Не одни

      Лазурная гладь воды казалась неподвижной. Лёгкий ветерок будто миновал безмятежность пруда, избирательно колыша охровые деревья, проникая под плотный слой одежды Степана, заставляя тело покрываться мелкими колючими мурашками.       - Все же хорошо? - Рита отводит взгляд миндальных глаз в сторону и выпускает губами порцию тёплого воздуха. Волосы цвета меди трепещут, подхватываемые слабыми дуновениями.       Степан мешкает. Хорошо ли? Сказать, чтобы утешить? Разве Рите нужно его сочувствие? В голове жжужали, как надоедливые комары, мысли. Не время. Неправильно. Эго одержало победу.       - Ну, может, стоит в жизни ещё что-нибудь поменять? - спросил Степан. Голос нежный, насквозь пропитанный надеждой.       - А что менять? - Рита усиленно избегает взгляда напарника. - Меня все устраивает.       Данилов отвернулся и недовольно цокнул языком. Зная напарницу, он не ожидал другого ответа, однако, в душе теплилось чаяние - Рита признает, что их отношения переросли взаимную поддержку и дружеский секс.       Тишина. Ветер ласкал кожу. Степан задумчиво перебирал пальцами, нажимая на костяшки, как на клавиши пианино.       Трель звонка мобильника нарушила мирное течение ручейка мыслей.       - Не отвечай, - попросил Данилов, но Рита, не внимая к прошению, потянула зелёный значок.       Степан тяжело вздохнул, продолжая играть фалангами. Неисправима.       - Нам пора. У нас два трупа.       Данилов стоял за дверью, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь постучать. Что ей сказать? Разве они не выяснили все на мосту?       "Ее все устраивает", - напомнил внутренний голос.       - А меня? - спросил Данилов, продолжая диалог с собой. Поначалу, Степана аналогично все устраивало. Началось спонтанно. Необдуманно. Стихийно. Власова оказалась в его постели и размеренное существование закружилось в стремительном вихре. Ему нравилось проводить с Ритой ночи, вдыхать аромат ее тела, оставлять на каждом миллиметре нежной кожи следы губ, просыпаться, купаясь в локонах огненных волос. Только вот, в один момент, того что есть, стало катастрофически мало и Данилов осознал, что влюбился.       Злость взыграла в нём, являя оперативнику нелицеприятную действительность - он всего лишь объект удовлетворения естественных животных инстинктов, и слова Риты лишний раз подтверждали факт. Однако же, Степан не терял надежды, растрачивая здравомыслие, как мотылек, отчаянно стремящийся к огню, так и он - желает быть с Ритой, каждый раз делает шаг навстречу, опаляя крылышки в губительном пламени.

"У тебя все хорошо?".

      Пальцы сами набрали сообщение.       Звонок.       - Привет! - Степан просветлел, чувствуя, как вновь погружается в самоубийственный зыбун.       - Привет, - ее голос, вымученный, больно полоснул по сердцу мужчины.       - Знаю, ты сказала, что у тебя все в порядке, но... - Данилов застопорился, слушая тихое дыхание напарницы в трубку. - Я волнуюсь.       Пауза. Обрывистые вздохи.       "Она плачет?". Степан ударил ладонью по болотисто-коричневому бетону подъезда.       - Не волнуйся, все в порядке, - сдерживаемые вибрации в тихом шелестящем, точно иссохшая безжизненная листва голосе.       - Я за дверью, - Данилов бросил трубку, ожидая, когда напарница откроет дверь.       Вход медленно приоткрылся, пропуская Степана во тьму квартиры. Оперативник щёлкнул выключателем. Рита, стоящая оперевшись о стену, поморщилась. Пахло алкоголем.       - Ты ранена? - смоляные глаза Данилова полезли на лоб. Он подлетел к напарнице и провел пальцем по пухлым губам Риты, покрытым свернувшейся кровью. Веки припухли. На глазных яблоках проступили тоненькие капилляры.       - Нет, - Власова помогала головой. - Губу прикусила, - женщина отвела взгляд, складывая руки на груди.       - Прокусила, - буркнул Степан, вешая куртку на крючок и скидывая ботинки. - Раздевайся, - приказал оперативник, оглядывая Риту.       - Так сразу? - Власова ухмыльнулась.       - Не паясничай, - Данилов принялся расстёгивать крупные пуговицы пальто женщины. Рита прикрыла глаза, вдыхая воздух, пропитанный спиртом и туалетной водой. Пальто и жакет отправились на вешалку. Степан мягко усадил Власову на стул и стянул с неё ботинки.       - В ванную, - Данилов подхватил напарницу на руки.       Степан избавил напарницу от остатков одежды, уложил в ванную и включил душ, регулируя поток и нагрев, чтобы вода была оптимальной температуры.       - Не горячо? Не холодно? - Степан опасался ошпарить нежную кожу или же застудить Риту.       - Все хорошо, - Власова расслабилась, ощущая как напорные струйки бьют по телу. Данилов коснулся губ напарницы, отмывая те от крови. Провел по телу, стирая красные полоски. Рита издала приглушенный стон.       - Нет, дорогая моя, - проговорил Данилов, когда Власова ухватила его руку, умоляя продолжить. - Сейчас не до этого.       После водных процедур, Степан отнес Риту в спальню, накрыл одеялом и уселся рядом, поглаживая ее по влажным волосам.       - Ты не обязана всегда быть сильной, - прошептал Степан, слушая размеренное дыхание Риты. - Позволь мне любить тебя.       - Страшно, - длинные ресницы Власовой с рыжеватыми кончиками подрагивали в свете ночника.       - Чего ты боишься? - вкрадчиво поинтересовался Степан, очерчивая пальцем острую скулу.       - Снова стать слабой, - голос Риты становился тише с каждым словом. Данилов дотронулся до губ Власовой.       - Щекотно, - недовольно пробормотала женщина, слабо улыбнувшись. Степан невесомо поцеловал напарницу в лоб.       - Ты слишком много пережила, чтобы вдруг растерять всё.       Рита подняла на оперативника глаза. Чёрные радужки, ласковая улыбка. Сомнения, сотканные из неуверенности, боязни стыда перед самой собой превращались в пепел, светлый, парящий в белом свете лампы.       Власова приподнялась на локтях.       - Ты прав, - Риты вытянулась, притянула напарника к себе и нежно поцеловала.       Необычно. Степан провел по своим губам. Горько, с привкусом хмеля. По-новому. Привычные поцелуи - страстные, одержимые, лихорадочные ни в какое сравнение не шли с сегодняшним бережным касанием губ Риты.       - Пусть тебе страшно. Это нормально, - Степан улёгся рядом, обхватывая Власову за плечи, и оставляя влажный след на хрупком плече. - Все, кроме любви - не имеет никакого смысла, - выразительный шепот проник в недры, Рита поежилась, точно от холода и прильнула ближе к Степану.       Данилов зарылся в волосы напарницы, пряча в карамельных прядях дурацкую счастливую улыбку. Он чувствовал нутром, что достучался до неё.       - Я не один, - блаженно произнес мужчина. Тело Риты покрылось крупными мурашками. - Ты не одна, - Степан поцеловал напарницу в шею и сильнее прижал к себе, ощущая озноб на атласной коже.       Данилов знал, что, когда наступит завтра, все будет иначе. Боязнь его возлюбленной рассеится с парами алкоголя, улетая в небеса, в стратосферу, в космос. Новый день дарует свежий виток в спирали отношений, где Рита, его Рита, не слабая, не сражённая на мнимом поле боя с собственным страхом, а отнюдь, сильная, раз смогла довериться ему, его словам... его любви.