Типа не попались

— Итак, Виктор. — Мег сложила руки в замок и положила их на стол. — У вас с мистером Хокстеттером часто бывают разногласия. Расскажи мне, почему? Виктор провел рукой по светлым волосам.  — Какие ещё разногласия? Он просто тупой. — Вдруг у блондина забегали глаза. — Погодите, он вам что-то сказал? Я ничего такого такого не делал, не верьте!  — Успокойся, никто тебя ни в чём не обвиняет.  — Я спокоен. А разве похоже, что я не спокоен?! Мег глубоко вздохнула.  — Хорошо, Виктор. Давай сменим тему. Как часто в вашей компании появляются девчонки?  — Так часто, как мы захотим, — сказал он, надменно улыбнувшись. — А что, вы тоже хотите присоединиться? Следователь сломала ручку пополам.  — Судя по всему, у вас всё решает Генри. Лицо Виктора резко поменялось.  — Кто вам сказал? Я ими всеми управляю! Ходят у меня по стручку.  — Понятно, — следователь усмехнулась. — Можешь идти.  — А может я не хочу идти?  — А может я тебя сейчас выведу за стручок.  — Не надо. Виктор Крис встал и тихо вышел.

***

Генри Бауерс зашёл в комнату для допросов как заключённый. На нём были лакированные ковбойские сапоги, серые обезличенные джинсы, цепочка на ремне, а короткие рукава кремовой рубашки обрамляли его мускулистые руки. Он сел за металлический стол и вытянул руки. Мег Флетчер зашла в комнату и села напротив Генри. Парень оценил её взглядом.  — Чего так долго?  — Приветствую, Генри. Ты такой как я себе и представляла. Меня зовут Мег Флетчер, я задам тебе несколько вопросов. Бауерс хмыкнул.  — Вас всегда в компании было четверо?  — К чему этот допрос? Я ничего не делал, — сквозь зубы проговорил он.  — Ты пока в хорошем положении, Генри, но если ты не будешь отвечать на мои вопросы, то оно очень быстро изменится.  — Нет. В моей банде было трое.  — Кого с вами сначала не было?  — Патрика.  — Как он присоединился?  — Как ваша задница к этому стулу. У Мег начал дергаться глаз.  — Мне уже можно идти? — улыбнулся Бауерс.  — У полиции города Дерри появятся подозрения. Ты не можешь ответить на элементарные вопросы. Неужели ты хочешь опорочить доброе имя Оскара Бауерса? — ехидно спросила следователь. Агрессивные глаза Генри внезапно стали испуганными, а его руки сжались в кулаки.  — Задавайте свой вопрос, — тихо сказал он.  — Когда вы сдружились с Патриком Хокстеттером?  — В конце учебного года.  — Я знаю, что его поведение в школе сильно отличается от других ребят.  — Что же он такого делает? — Генри злорадно повеселел.  — Много чего. Например, в октябре мистер Хокстеттер бегал за мальчиком с зажигалкой по всей школе, а когда догнал его, предлагал непристойности.  — Пидор, — сказал он, но тут же прикусил язык. Генри начал дрыгать ногой как невротик, цепь на его джинсах зазвенела.  — Какого тебе с ним общаться? — она ухмыльнулась.  — Даже не знаю, — он помолчал и злобно посмотрел на нее. — Я ему его гейские цветы засуну через нос и обратно!  — А тебе было бы приятно, если бы он тебе что-нибудь засунул? Генри резко поднял глаза на следователя в недоумении.  — Мне послышалось, или вы только что назвали меня педиком?  — Я не называла, но если ты считаешь себя таковым… — Мег стала внимательно наблюдать за подростком и постукивать пальцами по столу. Бауерс посмотрел на её движения рукой, а потом вскочил со стула, оперевшись руками на стол, и крикнул:  — Заткнись! Или получишь по лицу!  — Успокойся, Генри. Тебе принести воды? Я вижу, тебя разозлило это.  — Я не педик, понятно?! Бауерс сел обратно на стул, откинулся на спинку, сложив руки на груди, и потрясывал ногой.  — У тебя часто появляется желание что-то разрушить или кого-то унизить?  — Нет, я очень добрый, как вы видите. Я люблю людей, своих друзей, никого из них не унижаю. Люблю своего отца. Люблю неудачников. С ними мы по выходным ходим в кино, я покупаю им сахарную вату, а после фильма мы идём к ним, в их замечательный дом, достаём монополию и играем в неё часами. Мисс Флетчер приподняла бровь.  — Теперь мне можно идти? — спросил Генри.  — Да, иди. Бауерс, выходя, задержался возле двери.  — В Дерри небезопасно, будьте осторожны. — он злобно улыбнулся.