***
— Мисс Грейнджер, я еще раз приношу вам свои глубочайшие извинения, — дрожащим голосом пробормотал Стэнли Лофри и вновь сделал несколько жадных глотков из запотевшей бутылки с водой. Драко едва удержался, чтобы не закатить глаза на этих словах. После вчерашнего скандала Лофри, узнав, что напал на британского аврора, который по совместительству еще и имеет статус героини войны, весьма сговорчиво согласился поговорить с Малфоем и Грейнджер о своей погибшей девушке. Все-таки тонкий намек Гермионы, что именно может случиться со Стэнли, подними она шум о произошедшем, благотворно повлиял на исход их беседы. Именно поэтому, вместо того, чтобы спокойно насладиться первой чашкой утреннего кофе, глядя на Италию за окном, Малфою пришлось второпях опрокинуть в себя эспрессо, заботливо заказанный Грейнджер прямо в номер, и практически бегом отправиться на встречу с Лофри. Гермиона попросила у мистера Хелпесса выделить для них одну из переговорных отеля, чтобы никто не помешал их разговору. Буквально через пару часов просторные комнаты наполнят гости съезда, где просто обязан был присутствовать Лофри. Поэтому Малфою и Грейнджер и пришлось подстраиваться под расписание Стэнли, чтобы успеть побеседовать с ним до того, как он отправится на очередную встречу с рестораторами. Единственным, что приносило Драко удовлетворение во всей этой ситуации, был темно-фиолетовый синяк на скуле Стэнли — следствие его падения и вид как у нашкодившего щенка. — Мистер Лофри, — отчеканила Грейнджер и, положив ногу на ногу, откинулась на спинку своего стула, — как я вам уже сказала ранее, я с удовольствием забуду это небольшое недоразумение в обмен на честный диалог. Поэтому давайте все-таки вернемся к Элизабет. Стэнли энергично закивал, вытирая пот со лба платком из нагрудного кармана пиджака, и вновь схватился за воду. — Что именно вы хотите узнать? — спросил он, осушив за раз примерно четверть бутылки. — Вчера вы сказали моей коллеге, что подозревали Элизабет в измене, — абсолютно не скрывая раздражения в голосе, процедил Драко. — Что вы имели в виду, помимо рассказа вашего соседа? — Когда отец был уверен, что Элизабет лишь мое очередное развлечение, то частенько приглашал нас обоих на закрытые мероприятия для рестораторов. Видимо, таким образом он пытался мне продемонстрировать, какого уровня жизни я сам себя лишаю, — слегка задыхаясь, начал Лофри. — И после посещения одного из них я начал замечать странные вещи. — Например? — приподнял бровь Драко, достав из кармана пиджака свой потрепанный блокнот. — Она стала вести себя иначе? — Нет, — покачал головой Стэнли. — Элизабет вела себя как обычно. Но пару раз ей приносили огромные корзины цветов без подписи. Когда я спрашивал, от кого они могут быть, она отвечала, что удивлена не меньше меня, потому как думала, что это я их заказал для нее. — Но это были не вы? — прищурилась Грейнджер, обменявшись с Малфоем быстрыми взглядами. — Конечно не я! — неожиданно громко воскликнул Лофри, а затем раздраженно добавил: — Тогда я больше не мог себе позволить подарить Элизабет достойный букет цветов, потому что жил в этом гадюшнике и... — Какие еще странности происходили в тот период? — резко перебил его Драко. Стэнли ужасно его раздражал. И идиоту было понятно, что Элизабет всего лишь жертва, но то, с какой злобой о ней отзывался Лофри, заставляло Малфоя кипеть от плохо сдерживаемого гнева. Долбаный эгоистичный кусок дерьма, думающий, что все в этой жизни обязано крутиться вокруг его персоны. Драко скрежетнул зубами, наблюдая, как Стэнли в очередной раз горестно вздохнул. Мерлин, ну что за придурок!? Неужели он действительно считал, что может таким образом перетянуть одеяло на себя, и этот его жалкий вид сможет хоть в ком-то вызвать сочувствие? — Иногда ей кто-то звонил на мобильный, — пробормотал Лофри. — Раз или два в неделю. — И что говорили? — тяжело вздохнув, спросила Гермиона. Видимо, ее, как и Малфоя, начало сильно раздражать поведение Стэнли, из которого каждое слово приходилось вытягивать буквально щипцами. — Ничего, — с очередным надрывным вздохом, ответил Стэнли. — Просто тишина. — Вы или Элизабет пробовали перезванивать на этот номер? — спросил Драко, делая пометки в блокноте. — Элизабет обращалась в салон сотовой связи, — с готовностью ответил Лофри. — Но там ей сказали, что номер телефона, с которого звонили, определяется как таксофон. — Интересно, — протянул Драко, делая очередную запись в блокноте. — Что-то еще? — Элизабет боялась оставаться дома одна, — нехотя пробормотал Стэнли, сжимая в ладони бутылку с водой. — Жаловалась, что буквально ощущает на себе чужой взгляд. — Но вы, конечно же, не придали этому значения, — сквозь зубы процедила Гермиона. — А что я должен был сделать? — неожиданно огрызнулся Лофри. — Я не мог сидеть с ней дома постоянно! Мне нужно было ходить на эту чертову работу, чтобы мы могли позволить себе заплатить за это убогое жилище! — Ты мог сходить вместе с ней к аврорам! — не выдержав, повысила голос Гермиона. — И может быть, тогда она бы осталась в живых! — Кто еще знал об этой ситуации со звонками? — резко влез в разговор Драко, опасаясь, что Грейнджер в конечном итоге бросит в этого идиота Непростительным. — Подруга, сестра? Кто, кроме вас, был ей близок? — Ее лучшая подруга, — выплюнул Стэнли и встал из-за большого круглого стола. — Алиса. Она работает барменом в «Танцующем гоблине». — «Танцующий гоблин»? — хрипло переспросил Драко. — Ты сказал в «Танцующем гоблине»? Его дыхание резко сбилось. «Танцующий гоблин» был самым известным в узких кругах баром, где кто угодно и когда угодно мог достать абсолютно любые наркотические вещества, не важно, маггловские или волшебные. Естественно, в свое время Малфой был завсегдатаем этого заведения, и все самые мерзкие воспоминания из его прошлой жизни были неотрывно связаны с этим местом. — На самом деле, я не удивлен выбором места работы Алисы, — фыркнул Лофри и одернул пиджак. — Настоящая оторва. Я всегда был против того, чтобы Элизабет с ней общалась, но она никогда меня не слушала. Говорила, что Лиса, так она ее называла, ей как сестра, а «гоблин» лишь работа, где той щедро платят за талант смешивать коктейли. Но я всегда знал, что невозможно хорошо зарабатывать, наливая по бокалам дешевую водку. Скорее всего... — Достаточно, мистер Лофри, — процедила Гермиона и жестом указала ему на дверь. — Вы свободны. — Правда? — с недоверием в голосе протянул Стэнли, делая пару осторожных шагов по направлению к выходу. — И у вас не будет ко мне никаких претензий? — Если вы нам понадобитесь, то мы пригласим вас в Аврорат! — не выдержав, выкрикнула Грейнджер. — А сейчас прощайте! Лофри, пробормотав что-то невнятное, резко схватил со стола бутылку воды и буквально через секунду скрылся за дверью, оставляя за собой устойчивый аромат дорогого мужского парфюма, смешанного с запахом перегара. Едва за ним закрылась дверь, Гермиона, облокотившись на спинку своего стула, тяжело вздохнула и спрятала лицо в ладонях. Малфой прекрасно понимал ее состояние, потому что на протяжении всего разговора со Стэнли его не покидало навязчивое желание хорошенько врезать этому идиоту. — Прости, — пробормотала Грейнджер, убирая руки от лица. — Я просто не смогла себя сдержать. — Не извиняйся, — Драко усмехнулся и покачал головой. — Я и сам впервые за очень долгое время боялся, что забуду все, чему меня учили в школе авроров. Уж слишком раздражающе вел себя этот придурок. — Это еще мягко сказано, — практически прорычала Гермиона и, не выдержав, слегка ударила ладонью по столу. — Как Элизабет вообще могла жить с ним? Ты слышал, что он говорит о ней? Он ведь до сих пор так и не понял, что она всего лишь жертва! Ты видел, как он себя ведет? Да он почти трахнул ту женщину на приеме! Да он был готов трахнуть и меня, если бы я ему это позволила! И это называется скорбь? Ублюдок! Малфой молча наблюдал, как она трясущимися руками пытается открыть бутылку с водой и всякий раз терпит неудачу. На пятой попытке он встал со своего места и, присев с ней рядом на свободный стул, осторожно взял бутылку из ее рук. Легко открутив крышку, Драко налил в стоящий на столе бокал воду и протянул его Грейнджер. Она обхватила бокал двумя руками и сделала несколько жадных глотков. Малфой на секунду засмотрелся на каплю воды, скатившейся из уголка ее губ, но Гермиона аккуратно промокнула ее лежавшим на столе бумажным полотенцем. — Лучше? — участливо спросил Драко, забирая бокал обратно. — Слушай, я понимаю, что он просто идиот, но... — Что за привычка всегда и во всем винить женщину? — хрипло пробормотала Гермиона, смотря невидящим взглядом куда-то перед собой. — Она ведь уже умерла, а он продолжает говорить о ней так, словно это Элизабет виновата во всех его бедах. Малфой молчал. Он знал, что Грейнджер уловила для себя в этой ситуации нечто такое, что вновь с силой шарахнуло ее о стену страшных воспоминаний. Поэтому сейчас Драко просто нужно дать ей возможность выговориться. Дать возможность сломать эту стену. Хотя бы попытаться. — Зен всегда говорил, что я во всем виновата, — спустя минуту напряженного молчания, сказала Гермиона. — А особенно в том, что нравлюсь мужчинам. Это я, по его мнению, носила слишком короткие юбки, чересчур высокие каблуки и вызывающе откровенное декольте. Так что я боюсь представить, что бы он говорил обо мне в такой ситуации. Держу пари, что он добился бы огромной надписи «шлюха» на моем надгробии. Малфой дернул плечом при упоминании Грейнджер своей смерти, но быстро взял себя в руки. — Этого не произошло, — еле слышно ответил он, сжимая в руке бутылку. — Слышишь? Этого не произошло! — Знаю, — Гермиона подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза. — Я знаю, но эти воспоминания всегда будут преследовать меня. Он понимал каждое слово. Пропускал через себя каждый рваный выдох. Потому что собственные воспоминания, стоило ему хотя бы на секунду заглянуть в себя чуть глубже, словно огромный кусок камня, привязанный к лодыжке, вновь тянули его на дно океана. Гостеприимно раскрывали этот холщовый непроницаемый мешок с кошмарами и манили своей неизвестностью. И что бы он ни делал, как бы отчаянно ни пытался выстроить стены, лишь одно средство помогало избавиться от них наверняка. Жаль, что платить за это пришлось бы собственной человечностью. — Мерлин, нам уже пора, — Гермиона глянула на большие часы на стене в виде морской звезды и, чертыхнувшись, встала со своего места. — Я обещала, что мы уйдем отсюда не позже двенадцати, а сейчас уже без пяти. Следуя ее примеру, Драко вышел из-за стола и убрал свой блокнот в карман пиджака. Что ж, ну по крайней мере они не зря терпели общество этого идиота. Теперь, по возвращении из Италии, им предстояло поговорить с подругой покойной Элизабет. Возможно, Алиса была более подробно осведомлена об этом таинственном преследователе и сможет приоткрыть для них завесу тайны личной жизни Элизабет. — Как думаешь, эта Алиса много знает о жизни своей подруги? — задумчиво протянула Гермиона, когда они, выйдя из переговорной, не спеша направлялись к лифту. — Обычно лучшие подруги делятся друг с другом абсолютно всеми подробностями. Может, Элизабет могла рассказать ей нечто такое, чего не могла доверить Стэнли? — Честно говоря, я очень на это надеюсь, — ответил Драко, нажимая на кнопку вызова кабины. — Может быть, этот псих где-то дал слабину, и Элизабет смогла узнать его имя или что-нибудь еще? Я бы не удивился, если она не сообщила об этом своему парню. Никто не захотел бы выслушать о себе целую кучу совсем нелицеприятных эпитетов. Секундное молчание нарушила уже знакомая мелодия, оповещающая о прибытии лифта на этаж. Как только двери кабины плавно разъехались в сторону, Драко шутливо склонил голову и с улыбкой махнул рукой, приглашая Гермиону войти первой. — Да вы джентльмен, мистер Малфой, — хихикнула Грейнджер, входя в кабину. — Вижу, тебе не зря с самого детства вдалбливали в голову основы этикета. — Ты так считаешь? — ухмыльнулся Драко, нажимая кнопку нужного этажа. — Видимо, зря я в детстве ненавидел все эти скучные занятия. Мне казалось, что бубнеж моих преподавателей будет преследовать меня до конца моих дней. — У тебя было строгое воспитание? — осторожно спросила Гермиона, склонив голову набок. — Постоянные уроки и дополнительные занятия в виде верховой езды или охоты? — Не совсем, — улыбнулся Малфой, копируя ее движение головой. — О том, чтобы я стал идеальным Малфоем, переживал Люциус. Мама была более лояльна ко мне и изо всех сил старалась, чтобы мое детство было именно детством, а не добровольной тюрьмой. — У тебя хорошие отношения с мамой, — кивнув в такт своим словам, заметила Грейнджер. — У меня совсем наоборот. Мама всегда пеклась о моем воспитании и образовании. А вот для папы я всегда маленькая принцесса. Он играл со мной в чаепитие, распивая чай из пластмассовых кружек в компании моих плюшевых медведей и кукол. Никогда не отказывал мне в просьбе посмотреть любимый мультик или сходить в парк. Глаза Гермионы просто горели теплом, пока она делилась с Драко личными подробностями своей жизни. Малфой впервые видел такое неподдельное счастье в ее взгляде. Ее лицо очертила искренняя улыбка, от которой в уголках ее глаз собирались крохотные морщинки. Такие обычно украшали людей, которые часто смеялись. Были счастливы. Это выглядело так непривычно для Драко. Особенно если учесть, что обычно ее лицо было серьезно и даже словно чем-то обеспокоено. Будто Грейнджер постоянно о чем-то усердно рассуждала. — Значит, ты папина дочка? — улыбнулся Малфой. — И почему я не удивлен? — Что это ты имеешь в виду, Драко Малфой? — притворно возмутилась Грейнджер и легонько шлепнула его по предплечью. Драко закатил глаза и вновь улыбнулся, наблюдая, как в ее глазах загораются искры веселья. Что ж, такая Гермиона ему нравилась больше. В разы больше. — Я всегда считал тебя несколько избалованной, — небрежно пожал плечами он и прищурил глаза в ожидании ее ответа. Грейнджер в изумлении округлила глаза и, приложив ладонь к груди, закашлялась от возмущения. — Я? Избалованная? — с придыханием переспросила она, наклоняясь корпусом немного вперед, будто пыталась удостовериться, что ей точно не показалось. — И это говоришь мне ты? Драко Малфой? Мистер «Мой отец узнает об этом»? Драко смотрел на ее искреннее негодование и едва сдерживал рвущийся из груди смех. Он целенаправленно пытался вывести ее из себя, потому что, как говорил великий Блейз Забини, Грейнджер действительно была хороша во время спора. И кто он такой, чтобы не поддаться этому? — Знаешь, ты всегда была такой чопорной зазнайкой, которая категорично отказывалась принимать любую точку зрения, кроме своей собственной, — лукаво ухмыляясь, продолжал Малфой, с удовольствием наблюдая, как она начала тяжело дышать, едва справляясь с возмущением. — Да, я действительно был слегка избалованным ребенком, но ведь ты совсем от меня не отставала. Никогда не забуду, как ты удовлетворенно поджимала губы, когда тебе удавалось отстоять свою правоту. Еще ты обязательно расправляла на коленях юбку и так самодовольно встряхивала головой, когда... — Ты что, наблюдал за мной? — прищурилась Грейнджер с улыбкой. — Ты знаешь подозрительно много о моих привычках. Драко инстинктивно сложил руки на груди, словно закрываясь от дальнейших расспросов, и делано безразлично хмыкнул. — Я должен был знать все о ближайшей подруге своего заклятого врага, — несколько мгновений спустя ответил он, уверенно смотря ей прямо в глаза. Если Грейнджер думает, что он похож на ее друзей, которые моментально тушуются под ее тяжелым взглядом, то она глубоко ошибается. Как бы сейчас сказал Люциус? Малфои не сдаются. А так как Драко все еще носил фамилию этого древнейшего рода, то хотя бы в чем-то должен был ей соответствовать. — Что ж, — протянула Гермиона, и уголки ее губ предательски дернулись в попытке удержать улыбку. — Сделаю вид, что поверила тебе, Малфой. Она хотела добавить что-то еще, но ее перебил тихий шелест открывающихся дверей лифта. Они вышли из кабины и неспешно дошли до своего номера. Тишина, нависшая над ними, вопреки ожиданиям, была совсем не неловкой, а скорее уютной. Очень нужной в данный момент. — Я хочу написать Гарри, чтобы он отправил официальное прошение в отель, — наконец нарушила молчание Гермиона, прикладывая свою палочку к двери номера. — Думаю, что мы уже вполне могли бы вернуться в Лондон. — Отличная идея, — Драко пропустил ее впереди себя и закрыл дверь. — Если Поттер начнет действовать прямо сейчас, то думаю, что к утру у нас уже будет портключ домой. Грейнджер скинула туфли и, подойдя к постели, с наслаждением упала спиной на покрывало. — Значит, у нас впереди целый свободный день, — закрыв глаза, пробормотала она и с видимым удовольствием вытянулась на постели. — Наконец-то я смогу вдоволь насмотреться на белух. — Грейнджер, у отеля огромнейшая территория, — снисходительно протянул Драко, присаживаясь рядом с ней на покрывале. — Неужели все, что ты для себя придумала, это рыбы? — Вообще-то, дельфины являются млекопитающими, — Гермиона резко распахнула веки и села на постели. — У тебя есть другие предложения? Малфой склонил голову набок и лукаво улыбнулся. В его голове мгновенно созрел план, как оборвать этот непрекращающийся поток лекций про морских обитателей. — Знаешь, что, — после минутной заминки сказал он, расправляя ладонью складку на покрывале. — Я предлагаю занять свое время кое-чем прямо противоположным морю. Грейнджер непонимающе свела брови к переносице, и уголок ее губ слегка дрогнул в полуулыбке. Драко видел в ее глазах неподдельный интерес и впитывал его, как губка разлитую на стол жидкость. Он важно выпрямил спину и, показушно откашлявшись, наконец произнес: — Я предлагаю отправиться на небо.***
— Мерлин, это просто невероятно! Драко не сдержал усмешку. Это было уже девятое «невероятно» из уст Грейнджер за те пятнадцать минут, что они находились в планетарии отеля. Идея отвести ее именно сюда появилась в его голове совершенно неожиданно, но, как оказалось, он попал прямо в точку. Потому что Гермиона восторженно крутила головой по сторонам и внимательно читала все таблички перед выставленными экспонатами. — Малфой, это же созвездия, — Грейнджер в очередной раз дернула его за рукав пиджака и потащила к инсталляции. — Я вполне могу следовать за тобой самостоятельно, — со смешком ответил он, наблюдая, как она, слегка раскрыв рот, задрала голову вверх, где на потолке ярко блестели звезды. Они явно были магически зачарованы, потому что то и дело съезжались и разъезжались в разные стороны, чтобы в момент соединения продемонстрировать посетителям Малую медведицу или величественного Дракона. На последнем Грейнджер задержалась чуть дольше остальных, с искренним восторгом наблюдая, как из его пасти вырывается поток маленьких звезд, олицетворяющих пламя. — Это просто невероятно, — с придыханием прошептала Гермиона и вновь дернула Малфоя за рукав. — Почетное десятое, — вполголоса пробормотал он и послушно последовал за ней в следующий зал. — Грейнджер, у меня складывается ощущение, что ты никогда не была в планетарии, — шепнул Драко ей на ухо, когда они остановились перед сильно уменьшенной копией Солнечной системы. — В волшебном нет, — так же шепотом ответила она и несмело протянула руку к плавно облетающей Солнце Земле. — В детстве родители водили меня в лондонский планетарий, но, как ты понимаешь, там все было не так масштабно. Так что я впервые в таком месте. Малфой ощутил удовлетворение от того, что смог разделить ее восторг и стал тем человеком, который что-то впервые показал Гермионе Грейнджер. Он сам в свободное время с огромным удовольствием изучал книги по астрономии, любовь к которой ему привила Нарцисса. Когда он был ребенком, мать частенько брала его с собой в одну из открытых башен Мэнора. Она с заговорщической улыбкой на лице доставала плед, а эльфы приносили для них горячее какао. Уютно устроившись прямо на полу башни, они часами рассматривали звезды, а Драко, каждый раз словно в первый, открыв рот, слушал рассказ Нарциссы об истории возникновения созвездия его имени. — Тут сейчас начнется шоу-программа, — Гермиона уже привычно схватила Малфоя за рукав и потащила на свободные сиденья перед огромным экраном. — Грейнджер, неужели ты не видела такую в Лондоне? — страдальчески вздохнул Драко, усаживаясь на кресло в первом ряду. — Тут еще несколько залов, зачем нам тратить время на рассказ для детей. — Тшшш, — шикнула на него Гермиона, устраиваясь в кресле рядом с ним, и с плохо скрываемым нетерпением завертела головой в разные стороны, оглядываясь. — Помоги мне Мерлин, — буркнул Драко и от скуки начал рассматривать изображение Млечного пути на экране перед собой. Черт, он видел эту программу уже миллион раз и был абсолютно уверен, что ничего нового для себя не откроет. Драко скосил глаза на Грейнджер, которая с самой счастливой улыбкой на лице наблюдала, как в зале медленно гаснет свет, уведомляя посетителей о скором начале. Мысль о том, что ему хотелось бы видеть ее улыбку как можно чаще, он встретил как нечто само собой разумеющееся. Может быть, и правда нужно прекратить бороться с самим собой? Когда, если не сейчас? Неожиданно изображение Млечного пути на экране сменилось на парад планет, а тишину в зале нарушил громкий и слегка скрипучий голос диктора: — Дамы и господа, мы рады приветствовать вас в планетарии отеля Infinito. Наша шоу-программа начнется буквально через несколько минут. Просим вас оставаться на своих местах и желаем вам приятного просмотра. — Чудесно, — ворчливо пробормотал Драко и тут же заработал тычок в плечо от Грейнджер. — Прекрати бубнить, — прищурившись, прошептала она с улыбкой. — Ты сам позвал меня сюда. — Я не думал, что ты потащишь меня смотреть детскую программу, — закатил глаза Малфой. — Если бы я знал, чем в итоге все закончится, то лучше бы пошел вместе с тобой в холл отеля смотреть на этих твоих рыб. — Сколько можно повторять: дельфины не рыбы, — свистящим шепотом ответила Гермиона и вновь ткнула его в плечо. — Ты же прекрасно знаешь об этом. — Знаю, — самодовольно улыбнулся Драко. — Но раз уж ты заставляешь меня испытывать неудобства, убивая целый час на это шоу, то я с превеликим удовольствием еще миллион раз забуду о том, к какому классу принадлежат дельфины. — Ворчун. — Зануда. Они переглянулись и тихо рассмеялись друг над другом. Малфой с улыбкой откинулся на спинку своего кресла, с удивлением отмечая, что в общем-то не так уж и сильно его раздражает мысль о том, что ближайший час он будет слушать о зарождении Солнечной системы и теории Большого взрыва. — Я бы хотел попросить минутку вашего внимания. Драко отвлекся от своих размышлений и с интересом посмотрел на небольшую сцену, на которой стоял высокий молодой человек в синем пиджаке и джинсах. — Добрый день, дамы и господа, — нервно откашлявшись, продолжил он, запуская ладонь в свои темные волосы. — Я прошу прощения, что задерживаю вас, но у меня очень важная миссия. — Мерлин, может быть, что-то случилось, — обеспокоено пробормотала Гермиона и окинула зал на предмет поиска чего-либо подозрительного. — Уверен, что если бы произошла какая-то неприятная ситуация, то мы бы с тобой давным-давно были в курсе происходящего, — ответил Малфой, но так же, как и она, просканировал взглядом зал. — Как минимум, мы бы сейчас имели удовольствие наблюдать здесь охрану отеля. Хотя, если вспомнить ситуацию на приеме... — Я приехал сюда вместе со своей девушкой, — продолжил юноша на сцене, — но вчера мы достаточно серьезно поругались. — Серьезно? — изогнул бровь Драко и хмыкнул. — Он не шутит? — Тихо, — вновь шикнула на него Гермиона и, закусив губу, внимательно следила за происходящим на сцене. — Келли сказала, что не хочет меня видеть ни рядом с собой, ни вообще на этой планете, — дрожащим голосом сказал парень и прерывисто вздохнул. — Прошу прощения, я очень волнуюсь. На мгновение на зал опустилась гнетущая тишина, которая почти сразу же была нарушена сначала слабыми, а потом оглушительными аплодисментами. Со всех сторон доносился одобрительный свист и слова поддержки от пришедших на программу посетителей планетария. Юноша окинул глазами зал и, сконцентрировавшись на одной точке, легко спрыгнул со сцены и подошел к сидящей на первом ряду миловидной брюнетке. — Келли, — он взял ее за руку и потянул на себя, приглашая встать с кресла. — Мы познакомились с тобой на такой же программе, когда были детьми, и я был абсолютно уверен, что в период грусти ты придешь именно сюда. Я хочу, чтобы ты знала: если ты не хочешь быть со мной на этой планете, то я готов отправиться на любую другую, чтобы быть рядом. По залу пролетели восторженные вздохи, и Драко, повернув голову в сторону Гермионы, успел заметить, как она украдкой вытирает скопившиеся в уголках глаз слезы. — Не знал, что такой метод все еще так действует на девушек, — шепнул он ей на ухо. — Значит, Гермиона Грейнджер тоже не чурается романтики? — Я не чураюсь настоящей любви, — прошептала она в ответ и вновь с улыбкой посмотрела на обнимающуюся парочку рядом с ними. — Потому что это самое искреннее и настоящее чувство на свете. Только оно заставляет нас совершать безумства и бросаться в омут с головой. Только оно может спасти наши души. Она отвернулась от него и вновь смахнула набежавшие на глаза слезы. Драко очень хотелось сказать ей хоть что-то, что могло хотя бы на мгновение унять ее боль, но так и не смог подобрать слов. — Мою душу уже не спасти, Грейнджер, — вместо этого шепнул он, привлекая ее внимание. — Значит ли это, что я не смогу понять всю глубину этого чувства? Под бурные аплодисменты, раздавшиеся в поддержку Келли и ее парня, Гермиона повернулась к Драко и несколько мгновений молча вглядывалась в его лицо. — Тогда, может быть, ты найдешь кого-то, кто сможет спасти тебя? — наконец ответила она с улыбкой и, отвернувшись, присоединилась к аплодисментам.***
После такого взрыва эмоций в планетарии было решено пообедать в одном из ресторанов при отеле. Их выбор пал на заведение с террасой, в которой с помощью заклинаний поддерживалась благоприятная температура, позволяющая посетителям не мерзнуть на открытом воздухе. — И все равно я считаю, что это пошло, — закатил глаза Малфой и отправил в рот кусок стейка. — Как вообще можно было додуматься мириться со своей девушкой при полном зале людей? — Просто ты совсем не романтик, Малфой, — весело ответила Гермиона, делая глоток воды. — Мне кажется, что это очень мило. Драко скептически хмыкнул и, последовав ее примеру, потянулся к своему бокалу с вином. — Черт, что может быть милого, когда на тебя пялится несколько сотен глаз? — упрямо продолжал он. — Вот что было бы, если бы эта Келли послала его куда подальше? Это было ужасно глупо с его стороны. — Но ведь этого не случилось, — рассмеялась Грейнджер. — Мне кажется, что ты слишком серьезно ко всему относишься, Малфой. Это же чувства, любовь. В ней всегда есть место для глупостей и безрассудства. — Меня так воспитали, — небрежно пожал плечами Драко. — Одной из самых главных заповедей Люциуса было — держи свои эмоции при себе. Так что я просто привык везде искать здравый смысл. Особенно в отношениях с женщинами. — Боюсь представить, как ты ухаживаешь за понравившейся девушкой, — с улыбкой закусила губу Гермиона, явно сдерживая смех. — Ты составляешь с ней контракт? — Мерлин, Грейнджер, не утрируй, — беззлобно фыркнул он и, не удержавшись, улыбнулся краешками губ. — Уж поверь мне, я умею ухаживать за девушками. Гермиона наклонилась вперед, отодвигая от себя свою тарелку с пастой, и поставила локти на стол. — Ну тогда поведай мне о своих методах ухаживания, — лукаво прищурившись, сказала она. — Я умру, если не узнаю, как именно ты представляешь себе романтику. — Романтика — не единственный способ показать девушке, что она тебе симпатична, Грейнджер, — ответил Малфой и так же, как она, наклонился вперед. — Чаще всего это происходит на уровне инстинктов. — Так и скажи, что ты струсил, — поддела его Гермиона и с победной улыбкой вновь откинулась на спинку своего стула. Драко, взяв в руку свой бокал, сделал из него пару глотков. Отставив вино в сторону, он поднял взгляд на Грейнджер и неожиданно протянул ей руку. — Что ты делаешь? — недоуменно глядя на его ладонь, спросила она. — Доказываю, что не струсил, — усмехнулся он и придвинул к ней руку чуть ближе. — Давай потанцуем. — Прямо здесь? — Гермиона нервно оглянулась по сторонам. Несмотря на то что на террасе ресторана играла музыка, она не увидела ни одной танцующей пары. — Но ведь... — Так и скажи, что струсила, — прищурился Драко. — Ведь так? Ровно мгновение он наблюдал, как в ее глазах капля здравого смысла борется с неуемным желанием доказать ему обратное. Когда второе все-таки одержало победу, Грейнджер упрямо фыркнула и смело вложила свою ладонь в его протянутую руку. — Не дождешься, — процедила она, утягивая Драко за собой в самый центр террасы. Малфой резким движением прижал тело Гермионы к себе и, взяв ее руки в свои, скрестил их на своей шее. Он почувствовал, как с ее губ сорвался тихий вздох, когда он опустил свои ладони на ее талию, еще сильнее вжимаясь в ее бедра своими. — Что ты делаешь? — хрипло прошептала она, когда Драко осторожно скользнул пальцами вдоль ее позвоночника. — На уровне инстинктов, помнишь? — таким же рваным шепотом ответил ей он, чувствуя, как вино резко ударило в голову. — На нас все смотрят, — обеспокоено пробормотала Гермиона, поглядывая по сторонам. — Пусть, — Малфой взял ее за подбородок и мягко развернул к себе. — Расслабься и смотри только на меня. Она послушно подняла на него глаза и закусила губу. Драко ощутил, как по телу пробежали тысячи электрических зарядов. Он, повинуясь какому-то странному порыву, скользнул пальцами по ее щеке, убирая выбившуюся прядь за ухо. Грейнджер ответила на это движение прерывистым вздохом, и Малфой почувствовал, как это отразилось эхом где-то в его груди. — И что же будет дальше? — облизав губы, прошептала Гермиона. Этот вопрос буквально заставил Драко остановиться. Он замер, продолжая сжимать Гермиону в своих объятиях, и неотрывно смотрел прямо в ее глаза. Что дальше? — Я бы не хотел вновь схлопотать от тебя в нос, Грейнджер, — нервно улыбнулся он, с сожалением убирая свои руки с ее тела. — Поэтому следующий этап своего плана оставлю при себе. Драко взял ее ладошку в свою руку и, как того требует этикет, оставил легкий поцелуй на костяшках ее пальцев. Он развернулся и поспешил скорее вернуться за свое место, потому что резко пересохшее от волнения горло грозило причинить ему физическую боль, если он еще хоть раз откроет рот в попытке поговорить. Малфой слышал стук каблуков Гермионы прямо за собой. Они почти дошли до их стола, как до него донесся ее тихий шепот, мгновенно вызвавший улыбку на его лице. — Так и скажи, что струсил.***
— Откуда у тебя меч Гриффиндора?! Гермиона испуганно вжалась в пол и прикрыла глаза. Она была уверена, что Беллатрисе абсолютно точно не понравится любой ее ответ, поэтому разумно предпочла промолчать. — Отвечай, грязнокровка! Хлесткая пощечина заставила голову Грейнджер откинуться в сторону. Она со стоном приложила ладонь к ноющей щеке и тихо всхлипнула, упрямо сохраняя молчание. — Ты украла его, ведь так? На лице Лестрейндж неожиданно появилась безумная улыбка, а в глазах заплескался какой-то детский восторг, словно она была семилетней девчушкой, обнаружившей под рождественской елкой долгожданный подарок от Санта-Клауса. Беллатриса медленно опустила ладонь на горло Гермионы и сильно сжала пальцы. — Отвечай, когда с тобой говорит чистокровная ведьма, ты, грязь! Свободной рукой она вновь ударила Грейнджер по лицу, и та, не выдержав, тихо всхлипнула от боли. — О, значит, пташка все-таки умеет петь, — промурлыкала Лестрейндж, разжимая хватку на горле Гермионы. — Может быть, ты сможешь спеть для нас что-нибудь еще. Она отошла на пару шагов назад и, направив на Грейнджер волшебную палочку, с улыбкой процедила: — Круцио. Невидимая сила заклинания буквально пригвоздила тело Гермионы к паркету. Она пыталась максимально сдержать так отчаянно рвущийся из груди крик боли и лишь с силой сжала ладони в кулаки. Собственные ногти, врезающиеся в мягкую кожу, неожиданно придали ей сил. Казалось, что эта боль была неким оплотом надежды. Веры в то, что это скоро закончится. Беллатриса наконец опустила свою палочку и показательно обеспокоено вздохнула. — Кажется, наша птичка все еще отказывается петь для нас, — она покачала головой, демонстрируя свое явное неудовольствие. — Может быть, я что-то делаю не так? Грейнджер, которая только что попыталась приподняться на локтях, была снова отброшена на пол новым заклинанием. В этот раз оно было в разы мощнее первого, потому что Гермиона, не выдержав, громко закричала, ощущая, как чья-то невидимая рука с силой скручивает в узел ее внутренности. Она слышала, как скрипят ее собственные зубы, которые она с силой сжала, чтобы хоть как-то отвлечься от того, что происходило с ее телом. — Остановись! Грейнджер закашлялась, и по ее подбородку скатились кровавые капли. Она с трудом подняла глаза и увидела, как перед ней, закрывая ее собственным телом, стоит Драко. — Остановись! — вновь закричал он, делая пару шагов назад. — Она ничего не знает! — Малфой, — вновь заходясь в кашле, пробормотала Гермиона. — Малфой, не надо. — Да как ты смеешь! — воскликнула Беллатриса и наставила на него свою палочку. — Немедленно отойди в сторону. Драко не сдвинулся ни на сантиметр, упрямо продолжая скрывать Грейнджер от своей сумасшедшей тетки. Гермиона слышала его рваное дыхание и буквально кожей ощущала его страх, окутавший их обоих как теплое одеяло. — Ты сам сделал выбор, мой дорогой племянник, — оскалила зубы в улыбке Беллатриса и, взмахнув палочкой, громко выкрикнула: — Авада Кедавра. Гермиона не сразу сообразила, что тяжесть, сдавившая ее грудь, была телом Драко, который, завалившись на спину, упал прямо на нее. Она со стоном приподнялась на локтях и, сев, дрожащими руками подтянула его к себе за рубашку. — Малфой? — еле слышно прошептала Грейнджер, смотря в его лицо, ставшее безжизненной маской. — Малфой? Она потрясла его за плечи, пытаясь разбудить, но он никак не приходил в себя. Гермиона звала его до хрипоты, пытаясь докричаться до Драко, но звук ее голоса постоянно смешивался с истеричным смехом Беллатрисы, которая кружилась вокруг своей оси, посылая в воздух различные заклинания. Грейнджер крепко обхватила Драко за лицо и вновь с силой потрясла. Ничего. В голове неожиданно появился его голос, настойчиво шепчущий что-то, но, как Гермиона ни пыталась, она все никак не могла разобрать, что именно он ей говорил. Собрав всю волю в кулак, она с силой зажмурилась и сосредоточилась на тихом шепоте в своей голове, упрямо отделяя его от смеха Лестрейндж. «Я всегда буду рядом». Грейнджер распахнула веки и в непонимании уставилась на тело Малфоя. Жгучие слезы начали застилать ее глаза, и она, практически не понимая что делает, подтянула его к себе, усаживая, и прижала его голову к своей груди. — Ты обещал, — горячо зашептала она, роняя слезы на его рубашку и раскачиваясь с его телом из стороны в сторону. — Ты мне обещал. Гермиона ощущала, как в груди что-то жжет. Боль буквально разъедала ее кожу в попытке добраться до самого сердца, и она, не сдержавшись, закричала: — Ты мне обещал! Открыв глаза, она не сразу поняла, что сидит на полу в объятиях Малфоя, который с силой прижимал ее к себе и что-то горячо шептал ей на ухо. Гермиона напрягла слух, и до нее долетели отрывки его голоса: — Я не спас тебя. Прости, я должен был спасти тебя. Она широко распахнула глаза и посмотрела наверх, где над ней возвышался зажмурившийся Драко, крепко обнимающий ее за плечи. Гермиона ощутила острый укол в сердце, когда до ее ушей вновь долетели обрывки его жарких извинений. Она осторожно выпуталась из его объятий и, развернувшись, встала на колени между его бедер. — Драко, посмотри на меня, — прошептала она, опуская ладони на его лицо. — Посмотри на меня. Он послушно распахнул веки, и Гермиона увидела, как в его глазах заплескалось облегчение вперемешку с ужасом. — Я должен был тебя спасти, — упрямо повторил он на выдохе. — Грейнджер, прости меня. Я должен был. — И ты спас, — прошептала она, наклоняясь ближе к его лицу. — В этот раз рыцарь спас принцессу, Драко. Ты спас меня. Мы поставили точку в этой сказке. Он несколько секунд непонимающе смотрел в ее лицо и наконец тихо выдохнул, прикрывая глаза. В эту же самую секунду Гермиона наклонилась к нему еще ближе и, с силой потянув его подбородок на себя, прошептала: — Разреши мне спасти тебя. И не дав себе ни секунды на размышления, накрыла его губы поцелуем. Примечания: * Проснись мир Я прорываюсь Где огонь и кровь сталкиваются Проснись мир Я прорываюсь Я иду изо всех сил