Триста шестьдесят пять

      Перевод книги продвигался очень медленно: Папе-Смурфу удавалось понять некоторые моменты, но те крошечные и, к тому же, случайные отрывки, которые он понимал, не складывались в единый текст, так что уловить содержание по-прежнему было невозможно. Папа пару раз вернулся к попытке расшифровки текста, но никаких идей у него не было, и это почти не имело смысла. Но книга всё никак не давала Папе-Смурфу покоя. Что-то было в ней такое, что манило смурфа, не давая в полной мере отвлечься от мыслей о ней. Хотя, быть может, Папе просто было не по душе, что у него не выходит разобраться с переводом.       Вновь почувствовав невыносимое желание одолеть книгу, он снова достал книгу и все справочные материалы, которые имелись в лаборатории. Сейчас ему нужна была максимальная сосредоточенность и тишина.       — Папа-Смурф! — распахнулась дверь.       — Благоразумник! — строго сказал зельевар, пряча книгу под стол (не хватало ещё, чтобы смурфик в очках её заметил), — я же сказал не беспокоить меня! Уже второй раз за пару часов!       И действительно: недавно Благоразумник уже вломился таким беспардонным образом в лабораторию, выгоняя из головы Папы-Смурфа всё огромное количество умных мыслей, которые там находились.       — Извини, — смутился Благоразумник, — м-м… Это опять Грязнуля: шатается без дела по улице с какими-то столетними пирожками и всё там загрязняет! Это невозможно! Ещё и муху свою всем показывает! Что мне, смотреть больше не на что?       Тут Папе-Смурфу пришла в голову хорошая идея. Благоразумник беспокоил его уже второй раз за день, да и Грязнуле, похоже, нечем было заняться. Раз так, пускай займутся делом, причём важным.       — Послушай, Благоразумник, — начал Папа, всё ещё держа книгу под столом, — у меня, кажется, есть важное задание для тебя.       — Правда? — воодушевился тот, — важное задание?       — Да. Важное и ответственное.       — Очень ответственное?       — Именно. Очень ответственное задание.       Глаза Благоразумника засияли. Такие задания он действительно любил. Он вообще любил, когда ему доверяли важные и ответственные дела, с которыми не каждый справится. Благоразумнику очень нравилось чувствовать себя важным, может быть даже более важным, чем другие. Ему нравилось быть особенным.       — Так вот. Я поручаю тебе проверить с Мастером, как там плотина: надо ли подкрасить или отремонтировать и так далее. И Грязнулю с собой возьми — ему не помешает. Справишься?       — Конечно!       Благоразумник вышел из лаборатории и бодрым шагом отправился на поиски Мастера и Грязнули, оставляя Папу-Смурфа наедине с его книгой. Зельевар, довольный тем, что вернул тишину и спокойствие и одновременно с этим занял двух сновавшихся по деревне без дела смурфиков, продолжил попытки расшифровать содержимое таинственной находки.       Тем временем Благоразумник быстро петлял между домами. Мастер наверняка был в своём доме: всем известно, что там у него больше всего дел. По этой причине смурфик в очках шёл прямиком к мастерской. Однако прежде, чем он добрался до места назначения, на пути снова появился Грязнуля, в дырявых штанах, с колпаком поверх глаз и каким-то мусором в руках. Раз уж Папа попросил и его привлечь к работе, то, похоже, придётся начать с Грязнули, как бы Благоразумника не раздражало его общество.       — Грязнуля, дело есть! — оповестил очкастый, подойдя к нему поближе, но сохраняя безопасную дистанцию.       — А? — лаконично ответил тот.       — Папа-Смурф сказал, что хочет, чтобы я, Мастер и ты сходили проверить плотину. Так что вперёд и с песней — мы идём за Мастером.       — Угу.       Благоразумник предпочёл бы провести с Грязнулей как можно меньше времени, но если не взять его сейчас с собой, то он определённо уйдёт куда-нибудь и вернётся с вдвое более сильным запахом, а это Благоразумника не устраивало от слова совсем. Поэтому пришлось идти с ним.       Смурфики не обменялись не единым словом, пока шли к мастерской. Грязнуля или был слишком занят своими мыслями, или не хотел говорить с Благоразумниом, а Благоразумник, в свою очередь, считал бесполезным обращаться к любителю мусора: он сделает вид, что очкастого вообще не существует, впрочем, как и всегда. Да и болтать с Грязнулей было не о чем, потому что единственным, что ему можно было сказать, было «Выкинь эту дрянь и сходи помойся!», а это Благоразумник и так уже сказал сегодня не один раз.       Мастер, как и следовало ожидать, сидел дома. Он бегал по первому этажу, раскладывая инструменты и детали по своим местам. Вообще изобретатель не слишком любил убираться: зачем что-то куда-то класть, если оно может снова понадобиться в любой момент? Но иногда беспорядок в мастерской переходил все границы допустимого, так что невозможно было ступить без риска упасть в груду шестерёнок, а отыскать гаечный ключ становилось опасной миссией, из которой навряд ли вернёшься живым и здоровым. В таких ситуациях у Мастера не оставалось выбора, и он принимался за уборку.       Когда Благоразумник постучал в дверь, изобретатель был занят тем, что, балансируя на трёх поставленных друг на друга ящиках, складывал кучу чертежей на самую верхнюю полку стеллажа. Мастер крикнул, что можно войти, и, стоило двери открыться, потерял равновесие и вместе с чертежами в руках и ящиками свалился на пол, где и без того царил полный хаос, причём наделав такого шума, что взрывы сюрпризов Хохмача могли бы показаться детским лепетом.       — Мастер-Мастер-Мастер, — покачал головой Благоразумник, окидывая взглядом мастерскую.       Грязнуля, привлечённый грохотом, тоже заглянул в дом, удивляясь тому, насколько обстановка в нём похожа на обстановку в его собственном жилище (только без плесени и вони, пожалуй). Мастер поднялся из груды непонятных деревянных деталей, валявшихся на полу вперемешку с коробочками для мелочей и упавшими вместе с самим смурфиком чертежами. Изобретатель мысленно благодарил судьбу за то, что не свернул шею.       — Папа-Смурф будет недоволен, когда увидит это безосмурфие, — с упрёком произнёс Благоразумник.       — Я это безосмурфие как раз разбираю, — отозвался Мастер, потирая бок, — вы что-то хотели?       — Да. Папа-Смурф, который, как известно, глубоко ценит мой ум и замечает задатки лидера, не мог игнорировать их и, как следствие, доверил мне Очень Ответственное Задание и…       — Ближе к делу, — перебил его Мастер. У смурфика дел было выше крыши, а ту Благоразумник со своими лекциями на пять лет.       — …и Папа попросил меня проверить состояние плотины в настоящий момент, взяв с собой тебя и Грязнулю, — как ни в чём не бывало завершил Благоразумник и поправил очки.       Хозяин дома изогнул бровь.       — Хочешь сказать Папа-Смурф сказал, чтобы мы сходили посмотреть плотину?       — Очевидно.       — Знаешь, я тут, вообще-то, занят, — сообщил Мастер.       Смурфик в очках, нисколько не смутившись, ответил:       — Как хочешь. Тогда мне придётся сделать всё самому и сообщить Папе, что ты отказываешься выполнять его поручения.       Он уже развернулся и пошёл к выходу, но Мастер окликнул его.       — Нет уж, я пойду!       «Ещё не хватало, — подумал он, — чтобы они с Грязнулей совались на плотину. Они там такое усмурфят, что мало не покажется!»       — Отлично, — сказал Благоразумник, — в таком случае, быстрее. Время — деньги!       — Что такое деньги? — промямлил Грязнуля, обращаясь к Мастеру, который в ответ лишь пожал плечами.       Изобретателя не очень устраивал такой вариант развития событий, но он определённо не был худшим. Целый день разбираться в доме — скука смертная, а доверять осмотр плотины (который, как не мог не отметить Мастер, и так стоило провести в ближайшее время) было делом глупым и даже опасным. Что же касается Грязнули, то ему было почти всё равно: у него не было никаких конкретных планов на сегодня, впрочем, как и на любой другой день, так что перспектива поучаствовать в проверке плотины его не огорчала и не радовала.       Идти с Благоразумником куда-то было заданием не из лёгких, потому что смурфик шёл с крайне гордым видом, будто желая, чтобы другие заметили это и спросили, насколько важное поручение ему дал Папа-Смурф. Вот только план не работал, и все только показывали на Благоразумника пальцем и посмеивались. С таким же пренебрежением относились и к его сопровождающим: идут с мистером Большая Шишка заниматься какой-то дурацкой ерундой в стиле Благоразумника.       Примерно половину дороги вся троица молчала, но потом, видимо, Благоразумника стало распирать.       — Папа-Смурф всегда уверен во мне, так что я ни в коем случае не могу его подвести, — вслух рассуждал он, — но я, конечно, и так его не подведу, но если вы подведёте меня, то, получается, я, в какой-то степени, подведу его, а этого допустить никак нельзя, так что не подведите меня, чтобы я не подвёл его. На самом деле, вам даже делать особо ничего не нужно — я сам прекрасно справлюсь, потому что я эксперт в плотинах. Но раз Папа-Смурф сказал взять вас с собой, то я должен слушаться его. К тому же, вам будет полезно, и вы научитесь от меня чему-нибудь важному. Как говорит Папа-Смурф: смурфные примеры смурфят смурфу смурфный опыт…       Мастер и Грязнуля переглянулись. Высокое самомнение Благоразумника невероятно раздражало, но иногда оно становилось невероятно смешным. Подумать только, Благоразумник хочет, чтобы Мастер научился от него разбираться в плотинах…       Тут смурфик в очках упомянул свою «высокую осведомлённость во многих сферах», и Мастер, не сумев сдержаться, прыснул. Когда шедший впереди Благоразумник обернулся и с недоумением посмотрел на него, тот сделал вид, что чихнул. Теперь очкастый принялся за лекцию о простуде.       Плотина, на первый взгляд, выглядела абсолютно нормально. Найти какие-нибудь неполадки можно было лишь сблизи, и то только опытным, как у Мастера, глазом.       — Так, вот мы и на месте, — сообщил Благоразумник.       — А то мы не поняли, — пробормотал Мастер. Его жутко раздражало, когда смурфик в очках совался в его сферу и делал вид, что что-нибудь в ней смыслит. Нет, что-нибудь, он, конечно, смыслил, но не больше, чем, например, Растяпа или Смурфетта. И уж точно намного меньше, чем Мастер.       — Теперь все идите за мной, — скомандовал Благоразумник и зашагал к плотине, — и внимательно осматривайте всё. Грязнуля, что ты делаешь?       Грязнуля, стоявший в стороне и кидавший какой-то мухе что-то, когда-то бывшее сухарями, а сейчас ставшее неопознанной серой массой, наконец удостоил Благоразумника взглядом.       — Муху кормлю.       — Потом покормишь, — возмутился очкастый, — сейчас мы идём к плотине. И я здесь главный!       Самоназванный командир сначала долго ходил по верхней площадке, разглядывая и щупая всё в пределах досягаемости, а затем спустился вниз и принялся повторять те же действия там. Мастер всё ждал, пока Благоразумник оповестит их о том, что обнаружил участки, где краска потрескалась, однако это всё никак не происходило. Сам изобретатель заметил это уже давно. Что касается Грязнули, так он ни на что не обращал ровно никакого внимания. По правде говоря, колпак вообще закрывал от него всё происходящее, и загадкой было, как много он видит и видит ли он вообще.       — Хм… — задумчиво промычал Благоразумник уже в пятый раз.       — Благоразумник, — прервал его Мастер, который не мог больше терпеть, — я тут нашёл…       — Мастер-Мастер-Мастер, я занят. У меня нет времени на твои глупости.       — Мои глупости?!       Благоразумник сделал вид, что ничего не услышал.       — Знаешь что, мистер Я-Тут-Самый-Умный, — Мастер повысил голос, — что бы ты там не думал, а в постройках и механизмах хорошо разбираюсь я! Так что спустись с небес и слушай, что говорю я!       Смурфик в очках сурово посмотрел на изобретателя и хотел было что-то возразить, но тот выглядел весьма устрашающе, и Благоразумник передумал.       — Это мне доверили Очень Ответственное Задание, а не тебе, — несмело промямлил он.       — Да ты даже не в состоянии заметить треснувшую краску! — возмущённо сказал Мастер.       — Если Папа-Смурф сказал…       — Сомневаюсь, что он сказал тебе строить из себя всезнайку и делать всё одному!       — Я поддерживаю Мастера, — вставил любитель мусора, от любопытства даже приподнимая край своего колпака и оглядывая споривших.       Благоразумник раздражённо топнул ногой, но промолчал. Что ему можно было бы сказать в такой ситуации? Он понятия не имел. Во-первых, против очкастого вновь ополчилось большинство, а во-вторых, возможно, в том, что они говорили, была доля правды. Быть может, Благоразумник правда переборщил. Как бы то ни было, миссия, похоже, провалилась, и Папа-Смурф будет очень разочарован. Прежде всего тем, что Благоразумник вновь наступил на те же грабли: посчитал себя лучше других, когда на самом деле таковым не является.       — Я иду домой, — заключил Мастер и действительно направился в сторону деревни.       Тут Благоразумника осенило.       — Нет!       Грязнуля и Мастер удивлённо-раздражённо посмотрели на него.       — Мы пойдём к Папе-Смурфу, все трое!       Идти к Папе-Смурфу в случае проблемы было одним из самых простых, но в то же время действенных вариантов. Он обязательно сказал бы, что делать. Папа-Смурф, казалось, всегда мог отыскать время разобраться в ссорах и помочь смурфикам найти общий язык. Ну, или почти всегда. Однако никому даже в голову не приходило, что эти глупые споры у Папы уже в горле сидели, и его невероятно сильно злило то, что его маленькие смурфики не желают считаться с чужим мнением и решать свои проблемы самостоятельно. Иногда ему очень хотелось крикнуть: «Идите отсюда и разбирайтесь сами!». Но он этого никогда не делал. Потому что боялся, что сделает хуже. Время от времени он спрашивал себя, а не делает ли он хуже сейчас, решая большую часть споров и недопониманий? Иногда ему казалось, что нет, иногда что да. Глава деревни горел желанием научить смурфиков самостоятельности и взаимопониманию и продолжал откладывать день, когда он всё-таки осмелится сказать им: «Разбирайтесь сами!». Иногда ему это почти удавалось. Почти.       Но он никогда этого не делал.       Папа-Смурф по-прежнему сидел за книгой, корпея над переводом, никак не продвигавшимся. Стук в дверь заставил его вынырнуть из своих мыслей.       — Войдите!       Смурф успел спрятать книгу в стопку справочников по шифрам как раз к тому моменту, когда в лабораторию вошли Благоразумник, Мастер и Грязнуля, все хмурые и исподлобья смотревшие друг на друга. Было очевидно, что они что-то не поделили.       — Что случилось, мои маленькие смурфики? — заботливо спросил Папа.       Тут на него обрушился целый поток криков обвинений. Различить хоть что-то в таком шуме было делом не из лёгких, но Папа-Смурф в этом деле был профи и вскоре уловил основную идею: Благоразумник опять зазнаётся и игнорирует других, Мастер грубит и не уважает лидера, а Грязнуля вообще ничего не делает.       — Тише, мои маленькие смурфики! Тише!       Когда зельевару удалось угомонить их и выслушать мнение каждого по очереди, картина стала ему абсолютно ясна. Классика. Но Папа-Смурф не мог оставить дело в таком состоянии, поэтому дал такой классический, как и сама ситуация, совет.       — Благоразумник, я ценю то, что ты стараешься держать всё под контролем, однако тебе следовало бы послушать, что говорит Мастер. Думаю, ты согласишься, что он разбирается лучше. Кстати, Мастер, как там плотина?       — В целом всё в порядке, кроме краски. Она, похоже, то ли засухи не выдержала, то ли ещё что, но кое-где потрескалась, — отрапортовал Мастер.       — Спасибо. А тебе, кстати, не помешало бы реагировать немножко спокойнее и постараться объясниться словами, не переходя на крики. Грязнуля, побольше участия. Не нужно стоять в стороне и думать, что всё за тебя сделают другие. Все всё поняли?       — Да, Папа-Смурф, — в один голос ответила троица.       — Отлично. Благоразумник, можешь идти, а вас я попрошу задержаться.       Когда дверь за Благоразумником закрылась, а его удалявшиеся шаги на улице почти затихли, Папа-Смурф очень серьёзным, даже несколько строгим взглядом посмотрел на Мастера и Грязнулю.       — Я понимаю, — начал он, — что это сложно. Понимаю, что раздражает. Но пожалуйста, старайтесь иногда подыгрывать Благоразумнику. Хотя бы чуть-чуть.       Изобретатель выглядел растерянно, а Грязнуля чесал в затылке. Никто из них двоих не понял в полной мере, чего хочет Папа и, главное, зачем.       — Благоразумник хочет быть важным. Я знаю, что из-за этого он часто ведёт себя глупо, но прошу вас, показывайте ему иногда, что вы уважаете его и считаетесь с его мнением.       — Типа, — медленно сказал Мастер, — «Благоразумник, я думаю, я нашёл неполадку, не хочешь посмотреть?» — примерно так, да?       Папа-Смурф кивнул.       — Но зачем…       — Это достаточно сложно объяснить и ещё сложнее понять, — прервал его Папа, — но я всё равно надеюсь, что вы постараетесь подыграть ему. Хотя бы чуть-чуть.