Семейный портрет в экстерьере

Следом за этой чрезвычайно радостной встречей наступил, пожалуй, самый неловкий обед в жизни Рей. Лишенная возможности избежать этого мероприятия, она украдкой думала о том, что все происходящее могло бы быть сюжетом анекдота: за одним столом собрались два бывших нациста, две бывших узницы концлагеря, лучший пилот французского Сопротивления и… русский аристократ. Последний прибыл с опозданием, когда все уже заняли свои места и оказался никем иным, как женихом Констанс. Славный мужчина с лицом ребенка и очень проникновенными голубыми глазами. К счастью, молодой князь Андрей прекрасно говорил по-французски, потому что вырос в Париже и языковой барьер не стал очередным усугубившим витавшую в воздухе неловкость обстоятельством. На своей родине он никогда не бывал, ведь его семья эмигрировала во время революции, но его полусумасшедшая бабушка-княгиня постоянно рассказывала юноше разные небылицы о царских временах. Теперь гость с готовностью пересказывал все это собравшимся, слушавшим его в пол уха. Истории были интересными, но почти каждый присутствовавший за этим столом куда больше был занят игрой в гляделки. В воздухе, таком приятном, теплом, пронизанном солнцем, повисло напряжение. Даже великолепные блюда, домашнее вино, фрукты и кумкватовый ликер не способны были разрядить обстановку. Не замечала этого только Женевьева, во всю наслаждавшаяся едой, с осатанелым, почти животным рыком. Рей с радостью и сама поступила бы точно также, но от волнения у нее совершенно пропал аппетит и она уже полчаса возила по тарелке туда-сюда уже совсем утративший свой былой лоск фаршированный баклажан. Бен, все это время пытавшийся взглядом прожечь дыру во лбу приятеля По, в какой-то момент не выдержал чавканья рядом и шлепнул дочь по пальцам, блестящим от соков печеного поросенка. - Вилка. Ради всего святого, ешь вилкой, - прошипел он, заставив замолчать даже русского князя на другом конце стола. Молодой человек, прибывший вместе с Демероном и назвавшийся Рене, тут же с готовностью открыл рот, чтобы как-то это прокомментировать, но Рей его опередила: - Дорогая, не вынуждай нас вернуть тебя обратно в зоопарк, - и очень натянуто рассмеялась, всовывая в руку девочки столовые приборы и вытирая ей лицо салфеткой. Женевьева нахохлилась, как драчливый воробей, только что выкупавшийся в луже и злобно сверкнула темными, почти черными глазами. Ох, это они, конечно, зря. Лучше не вставать между этой маленькой дикаркой и вожделенной ею пищей. Бен уже тысячу раз тщетно пытался обучить ее хотя бы минимальному столовому этикету, но все его попытки кончались тем, что дочь просто выводила его из себя. - А, - многозначительно сказала Жени, - так все эти плетки у вас в спальне, чтобы меня дрессировать? Блядь. Теперь уже все присутствующие разом замолчали и уставились в их сторону. По и Роуз понимающе покивали, а Хакс гулко хохотнул и прикрыл рот ладонью, делая вид, что зевает. Рей захотелось провалиться под землю или закопать в этой самой земле свое невыносимо мстительное и злобное дитя. И надо же было калейдоскопу генов сложиться таким образом, что Женевьеве достались все самые худшие черты ее родителей? Или сам сатана когда-то засунул в ее мать свое семя? Рей поежилась от фантомного холодка, хотя вокруг стоял душный полуденный зной. Даже тень виноградника, вившегося над террасой, не спасала. - Это для занятий конным спортом, дорогая, - миролюбиво выдавила она голосом, почему-то резко ставшим на пару тонов выше. - Ты же ненавидишь лошадей? – не унималась маленькая дрянь. - Я да, но папа их обожает, - Рей пнула Бена ногой под столом, намекая, что ему тоже не помешало бы принять участие в попытках урегулировать конфликт, но он все понял по-своему. Если у ее супруга и были дипломатические навыки, то сейчас он предпочел продемонстрировать скорее их отсутствие. Конечно, он не был бы собой, если бы проигнорировал возможность подкинуть дров в этот костер. - Да-а-а, - потянул он, улыбнувшись самой хищной из всех своих улыбок, - обожаю конный спорт… и наездниц. «Ты, блядь, издеваешься!?» - не выдержала Рей, но вместо ответа муж лишь легонько погладил ее прохладными пальцами по коленке под скатертью, все также невозмутимо улыбаясь присутствующим. Прикосновение было коротким и мимолетным, а ей уже захотелось продолжения. Взбесившийся мозг тут же нарисовал возможную дальнейшую траекторию движения пальцев под подол ее юбки. Рей неосознанно потянулась к его руке, но Бен быстро вытащил ее из-под стола и оперся на нее подбородком. Рей была очень зла, но теперь еще и возбуждена в придачу. И это взбесило ее еще сильнее. «Я тебе уши укорочу, пока ты будешь спать» - мысленно пригрозила она. Мужчина никак не отреагировал, зная, что молчание вызовет лучший эффект, чем любой колкий ответ. - Рен, да ты не изменяешь своим привычкам, - усмехнулся Хакс и тут же скорчился от боли – Роуз весьма ощутимо ткнула его кулаком в бок, вынуждая поправить себя, - Бен. Но было поздно – эта оговорка не укрылась от цепкого внимания Рене. Графин с домашним вином перед ним был пустым, так что рассчитывать на то, что все обойдется, не было смысла. Парень резко вскочил, опрокинув свой стул, и торжествующе закричал: - Ага! Я так и знал! Блядь. Рей с трудом удержалась от того, чтобы не выругаться вслух, спрятать лицо в ладонях и не видеть дальнейшего происходящего. В идеале бы, конечно, еще и не слышать. - Ну-ну, давай, - насмешливо благословил парня Бен, все еще улыбаясь, но уже иначе, обнажая крупные зубы с выдающимися резусами, как и подобает хищнику, - что ты там хотел сказать? - Вы все, - не унимался Рене, указывая на присутствующих, - сидите за одним столом с беглым нацистом! – на этих словах Хакс поперхнулся вином и закашлялся. Рей зажала уши Женевьеве, но девочка начала вырываться и шипеть, как дикая кошка, не желая пропускать самого интересного. По попытался усадить своего приятеля обратно, но тот отмахнулся от его руки и в пылу гнева чуть не украсил француза фингалом. Роуз закатила глаза, Констанс осуждающе покачала головой, и только русский князь сидел неподвижно, не понимая как ему реагировать на происходящее. А может быть у них, русских, всякие драматические страсти обязательная процедура во время совместного приема пищи и он даже не удивился. - А вы? – теперь Рене обратил свое внимание на Рей, - знаете за кем вы замужем? Что за чудовище рядом с вами?! Что он вам врет о своём прошлом? – на одном дыхании выпалил юноша. Ситуация была глупой и комичной, но в этот момент Рей вдруг стало тревожно. Мальчик смотрел на нее так… с таким сожалением, участием, тоской, словно мог знать жуткую предысторию ее нынешней счастливой семейной жизни. По сути ведь он был совершенно прав… и ее красивый даже с сединой, образованный, воспитанный, состоятельный муж сейчас, еще вчера был монстром в маске, который заклеймил ее, пытал, бил и насиловал. Эх, где же ты был, дружок, в сорок первом? – мрачно усмехнулась Рей, - почему ты мне сразу не сказал? Когда этот ублюдок впервые снял свой идиотский шлем и посмотрел на меня взглядом грустного щенка? - Не лезь к моей жене, - пригрозил Бен. Он уже не был так спокоен, но пока еще держал себя в руках. Однако дышал он тяжело и на дне его глаз плескались зловещие искры, готовые вот-вот разгореться в настоящее пламя. А вот и монстр. Он никуда не исчез за все эти годы, всего лишь затаился, спрятался где-то в темных уголках его души. «Бедный мальчик, - грустно подумала Рей, - вот и пожил свое…» Потому что стоило кому-то только сделать шаг в ее сторону или как-то не так на нее посмотреть, ее супруг моментально слетал с катушек и готов был выпотрошить обидчика голыми руками. Намного хуже приходилось тем, в чьих взглядах ее личному демону мерещился интерес или вожделение. Ревнивый маньяк. - Да если она узнает кто ты, то сбежит! – не желал униматься несчастный Рене. Ну что с ним не так? Почему ему так захотелось умереть именно сегодня? Война закончилась так давно, что все уже об этом позабыли, а этому умнику зачем-то вдруг понадобилось ворошить прошлое. И больше Рей злилась от того, что его выпады всколыхнули в ее душе давно находившихся под контролем мрачных призраков. Бен нервно хохотнул и покосился на Рей. «Я тебя хочу. Прямо сейчас» - услышала она в своей голове и хотя, была в кои-то веки солидарна с ним, но понимала, что момент совершенно не подходящий. Тем более она все еще пыталась удерживать руки на ушах ворочающейся и бормочущей проклятья дочери. И благодарила всех известных ей богов, мертвых и живых, что Женевьева не умеет читать мысли. - Она знает, - самодовольно заявил Бен. Рене немного растерялся и перевел недоуменный взгляд ореховых глаз на Рей, видимо, получив наконец-таки достойный отпор и пищу для размышлений. Рей очень больно прикусила губу и поспешно уставилась в свою тарелку. Нет, нельзя вот так спустя столько лет загадочному спасителю появляться из ниоткуда и пытаться заставить ее переосмыслить свою жизнь и сделанные в ней выборы. - Он убил мою мать, - медленно, почти по слогам проговорил юноша после долгой паузы. Рей влетела в гостевую комнату со скоростью штормового ветра и, закрывая дверь, хлопнула так, что с потолка посыпалась побелка, а следовавший за ней Бен чудом не получил по лицу. От сломанного носа или, как минимум, свежего фингала его спасли какие-то несколько секунд и до сих пор хорошо развитая реакция человека, которому приходилось защищать свою жизнь. Настолько хорошие рефлексы, что иногда он ловил мух на лету. Если бы Рей не знала, что его до нервного тика бесит их назойливое жужжание, то предположила бы, что он все-таки порождение преисподней и питается насекомыми. - Эй, ну послушай, - пытаясь восстановить дыхание, начал он, - я понятия не имею, кто этот парень и кто была его мамаша. Если ты не забыла, то я раньше частенько убивал людей… И… Он осекся, потому что Рей присела на корточки перед раскрытым чемоданом. Вероятно, это выглядело так, будто она собирается снова собрать вещи и свалить в закат. С той лишь разницей, что в прошлый раз она забрала с собой Женевьеву, а в этот скорее оставит ее в качестве наказания. Три года назад девочка все-таки была просто немного замкнутой и молчаливой и не успела превратиться в маленького монстра. Вот пусть папаша монстр со своим сатанинским детенышем и разбирается. - И это тебя устраивало, - закончил Бен с явной тревогой в голосе. Рей не складывала вещи, она рылась в чемодане, пока не извлекла с его дна что-то черное, что она теперь нежно прижимала к груди, даже зажмурившись от удовольствия. Она позволила себе постоять так несколько минут, после чего обернулась и швырнула этот предмет своему супругу. Это оказались аккуратно сложенные перчатки из грубой кожи. Конечно, не те, которые он носил когда-то давно, но похожие. - А… - облегченно выдохнул Бен и озвучил сделанный вывод, - ты не злишься. - Злюсь, - возразила Рей. Она хотела что-то еще сказать, но слова потонули в воздухе, вдруг ставшем душным и липким, не смотря даже на легкий морской бриз, шевеливший ажурные шторы на распахнутом окне. Все это перестало существовать. Только зрительный контакт, который они установили и теперь не могли разорвать. Рей небрежно стряхнула с себя легкий льняной пиджак, по очереди спустила лямки топа и выбралась из юбки, которую тут же брезгливо отшвырнула ногой в сторону. Бен заворожено смотрел на нее и, кажется, даже дышать перестал, пока она мучилась с застежкой бюстгальтера, который редко расстегивала сама, да и носила только по праздникам. Как только она сбросила трусики и осталась в одних босоножках на маленьком каблуке, он наконец-то сдвинулся с места. На ходу натягивая перчатки, он в несколько широких шагов пересек комнату и оказался рядом с обнаженной молодой женщиной. Перчатки были плотными и жаркими и вряд ли являлись подходящим аксессуаром для греческих плюс тридцати. От закипающей в жилах крови казалось, что они и вовсе находятся на раскаленной поверхности солнца. Рей тихонько заскулила, когда пальцы, обтянутые грубой кожей, сомкнулись на ее горле, слегка надавливая на трахею, но не перекрывая кислород до конца. Она жадно облизнула пересохшие губы. - Закрой дверь, - прохрипела она. - Не собираюсь, - ухмыльнулся Бен и мрачно добавил, - это же твои друзья. Мне плевать. - А мне нет! – возразила Рей, за что рука на шее сжалась чуть сильнее, заставляя картинку плыть цветными пятнами. Четкими оставались только глаза ее мужа, потемневшие настолько, что радужка слилась с зрачком. Среди этого душного солнечного дня из глубины его взгляда сочилась ночь. Она обволакивала и засасывала в себя, заставляя мечущийся от недостатка воздуха разум терять последние жалкие крупицы контроля над ситуацией. И все же где-то на задворках угасающего сознания стучала назойливая мысль о том, что нужно настоять, закрыть эту чертову дверь. Ладно, что подумают ее друзья, которые и так, вероятно, были не в восторге от того, что она заявилась в их дом с монстром из их прошлого. Но если нелегкая принесет маленькую бестию… Рей напряглась и силой угасающей мысли повернула замок в двери. Кайло нахмурился и склонил голову на бок. В такие моменты у нее язык не поворачивался называть его Беном, хотя годами она пыталась привыкнуть к его новому-старому имени. Беном он был, когда они на виду у всех изображали обычную буржуазную семью. Но за закрытыми дверями, наедине друг с другом не было смысла играть в эти игры. Потому что у них были другие игры, куда более увлекательные. Пальцы в кожаной перчатке отпустили горло девушки, позволив ей наконец-то вздохнуть полной грудью, и с силой сжали ее щеки, вынуждая сложить губы бабочкой, прежде чем скользнули прямо ей в рот, надавливая на язык, очерчивая линию зубов. - Я не разрешал тебе закрывать дверь, - Кайло наклонился к самому ее уху, обжигая кожу дыханием, и второй рукой больно сжал затвердевший сосок, - когда ты научишься слушаться? Рей и рада была бы ответить, но пальцы во рту мешали ей издавать иные звуки, кроме нечленораздельного мычания. Она запоздало вспомнила, что может транслировать свои мысли ему прямо в голову. «Иди нахер» Монстр рывком вздернул ее с места и заставил опуститься на четвереньки. Рей ждала, что он разденется, но он даже и не подумал сделать этого. Присел рядом с ней и, намотав волосы на кулак, притянул ее голову к своей груди и вкрадчиво зашептал, уткнувшись носом ей в макушку: - Я не обязан был тащиться сюда, ясно? Я ненавижу жару. Я ненавижу твоих ебаных друзей. Особенно тех, что лапают тебя у меня на глазах… - Это называется объятиями, - перебила Рей, радуясь тому, что снова может разговаривать. А главное – спорить. - Да мне срать как это называется, - прорычал Кайло, - сказала бы спасибо, что я ему руки не оторвал за это. Ты вообще могла бы быть хоть немного благодарной за все, что я для тебя делаю. Но ты, блядь, просто отвратительно себя ведешь… - Накажешь? Вместо ответа кожа перчатки глухо ударилась о ее беззащитно обнаженные ягодицы. Однако, этого было мало. Недостаточно больно. Недостаточно унизительно. И вынужденная смотреть в пол перед собой из-за зафиксированной основательно затекшей шеи, Рей услышала звук расстегивающейся пряжки и радостно качнула бедрами. - За что это я там тебе должна быть признательна? – подначивала она, - чертов ты благодетель… за… оу… Удар ремня по разгоряченной спине заставил ее замолчать. Он не был сильным настолько, чтобы разорвать кожу или оставить после себя следы, но был весьма ощутимым. Она закрыла глаза и полностью отдалась ощущениям, любуясь на бензиновые разводы трепещущего сквозь веки света. Еще удавом сопровождаемый свистом ремня в душном воздухе. Ещё... Однако, все вдруг резко завершилось. Кайло выпустил ее волосы и принялся продевать ремень обратно. Рей возмущенно завертелась. - Я не буду тебя трахать, - очень холодным и серьезным тоном заверил ее он, - иди к своему пилоту… Рей фыркнула и села, разминая шею и запястья. Она боролась с желанием вырвать ремень из рук супруга и придушить его хорошенько в ответ. Или выдрать ему клок волос. Или лицо расцарапать, чтобы освежить давно побледневший старый шрам. Но вместо этого Рей забралась к Кайло на колени, внезапно не встретив никакого сопротивления и обвила ногами его поджарый торс. - Сам иди и трахайся с ним, если он тебе так нравится, - усмехнулась она, в очередной раз развлекаясь тем, что играла с огнем. Злить зверя было весело. Он прикусил ей кожу на шее чуть ли не до крови и до синяков сжал бедра. Глаза у него помутнели от желания, и он уже позабыл про все свои угрозы и обещания оставить ее голодной. Рей воспользовалась этим и потянулась к ширинке его брюк. - Я люблю тебя, - прошептал Монстр ей в волосы.