***
Ямочки на щеках напоминают о себе на следующее утро, когда Хосок возвращается в регистратуру с одним недопитым кофе и трезвонящим телефоном. Они буквально пронзают его, сопровождаемые слегка красным лицом, нервной улыбкой и безумными глазами, которые беспомощно смотрят на сидящего Хосока. На Хосока, который чувствует себя таким же беспомощным, потому что он даже не заметил, как тот вошел, и теперь он здесь, в нескольких дюймах от него, еще более красивый, чем издалека. Халат на нем было сливочно-белый, волосы растрепанные, пепельно-русые, несколько выбившихся прядей которых великолепно обрамляли его скульптурное лицо. — Извините, — выдыхает мужчина, запыхавшись. — Д-да? — Хосок мысленно проклинает себя за заикание, но он пребывал в некотором шоке. По утрам его беспокоит только Чимин с кофе-брейками или разговоры с Юнги, если тому больше нечего делать, а не смехотворно привлекательные, взволнованные высокие стажеры. — Я Ким Намджун, — мгновенно отвечает мужчина. Хосок кивает, теперь у этих ямочек есть название. Намджун. — Я новый интерн, и я… Я, кажется, заблудился. — Заблудился? — повторяет Хосок. — Эм, ладно, а где тебе нужно быть? Он старается оставаться профессионалом, даже если все, что он хочет сказать, это «все, что ты ищешь, находится прямо перед тобой». Он уже выкапывает из-под груды бумаг распечатанную карту первого этажа, которую держит на столе именно для того, чтобы помочь бедным новичкам найти, где им положено быть. — Я думаю, что должен быть с Юнги? — Намджун нерешительно произносит имя руководителя, будто не совсем уверенный в этом. — Мин Юнги, — шепчет Хосок, и на его губах появляется легкая улыбка. Он бросает взгляд на настенные часы, вспоминает свой вчерашний короткий разговор с ординатором и тихонько посмеивается. — Он еще не пришел. — Оу? — Намджун моргает, очаровательно и смущенно, и Хосок действительно сопротивляется желанию ворковать и протягивать руку, чтобы ущипнуть его за щеку. Его милая щечка с ямочкой. — Да, его смена начинается в восемь, — продолжает Хосок. — Сейчас семь тридцать. Намджун снова моргает, и на этот раз Хосок издает звук, который он пытается заглушить приступом кашля, что в присутствии назойливого интерна, вероятно, стало худшей его идеей. Лицо интерна становится очень обеспокоенным, и Хосок машет рукой, пытаясь показать, что с ним все в порядке. На самом деле, он просто притворяется и старается скрыть тот факт, что слишком громко думал о Намджуне. — Я уверен, что Юнги оценит твою пунктуальность, но утренние смены — не его конек, — быстро меняет тему Хосок. — Он будет здесь к восьми, но тебе, наверное, стоит выпить чашечку кофе, пока ты ждешь. Намджун кивает, и Хосок встает со стула. Вселенная подарила ему удивительный, единственный в жизни шанс сделать шаг, который встречается только раз в жизни, — привести Намджуна в сестринскую и пофлиртовать с ним, чтобы заставить эти ямочки появиться и вновь растопить Хосока до самого сердца. Его единственный в жизни шанс разрушается не кем иным, как Чимином, который входит в вестибюль, широко улыбаясь и неся две чашки кофе, как он делает каждое утро, когда они на работе в одно и то же время. Хосок стонет. Почему Чимин не взял сегодня выходной, он бы с удовольствием выпил кофе с ним в другой день, но не сегодня. — Доброе утро, — Чимин кивает Хосоку и Намджуну. Хосок тихо стонет и снова садится. Как только парень ставит чашки на стол, Намджун протягивает ему руку. Пак с любопытством смотрит на него, но отвечает на рукопожатие. — Я новый медицинский интерн, Ким Намджун, — говорит он, и его голос звучит так нетерпеливо и нервно, и он рад, что они смотрят друг на друга, а не на него, потому что Хосок знает, что на его лице есть гигантская, глупая улыбка. — Пак Чимин, — звучит ответ от слегка удивленного мужчины. — Добро пожаловать на борт, — Чимин бросает быстрый взгляд на Хосока, затем снова на Намджуна, и тот выглядит так, будто собирается сказать что-то глупое, поэтому Хосок немедленно откашливается и встает, мягко хлопнув ладонями по стойке. — Намджун, — говорит он. — Комната отдыха прямо за углом, просто иди прямо и поверни налево. На двери цветочные наклейки. У ординаторов есть свои собственные комнаты отдыха, которые Юнги, вероятно, покажет вам, но ничего страшного не случится, если ты выпьешь кофе в нашей. Он заканчивает фразу с самой очаровательной улыбкой и трепетом ресниц, на которые только способен. Намджун кивает, немного неловко замирает, прежде чем решает направиться в ту сторону, куда указал ему Хосок. Как только он исчезает из их поля зрения, кошачья улыбка Чимина появляется перед лицом Хосока, глаза щурятся на него. — Я вам не помешал? — он мурлычет, осторожно подталкивая кофейную кружку Хосоку. Тот берет ее и со вздохом садится обратно. — Да, — он надувает губы и делает глоток. — Помешал. — Извини, — отвечает Чимин и тоже принимается за свой кофе. — Похоже, ты не очень сожалеешь, — замечает Хосок. Чимин пожимает плечами. — О-о-о, рано или поздно ты получишь свой шанс, — Чимин поджимает губы. — А разве не ты велел мне оставить всех этих несчастных интернов в покое в рабочее время? — Он еще не был на работе, — оправдывается Хосок и тычет пальцем в сторону Чимина, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. — Но ты-то был, — Чимин обхватывает заостренный палец Хосока своими и подмигивает. — И ты тоже, — Хосок издевается над подмигиванием, которое Чимин послал ему. — Если хочешь, чтобы я ушел, так и скажи, — Чимин выпячивает нижнюю губу, и Хосок показывает ему язык. Он разжимает пальцы Хосока и берет свою кружку с кофе. — Хорошо, я позволю тебе спокойно работать. Пообедаем вместе? — Я даже не знаю, почему ты спрашиваешь об этом каждый день, — комментирует Хосок, уже вернувшись к карте лекарств перед ним. — Потому что ты можешь найти себе новую подружку по работе, если я этого не сделаю? — Чимин отвечает через плечо, почти выходя из двери. — Я бы никогда, — Хосок даже не поднимает глаз, когда кричит в ответ. — Ты бы никогда что? — внезапно грубый, ворчливый голос заменяет голос Чимина, и Хосок смотрит вверх, чтобы встретиться лицом к лицу с очень усталым Юнги, грязная челка которого скрывает его глаза. — Никогда бы не заменил Чимина другим лучшим другом по работе? — Хосок тихо смеется. Юнги хмурится. — Даже мной? — комментирует Юнги, протягивая руку к недопитому кофе Хосока, который тот мгновенно выхватывает обратно. — Нет, если ты продолжишь пытаться украсть мой кофе, — игриво мурлычет Хосок. — Сходи в сестринскую. Там твой стажер. Глаза Юнги внезапно расширяются, и он смотрит на Хосока, комично потрясенный. — Вы отправили моего красивого-молодого-высокого интерна в сестринскую? — Юнги притворяется обиженным, прижимая к сердцу белую докторскую куртку. — Его же съедят живьем! — Сейчас там никого нет, — Хосок хихикает над паникой Юнги. — Но сходи за ним прежде, чем одна из девушек доберется до него. — Уф, — Юнги издает небольшой звук и с нехарактерной для него самого скоростью выскакивает прочь из регистратуры в сторону комнаты отдыха. — Или прежде, чем я доберусь до него, — грустно добавляет Хосок себе под нос, когда Юнги скрывается из виду.***
Хосок талантлив во многих областях. На самом деле, у него довольно впечатляющий набор навыков, который включает в себя множество вещей, но уж точно не поиск людей в социальных сетях. Он потратил пятнадцать минут своего обеденного перерыва, пытаясь расшифровать, как найти пользователя инстаграм только по имени, но после этих отчаянных пятнадцати минут он понял, что Намджун просто не кажется тем человеком, который поместил бы свое полное имя в профиль. К счастью, есть свежие молодые выпускники, такие как Чонгук, партнер Чимина по работе, который при любом удобном случае ссылается на мемы в каждом разговоре, живет и дышит современной эпохой технологий. Похоже, он наблюдал за борьбой Хосока с поиском любой альтернативы с именем Ким Намджун, которая ему только приходила в голову. — Кого ты ищешь? — он встал со своего места и направился к Хосоку, эффективно отвлекая его от его важной миссии. — Никого, — Хосок мгновенно блокирует экран своего телефона, но Чонгук фыркает. — Давай помогу, — Чонгук цепляется за телефон Хосока, но Хосок крепко держит его между пальцами. — Пожалуйста, Хоби, мне больно видеть, насколько ты некомпетентен в социальных сетях. — Я не, — надувается Хосок и смотрит на свой телефон. — Он просто очень инкогнито. — Кто? Так ты кого-то ищешь, — поддразнивает Чонгук, взъерошивая волосы Хосока. Хосок машет руками, пытаясь заставить Чонгука остановиться, и младший использует это как свой шанс вырвать телефон из рук Хосока. — Отдай, — Хосок вздыхает и стонет, когда Чонгук с радостной улыбкой на лице перескакивает на другой конец комнаты отдыха. — Твой пароль — это твой день рождения, насколько предсказуемо, — игриво закатывает глаза Чонгук, набирая четыре числа, необходимые для разблокировки телефона Хосока. Хосок закрывает лицо руками, уже отказавшись от борьбы. — Верни мой телефон, — обреченно бормочет Хосок. — Ким Намджун? — Чонгук снова поднимает глаза на Хосока после того, как пролистывает то, что, должно быть, было недавними поисками Хосока в инстаграме. — Это стажер? — Ты его знаешь? — интерес Хосока внезапно вспыхивает, и звезды, которыми, наверное, полны его глаза, заставляют Чонгука хихикать. — Я видел его вчера с Сокджином и Юнги, — Чонгук постукивает пальцем по подбородку. — Как будто они его усыновили. Он похож на гигантского щенка. — Да, — вздыхает Хосок, его голос сочится медом и радугой. Чонгук корчится. — Ну, в любом случае, — Чонгук прочищает горло. Он возвращается к Хосоку и протягивает ему телефон с открытым экраном, чтобы показать профиль в инстаграме. — Это он. Он не был инкогнито, просто ты — идиот. Хосок показывает Чонгуку язык и хватает телефон. Вот он, с именем пользователя, заполненным цифрами и буквами таким образом, что это даже не составляет реального слова. В описании ничего нет, но на фотографиях действительно изображен Намджун. — Как ты… — бормочет Хосок, одновременно нажимая кнопку «подписаться», как будто от этого зависела его жизнь. Чонгук просто подмигивает и садится рядом с Хосоком, который просматривает как минимум четыре года красивых фотографий Намджуна. — Между прочим, — внезапно говорит Чонгук. — Как ты думаешь, Юнги и Сокджин когда-нибудь признают, что они влюблены друг в друга, и действительно усыновят щенка вместе? Хосок мгновенно прыснул со смеху, отрывая взгляд от шедевра, который есть в инстаграме Намджуна. — Учитывая, насколько они оба упрямы, я бы в этом сомневался, — пожимает плечами Хосок. — Черт, а я поставил на это деньги, — бормочет Чонгук, скрещивая руки на груди.***
Выходной, урок танцев, поход за продуктами — и Хосок снова на работе. Это ночная смена, притом очень тихая. «Почти идеальная тишина», — думает он, наблюдая, как Тэхен пытается бросить маленькие бумажные шарики в мусорную корзину очень замысловатым образом. — Да блин! — почти ругается Тэхён, снова промахиваясь, и ему приходится вставать, чтобы выбросить его в мусорное ведро. — Ты мог бы заняться чем-то более продуктивным? — Хосок мычит, используя свое свободное время, чтобы просмотреть карту лекарств, просто чтобы облегчить задачу медсестре, приходящей на утреннюю смену. — Я тренируюсь для национальных соревнований по бумажному баскетболу, — Тэхён хмурится и снова садится, закидывая ноги на стол и начиная формировать новый бумажный мяч из кучи клочков, лежащих перед ним. Ему удается бросить одну прямо в мусорное ведро, поэтому он хлопает в ладоши и пляшет на месте. Он протягивает руку Хосоку, чтобы дать пять, но Хосок крепко сжимает ручку пальцами. — Ну же, мы должны наслаждаться тем, что здесь тихо хоть в этот раз, — надулся Тэхен, тыча Хосока в плечо. — Ты же знаешь, что такие ночи — редкое удовольствие. — Редкое удовольствие — делать документы, на которые у нас нет времени, — подмигивает Хосок. — Ну, по сути, я занимаюсь бумажной работой, — отмечает Тэхён. Хосок кивает самому себе, затем поднимает стопку бумаг, стоящую перед ним только для того, чтобы бесцеремонно бросить ее перед Тэхёном на кучу бумажного мусора, которую он использовал для своего странного проекта. — Я пошел на обход, а ты разберись с этим, — он мило улыбается, и Тэхен хмурит брови. — Ты можешь, по крайней мере, принести мне закуски из комнаты отдыха, пока ты там? У них есть лучшие закуски, и тебя туда хотя бы пускают, — комментирует Тэхен, уже занятый диаграммой. — Наверное, есть причина, по которой тебе больше там не рады, — бормочет Хосок, вставая и коротко похлопывая Тэхена по плечу. — Ну, ладно. Может быть, Сокджин снова что-то испек. — О, Господи, — почти пускает слюни Тэхен, облизывая губы. — Если Юнги ничего не предпримет, клянусь, когда-нибудь я выйду за него замуж. Хосок смеется и качает головой. Он берет со стола пейджер и направляется в коридор, готовый проверить, все ли в порядке и не нужно ли кому-нибудь чего-нибудь. Обычно, большинство пациентов уже спят, и никто не звонил в их тревожные кнопки в течение часа, но всегда лучше быть в безопасности, чем сожалеть. Коридоры, по которым идет Хосок, пугающе тихие и немного темные. Его пейджер не звонил, так что ничего критического на стойке регистрации не произошло, а пациенты, проверенные им по пути, ни на что не жаловались, поэтому врач продолжает идти в ординаторскую для того, чтобы проверить, вдруг там действительно есть закуски. Он не доходит пару метров до комнаты отдыха, потому что прямо перед ним внезапно открывается дверь, и Хосок чуть ли не врезается в эфемерного интерна Ким Намджуна. — О! Извини, — чрезмерно извиняется Намджун, кладя руку на предплечье Хосока, чтобы удержать его, даже если реальной опасности падения не было. Рука Намджуна теплая, почти горячая, и внезапно Хосок забывает, как действовать, как быть, как говорить, и ничего, кроме неразборчивого шума, не выходит из его рта. Намджун так близко, слишком близко. Хосок чувствует, как пахнет его одеколон, чувствует тепло, исходящее от его широкой груди, может… — Ты в порядке? — Намджун хихикает, и о боже, как сексуально это звучит: глубокий рокот, от которого у Хосока подгибаются колени. — Ага! — Хосок пискнул и тут же прижал пальцы ко рту, потому что почему, черт возьми, он говорил так, будто снова переживает половое созревание. Он прочищает горло и пытается снова: — Да-да, не волнуйся. Рука Намджуна покидает кожу Хосока, и тому почти хочется заскулить, но на этот раз он берет себя в руки и делает почтительный шаг назад. Намджун поправляет свой докторский халат и кивает, по-видимому, не зная, что сказать. — Я просто делал обход, — Хосок прерывает неловкое молчание, прежде чем оно успевает начаться. — О, хорошо, — Намджун снова кивает. — Все нормально? — Да, кажется, все спят, — пожимает плечами Хосок. — Хорошо, — говорит Намджун и затем, явно не зная, что делать, он делает странно очаровательные пальцевые пистолеты Хосоку, который смотрит на пальцы, затем на Намджуна, затем снова на пальцы. — Я просто… — Хосок пытается сдержать смех, но ему это почти не удается. — Я собирался в ординаторскую. Пальцы Намджуна снова сжимаются в кулаки, которые он быстро засовывает в карманы халата, выглядя почти смущенным, что делает эту ситуацию неописуемо милой. — Я тоже, — бормочет он. — Думаю, мне нужен кофе. — Это твоя первая ночная смена? — спрашивает Хосок, направляясь к двери в ординаторскую. — Вторая, но мое тело еще не привыкло к ним, — вздыхает Намджун, и этот вздох граничит с настоящим зевком. — Тебе от этого не станет лучше, но, наверное, никогда не станет, — напевает Хосок, открывая дверь. Комната отдыха пуста, но в кофеварке есть чайник, полный свежего кофе, так что, должно быть, там кто-то был всего минуту назад. — Ты просто научишься злоупотреблять кофеином. Намджун тихо смеется над шуткой Хосока. Он подходит к кофеварке, достает из буфета чашку и наливает ее до краев. — Без молока и даже сливок? — Хосок поглядывает в его кружку. — То, что ты интерн Юнги, буквально превращает тебя в него? — Он сказал мне, что это лучший способ пить его, — Намджун в замешательстве смотрит на свой кофе. Хосок усмехается, качая головой. — Тогда, наверное, так и есть, — уверяет Хосок, почти испытывая искушение похлопать Намджуна по плечу, но решает не делать этого. Пока еще недостаточно храбр для этого. Хосок делает несколько шагов к холодильнику и открывает его, заглядывая внутрь, в поисках чего-нибудь, чтобы принести Тэхену, ожидающему его за столом. Там обычные смеси из какого-то там хрена, какие-то заброшенные контейнеры и — бинго! — «Всем новым стажерам, с любовью, Сокджин», — читает Хосок вслух и постукивает пальцем по смайлику, а сердце Сокджин нарисовал на записке. Сокджину в этом году никого не поручили, поэтому он, в своей обычной манере, взял всех этих нервных маленьких детишек под свое большое хозяйское крыло. — Вот те были восхитительны, — комментирует Намджун, указывая на поднос с выпечкой, который Хосок теперь вытащил из холодильника. — Сокджин — это божий дар. — Да, ты прав, — кивает Хосок, беря две штуки, кладет их на салфетку на столе и убирает поднос обратно в холодильник. Намджун с любопытством наблюдает за ним из-за кружки с кофе. — А я и не знал, что ты интерн, — с легким сарказмом замечает он. Хосок поджимает губы в улыбке. — Если кто и спросит, так это ты, — он становится слишком храбрым и подмигивает, и подмигивание заставляет Намджуна чуть не подавиться кофе, который он пьет. Хосок застывает на месте, чтобы отдышаться, пока Намджун бормочет, и с ужасом смотрит, как Намджун пачкает свой чистый халат черным кофе. — Блять, — Намджун ставит кружку с кофе и тянется за салфеткой, чтобы вытереть самые большие пятна. — Это так неловко. Испуганное выражение лица Хосока быстро сменяется веселым, и на этот раз он не может сдержать хихиканье. Намджун тоже смеется, пристыженный и покрасневший, когда пытается (и терпит неудачу) отмыть белый халат. — В прачечной есть чистые, — ухитряется сказать Хосок между смешками. — Ты знаешь, где она находится? — Хм, наверное? — отвечает Намджун. В то же время телефон Хосока пищит в кармане, сигнализируя, что кто-то звонит ему. Он поднимает трубку, уже зная, что это Тэхен. Телефонный звонок длится меньше минуты, и это только для того, чтобы сказать Хосоку, что он нужен на стойке регистрации. — Я бы показал тебе, но мне нужно идти, — Хосок виновато улыбается и берет два пирожных, которые он только что вынул. — Ты мог бы спросить Юнги. Кстати, где он? — О, он спит. На дежурстве, — мгновенно отвечает Намджун. — Я решил не будить его, чтобы утром получить целых восемь свободных часов. — Это умно, — кивает Хосок. — Но, честно говоря, мне нужно идти. Как бы ему ни хотелось остаться, долг зовет, и он уходит. По голосу Тэхена не было заметно, что происходит что-то критическое, но он все равно приходит быстро. Он довольно быстро подходит к столу, но тут его встречают Сокджин с Тэхеном, и они оба выбрасывают бумажные шарики в мусорное ведро. — Э-э, я был тебе нужен? — Хосок откашливается, чтобы привлечь их внимание. Он кладет завернутые в салфетку пирожные на стол, и Тэхен сразу же смотрит на них, пальцы уже чешутся откусить кусочек. Так же, как и у Сокджина, который поднимает одну бровь при виде знакомых лакомств. — Это было для стажеров, — комментирует он, с пустым лицом наблюдая, как Тэхен запихивает один из них себе в рот. — И я беру свою долю за то, что присматриваю за ними, — гордо кивает Хосок, аккуратно отламывая кусок от другого и кладя его в рот. — Они действительно прекрасны, Сокджин. — Я знаю, — парень скрещивает руки на груди. Хосок съедает еще один кусок, все еще не понимая, зачем его вообще вызвали. — О, да, Сокджин вызвал тебя на обход, — наконец вспоминает Тэхен, чтобы рассказать Хосоку, почему он здесь. — Это твой пациент. — А, ладно, — Хосок вытирает пальцем сахар с уголка губ. — Пошли тогда. — Подожди, — Сокджин поднимает палец и поворачивается к Тэхену. — Финальный матч бумажного баскетбола в настоящее время сыгран вничью со счетом два-два. Сначала мы должны решить эту проблему.