Йоланди

      Толкая дверь в гостиную, Марс знал, кого увидит там помимо Брина, не хотел этого, но был рад, что именно так все произошло. Правда, тот человек, который посмотрел на него, как затравленный звереныш, исподлобья, обжег его холодностью вечных ледников, как и много раз до этого. Повернувшись к Брину, Марс поднял брови.       — Оно само так вышло! — взмахнул руками Брин, расположившийся в кресле у камина.       Приготовившись слушать, Марс подвинул к огню третье кресло. Ло во время крайне эмоционального повествования сидел, не шелохнувшись, смотрел на пламя, а Марс — на него, пытаясь представить метателя ножей в доме богача. По сути, если его приодеть во что-то подходящее, расчесать и попросить сделать более дружелюбный вид, то он даст прикурить многим аристократам на балах — высокомерие у него не наносное, а встроенное, врожденное, похоже, и многим дамам, избалованным комплиментами и ухаживаниями, нравились такие мужчины… Кстати о прикурить — отыскав в кармане портсигар, Марс вытащил то, что тут называлось хрен пойми как, но он по привычке называл сигаретой, наклонился, коснулся ее кончиком огня и затянулся.       — Я не могу оставить его у себя, — проговорил он. — Если явится хозяин, — а он явится, как только узнает, чей ты друг — то я буду обязан отдать ему его собственность. Если ты забыл, рабы приравниваются к личным вещам, а кража имущества у столь влиятельного человека карается повешеньем. Мой титул не спасет. Файнис умный малый, помню его, встречались: он один точно не нанесет визит, лишь со стражей. А стражу я не пустить не могу.       — Я и не собирался оставаться, — Ло глянул на притихшего Брина. — Как только рассветет, уеду.       — Куда? — хмыкнул Марс. — К утру весь Гредагон будет стоять на ушах, уж поверь. Тебе повезло в прошлый раз наткнуться на балаган, который уходил из города, иначе бы тебя тоже нашли… Оставаться нельзя, и ехать нельзя. Только если подальше от наших земель. — Он откинулся в кресле и выдохнул дым в потолок. — А вот это я могу предложить. Не прошло и дня, как скончался Асх, и…       — Допился? — даже привстав в кресле, воскликнул Брин, и Граф, отреагировав на слово «умер», которое знал в любых вариациях, спрыгнул к нему на колени и завалился на спину.       — Да, к сожалению, — вздохнул Марс. — И последняя его просьба — чтобы я нашел законного наследника, его сына. Поездка растянется на месяц, а то и больше, поэтому предлагаю тебе составить мне компанию.       — Куда нужно ехать? — спросил Ло.       — В Вотчину. На границу с землями великанов.       Марс едва не выронил сигарету, потому что не ожидал услышать в ответ смех, причем язвительный:       — Ты не доедешь! — заявил Ло. — Ты хоть раз там был? Твои кости высохнут на солнце раньше, чем выпадет снег.       — Я наслышан о местной фауне, — сказал Марс. — На границе с Вотчиной, после Мирамисы, найму несколько охотников в охрану. У меня нет выбора, я не могу подвести друга и наплевать на последнее его слово. Уговаривать тебя нужды нет — либо ты хочешь оставаться на свободе и едешь со мной, либо отправляешься обратно к хозяину.       Йоланди собирался отказаться, и будь что будет: если гнать коня сутки напролет необъезженными дорогами, подальше от оживленных трактов, то можно добраться до рыболовных городков и обосноваться там, постричься, устроиться на судно и уйти в море, где его точно никто не найдет. Но он знал, что в Мирамисе находится, по слухам, сестра, и хотел увидеть ее еще раз, прежде чем отправиться в бессрочное путешествие. От границы с Вотчиной до городков добираться было дольше, но упускать шанс не хотелось, потому он сказал:       — Хорошо. Я доеду до границы с тобой и отправлюсь дальше сам.       — И кошки сыты, и тарелки помыты! — произнес Брин, соединяя в одно «мышки целы» и «рыбку съесть». — Возрадуемся! А я постерегу твое жилище.       — Вообще-то я надеялся, что ты составишь мне компанию, — заметил Марс. — Но раз уж ты не хочешь, то, пожалуйста, проследи, чтобы тут все обошлось без лишних проблем. А ты, Ло, пойдёшь со мной. Нужно тебя переодеть.       — Сам переодевать будешь? — фыркнул некромаг, на что Марс показал ему незнакомый жест в виде оттопыренного среднего пальца, который Йоланди истолковал как указание дороги во вполне знакомом направлении.       Йоланди вышел следом за ним, и по пути Марс давал указания слугам в его отсутствие следить за домом, вернее, за Брином, а сейчас набрать ванну и собрать необходимые в дороге вещи.       — Феба, подбери подходящую одежду для моего друга и отведи его в ванную, — сказал он девушке в чепчике и переднике, мельком взглянул на Йоланди и добавил, что сам в это время займется своими делами. Кивнув, служанка проводила гостя в комнату для гостей и, открыв дверцу гардеробной, принялась передвигать вешалки.       — Вот, Ваше белье, — выудив белоснежную сорочку и подштанники, она вручила стопку озиравшемуся Йоланди. — Ванна уже готова, проходите. Только не откручивайте те штуки по бокам, можете обжечься, вода подается прямо из котельной. Господин называет это изобретение «водопровод» и лично изготавливал чертежи, утверждая, что никакой магии там нет. Но вода сама идет по трубочкам, разве не магия? Потом просто выньте пробку из дна, и вода схлынет сама.       Под трескотню девушки Йоланди с осторожностью поблагодарил за беспокойство и прошёл в маленькую комнату без окон. В доме Файниса были такие же, но никаких «водопроводов» там не имелось. Зато стояло множество банок с пахучим мылом, непромокаемые мешочки с солью, и Йоланди ненавидел саму процедуру мытья, поскольку его заставляли использовать все эти средства, и благоухал он потом приторно и сладко, как цветочная клумба. Здесь же, кроме обычного белого мыла и простых мочалок ничего не имелось. У зеркала лежал закрытый бритвенный набор, забытые запонки и принесенное прислугой расписное фарфоровое блюдце с зубным порошком. Марса не было, но все говорило о присутствии хозяина, и Йоланди испытал чувство, будто раздеваться ему приходилось перед ним лично. Ступив на гладкое дно ванны, он опустился в воду и не сумел сдержать возгласа удовольствия — в горячей воде он не мылся давно, это была прихоть, не всегда доступная в его положении. После перенесенного ощущения, что Файнис вот-вот вломится к нему, чтобы вновь заставить гореть живьем от разгорающейся внутри злобы, не покидали ни на минуту. Он вспомнил, намыливая мягкую мочалку, что тот немного прихрамывал, когда подходил, и значит, последствия последней их встречи не прошли без следа, что не могло не радовать.       Не давая себе расслабиться, чтобы не заснуть, Йоланди соскребал с себя вместе с запахом дыма и дорожной пылью эту злость, и выбрался из остывшей воды более собранным и отдохнувшим. Вытащив, как и сказала служанка, пробку из дна, он с удивлением заглянул, когда вода ушла, в отверстие, затем под саму ванну, где было сухо. Пожал плечами, вытерся полотенцем, постоял у зеркала, рассматривая себя и выплевывая в раковину зубной порошок, оделся и вышел.       — Ого! — воскликнула ожидавшая его в комнате девушка. — Да вы настоящий граф, не меньше, только молоденький еще. Давайте наденем верхнюю рубашку и штаны.       — Я сам могу это сделать, — протягивая руку, произнес Йоланди. — Я умею одеваться без чьей-либо помощи, благодарю.       Поджав губы, девушка отдала ему одежду и удалилась, сообщив, что ее можно потом позвать колокольчиком. Застегивая пуговицы на рубашке, он прислушался к себе и понял, что чувства обязанности перед виконтом не испытывает. Что-то подсказывало ему, что его услуги и умения еще пригодятся тому в пути, потому хорошая одежда, пища, ночлег и согласие помочь были малой платой в предстоящем путешествии.       Складывая в саквояж необходимые бумаги и письменные принадлежности, Марс наметил предстоящий путь и решил, что изначально лучше отправиться на экипаже. До Мирамисы можно было добраться на своем, а дальше, на перекладных, до границы с Вотчиной, и взять хороших, выносливых, из одомашненных диких лошадей, которые в родных краях ориентировались лучше любого проводника, которого тоже придется нанять вместе с охраной. И того, что Марс слышал о тех землях, достаточно было, чтобы туда не соваться ни по какой причине. Кроме исполнения последней воли друга, разумеется.       Поразмыслив еще, Марс обвел взглядом кабинет, проверяя, не забыл ли чего, вышел и двинулся к комнате для гостей, где оставил Ло. Тот уже ждал его в коридоре, рассматривая фамильный портрет, и Марс его, стоящего боком, сначала не узнал. Влажные, причесанные волосы были откинуты за спину, выставляя на обозрение совершенно трогательные, аккуратные, розовые уши — ухо, конечно, ведь второго он не мог видеть, — и прильнувшие к шее белые кружева воротника. Казалось, что этот, переодетый Ло, незнаком ему. Но спустя мгновение тот повернул голову, снова обжигая его морозом, и Марс расслабился — ничего не менялось. Однако он уже успел подумать, что строгий офисный костюм, возможно тройка, начищенные ботинки, бежевое пальто и стакан кофе из Старбакса пошли бы ему как никому иному. Человек-бритва, цепкий молодой делец и скрытый потенциал, шкатулка Пандоры с двойным дном, с таким не страшно и новое дело открыть. Впрочем, Софи была такая же, острая и быстрая, строгая и расчетливая стерва, и удивительно, что Марс, переживший подобное, не держал на нее зла, ведь в этом мире, который он по возможности подстраивал под себя, ему было куда уютнее. Конечно, кофе очень не хватало, как и хорошего виски, но это были мелочи. Раз уж он даже к подштанникам вместо трусов привык.       — Готов? — спросил Марс преувеличенно бодро.       — Есть варианты получше? — отозвался Ло, и он с неохотой признал, что терпеть этот тон ему придется всю дорогу до Вотчины. — Еще скажи, что это точно судьба.       — Нет, это Брин, который ждет свой подарочный секс за твое спасение, — ответил Марс, акцентируя услышанную ранее подробность.       Во дворе их ждал экипаж с упряжкой из двух двоек, зевающий кучер и некромаг, успевший переоблачиться в халат Марса с вензелями и его же мягкие домашние туфли.       — Мог бы дождаться хотя бы моего отъезда, — заметил Марс, шагая рядом с ним.       — Всегда хотел почувствовать себя виконтом, — проговорил тот, не скрывая своего восторга. Граф, оседлав его плечо, качался на нем, как на качелях.       — Только не лезь, будь любезен, в ящик с нижним бельем и не кури в спальне. Остальное можно. Очень надеюсь вернуться и увидеть свой дом в том состоянии, в каком его оставляю, без лишних призраков и пятен на потолках, — пропустив вперед Ло, он забрался внутрь экипажа и вытянул руку в окошко, крепко пожимая руку Брина. Некромаг, стянув во время этого с его пальца перстень-печатку, напялил на свой указательный:       — Вот теперь я точно виконт! Не трону я твои портки, не переживай!       Покачав головой, Марс задернул шторку, и экипаж тронулся. Выезжали в ночь, и поэтому на ближайшие часы он не беспокоился о напряженной обстановке внутри: было темно, хотелось спать, да и сам Ло на контакт идти не собирался, избавив его от замечаний и разговоров в целом. Подоткнув под ручку сиденья подушку, он развернулся и вытянул перед собой ноги. Судя по шороху напротив, Ло делал то же самое.       Брин, налакавшись вина из фамильного погреба виконта, уснул, так и не добравшись до спальни, прямо в кресле у камина. Граф тоже дрых, взобравшись на каминную полку, и ничто не разбудило бы их обоих до обеда, если б где-то за окном не завизжала служанка и по коридору не застучали сапоги. Вытерев слюну в уголке рта, Брин уселся прямо, закинул ногу на ногу и пригладил растрепанные патлы.       — Где виконт? — распахнув дверь, громко спросил господин с бакенбардами и расцарапанным лицом. За его спиной маячили не выспавшиеся стражники.       Брин, скрестивший в кармане пальцы и мысленно закончивший заклинание смены личины, положил на колено руку, демонстрируя перстень-печатку.       — Помилуйте, любезный, разве не узнали? — спросил он, и лицо Файниса, поначалу увидевшего лишь мутную фигуру в халате, вытянулось до возможного предела. — По какому поводу, осмелюсь спросить, вы позволяете себе врываться в мой дом, еще и в такую рань?       — От господина Файниса поступила жалоба, что вы вместе со своим другом укрываете у себя беглого раба, — пояснил начальник стражи, выдвигаясь вперед.       — С другом? Помилуйте, никаких друзей у меня тут нет, тем более рабов, можете допросить прислугу, — Марс платил им достаточно, и уважали они его больше, чем работодателя, чтобы Брин мог полагаться на их верность. — Если хотите, обыщите дом, мне нечего скрывать.       — Господин Файнис утверждает, что похититель его собственности натравил на него ручную птицу, ворона, — начальник стражи сощурился на каминную полку, и Брин, закатив глаза, поднялся.       — Это же чучело, о чем вы, — перехватил Графа за одеревеневшие ноги и постучал головой о камень. — Памятная вещь, помнится, мой батюшка…       — Что ж, не станем вас отвлекать, — поспешно сказал его визави, шагая назад. — Мы осмотрим дом, с вашего разрешения, и постараемся больше вас не беспокоить.       Файнис, зыркнув на него с недовольством, шагнул следом и закрыл дверь. Брин, в последний миг наложивший на Графа заклятие «мертвеца», поцеловал его в макушку и поставил на прежнее место. Тот должен был проснуться спустя несколько часов, однако не в самом хорошем настроении.       Спину ломило, отдавая и в затекшую ногу. Хотелось сесть, но Марс еще полежал, привыкая к ощущению, что его придирчиво рассматривают.       — Ненавижу утро, — сказал он, садясь и растирая плечо.       — Обычное утро, — произнес Ло, выглядевший куда бодрее, чем он. — Но конечно, для человека, спящего на перине, подобное может показаться пыткой. А мы и половины пути до Мирамисы не проехали.       — Боже…       Ло, наградив его очередным взглядом, от которого хотелось с чувством цокнуть, отвернулся, а Марс, открыв окошко рядом со спиной кучера, приказал тому остановиться на ближайшем постоялом дворе — хотелось горячей еды и чего-то, похожего на чай. Спустя пару часов, проведенных в разглядывании пейзажей, экипаж остановился на таком дворе вблизи тракта, и кучер отправился договариваться о смене упряжки, а Марс заказал завтрак на двоих, который состоял из яичницы с овощами и мясом, и только что сваренного глинтвейна. В любое другое время от глинтвейна бы он отказался, — на завтрак-то — но сейчас горячее и алкогольное было необходимо. После завтрака за узким прямоугольным столом, так же, в молчании, они подождали, пока запрягут лошадей и снова заняли места в экипаже. Марс, прихвативший с собой еще одну бутылку горячего и алкогольного, зажал ее между ног, грея руки — туман наползал сырой и холодный.       — Так и будем молчать? — спросил он, уставившись на Ло.       — У нас много общих тем? — произнес тот.       — Ты мог хотя бы рассказать о себе.       — Чем меньше ты знаешь о своих попутчиках, тем уютнее себя чувствуешь в пути. Не утруждайся беседой, я все равно скоро покину тебя.       — Не так уж и скоро. Минимум неделя.       — Тем приятнее будет эта неделя, если мой рот будет закрыт.       Конечно, Брин бы уже отколол шутку на эту тему, поставив под сомнение приятность времяпрепровождения с закрытым ртом, но Марс мог только скрипеть зубами от досады.       До вечера Ло не проронил ни слова, занятый чтением прихваченной из библиотеки виконта книги, пока он сам пытался наметить на бумаге примерную карту пути. Уже в сумерках экипаж свернул на дорогу к деревне и остановился у очередного постоялого двора, где на их беду свободная комната оказалась только одна.       — У нас праздник урожая завтра, торговцы съехались, никак не могу подсобить, — расстроилась дородная матрона в белом фартуке. — Спите в одной, чего вы, друг ваш не девка, поди, — она кивнула на флегматично рассматривающего выпивающих за столиками людей.       — Я могу и во дворе переночевать, только… — начал Ло, но Марс успел раньше:       — Что ж, придется спать в одной комнате. Спасибо вам, будем ожидать свой ужин, — улыбнувшись хозяйке и сунув ключ в карман, Марс, двигаясь к лестнице, возмутился: — Спятил? По легенде ты мой давний товарищ, такой же аристократ, какой двор? Если тебя начнут искать…       — Я понял, — коротко бросил Ло, и Марс покачал головой — как же с ним трудно.       Комната была маленькая, половину занимала кровать, с которой Ло сразу скинул одеяло и стащил его на пол, бросая сверху плед с кресла.       — И что ты делаешь? — спросил Марс.       — Устраиваю свое спальное место, — ответил тот.       Марс закрыл глаза и выдохнул. Потом сдернул одеяло со своей части кровати и тоже бросил его на пол с другой стороны.