Танец с дьяволом

       — Где я? — первое, что я ощутила, это дикий гул в ушах и головная боль, а затем я увидела тьму и лишь блеклый свет, который мигал из холодного коридора. — О… нет! Только не это! — лучше бы это место так и оставалось незнакомым, но, к своему сожалению, и, скорее, к ужасу, я начала понимать, где находилась. — Я же выбралась из леса! — в панике я села на кровать, поджав под себя ноги и, судорожно дыша, стала оглядываться по сторонам. — Этого не может быть! — я не могла поверить своим глазам, вернее, моя психика совершенно отказывалась принять тот факт, что это именно то место, которое я мечтала забыть любым способом, но именно здесь оказалась вновь.        Единственное, что запомнилось, — это то, как получилось выбежать к людям, и я даже пыталась позвать их, чтобы те обратили внимание и помогли мне. Но… что-то пошло не так. Я помню чей-то голос. Что он говорил? Кажется… мне закрыли рот, поэтому я не смогла позвать тех людей. Но как именно я оказалась здесь снова?        — Эй, есть кто-нибудь? — встав с кровати и опираясь о бетонную стену, я с трудом дошла до безлюдного коридора. В подвале было настолько тихо, что мне казалось, будто бы все обитатели здешнего ада одновременно померли.        — Ты уже проснулась? — послышался сонный голос из комнаты Джеффа. — Как-то ты, прелесть, подозрительно долго спишь. Притворяешься, наверно, чтобы избежать встречи со мной, да? — оказавшись в комнате, из которой исходил голос убийцы, я внезапно вспомнила детально то, что произошло прошлой ночью: «Хватит сопротивляться. Тебе всё равно не выбраться из этой жизни живой».        — Вот урод! — от воспоминаний меня словно ударило током, что я даже подскочила на месте. Это был он, КагеКао! Этот голос… принадлежал ему. Неужели он усыпил меня чем-то, а затем притащил обратно в этот проклятый подвал? Но ведь я помню, что он был так пьян, что даже ходить нормально не мог. Погрузившись в мысли о произошедшем, я вовсе позабыла о том, что находилась в комнате Джеффа.        — Ты не ахуела? — всё это время он лежал на кровати, но после моих слов тот моментально вскочил и уселся на кровати, а затем повернулся всем корпусом в мою сторону. В его удивлённых, нет… скорее ошарашенных глазах было видно столько непонимания, что мне вдруг стало смешно и страшно одновременно. Самый опасный убийца за историю Америки, который находился в метре от меня, решил, что это оскорбление было адресовано ему.        — Нет, не ты урод! Я имею в виду… кхм, где КагеКао? — ничего ещё не произошло, а мой мозг уже успел дважды отключиться за это время. Я боялась, что этот псих снова разозлится и изуродует моё лицо. Ведь, если он захочет, то ничто не помешает ему сделать это снова. Я чувствовала, как загорелась кожа лица, а по холодной от пота спине прошла дорожка мурашек.        — А, он заебал меня ещё с самого утра тупыми просьбами отпустить тебя и не убивать. Я выгнал его на недельку-вторую. Пускай мучается и размышляет о том, какой он тугодум, раз предлагает такое, — с ухмылкой произнёс убийца и, сложив ладони за голову, улёгся обратно в кровать. — Так что… мы теперь совсем одни. Чем займёмся? — глаза Вудса сверкнули былым огнём, а губы расплылись в хитрой и надменной улыбке. Но в этой, казалось бы, пугающей атмосфере я перевела взгляд на неподвижные ноги парня и инвалидную коляску, которая стояла у кровати. Ну как инвалид может навредить мне? Ведь даже было в какой-то степени смешно от того, что он пытался запугать меня тем, чем даже не мог воспользоваться.        — Думаю, мы можем так же, как и раньше, сидеть по разным комнатам и не контактировать. Кстати, где здесь душ? — осматривая, на первый взгляд, удобную кровать, на которой даже был матрас и пуховое одеяло, спросила я. — Эй, а почему это у тебя есть матрас, а у меня нет? — я не знала, что именно в тот момент двигало мной и заставило открыть рот.        — Душ в конце другого крыла, а ключи от него висят на кухне, — спокойно ответил Вудс. — А насчёт матраса… не забывай, что здесь ты — всего-навсего временная гостья. Наверняка Каге не волновало, на чем ты будешь спать, и просто притащил первую попавшуюся кровать. Так что все вопросы к нему. Но, если вдруг ты захочешь поспать на мягком, то прыгай сюда ко мне, не стесняйся, — распахнув одеяло, убийца привстал на локти и похлопал ладонью по серому матрасу, якобы приглашая к себе внутрь.        — Эм… уж лучше на пружинах спать, — я отвечала быстро и резко, но при этом в моей голове не укладывалась мысль о том, откуда порой во мне столько уверенности и наглости. Он ведь психопат и даже одно неверное слово или действие может спровоцировать его на что-то немыслимо ужасное и необратимое. Испугавшись его будущей реакции, я выбежала из комнаты, но вслед послышался лишь истерический смех. И что его так рассмешило?        — Да где же он? — зайдя внутрь, я принялась искать ключ от душевой, который, по словам Джеффа, висел где-то на кухне. — Господи, боже, зачем вообще душ запирать?! — я перерыла все полки, но так и ничего не нашла, пока не увидела что-то сверкающее за холодильником. — А получше места не нашлось? — сняв серебристый ключ с гвоздя, я направилась в другое крыло, куда попала изначально, когда меня заперли в этом подвале. Даже несмотря на прожитое состояние аффекта, мне помнится, что там было много железных дверей, но все они, до единой, были заперты. Зачем же они запирают душ, если живут здесь вдвоём? И что именно находится в других комнатах?        — Фу, что за вонь? — как только я попала в другое крыло, то в нос сразу же бросился резкий запах гнили и давно протухших отходов. — А какая… ? — почему-то я не додумалась спросить у Джеффа, какая именно из двери ведёт в душ, поэтому, зажав нос, я принялась засовывать ключ в каждую из скважин. — Стоп, он же сказал в конце коридора, — остановившись у второй двери, я вспомнила слова убийцы и направилась к самой последней двери. — О, неужели, — отворив самую последнюю железную дверь, я зашла внутрь и тут же принялась искать выключатель. Пока я в кромешной тьме щупала стены, то молилась про себя, о том, чтобы в душе был выключатель, и я могла помыться со светом, как нормальный человек.        — Есть! — хоть я и молилась, но наполовину была уверена, что выключателя там не было, ведь в даже комнатах строители не успели провести электричество.        Помещение освещал тусклый свет, и я смогла разглядеть то, что находилось внутри: потресканные стены, небольшое зеркало, что висело над пожелтевшей раковиной, и дырка в полу для слива воды. Помещение было небольшим — и всё, что отделяло душевую зону от обычной, — это небольшой бетонный порог.        — Мда, — то, что я увидела, было сложно назвать душевой кабинкой. Да, там была шторка, но та от и до была испачкана грязью, кровью и какой-то слизью, поэтому я не смогла бы даже прикоснуться к ней, чтобы прикрыться. Без хорошей вентиляции в подвальном помещении скопился влажный спёртый воздух, ощущалась сырость, а стены были покрыты плесенью. Но радовало то, что возле раковины было несколько, на первый взгляд, чистых полотенец и даже фруктовый гель для душа.        Перед тем, как раздеться, я попыталась закрыть дверь изнутри, но почему-то защёлка не двигалась с места, поэтому я просто прикрыла дверь в надежде, что единственный обитатель подземелья не решит зайти внутрь. — Жесть, как холодно, — сняв воздушную чёрную куртку, а затем и футболку, я осмотрела свою перевязанную руку. Можно сказать, что я уже не чувствовала боль в ключице и мне невыносимо хотелось пошевелить ею.        Пройдясь пальцами по бинтам, я решилась на то, чтобы снять их самостоятельно, ведь неизвестно, смогу ли я дожить до того момента, пока это сделает врач. Я не была уверена, что, если снять бинты ранее положенного срока, то будет ли всё в порядке. Но, когда я была в больнице, то доктор говорил, что перелом не серьёзный, и мне очень повезло. — Интересно, а как там Джек? — задумавшись о той ночи, когда я сбежала из дома безглазого и попала в аварию, я даже и не заметила, как практически сняла все бинты. Мне было смешно и грустно от того, что эти двое решили, будто безглазый попытается спасти меня от рук Джеффа. Он называл меня своим мясом и держал на цепи в холодном подвале, запер в заколоченной досками комнате и морил голодом, с чего бы вдруг ему захотелось прийти и спасти меня? — Бред какой-то, — покачав головой из стороны в сторону и бросив бинты на пол, я осмотрела повреждённую часть тела через зеркало. Как и говорил доктор, перелом несерьезный, поэтому от него даже следа не было видно.        Естественно, мне хотелось пошевелить рукой и уже наконец начать ощущать себя двурукой, как и прежде, но внутри меня таился комочек страха, который особо не позволял расслабиться. Держась второй ладонью за не так давно перебинтованную руку, я принялась медленно отпускать её вниз и молиться, чтобы все прошло гладко. — Ай! — боль не чувствовалась до тех пор, пока я не решилась пошевелить плечом. Может, всё же это с непривычки, и скоро боль пройдёт сама по себе? Или… что, если попросить кого-нибудь из обитателей подвала купить мне новые бинты и снова перебинтовать место перелома? Нет… никто не согласится помочь. Да и зачем? У них же всё равно в планах убить меня.        — Вот так… аккуратно, аккуратно, — никуда не торопясь, я сняла чёрные джинсы и нижнее белье, а затем бросила их к куртке, что лежала на деревянной табуретке около раковины.        — Господи, как же холодно, — встав под душевой лейкой, я ещё раз оглядела отвратную шторку и насовсем забросила идею о том, чтобы задёрнуть её. Затем, повернув трясущимися руками кран, я лелеяла надежду о том, что сверху польётся горячая вода, которая наконец-то согреет моё тело. — Только не это, — но в тот же момент меня нахлынуло разочарование, когда из душевой лейки упал несчастный миллилитр воды. Это металлическое сооружение, которое, по сути, называлось душем, издавало странные звуки, как будто там закончилась вода, и внутри был один лишь воздух. — Ой, Боже! — простояв так минуты две в ожидании воды, которая, кажется, не собиралась появляться, я вот уже собиралась сдаться и выйти наружу, как вдруг из лейки брызнул огромный напор приятно обжигающей воды.        — Действительно горячая! — ещё до встречи со всеми этими убийцами я и не подозревала, что когда-либо буду рада обычной горячей воде. С улыбкой на лице я потянулась за гелем для душа, а затем медленно, чтобы не повредить ключицу ещё больше, намылила им волосы и тело. Изначально я шевелила только одной рукой, но затем, через боль, я решила подключить и вторую, дабы доказать самой себе, что эта боль временная и вполне естественная.        Погрузившись в процесс обмывания тела и запутанных волос, я напевала песни и даже забыла о том, что со мной в подвале так же находился убийца, который казался тем, кто совсем не дружит с головой. Я вспомнила об этом лишь тогда, когда под напором воды послышался неприятный скрип двери, которая вела в коридор. Испугавшись до мозга костей, я резко открыла намыленные гелем глаза, но те тут же невыносимо защипали и заставили меня вскрикнуть.        Долго не думая, я смыла всю пену с лица, чтобы осмотреть комнату и убедиться, что звук мне просто почудился. — Кто там? — с трудом открыв всё ещё щиплющие глаза, я осмотрела пустую комнату и вдруг заметила, что дверь оказалась приоткрытой. Верно, мне не показалось, это действительно был скрип двери. Испугавшись ещё больше, я прикрылась руками и просто смотрела в ту щель, ожидая увидеть там лицо Вудса. Мы одни в подвале и, если подумать логически, то Джефф бы даже не смог самостоятельно спуститься вниз по лестнице, что вела в этот коридор. Та лестница была небольшая, всего две ступени, но навряд ли бы инвалид, который не может передвигаться без коляски, смог бы спуститься сюда. Наверняка это был сквозняк… но тут же появляется следующий вопрос — откуда здесь сквозняк? А что, если в одной из закрытых дверей есть выход наружу? Что, если сквозняк дул оттуда?        — Джефф? — вот уже прошло минут пять, как я неотрывно смотрела в эту щель, которая, видимо, образовалась от сквозняка, но никто так и не появился.        Даже несмотря на то, что я убедила себя в том, что это всего лишь сквозняк, я не отводила глаз с двери, потому что неотрывно чувствовала на себе присутствие чужого взгляда. Но как это возможно? Почему я чувствовала такое, если в коридоре не было ни души? Да, наверняка это просто моё богатое и испуганное воображение заставляло испытывать меня то, чего на самом деле не было и быть не могло.        С трясущимися далеко не от холода руками я закрыла кран и судорожно схватилась за первое попавшееся полотенце. У меня не было времени проверять, насколько оно было чистым, поэтому, просто обернувшись в него, я медленно и с осторожностью направилась к двери. Меня пугала неизвестность. Меня пугал тот факт, что за ней мог сидеть убийца, который наблюдал за мной, пока я мылась в душе.        — Здесь кто-нибудь есть? — неуверенно толкнув дверь, я выглянула в коридор, но, к счастью там никого не оказалось. Выдохнув с облегчением, я вернулась к запотевшему зеркалу и, стерев остатки пара на нём, я взглянула на своё отражение: измученное лицо, грустные глаза, изуродованное и местами порезанное тело. Смотря на эту несчастную девушку в отражении, я чувствовала вину за то, что позволила ей жить такой жизнью. Я чувствовала злость из-за того, что была не в силах даже сбежать из этого кошмарного места. А ведь у меня тоже были мечты, и что теперь… мне суждено подохнуть в этом месте?        Даже несмотря на то, что я приняла горячий душ, из-за влажной кожи моё тело тряслось ещё сильнее, чем прежде. Я решила не затягивать с процессом и быстрее укутаться в свои тёплые вещи. Высушив тело от влаги с помощью полотенца, я максимально быстро, не используя при этом вторую руку, натянула вещи и вернулась к себе в комнату. Мои волосы всё ещё оставались влажными, поэтому, сев на кровать, я попыталась высушить их с помощью того же полотенца. Но в этом чертовом подвале было настолько холодно, что, вероятнее всего, волосы стали бы сосульками.        — Эй, ты уже помылась? — послышалось из соседней комнаты. Я думала, что он уже уснул, ведь, когда я вернулась из душа, то не было ни звуков, ни других признаков его существования.        — Да, ты тоже хочешь помыться? — я вдруг подумала, что парень звал меня ради этого, ведь без чужой помощи он не смог бы преодолеть те две ступени и нормально принять душ. Бросив влажное полотенце на кровать, я направилась к Вудсу, но остановилась на пороге его комнаты, когда увидела его сидящим на инвалидной коляске посередине комнаты. Его взгляд был не то чтобы странными, я бы сказала, до жути безумным и пугающим. — Эмм... что-то не так?        — Заткнись и раздевайся, — сперва я подумала, что это какая-то несмешная шутка, но позже мой взгляд упал на направленный в мою сторону чёрный пистолет, который упирался о рукоять коляски. — Оглохла? — тогда бледное лицо, рассечённое шрамом, засияло широкой и коварной улыбкой.