***
Итачи вернулся с миссии чуть раньше, чем планировалось, и это не могло не радовать: это задание морально вымотало парня. Хотелось поскорее оказаться дома и посидеть в тишине в окружении родных стен. Как Учиха и ожидал, в доме оказалось безлюдно: у отца он только что был, отчитываясь о проделанной работе, а имото находилась либо на тренировке, либо в библиотеке. Вечером Итачи улёгся спать, обещая пораньше растормошить сестру, что так злоупотребляла ночными посиделками в компании свитков. Ведь домой даже к полуночи не вернулась! Однако и утром Саске не нашлась дома. Может быть, ночевала у сокомандников? Фугаку не говорил, что она отправилась на миссию. Впрочем, уточнить было бы не лишним. — У тебя же выходной, — выдохнул Хокаге, притягивая к себе очередной документ. — Я зашёл уточнить, не на миссии ли Саске? — Итачи остановился напротив отца. — Нет, Кейташи не в деревне. Может быть, пропадает в штабе Корня, — Фугаку нахмурился. Он знал, что дочь может ошиваться где угодно да так, что её не заметят, но если уже Итачи пришёл по её душу, то видимо прячется в этот раз она слишком хорошо. — Кейташи сегодня должен вернуться, уточни у него. Младший Учиха кивнул и вышел из кабинета Пятого Хокаге. Вообще, работы было много, но один выходной был ему необходим. Особенно учитывая то, что его сестрёнка куда-то схоронилась так, что не отыщешь. До возвращения семейки Узумаки в Коноху, Итачи успел обойти четыре любимых полигона Саске, ещё с два десятка дальних и заброшенных, вынести мозги шиноби Корня, пройтись по всем уровням библиотеки АНБУ, заглянуть в отдел дознания и даже побывать дома у Изуны, которого там не обнаружилось. — Добрый день, Кейташи-сан, Наруто-кун, Изуна-кун, — поприветствовал всех Итачи неподалеку от ворот. — Только не говори мне, что Саске что-то учудила, пока нас не было, — Узумаки закатил глаза, предвосхищая последующие слова Учихи. — Я не уверен. Дело в том, что мы не можем её найти. — В смысле не можете найти? — тут же встрял Наруто, удивлённо расширив глаза. Итачи вздохнул и пересказал историю своего возвращения с миссии. Изуна только хмурился, слушая его рассказ, а Узумаки-младший начал испуганно поглядывать на старшего родственника, который, видимо, пытался отследить чакру Саске, пользуясь способностями сенсора. Без результата. — Не вижу её. Да и барьеры она, вроде как, не пересекала, я бы заметил, — Кейташи чертыхнулся. Он понимал, что Саске могла затеять какую-то игру и теперь благополучно шкериться от них всех, гадая, кто же первый найдет. Но зачем? Тренирует те барьерные техники? Но в таком случае он должен был бы почувствовать следы её чакры… — Поищите каждый там, где считает верным, — бросил Кейташи и исчез. Кейташи облазил все места, где Саске быть могла и не могла. Но не нашёл ни намека на местоположение ученицы. Тогда он вдруг понял, что… «Идиот, блять», - чертыхнулся Узумаки, направляясь к дому Учих. Самым логичным решением было сразу начать с комнаты Саске: там могло найтись предостаточно зацепок. Дверь ему открыл мрачный Итачи, который уже явно переживал за сестру. Они дотопали до комнаты девочки в полнейшем молчании. Толкнув дверь, Узумаки раздражённо зарычал. В комнате был полнейший кавардак: на полу валялись кучи книг и скомканных бумажек, а ещё… пепел. Видимо, некогда бывший свитком. Кейташи уверенно ступил вглубь комнаты, расправил комки бумаги, и по мере их изучения пришёл в ужас. Подобные техники даже он обходил стороной. Как Саске до такого додумалась? Почему не посоветовалась с ним? Кейташи внимательно сравнил несколько вариантов техники, затем резко развернулся, бросил Итачи короткое «Я скоро» и вылетел из дома. Узумаки лишь надеялся на то, что техника сработала так, как ей положено, и его ученица сейчас просто валяется в отключке с чакроистощением под каким-нибудь кустом. А вовсе не замурована в стену и не погребена глубоко под землей. Саске ведь не знала, что некоторые символы приводят к смещению итоговых координат… Но спустя неделю поисков никто так и не нашёл младшего ребенка Хокаге. Последние восемь дней Кейташи был собран и походил просто на более мрачную версию себя. Ему нужен был трезвый ум, а не паника. Однако когда они поняли, что не знают, где искать, в нём что-то надломилось. Стало тяжело в груди. Он не хотел снова переживать боль утраты… Но через пару дней Узумаки окончательно разбился, скатившись в глубочайшую апатию. Он стал заторможенным и рассеянным. И со стороны казалось, что дочь потерял он, а не Фугаку. Кей пытался найти спасение в алкоголе и сигаретах, хотя лучше других знал, что это лишь обман и ничего хорошего это все не принесет. Проблемы никуда не уйдут. Он стремительно погружался в темноту, падал в объятия депрессии. Кейташи потерял что-то ценное, потерял частицу себя, без которой почему-то не знал, как жить. К счастью, у него ещё были те, кому он не безразличен. Изуна и Наруто, что переживали ничуть не меньше, просто были рядом со своим сенсеем. Просто были сильными рядом. И Кейташи как будто проснулся: ведь у него ещё были эти двое, он не мог просто так сдаться и пустить всё под откос. Он должен был стараться ради себя и ради них. Ему нельзя было так просто сдаваться.***
Деревья вокруг шумели листвой и пели только лишь им известную песню. Они проживали обыденную для них жизнь, впитывая всё, что происходило вокруг. Они были идеальными летописцами, но, увы, их истории мог услышать лишь ветер, что хватал ветви в свои объятия. На небольшой цветочной полянке вдруг стало неспокойно: воздух вдруг потемнел, а затем приобрёл лиловый оттенок. Пространство искривилось, задрожало и подчинилось чужой воле, распахивая коридор для прохода. Белые цветы, что росли здесь в леске, примялись девичьей ногой, что явилась из возмущения пространственной ткани. Девушка начала озираться по сторонам, пытаясь понять, где находится. Вокруг был лишь лес и его жители. Ей пришлось прислушаться к своим ощущениям: неподалеку обнаружилась деревенька, туда пришелица и поспешила направиться. Девушка привлекла внимание почти сразу, как вошла в селение, уж слишком она выделялась среди простых жителей: чёрная юката, чёрные перчатки, чёрные ножны катаны, чёрные волосы и глаза. Деревня была туристической, и здесь часто собирались люди в пёстрых или, наоборот, блеклых одеждах, что желали отдохнуть. Но девушка одним своим мрачным видом привлекла слишком много внимания. — Простите, — она обратилась к старушке, что подметала дорожку перед магазином. — Вы не подскажите, что это за деревня? Пожилая женщина заморгала, удивившись столь странному вопросу. Но, быстро оценив внешний вид незнакомки, решила, что она путешествует. И могла просто сбиться с пути. Получив ответы на все интересующие вопросы, девушка вежливо поклонилась и поспешила прочь из деревни. Ей нужна была Коноха, и теперь она знала, в какую сторону направляться и сколько времени это займет. По пути очень кстати встретились какие-то недоделанные наемники, с которыми быстро разделались бы даже генины. Ах да, она же и есть генин. Использовав на последнем недограбителе шаринган, Саске выяснила сколько времени прошло с момента её исчезновения из родных мест. Месяц. Прошёл всего лишь месяц. Учиха и так это знала, она ведь сама не единожды проводила эти расчёты. Но так хотелось верить, что это ошибка… …что прошло гораздо больше времени. — Как, однако, забавно выходит, — она грустно улыбнулась краешком губ, вздохнула и продолжила свой путь. Чем ближе была родная деревня, тем быстрее билось сердце девушки. Искали ли её? Наверняка. А ещё она была уверена, что Кейташи пришёл в священный ужас, увидев технику, которую удумала использовать девочка. И обязательно получила бы не только выговор, но и затрещину. Если бы техника не сработала, и Учиха дождалась возвращения сенсея. Это теперь она знала, где совершила ошибку. Неподалеку от Листа Саске почувствовала до боли знакомую чакру. Судорожно сглотнув и сделав вдох, она поторопилась прямиком к ней. Девушка перемещалась тихо и незаметно, будто была ветром, что скользил меж листьев. Она остановилась на ветке за пару десятков метров от импровизированной тренировочной площадки. Старый заброшенный полигон сейчас находился в хаосе: повсюду валялись развороченные деревья и метательное оружие. Спиной к ней стоял Кейташи, прислонившись плечом к дереву, и курил. Безбожно курил, ведь под его ногами было уже четыре окурка. Саске тихонько спрыгнула с ветки, не издав ни единого звука. Внутри бурлили эмоции, но вырываться наружу им было сейчас нельзя. — А обещали бросить курить, Кейташи-сан, — с улыбкой произнесла девушка, очутившись на земле. Учиха понимала, что реакция сейчас будет либо «я тебя убью», либо «какого, блять, хера происходит?», либо «о, пора прекращать столько пить». И при этом любая последующая фраза могла быть произнесена с явной угрозой для девушки. Но она все равно была так счастлива видеть его сейчас. Здесь. Живым. А не только в своих воспоминаниях. Кейташи замер. Пальцы начали дрожать, и он на автомате сжал сигарету сильнее, отчего та просто рассыпалась. Он резко развернулся на сто восемьдесят градусов и сначала с непониманием, а затем с нескрываемым ужасом посмотрел на девушку напротив себя. — Саске? — лишь тихо сорвалось с его губ. — Да, это я, — Учиха кивнула. — Ты… — Стала на десять лет старше, хотя у вас тут, кажется, только месяц прошёл, да? — она беззаботно улыбалась, будто они обсуждали какую-то обыденную тему. — О, Ками, — Кей устало привалился к дереву. — Ты мне приглючилась? Или это чьё-то гендзюцу? Пожалуйста, пусть это будет правдой. Это будет самое лучше объяснение, — он выбросил сигарету и закрыл лицо руками. Узумаки начинало трясти. Он прекрасно понимал, что перед ним стоит настоящая Саске, которую он уже целый месяц безуспешно пытался найти. И вот она прямо перед ним. Взрослая. Куда вообще занесло эту мелкую засранку? Почему всё это должно было прилететь на его несчастную голову? Как ему теперь вообще с ней разговаривать? Из судорожных раздумий его вывела сама Саске, что аккуратно ухватилась за его запястья и потянула вниз, отнимая от лица. Она значительно прибавила в росте, и это логично, ведь ей сейчас должен быть… двадцать один год? — Кейташи-сан, — она заглянула ему в глаза, — я честно пыталась придумать, что вам сказать по поводу всего этого и даже прикидывала, как буду себя вести. Но я могу лишь рассказать, что тогда, несмотря на ваши запреты, решила сама испробовать технику, в которой немного накосячила. Но, думаю, это вы и так знаете… — Ты бы лучше рассказала, как мне реагировать на то, что, вернувшись в деревню, я обнаруживаю пропажу одиннадцатилетней ученицы, а через месяц, — он не сдержал нервного смешка, — ко мне заявляется она же, но старше почти в два раза. Саске закусила губу и решила, что древесная кора сейчас гораздо интереснее и важнее, чем ответы на вопросы Узумаки. Ей стало стыдно. С одной стороны, всё до банального просто, и девушка знала, что Кейташи её поймет — сам во времени прыгал уже. Но с другой… рассказать обо всём не сложно. Куда труднее представить, как изменится отношение к ней после этого. — Я даже думала, что по этой причине мне не стоит возвращаться, — она опустила голову и закрыла глаза, отчего часть волос съехала, закрыв ей половину лица. — Но… я так по всем скучала. Если мне в таком вот виде больше здесь не место, я пойму и уйду обратно, теперь я знаю как, — она грустно улыбнулась. — Все мои заготовленные речи где-то там, в моей голове, а я совершенно не понимаю, что сказать, будто мне три года, и говорить не умею вовсе. Но если необходимо, я обязательно уйду. Только… проверю, как там остальные. В последний раз. Пожалуйста. Саске отчитывалась перед Кейташи так, будто он был судьей, которому даровано вершить судьбу. Однако Узумаки был всего лишь первым, кто встретился ей на пути. Девушка всё ещё не теряла попыток отрыть в голове заготовленные на случай возвращения фразы, но ей лишь виделись, как в каком-то сне, алые волосы учителя. И это чертовски отвлекало и не давало сосредоточиться. — Всё ещё понятия не имею, как на это реагировать, — на грани слышимости прошептал Кейташи, выдергивая девушку из своих раздумий. Учиха подняла голову, понимая, что разговаривать с сенсеем ей физически необходимо, хотя страшно и до боли в сердце тяжело. К тому же, она стояла совсем близко к нему, ощущая неровность его дыхания и тепло кожи. Сейчас, повзрослев, ей не нужно было сильно задирать голову, чтобы взглянуть ему в лицо и разглядеть эмоции. Нужно было лишь чуть приподнять её… Глаза девушки в неверии расширились. Кейташи стоял, облокотившись плечом о дерево, с закрытыми глазами и… плакал. Тихо, сдерживая нервные всхлипы и вздохи, ведь дышал он рвано, будто после затяжного боя. Саске коснулась его плеча и, не найдя сопротивления, приобняла мужчину, как будто бы боясь причинить ему какой-то вред. И ведь понимала, что могла. Она, как живой призрак, исчезла на месяц с горизонта этого мира, а потом явилась из ниоткуда совершенно другим человеком. Саске знала, что родные могли не принять её такой. Могли отказаться от неё. И девушка ни за что бы не обвинила их в подобном, ведь… случившееся слишком странно, слишком тяжело поддаётся объяснению. В их мире было много удивительных и невероятных вещей, но даже среди них находились такие, объяснения которым не находил никто. За годы жизни среди людей, которые чуть ли не ежедневно сталкивались со слишком большим количеством необъяснимых для шиноби вещей, она научилась спокойно реагировать на события, выходящие из ряда вон. И Саске знала, что если к ней подойдет её брат или отец, вдруг ставшие старше на много лет, она лишь покрепче их обнимет и скажет, что всё в порядке. Но так девушка могла сделать лишь сейчас, спустя годы. Первой реакцией на появление в незнакомом месте у Саске был испуг. Банальный такой, детский испуг. А когда буквально через пять или десять минут её окликнуло двое людей да ещё и по имени, у неё началась паника. Потом она прошла стадии шока, успокоения, принятия, всепоглощающего интереса и затем — умиротворения. Лишь спустя восемь лет жизни там, в таком же, но совершенно другом мире, Саске смогла понять людей, которые помогли ей. Лишь спустя это время Учиха смогла не просто понять, но также ощутить и почувствовать всё, о чём они ей говорили и чему пытались научить.Мир велик и многогранен. Люди — песчинки, что создают почву для построения целых цивилизаций. И таких миров сотни и тысячи. Иногда эти миры пересекаются, иногда проходят мимо друг друга. Порой жители одного мира становятся поселенцами в другом. И это нормально. Это естественный круговорот вещей. Нельзя отрицать человека, отказываться от него только потому, что ему не посчастливилось попасть в другую точку Вселенной. Этот Человек всё ещё Личность. И скорее всего он хочет быть там, где дорогие его сердцу люди. Поэтому молодой или старый, на смертном одре или мёртвый — близкий человек заслуживает того, чтобы о нём помнили и чтобы его Любили.
Кейташи не оттолкнул её. Не попытался просто убежать, хотя и желал этого — сбежать от нереальности происходящего. Мужчина обречённо выдохнул и обнял Учиху в ответ. Было так странно вспоминать Саске маленьким ребёнком и тут же держать в руках взрослую девушку. Возможно, Узумаки и не удивился бы, если бы это всё в конечном итоге оказалось лишь сном на фоне его переживаний, однако всё было так реально… Потому что это и была реальность. Это была его Саске. Та самая, которая подделывала его подпись и почерк, которая шутила не хуже самого Кея и постоянно висела на шее Итачи, стоило найти его в свободную минуту. Сейчас мужчина совсем не хотел думать, как так вышло, что с этим делать и как ему теперь быть. В голове стояла оглушающая пустота. Зато теперь Кейташи отчётливо чувствовал, как раны на его потрёпанной душе затягиваются. Он уже успел похоронить Саске множеством способов, перебирая десятки вариантов развития событий, которые привели к её исчезновению. И ему не хотелось лишаться обретённого чувства легкости и счастья.