Выбор

«…"я тебя удушу.-грозно сказал Майк. Ева не знала, что ей делать сейчас. Майкл смотрел на неё глазами своими синими глазами, но не человека, а словно зверя, готовым растерзать бедную овечку. Единственный вариант, который сохранил бы Еве если не жизнь, то хотя бы конечности и здравый ум, самый безопасный, но унижающий себя и своё достоинство — извиниться, умоляя отпустить и простить. Так она и сделала. -Майкл, пожалуйста прости меня. Я. я не хотела, это вышло само… Не трогай меня, пожалуйста! -слёзно просила девушка. -Не дай бог такое повториться еще раз, ты не вспомнишь своё милое, конопатое лицо-быстро сказал парень и ударил Еву по лицу ладошкой. Да так смачно и сильно, как будто все вокруг услышали этот хлопок. Надежда умерла и всё равно Еве пришлось вытерпеть всю эту обстановку. Не думая, она взяла свой телефон и рванула прочь из номера. Она бежала так, как никогда, думая о том, что произошло. Спустившись в лифте, Ви пошла направо, бежав настолько быстро, пока не убедилась, что никто ее не преследует, хотя слёзы от страха и обиды всё еще катились ручьём по багровым, пухлым, но в то же время подходящим к лицу Евы щекам. Мимо неё проносилось метро серо-красного цвета, смешно напоминающее вагончик из какого-то мультика 90х. Её глубочайшего зелёного, точно изумрудного цвета глаза блестели, отражая уличный свет странных фонарей и как-будто указывая ей дорогу дальше. Но, однако, к ней пришло осознание: она никогда больше не вернётся с Майку, чего бы ей это не стоило., а её золотые веснушки, словно жидкое золото, переливались в свете уличных фонарей. Прошло 10 минут. 15. 20. Ева всё шла и шла, не зная куда и не зная, куда ей теперь податься. Впереди своего маршрута она заметила миловидное культовое сооружение, стоящее на небольшой сопке, которое задурманило её разум. Громадные, по сравнению с Евой, золотые купола шикарно, но в то же время жутко красовались на фоне дальнего леса, невидимые нити связывают каждую его башенку с верхушками городских крыш. Если церковь отгораживалась своей гладкой стеной от всего мирского подобно тому, как Святая Святых ветхозаветного храма отделялась завесой от остального мира, то эта церквушка начиналась снаружи и выставляла напоказ свои каменные кружева, формируя своего рода «публичный интерфэйс» к находящимся внутри святыням. Она выделялась из окружения так, как дворец выделяется среди простых зданий, а не так, как утес выделяется из воды. Жёлтый свет из небольших окон освещал всю территорию, которая итак была невелика. Как культурный и прилежный человек, Ева постучала в красивые, готические двери, которые как будто так и просились к нежным её рукам. Ответа не было. Чуть позже она заметила, что они открыты. «Глупая голова"-подумала про себя Ева. Зайдя внутрь, первым делом нужно было осмотреться. Подняв голову на огромные винтажные окна, сам дух современной западноевропейской цивилизации — дух парадоксального сочетания свободы и порядка, вольностей и закона, единства и многообразия, предприимчивости и дисциплины словно окружал её. Кажется, что сам этот дух воплотился в этой церкви. Влияние «Небесной иерархии» ощущается на каждом шагу. На территории, хоть она и небольшая, очень много каскадных прудов, тенистых деревьев и даже несколько памятников, представленных в виде руин, но охраняемых государством. У бедняжки закружилась голова, от чего ей пришлось присесть на одну из ступенек, ведущих бог его знает куда… Это крылатое выражение очень забавно звучит в такой обстановке, не так ли? Уперев лицо в свои колени, Ева сидела на этих самых ступеньках и плакала, да так, чтобы никакая живая душа не услышала этот рёв. Её светлые джинсы намокли от потока воды из ее глаз, а все руки покрылись мурашками, так как она была в легком белом топе. -Я похожа на бомжа.-тихо шепнула Евангелина, да так тихо, как не общаются между собой полевые мышки. Сильная мужская рука опустилась на хрупкое плечо Евы со словами: -Мисс, вы совсем не похожи на бомжа. Даже будь я слепым, никогда бы не подумал так о вас. В резко пробегающем холодном поту, девушка оборачивается и пытается поймать своими глазами глаза этого человека. Ступор. Дар речи пропал, а конечности словно онемели.