» Флои уселся на любимца, с облегчением убедился, что тот смирно стоит на месте и только поглядывает назад, даже не пытаясь откусить кусочек штанов с коленки. Гном легонько толкнул конские бока пятками и тут же вынужден ухватиться за шею солового, потому что тот снова понес. Бильбо с восхищением наблюдал, как пони мечется из стороны в сторону, чуть ли не натыкаясь на сородичей и перескакивая через сугробы. Менестрель сжимал его коленками и изо всех сил хватался за шерсть и гриву. Так продолжалось несколько минут, компания даже начала делать ставки. Наконец пони набегался и двинулся шагом, переводя дыхание. Флои с опаской выпрямился, отклонился назад и с чувством шлепнул жеребца по крупу. Соловый с интересом повернул в ту сторону голову, как бы интересуясь: «Это ты меня наказать пытался или похвалить?» – Ты не посмеешь, – Флои дернул конскую гриву. – Если ты это сделаешь, я тебе точно задницу надеру, так и знай! Несмотря на все увещевания, пони уже нацелился на сугроб, в котором было бы так приятно поваляться. Соловый искренне удивился, когда хозяин не оценил всей прелести этой ситуации. Подумаешь, оказался по уши в снегу, а любимый жеребенок слегка прилег сверху. Разве это повод ругаться? Оказалось – повод. – Иди, негодный! – Флои снова отпихнул слюнявую морду, успевшую прилизать ему всю бородку. – Иди и без ветки не возвращайся! – И ведь принесет, – подтвердил Торин, который, как выяснилось, тоже наблюдал за трепетной встречей. – Не хочешь тоже прокатиться? – Спасибо, я пока летать не научился, – поспешил отказаться Бильбо. – Георгина отлично вышколена, вот смотри, – Король-под-Горой негромко свистнул, подзывая рыженькую лошадку. Она подбежала, ткнулась в протянутую ладонь, подставила нос, чтобы Торин ее почесал, и принялась здороваться с хоббитом. Тот, конечно, нашел для нее сухарик и был обмуслякан чуть ли не по локоть. Потом Георгина преспокойно дала хозяину перебраться с большого камня себе на спину. – Я приказал ей идти рядом, – пояснил Король-под-Горой, произнеся что-то на кхуздуле. И действительно: лошадка послушно шагала рядом с ним, как привязанная. Но больше всего Георгина удивила Бильбо, когда Торин положил ладонь ей на морду, как будто вел под уздцы, и плавно развернул вокруг себя. Георгина двигалась так осторожно и плавно, что Бильбо даже без седла чувствовал себя вполне уверенно, хоть и сомневался, что сумеет разъезжать на лошадиной спине так же уверенно, как Флои или Бофур, пытающийся изловить более упрямых пони. – Кили, Фили, не хотите помочь? – крикнул мориец, в третий раз не сумевший накинуть петлю на беглянку. Братья дружно мотнули головами. Они вообще сидели в сторонке удивительно тихо. Бильбо с тревогой поглядел на молодых гномов, сползая с Георгины, которая тут же с фырканьем ткнулась ему под мышку, намекая на еще одну порцию угощения. – Нам дальше не по пути, – понизив голос, произнес Торин, поймав его взгляд. – Морийцы уйдут за Мглистые горы собирать хирд. Бильбо внутренне похолодел, глядя, как Кили прижимается плечом и бедром к брату, как Фили сжимает его ладонь, обещая что-то. С тех пор, как Кили решил перейти в другой клан, юноши гнали прочь мысли о скором расставании, но вот… оно пришло. Наследник престола должен был возвращаться в Эребор, а молодой лучник вместе с мужем – следовать за узбадом. – Кто еще пойдет с Балином? – спросил Бильбо, стараясь отвлечься от тягостных мыслей. – Думаю, Двалин с Ори, Ойн, Фрар и Нали, – Торин остановил любопытную Георгину, когда та сунулась проверить сумку Азога, которая все так же болталась на поясе взломщика. – Давай-ка взглянем на твои трофеи. Полурослик вытряхнул содержимое прямо на землю, а саму сумку откинул в сторону, решив, что все равно не станет носить ее ни за что на свете. Предметы оказались вполне обыкновенными: грубая трутница, кремень, кресало, несколько золотых вещиц, мешочек монет. Еще там были какие-то непонятные предметы, похожие на шаманские обереги, их трогать совершенно не хотелось. Бильбо первый заметил среди них оправленный в серебро клык и, выудив, ополоснул из фляги и протянул Торину: «Хоть что-то хорошее этот орк сделал – сохранил ее в целости, надо же». – Брат рад… то есть был бы рад, что она вернулась, – запнувшись, сказал Торин. Он мельком посмотрел на призрак, тоже с любопытством разглядывающий разбросанное имущество Азога. Фрерин указал на пару бусин гномьей работы, а потом кивнул в сторону Фили и растаял в воздухе. – Гляди-ка, – Торин покатал изящные мифрильные украшения на ладони. – Думаю, Фили они скоро пригодятся. – Отдай ему вечером, – предложил Бильбо, понимая, что сейчас юноша не оценит этого по достоинству, а позже подарок хоть немного скрасит тоску по брату. Юноши продолжали прощаться, даже когда остальные уже седлали пони. Ни узбад Казад-Дума, ни Король-под-Горой их не торопили, позволив вдоволь пообниматься и пошептаться, прижавшись лбом ко лбу. Бильбо смотрел на них и стискивал поводья. Хотелось остановить все это. Ему казалось жестоким, что несправедливая судьба разлучает братьев, но разве простой сквайр из Шира в силах как-то повлиять на неумолимые обстоятельства?