Вечерний экспресс

Сара упала на сидение и прижалась пульсирующим от мигрени лбом к прозрачному пластику окна. Её никак не отпускало ощущение чужого пристального взгляда. Чудилось, будто чьи-то ледяные ладони лезут под футболку и гуляют по рёбрам, заставляя кожу покрывалась холодным, липким потом. Тело била дрожь. Поезд тронулся и понёсся вперёд, в белое марево зимней ночи, оставляя позади безмятежный в своём невежестве Сентфор. Сара до рези в глазах всматривалась с бушующую за окном вьюгу, но видела совсем другое: тело шерифа на земле, неподвижное, неестественно надломленное, дрожащие пальцы мамы и увядшую весну в глазах Дерека. Что-то сжималось внутри, и Саре казалось, что она осталась одна на всём белом свете, лицом к лицу с чем-то, что гораздо сильнее и больше её, простой девочки из Балтимора… — Что с тобой? Сара вздрогнула и резкой обернулась. Непроглядная темнота ночи сменилась жёлтым светом электрических ламп, от которых в глазах поплыли тёмные точки. Потом мир заслонило встревоженное лицо Стефани, и иллюзия развеялась. Сара моргнула. Ощущение чужого взгляда исчезло, и она вдруг почувствовала, что в вагоне тепло. Поезд убаюкивающе покачивался, с суетливым стуком перебирая колёсами. Ворчливо гудел радиатор. Одинокие ночные пассажиры читали газеты и скучающе вглядывались в окна; кто-то дремал, утомлённый долгим рабочим днём. Всё это было таким обыденным, таким нормальным, что у Сары защипало в носу. Стефани, внимательно вглядывающаяся в её лицо, вдруг мягко улыбнулась и взяла её за руку. Сара опустила взгляд на их переплетённые пальцы и улыбнулась в ответ. — Замёрзла, — тихо пожаловалась она. Улыбка Стефани вдруг сделалась игривее. — Хочешь, я тебя согрею? — прошептала она, обдав ухо Сары жарким дыханием, потом немного отстранилась и комично поиграла бровями. Сара нервно хихикнула и огляделась по сторонам. В полупустом вагоне ей вдруг почудилось, что на них сосредоточены тысячи взглядов. Что пожилой джентльмен в шляпе неодобрительно поглядывает на них поверх своей вечерней газеты, что дремлющая женщина средних лет осуждающе смотрит в их сторону из-под опущенных ресниц, а бабуля в сиденье напротив вот-вот строго поцокает языком. Стефани, видя её смущение, заулыбалась ещё сильнее прежнего, наклонилась вперёд и шаловливо поцеловала шейку Сары чуть повыше слегка распущенного шарфа. — Стеф! — придушено пискнула Сара, заливаясь краской. — Н-не здесь же! — Не здесь? — игриво переспросила Стефани Её губы зависли в нескольких миллиметрах от кожи Сары, не спеша ни продолжать, ни отстраняться. Сара резко втянула воздух. Одетой в пуховую куртку, ей внезапно стало жарко. Пальцы Стефани чуть крепче сжали её собственные. Стеф воровато оглянулась, потом встала и с непринуждённым выражением лица зашагала между сидениями, увлекая Сару за собой. Остановились они в отсеке между вагонами. Здесь было чуть темнее и прохладнее, чуть громче стучали по рельсам колёса и не было никого, кроме них двоих. Стефани отстранилась, демонстративно прокашлялась, а потом вдруг отвесила Саре комично церемонный поклон. — Моя леди, разрешите пригласить вас на танец. Брови Сары удивлённо поползи вверх. Она несколько раз ошарашенно моргнула и рассмеялась. Стефани, очевидно, расценив это как согласие, подошла ближе, галантно приобняла её за талию и начала плавно покачиваться из стороны в сторону в такт одной ей известной мелодии. Сара сначала растерялась, но постепенно новая забава увлекла её. Она положила руки Стефани на плечи и, продолжая посмеиваться, игриво выгнула бровь: — Знаешь, когда ты обещала меня согреть, я представляла себе это несколько иначе. — Правда? И как например? На губах Стефани цвела ангельская улыбка, но в её глазах плясали бесята. — О, даже не знаю, — с такой же наигранной невинностью ответила Сара. — Например, ты могла бы снять с себя эту куртку и… отдать её своей замёрзшей девушке. Стефани прыснула. Сара молча вглядывалась в её такое живое, такое родное лицо. Ей вдруг вспомнилось, как они вот так же танцевали на школьной вечеринке. Как ей казалось, что все кошмары Сентфора остались позади и всё вот-вот наладится… Сара уронила голову, уткнувшись Стефани в плечо, и тихо всхлипнула: — Здесь даже нет музыки… Мы как душевнобольные. — Не проблема, сейчас, — бодро откликнулась Стеф и, немного подумав, затянула: — О-о-о, я просто хочу танцевать с кем-нибудь… Кем-нибудь, кто любит меня… Она не попадала ни в одну ноту и пела так преувеличенно заунывно, что Сара расхохоталась. — О боже, нет, это ужасно! Прекрати-и-и! — задыхаясь от смеха взмолилась она. — Эй! — обиженно надула губки Стеф. — Какого чёрта! Я оскорблена до глубины души! Но Стефани вовсе не выглядела оскорблённой. Она улыбалась и смотрела на Сару с пробирающей до глубины души нежностью, и Сара вдруг поняла, что не помнит, когда смеялась вот так в последний раз. Руки Стефани держали её талию, такие тёплые и надёжные, такие, такие… Сара привстала на цыпочки и быстро коснулась её губ. Стефани ответила, оставила несколько невесомых поцелуев на её висках и щеках, заправила за ушко выбившуюся из хвоста прядь волос. Из её глаз совсем пропали смешинки, и она спросила тихо, пристально вглядываясь Саре в глаза: — Ты расскажешь мне? Сара вздохнула. — Мне нужно время. Подождёшь? Стефани подалась вперёд, коснулась лбом её лба. — Я бы ждала тебя вечность. У Сары защипало в глазах. Обратно на свои места они возвращались рука об руку, хихикая и перешёптываясь, словно младшеклассницы. Пожилой джентльмен в шляпе поднял глаза от своей газеты и посмотрел на них с осуждением. Сара поймала его взгляд, потом резко повернулась к Стеф и страстно поцеловала её в губы. К чёрту Сентфор. К чёрту всё.