***
Рей сегодня была выходная и решила созвониться с Макото, узнать как у той дела. Что и говорить, у самой Рей дела были не такими радужными и успешными, как она описывала их подруге, ведь на самом деле Рей работала на автомойке, а по свободным дням ещё и подрабатывала курьером, доставляя косметику известных брендов на дом, либо в офис. Рей было стыдно признаваться перед подругами, что она так ничего и не добилась и по-прежнему была бедна, как церковная мышь. «Как же я ненавижу эту нищету. Ещё со времён детдома… Интересно, как дела у Усаги? Как у неё с работой? Она также не устроена в карьере, как и я? Надо бы мне и с ней созвониться. Как же я скучаю по Усаги и Макото. Думала, уеду в Нагою, устроюсь в рекламное агентство, заработаю хорошие деньги… Ага, хер там. Ещё больше только влезла в долги, хоть на панель выходи. Теперь у меня нет денег даже на обратный билет. Даже на то, чтобы купить себе немного одежды — денег нет. Приходится ишачить на двух халтурах… Ну ничего… Грядёт ветер перемен, я это чувствую!» Созвонившись с одной из своих детдомовских подруг — Макото, Рей испытала некоторое облегчение, когда узнала, что не только у неё идёт пиздец по жизни, а самой Макото и Усаги тоже приходится несладко. И если у Макото и Рей хотя бы была какая-никакая работа, то Усаги уже лишилась её и теперь была и без работы, и без денег, и без жилья. — Не, ну это трэш, конечно, — сочувственно произнесла Рей, узнав от Макото последние новости. — Блин, хоть бросай всё и приезжай к нашей малышке Цукино на выручку… Несмотря на то, что между ней и Усаги нередко случались мелкие конфликты и жаркие споры, но обе девушки были очень привязаны друг к другу и дорожили своей дружбой; обе очень скучали, когда не имели возможности долго увидеться или пообщаться. И теперь Рей всерьёз забеспокоилась за Усаги, опасаясь как бы её подруга не встала на скользкий путь, будучи в такой непростой жизненной ситуации. — Какой такой скользкий путь? — опешила Макото. — Ты что, не знаешь нашу принципиальную Усаги? Она та ещё праведница, даже сексом до свадьбы, говорит, не будет заниматься. А ты мне тут про какой-то скользкий путь… «Хороша праведница, которая матерится как сапожник, дерётся и регулярно что-то вытворяет такое, отчего окружающие потом неделями приходят в себя!» Подруги ещё долго беседовали по телефону, после чего вдруг Макото изъявила желание приехать к Рей в гости в Нагою, но та, стыдясь своего низкого социального положения и отсутствия денег, начала отговаривать подругу, выдумывая всякие отговорки. Впрочем, эти отговорки Хино не произвели на её подругу никакого эффекта и шатенка ясно дала понять Рей, что уже через два дня будет в Нагое. — И только попробуй мне не оказать тёплый дружеский приём! Никогда тебе этого не забуду! — шутливо погрозила ей девушка, после чего подруги распрощались, пожелав друг другу спокойной ночи.***
Наступила очередная ночь, и Минако, как всегда зависала в ночном клубе отца, намереваясь найти себе возможного кавалера, но как ни крути, достойных не было. Рядом с ней вскоре появился и сам хозяин заведения, мистер Айно, который отозвал дочь за один из столиков и вновь завел с ней беседу о том, что не хочет, чтобы Минако общалась со всякими подозрительными личностями и нищебродками вроде Усаги, Рей и Макото. — Папа! Они же мои подруги, — ужаснулась Минако, когда её отец стал нелестно отзываться о её бедных подругах, которым просто не повезло родиться в богатой семье. — И они очень хорошие и достойные люди! — Может быть и так, — миролюбиво сказал мистер Айно, — но они никто. У них нет нормальной работы. Нет даже самого простенького автомобиля, и никакой недвижимости. Минако, ты посмотри на своих этих подруг-голодранок: и Макото, и эта Рей, которая вся с гонором, и эта неотёсанная хабалка Усаги — они все живут в съёмных халупах. И дружат они с тобой только потому, что у тебя есть деньги! Им нужна не ты, а твой кошелёк, доченька. Как ты этого не уразумеешь. И ты не обязана содержать этих бесприданниц. Ты им никто по факту. Внезапно Минако ощутила резкий прилив гнева, обида захлестнула её сполна и девушка, желая защитить своих подруг от словесных нападок отца, наговорила ему много неприятных и колких фраз, упрекнув в том, что это из-за него развалился брак её родителей. — Ты виноват в том, что мама подала на развод, — взвизгнула Минако. — Ты изменял ей, я уверенна в этом! — Не смей обвинять своего отца! — Алеккано Айно взревел как медведь, а его зрачки стали сужаться, лицо раскраснелось от ярости. — Нос ещё не дорос, чтобы на отца орать! Вот как бы дал тебе по губам, а! Но не могу. Люблю же тебя, ты моя родная и единственная доченька! Но Минако и не собиралась терпеть такие высказывания отца, и поэтому конфликт приобрёл грандиозные масштабы, и мистер Айно до того осерчал, что пригрозил дочери отобрать её долю во владении ночного клуба. Но Мину было не напугать. — Да подавись ты своими акциями! Я их могу тебе продать хоть сегодня же! И клубом своим подавись! — девушка психанула и убежала из ночного клуба, поймав первую попавшуюся попутку. Остановив машину, девушка велела везти её в элитную квартиру на другом конце Токио. Эта квартира была куплена её отцом после того, как он развёлся с её матерью — Икури Айно. И купил он её в качестве моральной компенсации для женщины, где оная в данный момент и жила. Минако лелеяла надежду на то, что несмотря на тот факт, что она уже больше семи лет не общалась с матерью вживую, миссис Айно простит её и проявит чудеса гостеприимства. Но когда она позвонила в звонок, дверь ей открыл невысокий лысоватый мужчина лет пятидесяти. На вид он был слегка подслеповат, был одет а сиреневое кимоно, через которое едва проглядывали небольшое брюшко. — Извините, кажется я не туда попала! — А вы кого ищете, барышня? — участливо поинтересовался пожилой мужичок, с некоторым прищуром глядя на Минако. — Я к миссис Айно… — Тогда вы пришли по адресу, ведь я муж этой женщины, — радушно поприветствовал блондинку мужчина и приобнял смущающуюся Минако за талию, — да ты проходи, девочка! Должно быть, ты её дочка! Вы очень похожи с матерью, взгляд у вас один-в-один! Конечно, Минако была очень удивлена такому странному выбору своей матери, но ничего не сказала пожилому мужчине, а просто пожала плечами и вошла внутрь квартиры. Квартира, подаренная Алеккано Айно бывшей супруге — была действительно роскошной и впечатляла масштабом. В ней находилось пять больших комнат, два санузла, две ванны, и трапезная. Но хотя сама квартира и выглядела вполне себе презентабельно, Минако сразу поняла, что её мать и этот пожилой мужчина живут, мягко говоря, не очень обеспеченно. На окнах в гостиной висели салатовые застиранные шторы, а по центру комнаты стоял старенький телевизор. И вдруг до ушей девушки донёсся детский плач. Минако инстинктивно пошла на звук плач, и открыв в детскую комнату — увидела свою мать, держащую на руках младенца и кормящую его из бутылочки детской смесью. А мистер Хино уже очутился тут как тут и подойдя к Минако, сообщил ошарашенной девушке о том, что у неё недавно родился братик. Сводный братик.***
Тем временем, Усаги и Сейя собирались в студию. Молодой человек созвонился со своими братьями и сообщил им о том, что сегодня в студию он заявится не один. — Очередную шлюху прихватил? — решил съязвить Ятен, но Сейя быстро осадил его и сказал, чтоб тот лучше за своей половой жизнью тщательнее следил и был аккуратнее в связях. Сейя и Ятен едва не поссорились по телефону, но в конфликт неожиданно вмешалась Усаги, выхватив мобильное устройство из рук Сейи. — Не смей наезжать на Сейю! Он сам предложил мне поехать с ним в студию, я не напрашивалась! Но я не могу же вот так взять и отказать своему любимому парню, — с игривой интонацией в голосе воскликнула Усаги. — Пока! Ятен был в таком шшоке от самоуверенного, и даже в какой-то степени наглого тона Усаги, которая не только сама влезла в его разговор с братом, но ещё и сбросила вызов, что бедняга ещё несколько минут смотрел на потухший экран своего смартфона, пытаясь вспомнить, кому же именно принадлежит этот наглый женский голос. Довольно приятный, кстати. Вскоре все три участника группы «Три звезды» встретились в собственной студии звукозаписи. И каково же было удивление Тайки и Ятена, когда они увидели, что Сейя пришел в студию в сопровождении Усаги — той самой девушки-замарашки, которую он когда-то нелестно назвал обезьянкой. — А это кто?! — удивлённо переспросил Тайки у Сейи, пока Ясен что-то нашептывал шатену. — Это и есть та Усаги? Ну, которая сиротка? — Да, это я! Та самая обезьянка! — сложив руки на груди, самоуверенно воскликнула Усаги, — а вы, кажется, братья и коллеги Сейи? Рада познакомиться, чуваки! Ятен и Тайки, презрительно поджав губы, с крайнем неодобрением и неприятием смотрели на девушку Сейи — его выбор был им не по нраву, более того, они искренне считали Усаги отбросом общества и девушкой из низших слоёв общества, посмешищем. Но заметив злой взгляд Сейи его братья не стали ничего говорить. После девяти вечера, как следует порепетировав, все мужчины разъехались по домам, Усаги, естественно, поехала к Сейе, так как собственного жилья у неё не было, съёмной квартиры — тоже. И уже далеко за полночь на смартфон Усы поступил входящий звонок от её подруги Мины, которая любезно напомнила про долг, сказав, что скоро ей понадобятся деньги, так как она разругалась с отцом и пока живёт у матери и отчима. Усаги снова ощутила жгучий укол совести, когда Минако напомнила ей про долг. Да, Минако абсолютно бескорыстно заплатила за номер в отеле для Усаги, но Усаги знала, что рано или поздно ей придётся рассчитаться с Минако, и не потому что Минако этого потребует, а потому что совесть Усаги замучает её обладательницу, если та не погасит долг. И лёжа в постели с Сейей, Усаги сейчас думала только об одном — как можно скорее найти новую работу, чтобы вновь быть при деньгах, хотя бы при маленьких. Спустя несколько дней Сейя, ничего предварительно не сказав своим братьям, пригласил Усаги на благотворительный концерт, в котором они с Тайки и Ятеном были главными звёздами вечера. И пригласил он Усаги не в качестве зрительницы, а в качестве своей официальной девушки. Усаги на это очень бурно отреагировала, сказав, что непременно оденет на себя самое лучшее платье из своего гардероба, чтобы понравиться Сейе, его братьям, и конечно же, организаторам концерта и последующего за ним банкета. Сейя был счастлив — Усаги устраивала его как девушка абсолютно по всём параметрам, хотя иной раз он был немного в шоке от её резкости и колкости. Но молодой человек прекрасно понимал причину такого поведения своей возлюбленной — сказывалось непростое детство в детдоме и последующая жизнь в условиях крайней бедности и дефицита образования. Но Сейя готов был закрывать глаза на происхождение Усаги, на её безграмотность и простоту, однако его братья восприняли девушку в штыки и не поощряли отношения Сейи с этой простолюдинкой. Ятен постоянно ворчал на брата, упрекая того в отсутствии вкуса на женщин, искренне не понимая, чем могла зацепить его Усаги. — Ну да, ножки и грудь у неё, что надо, — похотливым голосом произнёс Ятен, когда Сейя в очередной раз заявился в студию вместе с Усаги, и та была одета в слишком уж облегающее платье цвета фуксии, да ещё и с большим вырезом в области груди. — Но Сейя. Таких красоток, как она — пруд пруди! Ты можешь выбрать любую другую и готов поспорить, что она будет гораздо более образованна, нежели эта макака из деревни! — Сам ты макака. С длинным языком, — огрызнулась Усаги, когда услышала конец диалога Сейи и Ятена. — Да любая макака гораздо красивее тебя, чтоб ты знал, и может, даже умнее. Придурок. — Выдавила из себя Усаги, сердито смотря на Ятена, а затем и на Сейю. Когда Усаги вышла в туалет, между братьями Коу снова началась яркая перепалка — Тайки и Ятен не только не одобряли выбор Сейи, но и были категорически против Усаги. Парни говорили Сейе о том, что эта девушка слишком дорого ему обойдется, но Сейя и слушать не желал. — Я люблю Куколку, как вы не понимаете, тупицы! И я ни за что её не брошу, никогда! Такую девушку как Усаги надо на руках носить, ибо она настоящее сокровище! Но Ятен и Тайки были твёрдо убеждены в том, что Усаги не принесёт в жизнь Сейи ничего, кроме неприятностей. Однако больше с ним они не спорили — им просто надоело это дело, да и с братом ссориться не особо-то и хотелось.***
Прошло несколько дней и «Три звезды» должны были сегодня выступать на благотворительном вечере. Сейя снова напомнил братьям, что он наконец-то представит публике Усаги как свою девушку. Оба брата театрально закатили глаза и фыркнули — с тех самых пор, как Сейя вступил в отношения с этой девушкой, имя Усаги для них стало чуть ли не ругательным словом. И вот настало время светского мероприятия. Усаги, конечно же, опоздала, а вместе с ней и Сейя, который просто не мог явиться на мероприятие без девушки. Ятен и Тайки оказались в не самом выгодном положении, заявившись на мероприятие без брата. Естественно, выступление пришлось отложить. Однако, к их облегчению, организаторы вечера отнеслись с пониманием к тому факту, что солист группы задерживается и не стали раздувать из этого скандал. Но когда Сейя наконец-то появился в зале, всё внимание гостей, особенно лиц женского пола — устремилось на него и Усаги, которую брюнет представил публике как свою девушку. Усаги в целом выглядела довольно сносно, не считая её слишком откровенного и вульгарного наряда. Макияж был красивым, аккуратным и неброским, причёска — тоже, но вот полупрозрачное чёрное платье с рюшами и кружевами, через ткань которого просвечивали бюстгальтер и трусики девушки не могли не шокировать публику. Да и Сейе это тоже не понравилось, хоть он и старался, так сказать, держать лицо. Усаги последовала совету Сейи и большую часть вечера молчала, мило улыбаясь гостям и не позволяя себе отпускать колкости и грубости в адрес богатых и знаменитых людей, не желая разозлить Сейю. Хотя ей была не по душе вся эта фальшь и наигранность. И уж тем более она не захотела давиться чёрной икрой, и едва попробовав её — тут же выплюнула обратно в тарелку, сказав, что эта редкостная гадость не стоит таких баснословных деньжищ. — Видала блюда и повкуснее! — нахально произнесла девушка, старательно избегая взгляда Сейя и его братьев. — Вообще эти ваши понты ни к чему, — продолжала Усаги, обращаясь сразу ко всем сидящим за столом, — проще надо быть. «На месте Сейи я б убил эту манду. Мой брат ещё хлебнет позора с этой Усаги, ну как он не понимает столь очевидных вещей!» — подумал про себя Ятен, сверля Усаги едким желчным взглядом. Больше пока никаких инцидентов не было, но многие из находившихся на мероприятии известных личностей и журналистов уже поняли, что у девушки Сейи определённо вздорный характер, а ещё налицо — необразованность и ослиное упрямство, хотя девушка и имела броскую эффектную внешность. После этого «Три звезды» отправились на сцену, чтобы спеть несколько своих песен, а Усаги осталась сидеть за общим столом со многими другими гостями и наблюдать за выступлением своего бойфренда. Усаги искренне нравилось смотреть на то, как Сейя держится на сцене, слушать его проникновенный голос и ощущать на себе его тёплый нежный, и немного ревнивый, взгляд. Желая подлить масло в огонь и убедиться в том, что у парня действительно имеются чувства к ней, Усаги решила пофлиртовать с каким-то стильным молодым человеком по имени Микаро, который, как оказалось, был организатором этого благотворительного концерта. Она с удовольствием строила ему глазки, при этом прекрасно зная, что Сейя будет ревновать. Но Усаги нарочно провоцировала своего парня — ей хотелось на практике убедиться в его глубоких чувствах к ней, которые могут быть подкреплены ревностью. Однако сам Сейя подобной выходки своей пассии не оценил и злым взглядом сверлил как саму Усаги, так и этого Микаро, мысленно уже расчленяя беднягу только за то, что тот улыбался Усаги и любезничал с ней. А когда этот мужчина легонько приобнял Усаги за талию, Сейя готов был испепелить беднягу одним лишь своим ревнивым взглядом. Невероятных усилий ему стоило сдержаться и он продолжил петь вместе с братьями, при этом время от времени бросая в сторону Усаги уничтожающие взгляды.