lost in translation

      Чип не сразу понял, как оказался в окружении темноты, остатки которой в итоге смыло восходящее солнце. Зыбкий песок вызывал чувство дискомфорта. Рваная ткань, до этого представляющая собой некогда одежду наравне с разбросанными частями скафандра, окружала еле пережившего внеплановое приземление на чужой планете инопланетянина. Вдобавок тот не пытался дышать — боялся втянуть разбитым носом воздух, считая это опаснее, чем полумертвое состояние, в котором находился.       Солнце достаточно быстро возвысилось над ним. Чип не сразу заметил это, ибо думал, что проснется в кровати, а прочее окажется ничем иным как просто приближенным к реальности кошмаром. Думал, что очутится в бортовом отсеке корабля, в собственной каюте с лежащей возле кровати гитарой и толстенной кипой заметок на столе, что вновь разбросало из-за турбулентности.       Видимо, корабль в этот раз потрясло сильнее обычного, и в качестве безопасности сонного Чипа поместили в спасательную капсулу, от которой остались въевшиеся в поверхность металлические останки...       Инопланетянин кое-как поборол желание лежать на начинающем обжигать песке. Каждая частичка тела гудела и вызывала такого рода боль, какую Чипу еще не приходилось испытывать. На полусогнутых он обошел периметр, на который имел честь приземлиться, в поисках уцелевших и подходящих для первоначальной функции обрывков одежды. Из-за зноя и надоедливого солнца начинала болеть голова. Чип Хром и не догадывался, как местный климат быстро окажет на него столь негативное влияние. И это ему еще не доводилось контактировать с живыми существами и людьми в том числе.       Заваливаясь из стороны в сторону из-за обилия песка вокруг, Чипу удалось выйти к обочине дороги — такой же пустой и безлюдной, что и все остальное тут. Голова к этому моменту разболелась ни на шутку, и инопланетянин пожалел, что не прикрыл ее от докучливых солнечных лучей.       И вот, уже потянувшись за завязанном на руке клочком, походящем по очертаниям на своеобразную бандану, Чип не удержался и всем телом навалился вперед, на проезжую часть, потеряв сознание уже во второй раз за последнее время.

***

      Тьма начала разъедаться в пространстве, но не уменьшалась, как в прошлый раз. Солнце медленно сливалось с горизонтом, будто не желая скрываться, при этом позволяя спокойно насладиться прохладой, постепенно проникающей через полуоткрытое окно. Лилово-синее небо завораживало и несло в себе своеобразный покой, который был так необходим.       Горящий сверху светильник будто оживил Чипа: тот пробудился ото сна, начиная постепенно окунаться в болезненные ощущения, которые, как он посчитал, прошли. Некоторое количество времени потребовалось инопланетянину, чтобы понять, что находиться сейчас "в движении" — на заднем сидении гонящего на колесах транспорта, в полусогнутом состоянии, что вызывало дополнительное неудобство, прикрытый пледом на пару с мужским пиджаком, что постоянно сползал и лез в лицо.       Запах дешевого одеколона и с таким же качеством сигарет тут же ударил в нос, что заставило Чипа чихнуть. Будучи слишком чувствительным и напуганным в нынешней ситуации, инопланетянин не заметил, что напугал водителя не меньше. Тот в свою очередь начал неровно лавировать на пустой дороге, после чего, сбавив скорость, вернулся в исходное состояние. — Я и не заметил, как ты проснулся, — воскликнул, судя по голосу, молодой парень, предусмотрительно глядя в зеркало заднего вида. Даже в маленьком отражении зеркала заднего вида, Чипу приглянулись спутанные рыжие волосы и сдвинутые на кончик носа солнцезащитные очки, что плавно переместились на голову.       Чип не знал, что и ответить. Его познания в области культуры чужих рас и планет были крайне узки, и даже редкие походы в городские библиотеки с архивами не помогали, хоть порой инопланетянин заходил в них, преследуемый совсем другими целями и мыслями. И вместо того, чтобы окунуться в это с головой, Чип решил путешествовать и довольствоваться тем, чем получалось, на заработанные любимым делом деньги — игре на гитаре.       Инопланетянин продолжал молчать, надеясь, что больше неловких ситуаций не возникнет. Но это так или иначе ощущалось в атмосфере. Как и то, что водитель еще сбавил скорость, чтобы спокойно повернуться к загадочному незнакомцу лицом. Отблеск притягательных карих глаз привлек внимание Чипа. — Ты у нас видимо из молчаливых, — и с этими словами, тот повернулся обратно. Краем глаза Чип заметил в том же зеркале, как губы растянулись в улыбке. Сняв очки и положив в бардачок, парень потряс головой и отстегнул ремень, — меня так-то Мэтти зовут. Уже приехали, кстати.       Чип резко присел и подхватил пиджак. Плед предательски сполз, обнажая неприкрытое тело: местами попадались обрывки бинтов и пластырей, характеризующие о предпринятых попытках Мэтти помочь ему.       Инопланетянина успокаивали вырисовывающиеся в мягких оттенках уличных фонарей фасады зданий, невзрачные группы людей на переулках и малочисленное количество проезжающих мимо машин, где будто приклеенные к стеклам пассажиры также получали удовольствие от поездки, либо спешили поскорее вернуться домой.       Но привыкшая глазу праздничность и легкость резко исчезла, когда парень свернул на другую дорогу и углубился в устрашающие улочки: со стоящими по сторонам полуразрушенными зданиями, сданными якобы на продажу, а после - рядами трейлеров с занавешенными вовсю окнами.       Мэтти припарковался к своему домику на колесах, впереди, где подразумевалось сцепление. Почесав голову, будто задумавшись, парень прихватил охапку из ключей и поспешил выйти. Ночной и пронизывающий до костей ветер ворвался в кабину, заставив Чипа тут же вжаться в сидение и попытаться достать плед. Будто ответив на мысленные мольбы инопланетянина о помощи, Мэтти открыл пассажирскую дверь: пригнувшись, он дотянулся до пледа и, кинув на плечо, подал руку, чтобы помочь явно уставшему и не готовому самостоятельно идти Чипу.       Мэтти отошел в сторону, позволив Чипу выйти из машины. Тот, неуверенно опустив ступни на успевший его недурно так достать песок, приподнялся, чуть тут же не грохнувшись в сторону проложенной дорожки. Парень вовремя подхватил его, прихлопнув за ним свободной рукой дверцу.       Внутри инопланетянина ожидала обстановка уютнее, чем снаружи. Укрытый одноцветным ковровым покрытием пол, в пастельные полоски окрашенные стены. Насыщенные мягкие полутона освещали свободное пространство, остатки которого еще не забили излишним количеством полок и шкафчиков. Перед входом, буквально в нескольких шагах, стояла неприметно серого цвета софа, на которую Чип бессознательно сел, ибо последние остатки сил исчезли без следа.       Вид отсюда позволил обнаружить забитую посудой раковину и хаотично стоящие рядом баночки с кофе. Хлипкие дверцы полуоткрытого шкафа, из которого выглядывали пестрые свитера. А также вход в спальню, дверь в которую также была благополучна отперта настежь. Это место давило на Чипа, выворачивалось наизнанку, не пыталось спрятаться за натянутой фальшивостью.       Засунув руки в карманы штанов, Мэтти задумчиво оглядывал незнакомца. Малость смутившись от такого серьезного взгляда, Чип опустил глаза и снова обнаружил себя в рванье и наброшенном на плечи пиджаке. Тут же Мэтти принялся развязывать галстук, приподняв заранее воротник. Не придав этому значение, Чип продолжал смотреть, наивно предполагая, что на земле так принято. — Тебе нужна одежда, у меня и так есть запасная, — парень кивнул в сторону все того же шкафа. Чип почувствовал легкое покалывание в области щек. Не найдя себе занятия, он продолжал сидеть, ощущая, что с каждой секундой сильнее вжимается между подушек, будто в попытке спрятаться от излишней на первый взгляд любезности. К этому моменту парень начал уже расстегивать рубашку.       Тишина давила на уши. За это время за окнами проехало четыре машины: либо быстро промчавшиеся мимо, либо тут же заглохшие, в конце концов оставляя Чипа наедине со спутанными и не желавшими проясниться мыслями. Буквально прижатый гравитацией, инопланетянин думал о своем первом дне, проведенном на такой незнакомой для него Земле. Стрелки настенных часов только приближались к отметке в девять часов вечера.       Из раздумий его вытащило резкое движение: Мэтти коленом уперся в софу, в пространство между ног инопланетянина. Сбросил в сторону пиджак, начал скользить пальцами по обрывкам ткани, моментами дергая за них и снимая, ибо не находил в них больше нужды. Инопланетянин боялся поднять взгляд — над ним возвышался незнакомец человеческого рода, обнаженный на половину и с тем же задумавшимся взглядом пронзающих карих глаз....       Разобравшись с верхом и отбросив в сторону снятые клочки, не представляющие собой больше никакой ценности, Мэтти воспользовался покорным состоянием инопланетянина и натянул на него рубашку: — Помнешь — даже не обижусь, — ухмыльнулся парень, застегнув пуговицы, кроме последней, ближе к горлу. Галстук оказался бесполезным и занял место рядом с пиджаком, — а если захочешь переодеться, то не стесняйся и бери, что приглянется.        На выделявшемся серебристостью лице ярче заблестела кожа - своеобразная альтернатива румянцу у инопланетян. Зрачки глаз в свою очередь наполнились большим количеством звезд, в пространстве которых мелькало отражение дружелюбного незнакомца. Чип постоянно думал, что не способен чувствовать нечто подобное, но практика доказывала обратное. Мэтти оставалось недоуменно глядеть на боявшегося пошевелиться незнакомца, к которому испытывал скорее дружелюбные чувства, нежели чем их полное отсутствие.       Пока Чип пытался привыкнуть к рубашке, тонкая ткань которой липла к телу, парень подошел к шкафу и выудил из него нижнее белье на пару со старыми по виду штанами. Бросив все это рядом с инопланетянином, Мэтти плавно отвернулся, чтобы не смущать инопланетянина. Единственное, чего он не ожидал, так это сдержанное: — Спасибо, — Чип смотрел тому в спину, заметил как напряжены мышцы на спине, как тому не стоится на месте из-за усталости и желания покончить с сегодняшним днем. Как и Мэтти не знал о пережитых со стороны инопланетянина событиях, так и Чип не задумывался о том, чем живет такой на первый взгляд причудливый человек. Чем занимается, о чем думает, почему решается на безответную помощь иноземному существу, которую видимо бы никто больше и не оказал...       Мэтти учтиво кивнул, мысленно улыбнувшись услышанному. Тут же он схватился за висевшую на стуле шерстяную кофту и, быстро надев ее на себя, проговорил: — Нужно еще забрать кое-какие вещи из машины. Можешь пока спокойно переодеться и отдохнуть! — и скрылся в распространившемся в округе мраке.       К этому время на улице стало еще холоднее, из рта вылетали витиеватые клубки пара. Мэтти плотнее запахнул кофту и подошел к машине, приблизившись вплотную к багажнику. Дрожащей рукой парень пытался вставить ключи, что удалось сделать только в третий раз. Дверца небезуспешно поддалась и обнажила сложенные "сокровища". В особенности Мэтти выбрался из теплого гнездышка за скрытым в соответствующем чехле музыкальным инструментом - лакированно-коричневой гитарой с порванной струной.       Но при одном только взгляде на гитару, нелепо покрытую отпечатками измученных и изодранных до крови пальцев, на душе стало резко тоскливо, а вереница отступивших после утреннего приема таблеток мыслей рассеянно разбрелась по оставшемуся в сознании рассудку. Холод будто начал охватывать не только снаружи, но внутри, проникая все глубже и глубже внутрь, подбираясь к самому сердцу... — Думаешь ли ты о самоуничтожении также, как и я?