Гриффиндорец, слизеринка и ребенок...

Неловкость, царившая за столом, тяжелым молчанием опускалась на всех присутствующих. Тишину разбавляли поскрипывания ножей и вилок о тарелки и разговоры о каких-то пустяках, которые Поттер с невообразимым энтузиазмом предлагал обсудить и вовлечь в разговор как его друзей, так и Панси. Но его попытки раз за разом проваливались яркой неудачей, потому что обе стороны хоть и старались участвовать в беседе и вести себя вежливо и учтиво, все же держались с ощутимым холодом. – Я хотела узнать, – начала Гермиона, глотнув вина из бокала, – Как вы планируете дальше воспитывать Ника? Есть ли у вас примерный план хотя бы на ближайшие пару лет? Гарри и Панси переглянулись. Плана у них не было. Кроме того, что Поттер собирается работать из дома, а ей самой придётся больше времени проводить с ребенком, Панси не знала ничего. Признавать это было слегка неловко, но они даже не обсуждали банальные бытовые вопросы: когда они разъедутся, отправят ли Ника в школу, как долго он будет нуждаться в обоих опекунах... – Мы еще не размышляли над этим так глубоко, – начал Поттер, смущенно почесав затылок, – Но и я и Панси теперь работаем из дома, так что Ник никогда не обделен вниманием. Мы его кормим, играем, занимаемся развитием и максимально стараемся сделать так, чтобы он ни в чем не нуждался. Поттер рассказывал все это с таким проникновением, что Панси в какой-то момент могла бы и сама поверить в эти слова. Но она знала, что хоть это и правда, однако покрытая счастливым флером неведения. Вряд ли бы кто-то даже подумать мог, что при кормлении Ник постоянно капризничает, размазывает еду, плюется ею, так что оба его воспитателя чуть ли не со слезами на глазах идут его кормить. С играми все было более весело и увлекательно, но только в их непосреднном процессе. Когда они заканчивались, комната напоминала собой поле боя: некоторые предметы интерьера были поломаны, игрушки валялись по всему периметру комнаты, а в центре этого хаоса восседал безумно счастливый ребенок и довольно уставшие опекуны. Ну и, естественно, Гарри и Панси старались заниматься развитием Ника. Ему на днях исполнилось шесть месяцев и это для обоих стало большой неожиданностью. Ребенок рос, как бы глупо это не звучало, слишком стремительно. Фразы по типу «Дети растут так быстро» перестали казаться странными. Они много разговаривали с Ником, читали сказки, показывали цветные картинки из книжек, в надежде, что он заговорит, но пока что, ничего существеннее детского лепета и угуканья не выходило из его рта. – Я понимаю, что вы оба стараетесь в силу своих возможностей, – начала Гермиона, заглядывая в глаза собеседникам, – Но, возможно, стоит воспользоваться услугами профессионально подготовленных людей? Найти хорошую няню или воспитателя? Есть хорошие детские интернаты, куда можно отправлять детей на несколько дней в неделю. На секунду Панси потеряла дар речи от возмущения и негодования. Она никогда не задумывалась о том, чтобы отдать Ника на попечение какой-нибудь няни, и это было для нее чем-то само собой разумеющимся. Безусловно, воспитание отнимает много сил, времени и нервов. Панси давно не высыпалась, забыла о том, что такое тишина, практически не уделяет время на уход за собой, но она ни разу даже не задумывалась о том, что ей лучше вернуться назад, к себе домой и забыть про Ника. – Извини меня, Грейнджер, – начала Панси с неприкрытым холодом в голосе, пока Поттер замолчал, раздумывая над ответом, – Но мы не будем спихивать Ника к какой-то няне, будто мы сами не в состоянии за ним присмотреть. Его родители умерли, и к слову говоря, завещали нам, я повторюсь нам, а не кому-то другому его воспитывать. И если ты настолько мне не доверяешь, что просишь обратиться к няням, то помни, что его мать, которая несколько часов мучилась при родах и любила его самыми искренними и чистыми чувствами, самолично доверилась именно мне. Не приходило ли в твою чудесную голову, что некоторые решения способны возникнуть без тебя и твоего гениального ума? Уже давно испорченный аппетит пропал окончательно и Панси раздражённо выронила столовые приборы из рук. Нож и вилка с глухим звоном упали на стол, за которым на мгновение воцарилась гробовая тишина. – Я и не оспаривала чье-либо решение, – Гермиона, до этого настроенная на мирный лад, тоже начала заводиться, – Просто предложила наиболее логичный и рациональный исход всей этой ситуации, основываясь на том, что вам не хватает опыта в общении с детьми. – В том-то и дело, что никто не просил этого. Грейнджер снова лезет не в свои дела, – Панси сердито фыркнула, чуть усмехнувшись, – Я думала ты переросла период долбанной заучки уже давно. Гермиона, кажется, задетая за живое, громко выдохнула и тряхнула своей вихрастой шевелюрой. Грейнджер хотела кинуть что-то в ответ, даже открыла рот, но ей на помощь пришла защита в лице Уизли, которого до этого словно и не было в этой комнате. Он мало разговаривал и по большей части просто ел. – Паркинсон, закрой свой рот! – прикрикнул Рон, хлопнув ладонью по столу. Хлопок получился сильным и громким, так что задребезжала вся посуда, и салатница, стоявшая в середине стола пошла мелкими трещинами. На секунду все затихли и уставились на тарелку, которая, будто почувствовав чужие взгляды, окончательно осыпалась на осколки, роняя из своего нутра все содержимое. – Уизли, мордред тебя подери, какого хрена! – Злость достигла своего апогея, и вместе с треснувшей салатницей, треснуло и самообладание девушки. Панси вскочила на ноги, медленно надвигаясь на парня, который кажется особой угрозы в ней не приметил, поэтому остался спокойно сидеть на своем месте. Желание ударить, ощутить чужую кровь, сделать как можно больнее, так чтобы молили о пощаде, яркой волной всплыло в сознании девушки. Легкая дрожь от предвкушения сладкой патокой пробежала по рукам, которая уже тянулась в сторону Уизли, в намерении схватить за волосы и приложить головой о стол, прямо в осколки разбитой салатницы. Но в руку неожиданно вцепился Поттер, помнивший о том, как Панси когда-то мельком обмолвилась, что неоднократно дралась с парнями и часто одерживала верх. Он с беспокойством заглянул в ее глаза, с просьбой успокоиться и остыть. Пелена яркой агрессии сошла с сознания Панси и она с легким испугом уставилась на свою руку, практически дотронувшуюся до Уизли. Вспоминая свои жестокие, кровавые желания минутой назад так прельщавшие ее, девушку охватила дрожь. Пытаясь ее скрыть, она отдернула руку от Поттера, все еще державшегося за нее и обхватила себя руками. Желание расплакаться от всего происходящего росло с геометрической прогрессией, а воздуха резко стало не хватать. – Я пойду к себе в комнату, – бросила девушка, как можно скорее разворачиваясь к лестнице. Сзади послышался оклик, но не обращая на него внимания она поднялась на второй этаж и закрылась у себя. Слезы, до этого так тщательно сдерживаемые, хлынули по щекам, а тремор охватил все тело. Подойдя на дрожащих ногах к ящику стола, слегка копаясь в нем, и заглядывая на самое дно, девушка достала баночку с таблетками, которая уже долгое время пылилась и лежала забытая благодаря моментам относительного спокойствия. Панси проглотила одну таблетку, но слегка задумавшись выпила вторую.

***

– Что за черт ее дернул? – Рон, с полным осуждения голосом, уселся на диван в гостиной, – Совсем чокнутая, так распсиховалась из-за какой-то тарелки. Мне даже показалось на минутку, что она и впрямь меня ударит. Гарри, расхаживая по комнате из стороны в сторону и укачивая Ника, задумчиво посмотрел в сторону друга. Он помнил, что Панси говорила ему о драках. Да, она иногда дралась, но урон своим противникам наносила не особо серьезный. Но в тот момент на кухне, когда он посмотрел в глаза девушки, ему показалось, что что-то случилось. У нее был слишком расфокусированный и будто подёрнутый пеленой взгляд, в котором отражалась холодная жестокость. Это были будто и нее глаза, и Гарри соврет, если скажет, что ни капли не испугался. Было что-то в ней на тот момент, так сильно выражавшее агрессию и какое-то странное безумие, способное напугать любого, кто попытается обратить на это внимание. – Это был сервиз ее тети, кажется из очень дорогой коллекции, – на автомате отвечает парень, неосознанно вставая на сторону Панси. – Ну и что. Психовать так из-за посуды глупо. – Она еще и на меня сорвалась, – Гермиона не звучит раздраженно, а скорее просто констатирует это как факт, – Я действительно не думала лезть в ваши дела, а хотела помочь. Извини, если тебя это задело. – Думаю, тебе лучше обсудить это с Панси, – Гарри в тот момент не оскорбился, а удивился словам подруги о интернате. Гермиона, как ему казалось, должна была понимать, что ребенок выращенный в любви, вне зависимости от опыта его воспитателей, будет счастлив и благодарен в будущем. А такие люди как тетя Петунья и дядя Вернон, которые будут воспитывать методом кнута и пряника, благополучно забыв об этом самом прянике, есть во многих учебных заведениях, – Кажется ее это действительно сильно задело. – Как вы вообще не переубивали друг друга, с ее то нервами, – буркнул все еще раздраженный Рон. Гарри вспомнил все их ссоры, ругань и крики, которые всегда заканчивались вынужденным миром, перед лицом общей сложности — Ника. Ради него им приходилось терпеть общество друг друга, контактировать и нормально общаться, иначе по одиночке они бы не справились. Эти постоянные перепалки, на самом деле, постепенно стали чем-то привычным, без чего не может пройти и дня. И если первое время оба ругались всерьез, раздражаясь по абсолютно любому действию со стороны другого, то жизнь вместе всё-таки сыграла в этом свою роль. Конфликты становились более редкими, им на смену пришла огромная доля сарказма, постоянного ворчания и досаждающих друг другу шуток и мелких пакостей. Вспоминается, как не так давно, около недели назад, Гарри совершенно случайно опрокинул кружку с кофе на кухонный стол, за которым работала Панси. Ее открытый блокнот, с недавно дописанной статьей, безумно быстро впитал в себя кофе и размок. Не зная что делать парень попытался его высушить, но не рассчитал силы и страницы, открепившись от обложки, разлетелись в беспорядке по всему полу. Панси, отошедшая проведать спящего Ника, была в ярости и на все заверения о том, что это вышло абсолютно непреднамеренно, лишь ругалась ещё сильнее. Спустя несколько часов, в этот же день, Гарри сел заполнять документы по работе. В каком шоке он был, когда обнаружил, что оставленные со вчерашнего дня бумаги были пестро изрисованы детскими линиями и черточками, а в середине листа красовался смеющийся смайлик, просто не передать словами. На минуту он просто тупо уставился в бумаги, думая, что от недосыпа у него уже пошли галлюцинации, но тихое хихиканье вывело его из размышлений. Панси, понявшая, что ее заметили, смеялась уже в открытую. Взяв всю стопку испорченных документов в руки, парень поднялся со своего места, в надежде хорошенько стукнуть ими одну ужасно бесячую голову, но ее уже и след простыл. Бросившись за Панси, Гарри уткнулся в двери ее комнаты, которые захлопнулись прямо перед его лицом. С той стороны все еще доносился смех, и без особой надежды, парень попытался открыть дверь, но она не поддалась. Бросив что-то о том, что это все полное ребячество и глупость неимоверная, он ушёл в свою комнату, обдумывая план будущей мести. Сейчас эти воспоминания вызвали искреннюю улыбку, и хоть ее обладатель в этом не признается, но это было действительно весело. – С некоторыми трудом, но все же с ней можно общаться нормально, – ответил Гарри, поправляя кофточку Ника. – Может мне стоит сходить к ней и извиниться? – спросила все еще переживающая Гермиона. – Думаю ей нужно немного времени прийти в себя и успокоиться, – кажется, никто кроме него не заметил странное состояние девушки, списав все на ее не очень простой характер. Но Гарри впервые за все это время видел Панси настолько злой и это вызывало тревогу. Он уже кажется в сотый раз в своей голове прокручивает вопрос о том, что же такого с ней случилось в тот момент, как простая вспыльчивость стала чем-то иным, более темным и жестоким, – Вообще, думаю я сам подойду к ней чуть позже и поговорю. – Я совсем забыл тебе рассказать, что Билл и Флер собираются переезжать, – вклинился Рон, не желавший больше обсуждать Панси и ее поведение, воодушевленно описывая последние новости, случившиеся за последнее время. Разговор между друзьями протекал легко и свободно, соскакивая с темы на тему и обмениваясь мнениями насчет разных новостей, все трое наслаждались долгожданной встречей. Лишь Гарри не мог до конца отпустить тревожные мысли насчет Панси.