***
Минни встала еще затемно. Сегодня у нее было очень много дел, а времени оставалось так мало. Быстро собравшись и наскоро перекусив, она ненадолго зависла. Нужно было оставить записку, наверное. Чтобы ребята не волновались и не названивали, как вчера. Потому что сегодня ей будет не до них. А еще надо попросить их помочь. В конце концов, Минни решила, что напишет так, как получится. А уже через десять минут она вышла на улицу, натянув пониже легкую шапочку и зарывшись по самые глаза в шарф. Ей сегодня совсем не было нужно, чтобы ее узнавали прохожие. Маме и Коту она написала еще вчера, перед сном. И теперь очень надеялась, что у них все получится. Телефон лежал в кармане небольшого рюкзака и был выключен.***
— Ханни, даже не начинай… — Что не начинай? Она там одна!!! А если с ней что-то случится? А если у нее не получится? А если… — А если получится?.. — тихо сказал Феликс, но его услышали. — В смысле? — повернулся к нему Чан. — А если у нее получится? — повторил парень. — И она поменяется с СынМином прямо сегодня. Мы ведь даже попрощаться не успели. — Если у нее получится и они поменяются прямо сегодня, то ты ее забудешь. Все взгляды скрестились на МинХо, стоящем в дверях кухни и скрестившем руки на груди. — А вы забыли, что все равно все закончится именно так? — Говоришь так, как будто тебе плевать, — пробурчал ЧанБин. — А похоже, что мне плевать? — ехидно вопросительно вздернул бровь МинХо. — Похоже, — недовольно ответил ему ХенДжин. — Ну, тогда дайте мне «Оскара». Он ушел, бросив напоследок, что будет собирать вещи для перелета. Свои и СынМина. А на столе лежала записка, оставленная Минни для ребят. Ребята, я хочу постараться сделать так, чтобы СынМин остался в своем теле навсегда. Чтобы никто больше не заменял его. Поэтому сегодня я буду очень занята. Прошу вас не волноваться и не пытаться мне звонить. Я выключу телефон, чтобы не отвлекаться. Ничего противозаконного я делать не буду, но рассказать вам всего не могу. Если хотите попытаться помочь, то просто пожелайте, чтобы у меня все получилось. Именно такими словами. «У Минни все получится». Наверное, мы с вами встретимся уже в аэропорту. Поэтому, пожалуйста, соберите СынМину вещи в рюкзак. Хорошего вам дня. P.S. Прихватите мне пару апельсинов, пожалуйста. Внизу был нарисован забавный смайлик. А еще ниже рукой ЧонИна приписано: «Я в школе. И я буду желать.».***
Минни ходила по храмам и молилась. Ставила палочки с благовониями, клала на алтарь брелок и молилась. Она просила чужих богов помочь мальчику, который был ни в чем не виноват. Просила снять проклятье. Просила честно и искренне. И в какой-то момент она почувствовала, будто сквозь нее к алтарю заструился легкий ветерок. Сперва едва ощутимый, он все набирал силу. Он нес с собой много разных запахов, знакомых и не очень, свежих и густых, пряных и сладких. Вот мелькнул запах любимых духов ее мамы, а потом запах пирогов, что пекла ее тетя. Парфюм Кота и гель для душа, который так любит ее подруга. Смутно-знакомые горько-сладкий и фруктовый ароматы. Запах сладкой мятной пасты, как та, что лежит в общежитии у ребят. Духи матери СынМина и одеколон ее мужа. Но все они терялись в шквале других запахов. Ветер становился все сильнее и сильнее. Минни начала понимать. Кажется, каким-то образом очень много людей пожелали, чтобы у нее все получилось. Люди отдали свою энергию и теперь вся эта мощь проходила сквозь нее. Минни стала фокусом и теперь должна была ее направить. На краю сознания мелькали мысли, что можно использовать все это к своей выгоде. Пожелать что-то лично для себя. Ну кто ей этот мальчишка? Пусть с ним разбираются его родители и друзья, а она завтра вечером уже вернется в свое тело. И было бы неплохо улучшить собственную жизнь. Здоровый эгоизм, все дела… Не поддаваться было очень тяжело. Но она знала, что легко не будет. Знала еще тогда, когда соглашалась. И теперь Минни вцепилась зубами в ладонь, чтобы немного отрезвить себя. Поток чуть утих, а потом налетел с новой силой. Самым сложным, пожалуй, было запереть в себе этот бушующий ветер, пока она шла от одного храма к другому. Казалось, ее разрывало на куски. Но и тогда она не прекращала просить богов о помощи. Это не ее боги и она не знала правильных молитв. Но мама и та старуха сказали, что это не важно. Важно лишь то, насколько искренне ты молишься. И она молилась.***
Ребята увлеченно сгрудились вокруг обычного бумажного альбома, весело переругиваясь и исправляя друг друга. МинХо распечатал ворох фотографий и теперь, смешно прикусив кончик языка, пытался отрезать небольшой кусочек скотча, чтобы приклеить одну из них на обложку альбома. Феликс и ЧанБин спорили, какие именно стикеры стоит приклеить. Хан, кажется, в сотый раз переписывал в тетради какой-то то ли стих, то ли отрывок песни. ЧонИн, едва пришедший со школы и еще даже не переодевшийся, по одному ему ведомым критериям отбирал ручки, карандаши и маркеры, которыми они потом будут писать и рисовать. ХенДжин фотографировал весь этот хаос и попеременно лез под руку всем без исключения. Чан сидел в кухне, периодически поглядывая на ребят, и улыбался. Он открыл в ноутбуке папку с наработками, которые делал для СынМина. Ему нужно было найти что-то подходящее, чтобы оправдать тот шум, который он поднял в сети. А по всемирной паутине все дальше и дальше разлеталось сообщение: Стэй! Сегодня у СынМина важный день. Мы все расскажем потом, а сейчас поддержите его, пожалуйста. Пожелайте, чтобы у Минни все получилось!!! #У_Минни_все_получится