Далекий мир

Пролог

Ауриенте. Земля сухих, спаленных солнцем холмов с сухой и колючей травой. Днем на этой неприветливой земле поднимался такой зной, такой жар, что дышать раскаленным воздухом почти невозможно. Укрыться от смертельного лазера-солнца можно было только в лесной чаще, коих в Ауриенте было не счесть. Охотники любили это место. Тут водится много разной живности, особенно редких, ценных видов, которые очень ценились во всех частях света. Когда люди открыли это место, туда сразу же стеклись браконьеры. Шестьдесят лет назад здесь начался золотой век незаконного оборота шкур особо ценных зверей. Сам регион Ауриенте ничем особо не выделялся среди других мест в Империи Терры. Есть места, где магия просто зашкаливает и порождает жуткие гибриды биологической массы и маны. Есть вулканический регион «Мертвая земля», где действуют около пятнадцати маленьких вулканов. В конце концов, в богатом лесами штате Аксиомэ есть лес, целиком состоящий из гигантских деревьев-титанов. Но Ауриенте был самым тихим и спокойным регионом. На его территории всего два штата, и оба населены очень неплотно. Здесь не было злых порождений маны — элементалей, не было жутких извергающихся вулканов, и не было гигантских деревьев. Люди, поселившиеся здесь, обожают Империю за то, что та дала им такое место. Жизнь в глуши — не то же самое, что жить в центральном регионе, где жизнь идет в бешеном, совершенно неостановимом ритме. Тихое времяпрепровождение среди свиней, коров, полей кукурузы и пшеницы стало неотделимой частью жизни Ауриентцев. Правда, кто же знал, что это место станет целью иномирского вторжения? Из региона идут лишь скудные, очень спорные данные о противнике. Известно лишь, что вторжением руководит некая Друэлла — представительница иной расы из одного из параллельных миров. Немногое известно и о её силах — из достоверных источников докладывали, что все пришельцы — женщины, причем, многие из них имеют животные части тел. У Друэллы имеется своя свита, вертикаль власти, и армия. За три месяца ей удалось тайно захватить большую часть Ауриенте. Её цели весьма расплывчаты: кто-то называет её великим спасителем человечества, способным превратить человека в новое, совершенное существо, а кто-то считает её не более, чем тираном-завоевателем. Редакция нашего сайта предупреждает вас, читателей: если возможно, воздержитесь от поездок в регион. Неизвестно, что силы Друэллы делают с пленными людьми. Связь с регионом Ауриенте отсутствует уже почти три месяца. Данные, что удается вытащить оттуда — не имеют подтверждения. Будьте осторожны и подписывайтесь на наш канал в ФедНет! Статья на сайте SaveOurNation.int — Что ты там читаешь? Тишина в едущем на невысокой скорости полицейском пятиместном пикапе оказалась внезапно разрушена каверзным вопросом светловолосого молодого парня. Тот был одет в форму полицейских из штата Шугаркейн — темно-синий пиджак с белыми полосками по швам и белыми рукавами и воротником. Штаны из того же материала, что и пиджак, тоже синие с белыми полосками. На правом предплечье у парня был значок — белый круг с изображением темно-синего камня внутри. Камешек был неправильной, хаотичной формы и имел светло-фиолетовые проплешины на всей своей поверхности. Поверх пиджака у него был одет темно-синий полиэтиленовый бронежилет, с рацией и наплечным фонариком. Справа от него сидел темный эльф, парень 28 лет с темными, как воронье крыло, волосами и необычными глазами цвета индиго. Тот был тоже одет в такую же униформу полиции, и сейчас сидел в своем смартфоне, читая статью на неброском, грубо оформленном сайте. Эльф оторвался на пару секунд от экрана чтобы бросить на человека неприветливый взгляд, словно говорящий: «Да что ты пристал ко мне?». — Типа, чувак, мы же уже ездили в Ауриенте год назад. Тут тишь да гладь, и все пучком. Особо ничего и не происходит, это же не столица. — Объяснялся блондин. — Все будет нормально, тут очень спокойно. Блондин слегка поерзал на месте, пытаясь найти положение, при котором его задница не будет затекать. Вскоре он успокоился, устроившись в салоне полулежа, с правой ногой на центральном подлокотнике. Эльф снова утонул в экране смартфона, листая статьи дальше. Тут голос подал человек с сиденья водителя. — Я вас вызвал не просто так. Вам в участке уже все объяснили, а ты, Майк, один все не поймешь всю серьезность ситуации. — Прокуренным, но громким и по-старчески обаятельным голосом заявил человек в уже другой полицейской форме — в куртке угольно-серого цвета и желтыми сдвоенными полосами на швах и воротнике. У него были седые густые волосы, спрятанные под круглой шляпой, забавная бородка, аккуратно подстриженная «под цезаря», и на поясе у него висел блестящий полуавтоматический «Мардер» сорок пятого калибра — излюбленное оружие старших офицеров полиции, которые за свою жизнь успели пройти две жестокие войны на чужой земле. Это был Кит Прайс — офицер полиции, замшерифа из специальной полицейской группы «Девятихвостые лисы» по округу Ауриенте, штат Северная Виргиния. Сейчас он был в машине со своими помощниками — Майком Ойстером, младшим патрульным и старшим сержантом полиции Яном Скарлеттом. Эти двое были словно троп про синее и красное — тихий и неразговорчивый Ян и безрассудный Майк действительно смотрелись контрастно. — Ребята, это не шутки. — Заметил шериф, поправив рацию на груди свободной от руля правой рукой. — Где-то три месяца назад с Ауриенте прикрылись почти все каналы связи. Телевиденье, телефонное подключение, интернет — все пропало. С радиостанций мы слышали только обрывки передач, и похоже, что это были сигналы о помощи. А может и нет, эксперты не дали точного ответа. — Замшерифа почесал бородку правой рукой и поправил слегка засаленную шляпу, которая сидела на его голове словно влитая; немудрено, ведь он носил её уже многие годы. — В общем, не это главное. В этом месте уже как три месяца пропадают люди. Массово. И их пропажа как-то совпала со временем, когда мы потеряли связь с округом. Черт знает, что там сейчас творится в общем. Мне сказали, что туда пришельцы вторглись, да и я сам их видел, но чтобы прямо вторжение… — Так, сэр, если бы это было вторжение, пришельцы сразу бы пошли на нас войной и Канцлер дал бы приказ о мобилизации резервов. — Резонно заметил Майк, приподнявшись в положение сидя. — Это уже не первый раз, когда к нам вторгаются. — Верно, но такого, чтобы перестали идти новости из захваченных регионов не было. Мы думали, что будь это вторжение — жителей бы всех перерезали, сожрали, переработали — как в предыдущие разы. Но полицейские, что там побывали, говорят, что поселки целы, да и люди там ходят, как ни в чем не бывало. Но… полицейские тоже там пропадают. — А почему тогда сюда не пришлют отряд поисковый? Вроде, пропажа сотрудника при исполнении — это серьезное основание для начала операции по поиску. — Так-то так… но канцлер и прокуратура сейчас работают в сверхурочном режиме. Война же идет, сам понимаешь. На такие мелочи внимание обращать не станут. Я потому-то и попросил вас взять на задание, поскольку других «Лисов» из моего окружения не нашлось. Каждый человек на счету. — Прокряхтел Зам, и поежился. — Холодно как-то… печка вроде работает, а у меня мурашки по коже… в общем, запомните еще кое-что: нам надо найти двух девочек — одна четырнадцати лет, с русыми волосами, зеленые глаза, худощавого телосложения и её сводная сестра — черные волосы, карие глаза, одета была в бежевую осеннюю куртку и синие джинсы. Их попросили найти родители, пропажу обнаружили недавно, так что еще есть шанс их найти. Прокуратура не хочет этим заниматься — у них и так дел по горло. Так что все ложится на нас. За левыми окнами пикапа проносились пейзажи региона — сухие, приятного пшеничного цвета холмы и редкие равнины с пастбищами и полями кукурузы. Дорога то и дело разделялась и вела по уже гравийной дорожке к редким ярким и узористо расписанным ранчо, с двухэтажными коттеджами и амбарами с силосными башнями. Главная дорога вела ко второму по населенности поселку, точнее, поселку городского типа в регионе — Дендрарису. Странно было то, что по дороге полицейские не увидели ни одного человека. Не то, чтобы это было необычно — в Ауриенте живет мало народу, проблема скорее была в том, что не было встречного движения. Только один раз проехала машина — груженый цветами грузовичок-полуторка, и больше никого. В конвое шли две полицейские машины — полицейский пикап и простой седан, почти пустой, ведь кого-то неизбежно придется задержать на этом задании. На улице было темно — два часа утра, и, хотя луна здесь светила очень ярко, ходить пешком по темным лесам было страшно: конечно, в лесу было очень светло, даже очень, но вот регион не располагал к долгим прогулкам по лесам, потому что людей там было невозможно найти, разве что рейнджеров. Если вы потеряетесь… или на вас нападет маньяк, а тут такое бывало, то вам никто не поможет. Ближайший населенный пункт часто находится за десять-двенадцать километров — бежать далековато. Впрочем, на машине вам ничего не угрожало. Обычно. Перед пикапом открылся замечательный вид — на равнине, посреди пшеничных колосьев и садов с яблонями раскинулся небольшой городок, который населяли, если замшерифу не изменяла память, примерно пятьдесят пять тысяч человек. Въезжая в город, полицейские не могли не заметить: улицы были почти пусты. Или, не совсем пусты — пешеходы то и дело выбегали из одного жилого дома или магазина, забегали в другой, причем бегали неуловимо для глаза, едва можно было их заметить. У многих из них были какие-то лишние части тела — вроде бы, хвосты как у кошек или ящериц, у кого-то крылья, а некоторые были со змеиным хвостом вместо ног. «У них тут праздник что-ли какой?» — подумал про себя Майк. Но вслух говорить не стал — заявлять такое опытным офицерам не стоило, иначе на смех поднимут. Мол, у них в городе праздник, а ты кричать начал, что город захватили пришельцы! И правда нелепо. Хотя сейчас было не до смеха. На дорогах не было машин, либо попадались брошенные, с открытыми дверями, багажниками, открытые, словно люди бросали их в спешке. Проехав два квартала по погруженному в загадочную тишину городу, полицейские остановились на небольшой парковке рядом с местной поликлиникой — белым, в красную полоску зданием с фасадом из матового стекла и такими же стеклами. Два экипажа полиции остановились на своих местах. — Припаркуемся-ка здесь. — Сказал замшерифа, отстегивая ремень безопасности. — Поиски начнем с какого-нибудь людного места, поищем людей, которые слухами занимаются. Вот тут, наверно. — Указав на экране мини-компьютера, встроенного в центральную панель автомобиля, небольшой квадратик, оказавшийся местным баром, зам продолжил рассказывать план. — Там найдем бармена — спросим у него, не пропадали ли люди, а может, и наших девочек найдем. Их родители сами сюда возвращались из отпуска, так что мы сможем с ними тоже поговорить. Остальные полицейские тоже отстегнулись. — А почему бармена? — подал голос Майк. — А нам вообще обязательно в бар идти, мы же при исполнении? — Потому что бармен — всегда знаток местных сплетен и новостей. А родителей имеет смысл искать в баре, потому что они там точно будут после случившегося. Потеря сразу двоих детей — это сильный удар по психике. — Мудро заметил зам, поправив широкую шляпу со значком. На выходе из пикапа Кит потянулся, поправил штаны, огладил форму и галстук: в общем, провел привычный для офицера ритуал, который говорил о серьезности его намерений. Он зажал кнопку рации на груди и произнес туда: — Джордан, Ник, сидите в машине и ждите нас здесь. Можете пока заглушить движок, но чуть что — заводитесь и неситесь к нам. Если девчонок в самом деле похитили, то патрули у бара сразу нас сдадут с потрохами. Понятно? — 10-4, сэр. — Отозвалась рация. Полицейский седан, припаркованный поодаль, так, чтобы не был особо заметным среди других автомобилей, заглушил движок и стих. — Идем. *** Идти по переулкам было… страшно. Несмотря на яркую луну, улицы казались мертвыми и у трех стражей закона, без шуток, тряслись поджилки. Кроме зама — тот просто чувствовал себя не в своей тарелке. Заявление о пропаже — типичное для этого региона дело, но в последнее время пропажи людей стали… совсем другими. Раньше о пропаже докладывали через день, а то и два после пропажи, и полиция сразу бралась за поиск. Людей, по статистике, которую с интересом любили читать и замшерифа, и Ян, находили где-то за 48 часов. Это при благоприятном стечении обстоятельств. Впрочем, три месяца назад статистика безнадежно испортилась после сообщений о «вторжении» в Ауриенте. Люди пропадали массово и многочисленные сообщения о пропаже порой приходили спустя недели после исчезновения человека. Да и их количество резко подскочило на фоне полубезумных радиопередач, говорящих об атаке иномирцев, обращающих местных жителей в своих подданых. Это было не нормально, что о пропаже выясняли очень поздно. Спустя одну-две недели человек мог быть, по сути, где угодно в бесчисленных лесах Ауриенте, а то и в другом штате. Поиски усложняло еще и то, что многие пропажи выяснялись не от близких лиц пропавшего, а от налоговой службы. ИНС посылала доверенных лиц на проверку сообщений о неуплате налогов, но сотрудники иногда не возвращались обратно. После пары таких случаев они стали обращаться только в полицию. В таком случае поиски напоминали попытку найти иголку в стоге сена. Ни информации о последнем местонахождении человека, ни внешних данных не давалось в таком случае, что заставляло полицейских, скрипя зубами, откладывать эти дела на потом, несмотря на наложенный на отсрочку поисков мораторий. Город, в котором остановились полицейские, показался сейчас заму совсем незнакомым. Улицы были пусты, машин совсем нет: это был совсем не тот Дендрарис, в котором Кит проводил свой отпуск год назад. Вокруг все словно было пропитано незнакомой, враждебной энергией. Это и пугало копов — магия знакома всем разумным видам этого мира, и присутствие тут незнакомой энергетики не сулило ничего хорошего. Удивительно, но свет горел почти во всех жилых домах. Кит и его помощники вышли на широкий проспект и увидели бар на другой стороне дороги, скрытый за кронами посаженных посреди проспекта тополей. Из его окон выливался приятный, теплый свет и из-за двери доносилась легкая, непринужденная музыка с простым, запоминающимся мотивом. — За мной. Вопросов много не задавайте, лучше пусть я поговорю. Если мы начнем наседать на бармена или родителей, они могут захотеть уйти от разговора, и у них есть на это право. Так что не навязывайтесь, представьте, что вы друга слушаете, так будет легче. — Посоветовал замшерифа и, вздохнув, отправился по пешеходному переходу на другую сторону улицы. Помощники последовали за ним: Майк крутил головой почти что на 360 градусов, отмечая, что вокруг практически безлюдно, а Ян, поправив кобуру с табельным, продолжал идти своей шустрой и тихой, как у крадущегося тигра, походкой. Дверь открылась и задела колокольчик, который зазвенел, оповещая бармена о том, что к нему заглянул посетитель. Трое полицейских тихонько, не оглядываясь, прошли внутрь помещения к стойке с напитками, стараясь не глядеть людям в глаза, да и вообще не смотреть по сторонам, чтобы не привлечь лишнего внимания. Но даже так, что-то в помещении было не так. Когда полицейские зашли в увеселительное заведение, разговоры людей, сидевших там за столиками у стен, немного притихли. Краем глаза, зам отметил, что почти все посетители были женщинами. Без шуток, тут сидели девушки молодые, лет, может, двадцати — двадцати пяти лет, и, если и удавалось кого рассмотреть — все писаные красавицы. У некоторых был весьма необычный цвет волос — фиолетовый, розовый, светло-зеленый, белый, но не седой. Можно было бы предположить, что они красят свои волосы… но эти цвета смотрелись как-то слишком… естественно. Будто они такие были от природы, а не покрашены в разные цвета красителями. Деревянный пол под берцами стражей порядка тихо, по-домашнему скрипел и успокаивал, но вот заинтересованные взгляды незнакомок немного раздражали. В городе из пятидесяти пяти тысяч человек появление в баре полицейских — это совершенно обыденное дело, оно не должно вызывать столько внимания. Но сейчас три копа буквально чувствовали, как их пожирают жадные, любопытные взгляды. Если замшерифа шел более-менее уверенно, твердой походкой, то Ян и Майк через три шага потеряли весь характерный для полицейских пафос, и шли, словно бы ежась от пристального внимания, сворачиваясь в клубочек, кричащий «Да хватит на меня так глазеть!» Ян бегло оглядел посетительниц и заметил странности: как и на улицах, у некоторых из них были звериные части тела — хвосты, ушки, крылья… В этом мире люди видели многих существ — гибридов человека и животного, как в рамках магических экспериментов, так и рожденных в природе воздействием маны на организм. Но то были единичные случаи, а тут целый бар был наполнен этими необычными гибридами, и что-то подсказывало темному эльфу, что и весь город был ими полон. Сержант прошел мимо столика, где сидели две девушки, у которых на голове виднелись кошачьи ушки. Две девушки затихли и одна из них, сидевшая спиной к идущему сквозь помещения Яну, повернулась и встретилась взглядом с полицейским. Кошкодевушка состроила озорное выражение лица и кокетливо подмигнула. Впрочем, сержант не оценил этот жест — он нахмурился и отвернулся, чтобы проверить кобуру в очередной раз. В этом не было необходимости, но Яну не хотелось случайно начать с девушками лишнюю беседу, и поэтому полицейский ловко ушел от разговора, сделав вид, что проверяет табельное оружие. — Займите столик, вот тут, слева от меня. — Кивнул в названную сторону замшерифа двум помощникам и те медленно присели каждый на свое место. Столик из резного дерева приятно освещала теплая лампочка, создавая неповторимый уют, характерный только для маленьких городков где-нибудь в глуши, где все совсем по-домашнему. Музыка вроде бы не убаюкивала, но и не стучала по барабанным перепонкам, как композиции некоторых рок-групп, которые словно специально писали свои песни для баров, где пьют пиво огромные волосатые рокеры и панки. Повсюду стоял манящий, слегка сладковатый запах, к которому еще примешивался едва уловимый запах чего-то мясного с кухни. Если бы не странные взгляды посетительниц, полицейские бы совсем расслабились от такой пленяющей, обволакивающей обстановки. Замшерифа подошел к стойке и непринужденно, словно он приходил сюда уже сотни раз, присел на высокую табуретку прямо у стойки. Рядом ловко крутила бутылками местная барменша, женщина лет тридцати, с приятным аккуратным лицом, средними, до плеч, вьющимися каштановыми волосами, спокойным, но хозяйственным взглядом серых глаз, и одетая в очень старомодный и стереотипный, но очень опрятный и сшитый с колоссальным вниманием к деталям кафтан с короткой, до верхней части бедер, коричневой в белый квадрат юбкой. Сейчас она с сосредоточенным выражением лица смешивала напиток, в котором были уже несколько соков цитрусовых, судя по запаху. — Что будем? — Спросила женщина тихим, слегка хрипловатым, но очаровывающим голосом. При этом она ни на секунду не оторвалась от своего занятия. — «Кристалл Вайолетты» пожалуйста, я за рулем, мне нельзя алкоголь. — Коротко ответил Кит и поправил шляпу, слегка задвинув её назад, так, чтобы было хорошо видно его лицо. Он выдавил из себя спокойную, даже несколько летаргическую улыбку, и, подождав пару секунд, продолжил диалог: — Уютное здесь местечко. Я тут много раз был — один раз в детстве, приехал сюда в гостиницу с мамой. Тут столько детей носилось по улицам. Хех, беспризорники… — Хохотнул ностальгически замшерифа. — А я такой же был. Подружился тут с парой хороших ребят. Мы вместе бегали однажды в парк, чтобы стрелять по голубям из рогатки. Эх… я даже помню, как Джек, один из друзей моих, пытался потом поймать одного голубя. У него так и не получилось, только измазался весь. — Бармен закончила смешивать предыдущий заказ и на секунду скрылась под стойкой, доставая ингредиенты, очевидно, для заказа Кита. Пока девушка продолжала намешивать легкий ягодный напиток без сахара, офицер все продолжал ностальгировать, и все убаюкивающим голосом, от которого у барменши потеплело сердце, хотя та не подала виду, сохранив гордую отстраненность. Но вот глаза её, оживившиеся и засиявшие с потрохами выдали её интерес. Это и заметил Кит. — Да-а-а-а… были времена. Сюда, в этот бар я зашел впервые, когда мне было тридцать. — Разумеется, замшерифа лгал, и его легенда, судя по взгляду барменши, прошла на ура. Та и не секунду не засомневалась в его истории, поверив обаятельному офицеру. — Я тогда заказал крепкий напиток… э-э-э… «Убийца драконов» по-моему. Ха-ха, я же тогда глупый был еще, вроде и тридцать лет, а все как новичок — тусовки да попойки. Не думал я, что меня так унесет… коллеги еле откачали, спасибо им. — Усмехнулся старик. — Ваш «Кристалл Вайолетты». — известила его барменша, ловко пододвинув наполненный стакан с соком забавного розоватого цвета. — Благодарю. — Сказал зам и тихонько, маленькими глотками осушил одну восьмую часть стакана. Напиток был знаком замшерифу — терпкий, горьковатый вкус с сладким, ягодным послевкусием. Пить полицейскому не очень хотелось, и, хотя, напиток был и вправду безумно вкусный, все же много он выпивать не стал. Просто все эти действия, жесты, они все усыпляли бдительность людей, с которыми вступаешь в беседу. Если зайти и сразу предъявить жетон, а потом начать расспрашивать, как классический коп, о пропавших без вести людях, то бармен обычно либо увиливает от разговора, либо включает дурачка. Замшерифа понимал, что людям в маленьких городках совсем не хочется стать фигурантами уголовного дела, пусть и информаторами. Попадешь хоть один раз в протокол полиции — и об этом заговорит весь город, а сплетни быстро разрушают репутацию человека, особенно, если он владеет бизнесом. Поэтому нередко люди здесь вообще не связывались с копами. Поэтому, замшерифа стал вести себя по-другому: никаких допросов, только осторожное вынюхивание. Надо снизить подозрительность, втереться в доверие, а там информатор сам все выложит, даже не задумываясь об этом. И сбор информации становится просто вопросом времени. — Тогда здесь тоже было тихо… как будто в деревне, такое же чувство. Все вроде бы все свои, хотя и незнакомы. — Поэтому я тут и работаю. — Произнесла женщина, протирая крупный стакан для пива тряпочкой. — Да… я любил еще приходит к одной бабушке, что тут рядом жила. Она мне рассказывала всякие истории о жителях. Некоторые были забавные. Какой-то парень решил познакомится со всем городом. И он, знаете, далеко зашел — даже объявления расклеивал, мол, друзей ищу, приходите кто хочет. Его в новостях показывали, он аж тыщу людей познакомил с собой. Вот так вот, было здесь и такое. Правда, я не местный, рядом живу, но не прямо в городе. Работа такая. Ну, и как тут у вас, что интересного? — Как бы невзначай поинтересовался зам. Барменша на секунду оторвалась от своего занятия и через донышко посмотрела на Кита, проверяя, насколько хорошо очищено стекло. — Да так, ничего особенного… — Пропела бармен, снова опустив руки и серые глаза, чтобы убрать стакан и взять следующий. — В городе особо ничего не происходит. Хотя, нет, все же, есть кое-что. У нас сейчас девчонок в городе теперь полно. Очень много. Понаехали, поселились здесь. Многие стали сюда ходить. — Да, я заметил. — Протянул зам, обернувшись, и глянув в зал, где столики и вправду были заняты сплошь молодыми девушками. — Ага, а парней на них столько нету. Уезжать отсюда они не очень горят желанием, а вот вторую половинку найти хочется. Тут как парни приезжают, так их сразу… — сделала паузу барменша, когда протерла жирное пятно от пальца и подняла стакан, чтобы убедиться, что оно исчезло, и, не отрываясь от этого дела, продолжила. -…оккупируют. — Хе-хе-хе. Да уж, если парень какой сюда приедет — ему повезет. — Хохотнул офицер, отпив из стакана еще пару глотков. — Будут делить сразу дюжина невесток. Как бы не разорвали на кусочки. — Хмф. Верно. — Улыбнулась едва заметно женщина. Тут она закончила протирать посуду и бегло оглядела зал. Её серые глаза зацепились за что-то и её лицо приняло нежный, и слегка насмешливый вид. — Да. Как, например, вот этих парней, которых окружили девчонки. — Указала она на помощников зама, которых сейчас взяли в кольцо сразу несколько девушек разных комплексий, роста и даже возраста. — Везучие. Это ваши? От внимательного взгляда барменши не ушло и это, хотя замшерифа рассчитывал, что она рано или поздно заметит его подчиненных. И Кит улыбнулся, осознав, что ему удалось незаметно перевести разговор в нужное русло, не вызывая подозрений. — Мои. Это помощники. Мы здесь небольшое расследование затеяли. Пока только хотим новости узнать. — М-м-м? — Подняла бровь женщина, чья улыбка сменилась на типичный для бармена покерфейс. Но пути назад уже не было — этот офицер с интересной речью так заинтересовал барменшу, что та не смогла удержаться и спросить: — А что за расследование? *** Майк и Ян мысленно чертыхались от сложившейся ситуации. Блондин был, конечно, доволен вниманием, оказанным ему представительницами противоположного пола, но когда их количество достигло двенадцати, он вдруг захотел провалиться сквозь землю. Это было уже слишком. Спорящие из-за него девушки, кто с рогами, кто с кошачьими ушками, лезли и ластились к Майку, словно соревнуясь, кто его охмурит первым. А еще эти очаровашки прилипли к нему сразу тремя телами, и теперь Майк был заблокирован со всех сторон сразу темя парами упругих полусфер, за которые то и дела цеплялся его взгляд. — Да ладно вам, девочки! Вы меня сейчас разорвете! Аха-ха-ха! — Рассмеялся, пытаясь разрядить обстановку Майк, но его словно бы не слушали. — Я думаю, Осака его не заслужила! Ты слишком к нему липнешь! — Заявила одна. — Ой, да оказываю ему больше внимания чем ты! Ты будешь плохой женой, если не будешь обращать на него внимание. — Ответила другая с другого конца стола. — Вообще-то он с моих грудей не сводит глаз, так что я ему нравлюсь больше! — Важно и с гордостью заявила третья, светленькая кошкодевушка с голубыми глазами. И была права, Майк не мог отвести взгляд от её впечатляющих «данных». — Э-э-э… — Майк просто не знал, что сказать. Он всегда был веселым, общительным, легко шел на контакт, и ему нравилось общаться с девушками, ведь от его речи даже самые холодные «королевы» таяли и становились робкими, а их мысли путались. О, да. Он прекрасно знал, как его внешность и мужественный внешний вид влияли на женщин: спирало дыхание, ни о чем не получалось думать, кроме его лица, чарующей речи, непринужденных движениях… А он наслаждался своей инициативой, своей способностью буквально влюблять в себя девушек. Он чувствовал себя хищником, в переносном смысле, конечно. Но сейчас все было наоборот. Эти смелые, даже чересчур, девушки сейчас просто выбили своими грудями из его головы все планы. Подготовленные на все случаи жизни крутые фразы испарились, исчезли, как капли воды на раскаленном металле. Его мозг просто оказался не в состоянии справится с наплывом гормонов, которые как некстати активизировались, стоило девушкам вступить в такой тесный контакт с ним. Майк, все еще зажатый со всех сторон кошкодевками, измученно взглянул в сторону своего старшего. Да, у Яна ситуация была не лучше: темного эльфа прижали еще несколько девушек, кто с рожками, кто с чешуей. Те то и дело хотели потрогать лицо Яна. — О-о-о-о, какой милашка! Глаза как будто две фиалки! Ну не будь таким зажатым, улыбнись, у тебя такая милая мордашка! Готова поспорить, тебе очень идет улыбка. — Проговорила вьющаяся вокруг сержанта девушками с рогами и крыльями, которая создавала вполне узнаваемый образ суккуба-соблазнителя. Лицо Яна было невероятно угрюмым. Его глаза словно стали меньше и приняли такой угрожающий вид, что, казалось, он готов был лазерами расстрелять этих прилипал. На его, откровенно говоря, совсем немужественное лицо, подходящее больше девчонке-пацанке, легла недобрая тень. Он сидел смирно, невозмутимо, как голем на дежурстве. Его оба локтя упирались в стол, а ладони были сложены замком и прижаты к губам. Х-м-м-м-ф… Слушай, а как тебя зовут? — Спросила одна из девушек, которая не липла к Майку. Она положила локти на стол, а на них голову и кокетливо улыбалась. Её прямые короткие белые волосы завораживали своим приятным запахом. — А-а-а-а… э-э-э-… М-Майк. Майк Ойстер, полицейский. — А-а-а-х! Так ты стражник? — Как-то старомодно выразилась одна из девушек, но Майк не понял, какая. — А я… — Так, стойте, стойте, я вообще-то при исполнении. — Попытался отмахнутся Майк, но к его лицу сильно приблизилось лицо сереброволосой девушки, которое теперь имело немного смущенный, но уверенный вид. Она явно знала, на что идет, и это испугало блондина, отчего тот вдруг замер. — А ты… — запнулась девушка, краснея, закусывая губу, и хитро щуря глаза, что давало её лицу несколько наглый вид. -…ты… девственник? Если бы сейчас можно было представить звук, с которым после этого вопроса у полицейского отключился мозг, это был бы звук тысячи разбивающихся стекол; звон целой тучи осколков, на которые сейчас разбилась сложнейшая нейронная сеть, прошедшая несколько миллионов лет эволюции и являющаяся биологической конструкцией, которая составлена сложнее микросхем некоторых суперкомпьютеров в центре космических исследований им. Императора Винтера. Майк почувствовал, что отчаянно краснеет. Такого стыда он еще не испытывал еще никогда в жизни. Одно дело, когда ты доминируешь в разговоре или в отношениях и уверенно ведешь разговор в нужное русло. Но когда тебя вот так… смело, прямо в лобовую задают вопрос, на который блондин просто не готов был ответить… ему стало не по себе, но он все же выдавил из себя: — Н-н-н-ну… д-да. А что не так? — Красный как рак, попытался вытащить ситуацию бывалый-ловелас-в-итоге-оказавшийся-чистым-и-невинным. — М-м-м… Я поняла. — Выдохнула девушка и хитро глянула на своего собеседника, вызвав у того весьма дерганную реакцию — тот попытался отпрянуть от неё, но сразу три тела, упершиеся в него, не дали этого сделать. — А хочешь я… подарю тебе свой первый раз? — Без капли сомнения или стыда предложила роковая красавица, закусив губу и стрельнув глазками в сторону лица блондина. — Если согласишься взять МЕНЯ своей невесткой, а не этих деш… — Она видимо хотела сказать «дешевок», но вовремя опомнилась, и решила выразиться по-другому, боясь спровоцировать последующую драку с разбирательствами. -…доступных девиц, то я… подарю тебе незабываемую ночь. Остальные девушки посмотрели на неё крайне злыми и ревностными взглядами, покрепче прижавшись в Майку. Тот уже почти задыхался, с трудом находя считанные миллилитры живительного кислорода среди объемных грудей монстродевочек. На противоположной стороне стола Ян тоже вел неравную борьбу с безжалостными вторженцами в его личное пространство. Тот почти утопал в ласках, но все равно стоически держал покерфейс. — Я… я… я при исполнении! — Вскричал Майк, попытавшись вскочить, но его тут же прижали к стулу сразу несколько пар рук. — О, нет, не уходи. — Пропела одна. — Мы тебя не отпустим. — Сладким голосом прошептала вторая, покрепче вцепившись за штанину. А её рука тем временем уже нащупывала ширинку… *** — Так вы что-нибудь знаете о пропажах людей? — Решил не ходить вокруг да около замшерифа, пытаясь не отвлекаться на разговоры монстродев с его помощниками. — Пропажах? Каких пропажах? Никто не пропадал. — Невозмутимо ответила барменша. Кит на секунду призадумался. Эта фраза показалась ему очень странной. Женщина говорила это так, будто и вправду не было никаких пропаж. Она не пыталась убедить в этом зама, она просто сказала правду, в которой ни секунды не сомневалась. — Они все здесь. — Кивнула барменша в сторону зала. Замшерифа оглянулся, чтобы рассмотреть публику, наводнившую бар, но ни одно из лиц ему не показалось знакомым. Правда, у некоторых девушек одежда и правда была знакомой, как и некоторые элементы внешности вроде цвета волос, глаз. Но это были, по сути, другие люди, мало напоминавшие прежних себя. Изначально он не узнал их, посчитав просто случайными прохожими. Это и выбило его из колеи. К нему вдруг пришло осознание, что многие, кто сидел в баре и вправду напоминали ему людей на фотографиях, присланных некоторыми заявителями. Их внешний вид настолько сильно отличался, что только при близком рассмотрении их можно было опознать. Зам почувствовал, как у него все холодеет внутри. Он медленно повернулся назад, и увидел, что барменша перестала чистить кружки, и сейчас стояла, широко расставив руки и оперевшись корпусом о стойку. — Узнали? Они просто приняли благословение падшей… — лицо барменши приблизилось к замшерифа, но тот сумел выдержать невозмутимое выражение. — Я ведь заметила вас сразу, как вы вошли… ваш запах совсем другой, свежий, нетронутый. Вы не из Нового Маккая. Опасность пришла из ниоткуда, да? Надо было сразу догадаться, что если весь зал наводнен монстродевами, то и глава заведения, скорее всего, тоже на их стороне играет. Их не схватили сразу, а значит, это не была хорошо подготовленная ловушка. Это радовало. Но сейчас помощников окружили очевидно голодные до внимания пришельцы, а замшерифа пойман в клещи добродушной, но настойчивой улыбки высокой, сереброволосой женщины. Это огорчало. — Я вас понял. Мы уже уходим. — Попытался закончить разговор зам. — Правда? А может все-таки останетесь? Замшерифа не ответил. Он допил коктейль и положил на стойку парочку купюр, слез с табурета, поправил шляпу и чинно пошел к столику, где сидели его подопечные. — Идем. — Коротко, но ясно бросил замшерифа двум пленникам монстродев. — Ах, да… Девочки, простите нас. Мы уходим. — Очнулся Майк и приподнялся из-за стола. К его удивлению, его не стали задерживать. — Что-о-о-о-о? — Обиженно хором протянули кошкодевочки и отцепились от полицейского. — Уже? Ян просто молча приподнялся и окинул окруживших его девушек устрашающим взглядом. Те поняли и намек и с каким-то легким испугом отпрянули от него. В зале началась какая-то суета. Разговоры стали чуть громче, начались перешептывания, послышались мерзкие звуки трения ножек стульев о деревянный пол — похоже, кто-то из посетителей собрался уходить. Полицейские шустро двинулись к двери. Их молча провожала взглядом барменша. — Хмф… это была не просьба… — шепотом произнесла хозяйка заведения. — Вы никуда не пойдете… Но этого стражи порядка уже не слышали. Они вышли из бара и начали переходить дорогу. На улице все так же было пусто и тихо, словно на кладбище. Мертвая тишина слегка пугала после сказанных барменшой слов, и замшерифа решил её развеять. Он нажал на кнопочку приема. — Джордан, заводи двигатель. Мы в другое место поедем. — Зам отпустил кнопку и стал ждать ответа. Полицейские дошли уже до перекрестка, где они сворачивали в переулок, но ответа из рации так и не последовало. — Прием, Джордан? Водитель? — Снова окликнул замшерифа патрульных. Те не отозвались. Рация выдавала только белый шум. Ян и Майк переглянулись. Неполадки со связью не сулили ничего хорошего. Радиомолчание могло говорить о двух вещах: либо кто-то глушит связь, что маловероятно, либо полицейских нет на месте. Второй вариант пугал больше всего. Самое главное, что сидя в баре, полицейские не услышали бы выстрелов или криков. Но рация молчала на всем протяжении допроса в баре, и зам думал, что все в порядке. — Не отвечают. — Заметил Кит и поежился, то ли от холода, то ли от страха. — Может… их уже… — Сэр! — Послышался испуганный голос Майка. Тот остановился и указывал назад. — Вот черт… — все полицейские обернулись, чтобы увидеть, как словно из ниоткуда на дорожку вышли сразу три монстродевы: две имели вместо ног весьма массивные копыта, а по росту и мышечной массе не уступали самым крупным рестлерам; они держали в руках по молоту. А третья, стоявшая посередине, была более стройной, но тоже весьма атлетичной, с тигриными полосатыми лапами на месте рук и ног. Её диковатый вид одновременно ужасал и притягивал: легкомысленно короткие шортики из джинсовой ткани, спортивный топик, поверх которого была одета джинсовая куртка, а на голове у девушки была кепка, закрывавшая козырьком часть лица. — Куда идем, мальчики? — её громкий, хриплый голос заставил полицейских рефлекторно потянуться к табельному оружию. — Спереди тоже… — бросил за спину земшерифа, увидев, как с другой стороны узкого уличного коридора появилась сразу стая девушек с волчьими ушками. — Мы вас не отпускали. — Продолжила тигрица. — Идем с нами по-хорошему. Но если захотите по-плохому, то я буду не против. — Опасно облизнулась тигрица и прошлась языком по своим бритвенно-острым когтям. «Да что им от нас надо?» — Панически выдавал мозг Майка, который окончательно растерялся, когда их окружили уже по-настоящему. Из этого переулка выходов было только два — вперед или назад. Эти монстры заблокировали оба ЕДИНСТВЕННЫХ пути отступления. Получается, их только что поймали в ловушку. В настоящую ловушку. «Так та сцена в баре нужна была, чтобы отвлечь нас?» — подумал Замшерифа. Конечно, он ошибался. Никто не ожидал, что чистые, не зараженные демонической энергией полицейские заявятся прямо в крупное скопление мамоно. Это было бы слишком храбро, даже если мамоно попытались это представить. Но факт есть факт — сейчас они здесь, полностью отрезанные от внешнего мира и подкрепления из участка. Как беззащитные, одичавшие котята, которые шипят на нежную руку, что пытается их приласкать и накормить. А бояться было чего: нездоровый, фанатичный блеск в глазах монстродев дал заму понять, что просто так их не отпустят, даже если полицейские дадут отпор. Его рука уже открыла кобуру и схватилась за рукоять пистолета, но он не спешил расчехлять огнестрел. «Если мы откроем стрельбу… какие шансы у нас подстрелить всех? Хотя бы не насмерть?» — вопрос подвис у замшерифа в голове, мысли лихорадочно метались одна за другой. Осталось единственное верное решение: сдаться. Если они нападут, то не факт, что помощники или зам останутся в живых. Трое против дюжины в замкнутом пространстве — не тот случай, когда стоит рисковать. — Парни, поднимите руки. Пистолеты оставьте в кобуре. — Тихо произнес замшерифа. Он хотел еще пояснить, что пришельцы могут не знать, что такое пистолет, но кто знает? Может у монстродев слух острее, чем у хищников в саванне? Кит молился Четверым, чтобы их оружие не отняли. — Шеф, вы уверены? — удивился Ян. Сдаваться им никогда еще не приходилось. Тут был крайний случай. Однако, Руки все же сержант поднял. — Как здорово. Вы все же умные мальчишки. Госпожа будет рада. — тигрица блеснула клыкастой улыбкой полицейским и кивнула двум стоявшим по обе стороны от себя копытным мамоно. «Ну вот, сейчас начнется борьба: кто хитрее. Надо найти время, когда их бдительность ослабнет» — подумал замшерифа. Но его раздумья, как и его помощников, прервали монстродевы, нацепив каждому из них на голову по черному мешку и связав руки и ноги чем-то липким, напоминающим веревку, смоченную в клее. — Так, несите их к церкви Падшей. Госпожа Небула будет рада новым инкубам! *** Замшерифа и его помощников вели до цели где-то час, а может полтора. Оружие у них, естественно, забрали. Трудно было определить, сколько прошло времени, ведь из-за черных мешков полицейские не могли убедиться, взошло ли солнце. Дышать в мешке было трудно, да еще и он был завязан очень туго и влажный горячий воздух, который выдыхал замшерифа, скапливался внутри, отчего и без того грубая влажная ткань становилась еще и мерзкой на ощупь. Капли пота с лица стекали вниз и впитывались в мешок, а шея и так уже была мокрая от пота. Где-то через десять минут похода полицейские почувствовали, что влажная от пота веревка и ткань начинают натирать им шеи. Впрочем, им оставалось терпеть не так уж и долго. Вскоре асфальт сменился на какую-то очень ухоженную и гладкую плитку. На ней отчетливо слышались цоканье копыт, стук сапогов и клацанье когтей тигрицы по полу. Зам попытался вспомнить, где же в городе может быть такая плитка, но его богатая, чего скромничать, память все же не могла упомнить всех мест этого поселка. Может, это парк? «Нет. Они же ведут нас в…» — призадумался замшерифа. «Точно! Они же говорили что-то про церковь Падшей! Но я не помню, чтобы в городе была такая постройка… да и что это за Падшая? Среди Четверых её нет…» Зам почувствовал сквозь пот и грязь странное благоухание. Это был тонкий, слабый аромат, который напоминал запах какого-нибудь экзотического цветка, из которого делают эфир и подобное ему. Он манил, он взывал к себе: хотелось подойти и насладиться его ароматом вблизи, тронуть лепестки растения, что источало этот запах. Разум внезапно вклинился и напомнил, что их сейчас ведут как пленников. Это сняло наваждение, которое вызвал у зама таинственный запах и заставило его опять задуматься о плане побега. Но пока что жалкий план, до которого удалось додуматься замшерифу, состоял из следующих пунктов: первое — ждать чуда… Этим план и ограничивался. А что еще оставалось делать, когда вас троих окружили монстры, которые вооружены явно более подходящим для ближнего боя оружием, да еще и крупные, выше среднестатистического человека по росту и массе? Оставалось надеяться только на глупость, которую те могут совершить в процессе транспортировки. «В крайнем случае, можно попытаться сбежать и так… но у меня такое чувство, что меня догонят сразу, как я запнусь о корягу или камешек по пути». — Анализировал ситуацию зам. В грудь Кита уперлось древко копья одной из сопровождающих, сигнализирующий об остановке. Весь конвой, похоже, тоже остановился — шаги внезапно прекратились. Тут прямо перед тремя полицейскими заскрипели петлями крупные деревянные двери, и когда те остановились, со стороны открывшегося пролома послышался голосок: — А, вы привели к нам новых послушников? Замечательно, позвольте мне известить об этом госпожу. Кто-то шустро затопал ножками по кафелю, и монстродевы пнули трех копов под зад, давая тем знать, что поход продолжается. Плитка сменилась на полноценный кафель, и от целой какофонии животных звуков цоканья и стука еще и стало слышаться приличное эхо. Полицейских завели в крупную залу, где эхо отражалось от изящных белых стен и мозаичных стекол разных цветов и оттенков. Но копы этого не видели. Их повели куда-то дальше и вскоре они снова остановились. Тут их развернули и начали развязывать путы на шеях. Мешки исчезли с голов полицейских и те наконец увидели то место, в которое их привели. Его вид вызывал смешанные чувства: просторный зал, что раньше принадлежал церкви Четырех Столпов, сейчас напоминал о своем происхождении лишь конструкцией из четырех колонн. В остальном — это было уже другое строение. Фрески на потолке, которые должны рассказывать о подвигах Четырех, что спасли людей от истребления, сейчас просто отсутствовали — вместо них там красовались картины огромных оргий, от которых покраснели бы даже камни. Своим размахом они, можно сказать, и ужасали, и в то же время впечатляли. На стенах, где в камне были выточены фигуры разнообразных героев-помощников Четырех, висели картины с не менее непристойным содержанием, и, самое главное, висели они так, чтобы полностью скрыть фигурки людей-героев. Скамьи, которых тут должно было быть шестнадцать рядов, почти отсутствовали. Осталось лишь два ряда, и было не вполне ясно, зачем оставлять лишь несколько скамеек. Может пришельцы молились на полу? Зачем тогда эти скамьи? А для сидящего выслушивания заповедей скамей не хватало. Пока три стража порядка думали о мотивах такого осквернения святыни, мамоно уже разошлись и встали кто куда у стен, оперев о холодный мрамор копья и дубины. Сзади послышался властный женский голос: — Ах, какой сюрприз! — От него у всех трех побежали мурашки по коже. Сладкий медовый голос, принадлежавший явно взрослой женщине, вселял благоговейный трепет. Воображение сразу рисовало роковую соблазнительницу с пышными формами, рогами и перепончатыми крыльями. Владельцем голоса и вправду оказалась… демоница. С темно-синей, гладкой, прямо как у статуй из полированного мрамора, кожей, блестящей в свете богато украшенной люстры прямо над алтарем. У неё были серые, как антрацит, белки глаз, а зрачки горели неестественным лавово-красным цветом, гипнотизируя, ужасая человека. От них невозможно было отвести взгляд. Длинные, до бедер, темно-пурпурные волосы были распущены за спиной. И самое вызывающее — её одежда; сложно сказать, что демонесса вообще была одета — наряд из полосок красной кожи и металлических пластин, отлитых словно миллиметр в миллиметр четко по её самым привлекательным частям. Замшерифа на секунду засомневался, чтобы самый совершенный высокоточный станок в литейном цехе мог обработать металл настолько скрупулезно. На голове у демона были грозные наросты очень темного оттенка, но учитывая её внешность, они шли ей. В общем, трое полицейских поняли, что серьезно попали. Она явно была одной из пришельцев, и она явно сильная. Сержант, стоявший слева от зама, попытался незаметно сформировать оптическое заклинание на правый глаз — это простой трюк, с помощью которого на глаз можно было наложить как бы чувствительную к магии линзу, и на основе искажений, которые будут видны, если рассмотреть любой объект, живой или неживой, оценить, насколько силен этот объект. Демонесса оценивающе, с аппетитом, рассмотрела мужчин, отмечая их внешние признаки, которые ей приглянулись, запах жизненной силы, темперамент… Пока она это делала, Ян успел рассмотреть её в маго-линзу, однако результат его огорчил: как тот и догадывался, она очень сильна в магическом плане, настолько, что его линза начала светиться, а это могло выдать его с потрохами. Он отменил заклинание. — Хм-м-м? — Демонесса изящным движением приложила указательный палец к подбородку. Её опасный, хищный взгляд остановился на молодом эльфе. — Ну и что ты увидел, милашка? Я сильна, так ведь? Эльф вздрогнул, не поменяв выражения лица. Она его раскусила, причем, настолько быстро, что Ян, применявший незаметно для всех это заклинание тысячи раз, возможно, впервые в жизни был удивлен неестественной, совершенно неземной наблюдательности демонессы. — Так-так… стражники пришли по чью-то душу… — Медленно, словно по капельке меда, выдавала небольшие предложения демонесса. — … и кого же интересно, вы ищите? Может, те… кого вы потеряли, уже… Демонесса подошла поближе к заму и провела указательным пальцем левой руки от виска его лица до подбородка. Она на секунду остановилась, рассматривая Кита. — … уже стали частью моей… свиты? Девочки потерялись лишь на время… — Демонесса отпустила лицо зама и, положив руку на его плечо, обошла главу спецгруппы, оказавшись у него за спиной. — Но не бойтесь… я вам не наврежу… просто открою глаза на истинные… ценности… — Сладко пропела демоница на ухо заму. Манящий запах дошел до носа замшерифа, и тот непроизвольно принюхался к аромату, который точно шел будто бы от райского благоухающего плода. — Но сначала… вышла из-за левого плеча зама демонесса Небула. — Я хочу вам… кое-что показать… — виляя бедрами, вышла она на площадку перед алтарем, где раньше приносились подношения Четырем. — … люди — замечательные существа… госпожа Владыка Демонов и сама любит вас как своих детей… но вы иногда… сбиваетесь с истинного пути… пути наслаждения и любви… вы поклоняетесь ложным идолам… ложным идеалам. — Опьяняюще горячий, даже издалека, голос демонессы приятно ласкал уши, а вид её тела пленял взгляд. Но когда та подошла к четырем разноцветным статуям — статуям Четырех Столпов, людей, что победили когда-то божественных существ, наводнивших людской мир, гнев начал закипать в нутре замшерифа. Он не был особо набожным человеком, не был фанатиком и не ходил в церковь Четверых каждый вечер, как полагалось, не приносил им подношения, не читал после трапезы молитвы… Но сейчас его терпение было как согнутая под гидропрессом металлическая балка, которая вот-вот лопнет от напряжения. Четыре столпа спасли мир две тысячи лет назад: когда на землю опустились четыре башни, порождающие созданий, несущих хаос, разрушение, смерть. И их владыка пришел — божество невиданной силы, владеющий силой самого космоса, задача которого была проста — проредить стадо. Убить людей, которых, по мнение божества, стало слишком много. Остальные младшие божества, как темные, так и светлые, не видели никакой разницы между детьми, стариками, воинами и гражданскими, бедными и богатыми. Они забирали всех. Без разбору, беспристрастно, не жалея сил и времени. Но нашлось на земле четыре Чемпиона — люди с невероятной способностью поглощать часть силы этих божеств и направлять их в создание нового оружия. И этим оружием они одолели четыре башни, завладели их энергией, и одолели Владыку, пожертвовав своими физическими телами. С тех пор их и называют четырьмя Столпами. День, когда они одолели владыку космоса, стали считать днем начала новой эры. Это и разгневало замшерифа: разве самопожертвование ради всего человечества — это ложный идеал? «Не давай брата своего в обиду», «Будь честен с собой и с ближним своим», «Будь справедлив, уважай врага своего» — лишь мелочи? Есть люди, которые кичатся своей правотой и извращают священное писание, выставляя его в другом свете, но человек праведный, верный идеалам, заложенным ему четырьмя самыми мудрыми людьми в истории, просто так не сможет отказаться от своих убеждений. — Ложным? — не своим голосом прошипел зам. Он опустил голову так, что не стало видно его глаз, а часть лица заслонила тень. — Они непонятны лишь тебе, демону. Существу, что живет на столетия дольше людей и считает нас жалкими, недолговечными мушками… не понять того, почему мы избрали эти идеалы… и уж тем более не понять, что нас заставляет им следовать.  Зам поднял глаза, которые приняли серьезный вид. — Люди приняли их, потому что их никто не заставлял. Они видели угрозу, они видели, что одолеть её может лишь чудо… а самое большое чудо — это знаешь что? Демонесса с интересом выслушала Кита и под конец его речи нахмурилась, соблазнительным жестом приложим палец к губам. — Удиви меня. — Когда люди работают сообща. Глупо звучит, правда. Но не поверишь, это есть чудо. Может наши идеи звучат просто, даже по-детски наивно, но в них мы верим от чистого сердца. — С гордостью выпалил заместитель шерифа. Его мысли словно сами по себе находили себе воплощение. — А мозги промыть можно каждому — и он пойдет за тобой. Но знаешь… — похрустел шеей полицейский, словно светясь правотой. — … Если человека заставлять верить — не важно чем, магией или психологией, пытками, да чем угодно — он не станет искренне верить, он сломается и станет животным. Зам остановился, чтобы перевести дух, но все время он злобно, с недоверием глядел на соблазнительную демонессу, которая теперь вызывала у него не самые приятные чувства. — Как собака. Неразумное животное, верное тому, кто его кормит. Но животные не знают, что такое идеалы, а люди… люди знают, и когда ты это отнимаешь силой — ты ломаешь человека… Небула усмехнулась и прикрыла глаза. Она медленно повернулась к алтарю. — Я все же… не могу понять, что… вы находите в этих статуях? Разве это счастье? Настоящее счастье… которое ищет сердце любого человека? Замшерифа не ответил. В голове у него был ответ: «А мы и не ищем счастья. Мы ищем цель жить» Но ей… демону, живущему столетиями, может тысячелетиями, и замшерифа был в этом твердо уверен, что она живет дольше любого человека… объяснять было бесполезно. Как бы ты не старался — бессмертные существа всегда воплощали один-единственный грех, что был упомянут в священном писании Столпов — гордыня. Демонесса упивалась своей правотой, своими убеждениями настолько, что не могла терпеть и мысли, что бывают убеждения другие. Но они же не правильные, так ведь? «Их надо искоренять!» Как же много раз замшерифа видел религиозных фанатиков, готовых голову об стену разбить, но доказать свою правоту. Но он не такой. Зам берег свою голову. Пусть демон сама испытает на себе — что значит быть смертной. — Но я хотела вам показать не это… — Хитро улыбнулась демонесса. Небольшая деревянная дверь справа от полицейских отворилась и оттуда вышла целая колонна мамоно, сопровождавшая четырех человек — три девушки и один мужчина. Монстродевы, которые привели полицейских в церковь, стукнули своими орудиями об пол и поспешили покинуть место предстоящего обряда. К большому удивлению замшерифа, среди новых пленных единственный мужчина был, суда по всему, местным священником. Он одет в темную зеленую рясу, ткань которой имела хорошо знакомую людям Империи текстуру — маленький частый узор, который еще более темным оттенком зеленого повторял очертания четырех башен. На плечах у него было нечто наподобие погонов, но вместо лычек там красовались четыре пластинки разных форм — салатовая пластинка с пузырчатой поверхностью, синяя пластина с чем-то наподобие щупалец, розовая с кристаллической поверхностью, и оранжево-красная, напоминавшая раскаленную магму. Не иначе, он принадлежит к местному духовенству, скорее всего пастор. Сам священник был небрит, лицо его выглядело вымученно-худым, но спокойным, не выражавшее почти никаких эмоций. На голове у него практически не было волос — лишь немного седых прядей с боков. Хотя он не выглядел старым — ему от силы было лет сорок. В руках он нес книгу, которую не выпускал никогда из рук — священное писание. За ним к площадке перед алтарем прошли и девушки. Замшерифа оглядел несчастных, и вдруг понял, что они ему кажутся смутно знакомыми. По крайней мере, он точно видел двух: это как раз две пропавшие девушки, на которых ему дали наводку — одна из них, подросток небольшого роста с русыми волосами и глазами изумрудного оттенка точно была Джулия, и за ней шла её сводная сестра Азия, с прямыми черными волосами и глазами карего цвета, точно в той одежде, в которой её видели последний раз, разве что сейчас она была без куртки. Они сейчас стояли здесь, в центре круга-площадки, испуганные и глазели по сторонам. Кроме одной — третья женщина выглядела очень подозрительно. Она была не слишком приятной наружности — неопрятное, со кривым шрамом через левый глаз, лицо, широкая, почти квадратная, но небольшая челюсть, узкие невыразительные губы, и не вписывающийся в её образ нос — маленький, чуть вздернутый вверх и очень симпатичный на вид. В общем она выглядела нескладной, однако под одеждой, купленной в каком-то секонд-хенде, чувствовались мышцы. Она явно была либо спортсменкой, либо полицейским. А еще — её глаза, небольшие, с маленькими суженными зрачками, бледно-голубого цвета смотрели на этот мир так, словно все вокруг казалось ей опасным. Во взгляде этих маленьких глаз чувствовалась скрытая враждебность: создавалось такое чувство, будто отвернешься на секунду — и она тут же, не колеблясь, воткнет тебе нож в горло. Её коричневая куртка была изорвана, но еще держалась. Полицейских отвели чуть поодаль, рядом с площадкой, чтобы им было видно, но сами они не мешались. А еще — чтобы не было слышно шепота от пленниц. Тех поставили в центре в ряд. Каждую из них держали как минимум две прислужницы-мамоно, представлявшие из себя молодых девушек с волчьими ушами, хвостами и шерстью у ног и рук. Демонесса и еще одна из пришельцев, имеющая внешность монахини, но в очень распутном наряде, стояли в центре площадки, и им одна из волкодлак привезла на небольшой тележке котелок и чашу, которая когда-то предназначалась для служб в церкви Столпов. Но теперь она имела другую наружность — она была инкрустирована странным, неземным серебристым металлом и имела фиолетовый цвет. Монашка подошла к тележке, и, поблагодарив волкодлаку, которая отошла к самой ближней девушке и схватила её за свободную руку, начала проверять раствор в котелке. — Я привела вас сюда не просто так. — Произнесла Небула. — Сейчас сестра Алиса подойдет к каждой из вас… — Указала она на монашку, что прекратила проверку и теперь вышла к пленницам, стоя перед ними в скромной позе, положив одну ладонь на другую у живота. — …и даст испить демонический напиток… который подарит вам избавление от боли… Демонесса раскинула руки в стороны и подняла лицо вверх, прикрыв в блаженстве глаза. — … освободит от ханжеской морали и старых, затхлых догм… Освободит от нужды, жадности, зависти и подлости… Вы не будете знать страданий, ни физических, ни душевных… и главное — вы откроете все свои потаенные желания, смело заявите о них, не стыдясь, не боясь… быть осужденными! Демон была в экстазе. Она очень любила свое дело, и такой энтузиазм можно было бы похвалить, если бы не обстоятельства. Пока Небула вела свою пафосную речь, Ян начал испытывать веревки на прочность. Они были из липкого, похожего на смоченную в клее ткань материала, который, тем не менее, рваться совсем не хотел. У сержанта было преимущество — его происхождение, принадлежность к расе темных эльфов дало ему большой магический резерв — сейчас он пробовал сформировать хотя бы в пальце клинок из маны. Это было простое заклинание, которое собирало из воздуха азот, кислород, разные смеси, витающие в воздухе и с помощью маны это все затвердевало, словно бетон. Но в данный момент это было сделать проблематично — мешались веревки, а для формирования заклятия нужно было хотя бы освободить запястья. Тем временем демонесса продолжала тираду: — И я хочу показать вам всем нечто важное… это… осмелюсь так выразиться… ритуал своего рода… но он особый… — Она подошла к монашке и что-то шепнула той на ушко. Монашка очень невинно улыбнулась и кивнула, пододвигая к себе тележку с котелком и чашей. — Это ритуал посвящения. Я сама его придумала. — Её самодовольству не было предела. Замшерифа даже усмехнулся, но его никто, кроме его же помощников не услышал. — Сестра Алиса и Пастор Константин посвятят вас в нашу паству. Все предельно просто… она подошла к священнику, что стоял рядом с ними, и все так же не расставался с писанием. — Сестра Алиса даст вам испить… демонического напитка… Демонесса прикусила губу, осматривая трех девушек. — И потом Пастор Константин подойдет к вам с писанием… и вы откажетесь от своей… прошлой веры. Замшерифа поднял брови. Та решила не просто обратить девушек монстров, а еще и провести ритуал, где те демонстративно отбросят свои убеждения и станут паствой… этой сестры Алисы? Видимо, этой демонице было важно убедить людей в своей правоте, что их иноземная вера настолько хороша, настолько правильна, что люди сами откажутся от прошлой. А может, дело в другом? — Через этот ритуал прошли многие… видите, Пастор? Вы сомневались, что все, кто придет ко мне в свиту или к Алисе примут нашу веру. Убедились теперь, что были не правы? — Сладко пропела демоница, эротично извиваясь вокруг священнослужителя. Тот стоически вздохнул. От него не исходило такой необычной, приторной энергии, как от монстродев, а значит, он не был обращен. Это радовало. Но зачем тогда его держали здесь? Исходя из слов демонессы, он тут уже не первый день служит под крылом пришельцев. Так почему его не посвятили? — Начнем ритуал! Сестра Алиса наполнила чашу с помощью черпака темно-фиолетовой полупрозрачной жидкостью. От неё исходил странный запах, напоминавший вино, но с какими-то примесями. Ян рассмотрел чашу через магическую линзу, и увидел, что та искрит неизвестной энергией. Четырнадцатилетняя подросток совершенно спокойно отнеслась к этому «дару». Она повернулась к своей сводной сестре, которая на все это смотрела с животным, неукротимым страхом, часто дыша и чуть не падая в обморок. Видимо, поддержка её младшей сестры — последнее, что удерживало её от сиюминутной истерики. Темноволосая девушка смотрела уверенно лишь в лицо её сестры — единственное знакомое здесь лицо. — Азия, сестра. Я знаю, ты боишься. — Тонким спокойным голосом ответила младшая на немой вопрос родной крови. — Но не стоит так переживать. Это не трагедия. Наоборот, это как бы… новая страница нашей чудесной жизни! — Весело сверкнув глазами рассказывала Джулия. — Я уверена, ты после посвящения останешься собой! И все, о чем ты мечтала, сбудется, как только мы станем лучшими версиями себя. Азия дергано кивнула, но дрожащие ноги выдавали её ужас перед предстоящим ритуалом. Алиса подошла к Джулии. Та смотрела на не взглядом, полным доверия, она словно знала, что её ждет в новой жизни в качестве могучей монстродевы. Алиса ответила на её взор, нежно проведя ладонью по левой щеке девочки, едва ли не излучая при этом своей улыбкой свет. Алиса поднесла чашу к губам Джулии, и та без промедления сделала несколько крупных глотков. Когда чаша почти опустела, Джулия оторвалась от сосуда и шумно вдохнула. Её дыхание стало частым и глубоким, лицо покраснело до кончиков ушей, зрачки глаз, как и сами глаза будто бы стали больше. Девушке явно было очень жарко — та высунула язык наружу, а пар, который она выдыхала, почти что можно было видеть. Ноги Джулии подкосились, но ту уже крепко держали две волкодлаки, не давая девушке упасть. Тело Джулии обмякло и пробыло так чуть меньше минуты, а потом его начало штормить: ноги и руки дергались словно в конвульсии, глаза ни могли ни на чем сфокусироваться, она стонала, сначала от боли, а потом стоны обрели другой характер… И наконец, три минуты спустя, уже успокоившаяся девушка, удерживаемая двумя волчицами, открыла глаза. Она оглядела уставшим, но любопытным взглядом окружающих её мамоно и улыбнулась. Она попыталась встать на ноги — и у неё получилось! Изменения были очевидны — лицо стало ангельски милым, гладким, а ранее секущиеся волосы русого цвета теперь имели блеск как у фотомоделей. Сзади у нее были видны небольшие перепончатые крылышки. — Как… как это… Азия, ты видишь это? — С искрящимися от счастья глазами Джулия вышла на центр площадки и покрутилась на месте, раскинув руки в стороны. — Ха-ха! Мне так легко… приятное чувство! Азия же пребывала в смешанных чувствах — с одной стороны, сейчас она видела свою сестру как никогда счастливой, а от её депрессии, из-за которой они, к слову, и убежали с сестрой от родителей, не осталось и следа. Но с другой стороны, Азии было страшно. Вдруг ничего не получится? Вдруг она превратится в кошмарное подобие самой себя, или вообще в уродливую химеру? Но Джулия развеяла все её сомнения. Звонко, игриво усмехнувшись, новопосвященная суккуб подошла к своей сестре и оплела её голову ладошками с тонкими, изящными пальцами. Азия заметила краем глаза, что её шрамы на руках, которые она оставила, когда пыталась покончить с собой, исчезли. Да и синяки словно испарились: тело её словно было избавлено от малейшего недуга. — Ну же, чего ты ждешь, сестра? — Джулия отпустила лицо Азии и помогла Алисе пододвинуть тележку с напитком ближе к следующей претендентке. Алиса снова наполнила чашу, и на этот раз ей уже помогала и русая суккуб. Подойдя к Азии, Джулия произнесла: — Пей до дна… ты не пожалеешь. Тем временем Ян лихорадочно пытался придумать план побега. Он, конечно, не единственный, кто пытался его придумать, но обладатель магической силы имеет больше шансов выбраться из плена, так ведь? Расклад был таков: в зале сейчас восемь монстродев, или десять, если считать тех, кто уже обращен или в процессе, а еще — один священник. Ян мог разрезать путы хоть сейчас, но вот эти… волчицы подрывали весь план. Они явно быстрые и сильные, достаточно сильные, чтобы просто взять, и в рукопашном бою уломать здорового человека без особого труда. Поэтому оставалось одно — ждать подходящего момента, когда волчицы уйдут, или отвлекутся на что-то. В таком случае можно убежать — сзади было широкое окно, закрытое простыней, но из-за его уголков пробивался тусклый лунный свет. Это — пока основной вариант спасения. Ян оглядел зал и увидел, что главная дверь слегка приоткрыта. Добежать до нее — метров пятнадцать, но за ней могут оказаться стража, или подкрепление. Сержант сомневался, что пришельцы настолько глупые, что не оставят стражу у приоткрытых ворот, откуда потенциально могут сбежать три опасных человека с боевой подготовкой. Но это можно хотя бы счесть запасным вариантом. Сидеть и ждать у моря погоды — это тоже не слишком надежно. Но интуиция подсказывала ему, что что-то обязательно произойдет. И тогда нужно будет действовать… Черноволосая девушка закончила превращаться и сейчас пыталась встать на еще слабые ноги. Её сестра скинула на пол большую часть одежды и стала больше похожа на демона-соблазнителя в классическом представлении. — Азия… я так долго этого ждала! — воскликнула в нетерпении Джулия, подхватив сестру. Азия уже очнулась от действия демонической энергии и на её лице тоже засияла долгожданная улыбка. Она осмотрела себя и вдохнула воздух полной грудью. Священник подошел к девушкам, сначала к Джулии, и попросил ту положить обе руки на писание. И когда та это сделала, священник, произнеся короткую молитву, приказал: — Повторяй за мной: Я, Джулия фон Солтсберг, гражданка Империи Терры… — Я, Джулия фон Солтсберг, гражданка Империи Терры… — … пользуюсь своим правом на свободу вероисповедания, изложенным в конституции… — … пользуюсь своим правом на свободу вероисповедания, изложенным в конституции… — … сим истинным процессом волеизъявления отказываюсь от своего места среди верующих церкви четырех Столпов… Когда клятва была закреплена репликой священника, то Азия подошла и процесс тоже стала повторять за священником — Я, Азия фон Солтсберг, гражданка Империи Терры… И, наконец, её клятва тоже была закреплена. Девушки простились со своими цепочками в виде маленьких сигил, на которых были изображены элементы четырех башен. Сестры отошли чуть поодаль и обнялись, подпрыгнув на месте. — Я… я… теперь другая… но как… приятно! Джулия, сестра. — Азия повернула лицо к сестре. — Что мы будем делать теперь? Куда мы… Джулия хихикнула и накрыла губы сестры пальцем, вынудив ту замолчать. — Мы теперь паства сестры Алисы. Мы будем жить в этом городе… и нести свет истинного счастья людям! Рядом с мамоно — их любящими и верными женами. Идем, нам нужно одеться, сестра Алиса рассказала мне об арахне-ткачихе. Она делает прекрасные наряды для новопосвященных. И две девушки схватившись за руки, устремились за дубовую дверь, на ходу избавляясь от уже ставшей лишней одежды. Пастор Константин смотрел на это печальными глазами. Он успел познакомиться с этими девушками и услышать их историю: Джулию и Азию, вместе свела Нелегкая. Их отец — жестокий человек, и редко он видел в дочерях какой-то потенциал. Он давил на своих дочерей, чтобы те были лучшие из лучших. Но этим он лишь наделал им массу комплексов и психологических проблем. После первого неудачного брака, когда его жена-биолог умерла от болотного тифа, болезни, которая считалась давно побежденной, тот начал бегать по доступным девушкам. В итоге он нашел себе новую жену, бедную сотрудницу банка. Она была очень добра и к своей родной дочери — Азии, и к приемной Джулии. Но жизнь и тут подставила им ловушку… эта женщина была слабохарактерная и раболепная, она слишком сильно зависела от мужа и эмоционально, и материально. Отец пил, и под градусом часто морально унижал дочерей, называя тех бездарными, и что тем лучше бы пойти работать в бордель. Надо ли говорить, что для Азии, а для Джулии тем более, это были невыносимые дни. Азия еще крепилась — характер, передавшийся от матери позволял ей хоть немного терпеть его выходки, но вскоре не выдержала уже Джулия. Вроде бы жизнерадостная и веселая девчонка, она попробовала покончить с собой, вскрыв вены в ванной. И это был не единственный раз. С тех пор моральное и физическое здоровье дочерей начало портиться. В конце концов, они не придумали ничего лучше, чем сбежать из родного дома. Они бежали в Ауриенте, где у них когда-то жили родственники. А уже на границе штата их сцапали как раз эти мамоно… — Видишь? — Обратилась демонесса к священнику. Её взгляд светился самодовольством, дополняясь гордым привкусом собственной победы в этом моральном поединке. — Константин… эти девушки прошли… через страшные испытания и уже желали просто уйти из жизни… но благословение Падшей открыло им глаза на правду. — Она сделала сильное ударение на слове «правда», которое для священника было как выстрел из дробовика в упор. Зал залился раскатистым смехом демоницы, который эхом прошелся по стенам и казалось, будто над священником хохочет весь белый свет. — А ты, Константин, смог бы заставить их забыть про все мучения, через которые они прошли? Священник вздохнул. И правда, смог бы он? Девушки и вправду настрадались от отца, от бездействия матери, от академического давления. А все это не так уж и просто забыть, особенно когда от всего этого человек хотел свести счеты с жизнью. Но с другой стороны, он не соглашался с демоницей в её методах. Почему нужно было превращать девушек в себе подобных? Разве это единственный выход? Нельзя ли было поступить иначе? Священника терзал целый каскад вопросов, что сыпались на его сознание словно волны омерзительно холодного снега. Почему для того, чтобы уйти от плохой жизни, от страданий, нужно… не будем врать, нужно отбросить свою человечность? Стать монстром, и потом обращать в себе подобных других людей? Такое решение словно ножом резало по сердцу Константина, который искренне не понимал, почему нельзя спасти девушек, не накачивая их демонической энергией? Разве это решит все их проблемы? Но продолжить мысль ему не дали — уже подходила очередь третей девушки. Вот она действительно вселяла страх в священника: пугающий взгляд маленьких глаз, лицо, которое, и без того непримечательное, порой могло уродоваться неприятной ухмылкой, и походка, твердая и непоколебимая, как у поезда, который невозможно остановить, стоит ему разогнаться. В общем, она создавала впечатление опытного убийцы. Она явно не из обычных людей. Да и то, что она сделала при первой встрече с мамоно — Пастор услышал только из третьих уст — она с помощью импровизированного копья, сделанного из ножа, метлы и изоленты, серьезно ранила двух фамильяров Небулы и ослепила на один глаз одну из местных волкодлак. Неудивительно, что в лагере у церкви мамоно сторонились девушки и смотрели на неё, как на дикого зверя. Сестра Алиса подошла к ней, как и демонесса. Темная монахиня наполнила чашу демоническим напитком… — Можете поить меня своим сраным отваром сколько хотите… но я клянусь, как только вы освободите мне руки… я прикончу кого-нибудь из вас. — Лицо женщины приняло угрожающий вид. И правда, в отличии от двух предыдущих девушек, её руки были связаны, да и в придачу к путам, её еще держали две крепких волкодлаки. И снова на лице демонессы нарисовалась лукавая ухмылка. — Правда? После посвящения тебе уже не захочется убивать… твое единственное желание будет… принять любимого мужчину. Принять его душу, вкусы…и его семя… — Похотливо улыбалась Небула, жестами показывая Алисе начинать процесс. — Мы еще посмотрим… — Прошипела девушка и опустила голову. Впрочем, это не удивило демонессу и та силой подняла её голову за подбородок. — Не волнуйся… девочка… ***  — Майк… — прошипел Ян. Человек встрепенулся, ведь этот «эльфийский шоколад» говорит крайне редко. — План. Клинок. Рука. Я режу путы. Зам. Потом ты. Бежим. Окно позади. Понял? До Майка быстро дошло, что это был план, а точнее, его краткое изложение в ключевых словах. Так короче, и не нужно произносить много звуков, привлекая лишнее внимание. Сержант следил за процессией, попутно нашептывая план заму. Надо отдать должное, в отличии от Майка, зам даже и мускулом не дернул, выслушивая план побега, лишь подмигнул правым глазом так, чтобы было едва заметно сержанту справа от него. Тем временем на обряде начиналось самое интересное: девушка сильно сопротивлялась и начала вырываться из захвата двух волчиц. Те едва могли её удержать и в конце концов рукава куртки, за которые они её держали, просто оторвались. Решив не ходить вокруг да около, демонесса, наблюдавшая за процессом «укрощения», взмолилась: — Ох, падшая! Да разденьте вы её! Если вы будете рвать одежду, она может вырваться и оставить вам только рваные штаны и фингал под глазом. Волкодлаки подчинились и шустро освободили девушку от одежды, оставив от её «экипировки» лишь трусы. Хотя и это не сильно помогло — та все равно моталась из стороны в сторону, не давая схватить себя за руки. Наконец, спустя две минуты она прекратила бороться и теперь просто мертвым грузом с одышкой лежала на руках волкодлак. Алиса, видимо, имея уже опыт работы с такими «пациентами», шустро поймала подбородок девушки и стала заливать туда напиток. Наглотавшись напитка, та закашлялась, роняя на пол сладко пахнущие капли. Её превращение началось. Пока девушка билась в конвульсиях, удерживаемая двумя волчицами, Алиса убрала чашу и подошла к Небуле, чтобы побеседовать. — Сестра Небула, наши гости уже заждались. — Сказала она, намекая на стоявших и посмотревших почти весь обряд до конца полицейских. — Ты будешь присутствовать при их посвящении, когда придет время? — Ах, сожалею… но я не могу. Эта девушка будет последней, кого я… приму. — Демонесса нарочно делала долгие паузы между репликами, и, признаться, это начинало бесить полицейских. Изначально она выглядела бесподобной роковой соблазнительницей, перед красотой и харизмой которой мужчины падали штабелями. Но теперь её манера речи начинала раздражать. На одно предложение уходили минуты. Быстрее было бы, если бы она наняла себе переводчика… или спичрайтера, чтобы те говорили за неё. — Меня ждут… мамоно, фамильяры, воительницы… они уже изголодались по теплу мужей… мы с кланом подготовили… поход для отлова женихов… Она повернулась, облизываясь, к полицейским. — А эти мальчики… пришли к нам сами… как смело… я думаю, они заслужили… особые почести… особых мамоно. Когда ты их посвятишь, приведи… ко мне… а я… подберу сама… лично их новых жен. Замшерифа кисло поморщился. Не очень-то ему хотелось попасть в руки еще какой-нибудь властной демонессы, для которой ты будешь максимум собственностью. Или, если не повезет, деталью интерьера спальни… из которой ты никогда не выберешься. Девушка перестала биться в судорогах и после минуты спокойствия она открыла глаза. Все трое полицейских удивились её метаморфозе. От неприятной наружности, можно сказать, остались лишь воспоминания: соблазнительное крупное, но словно опытным пластическим хирургом сложенное лицо, длинные острые ушки, волосы, превратившиеся в пышную, до плеч прическу, да еще и перекрасившиеся в насыщенный темно-синий, с пурпурным отливом цвет. Её прежние резкие черты лица сгладились, но некоторые остались — рваный шрам через левый глаз никуда не исчез, но сейчас он смотрелся очень необычно и придавал загадочности. А еще брови — толстые, пышные, они были у нее и до превращения, но сейчас они смотрелись просто восхитительно, лишь подчеркивая её ставшие большими, но сощуренными и острыми глаза яркого синего цвета. Из копны прекрасных синих волос выросло два суккубьих рога, а из-за спины виднелся хвост с сердечком на конце. Из верхней части спины у нее выбились перепончатые серо-фиолетовые крылья. Волкодлаки осторожно подняли её и отпустили её руки. Ноги девушки подкосились, и та чуть было не упала, но все же смогла удержать равновесие. Две волчицы подтолкнули её вперед, и та на ватных несгибающихся ногах неуверенно подошла к священнику, державшему священное писание. Он все так же не выпускал книгу из рук, и не давал дотронуться до неё монстродевам, кроме, разве что, когда те произносили клятву отречения. Это было странно, обычно священники с радостью раздают копии писания всем желающим, даже если они не верующие. Но Пастор очень был привязан к этой книге. В чем, интересно, причина? Священник заглянул девушке в глаза — они, как и ожидалось, сейчас затуманены пеленой блаженства и похоти. Но где-то в их глубине начинал прорезаться огонек разума… человеческого, обычного разума. Она оглядела свое новое тело, руки и остановилась на них. Теперь на красивых тонких ладошках не было рубцов от ожогов, мозолей, даже небольшие шрамы исчезли без следа. Они были такие чистые, что казалось… что это не её руки. Суккуб вдруг осознала, где стоит и что делает, да и кто она такая. Пелена немного спала, и её глаза приняли прежнее, опасное и подозрительное выражение, а зрачки из громадных блюдец стали небольшими, как до превращения, хотя их синий цвет не изменился. «Это ведь мои руки? Мои же ведь? Что… что я творю? Это друг? Или враг?» — посмотрела она на священника, потом на демонессу, которая опять, словно змея, вилась вокруг Пастора Константина, не отрывая взгляда от новообращенной. Девушка помотала головой и подошла к писанию, повторяя за предыдущими девушками. Но, положив руки на писание, она вдруг замерла. Её глаза выглядели растеряно. На лице промелькнула маска испуга. — Ну же… чего ты ждешь? Откажись от своей… ханжеской морали и предайся… истинному зову сердца… ты ведь хочешь любви? — Соблазнительный голос витал словно бы в глубинах сознания, голова кружилась, и суккуб не могла даже определить, кто сейчас где. Она словно впала в транс, где мелькали сотни образов, знакомых и незнакомых. — Как тебя зовут, дочь моя? — Послышался мужской голос, словно с суккубой говорил её… отец. Папа, родной человек. — Лизбет. Лизбет Хилл. — на автомате, не задумываясь ответила сухим голосом девушка. — Лизбет… повторяй за мной. «Да, папа» — промелькнула мысль у замершей в трансе суккубы. Священнику сразу показалось странным её состояние. Обычно новообращенные девушки, испытав такое количество демонической энергии, менялись радикально: глаза их наполняла неудержимая похоть и голод, ноги сами несли тело к ближайшему мужчине, а руки знали, что надо сделать, чтобы доставить ему удовольствие. Но сейчас все было иначе — молодая суккуб стояла и пустым, остекленевшим взглядом смотрела на книгу и отвечала как… робот. Как запрограммированный робот, цель которого — исполнить приказ. К тому же, он не терял её взгляда, который на секунду показался ему разумным. Пастор предположил, что она сопротивляется действию ДЭ. Такое было маловероятно — доза, которую смешала Алиса, предназначалась для немедленного превращения в суккуба высшего порядка. Такое её количество необратимо меняло сознание и рассудок, и пути назад уже не было… или все же был? Сейчас священник и пытался это понять. Сможет ли она сопротивляться? — Я, Лизбет Хилл, гражданка Империи Терры… — Я, Лизбет Хилл, гражданка Империи Терры… — … пользуюсь своим правом на свободу вероисповедания, изложенным в конституции… — … пользуюсь своим правом на свободу вероисповедания, изложенным в… — Остановилась та. Её зрачки сузились, брови расслабились и приняли прежнее агрессивное выражение. «Конституция. Империя. Что это такое? Ах, да. Я выросла там! Это… я… воительница… была ей… а что я теперь?» — пронеслись мысли в голове девушки и пальцы рук, лежавших на обложке писания, нервозно задрожали. «Металл, соль и кровь. Металл, соль и кровь! Это… откуда я знаю эту фразу? Она как будто… как будто меня учили её говорить. Что это значит? Что за…» Глаза девушки широко распахнулись. «Это девиз корпуса морской пехоты Империи. Теперь… я помню» — Ну же, девочка моя, продолжай. — Это уже был голос демонессы. Та ободряюще смотрела на бедную новенькую, которая от волнения забыла слова… или так ей казалось. — …конституции… — произнесла суккуб, глядя уже в глаза священника, ибо демоница прикрыла глаза в блаженстве, слушая клятву отречения. Глаза Пастора метались из стороны в сторону. Но в его метаниях явно была закономерность. Он словно… указывал на что-то. Сначала его зрачки остановятся на писании, потом на демонессе… потом опять на писании… потом на Лизбет… и снова на демонессе. «А! Поняла, неужели… там есть…» — глаза суккубы на секунду замерли на обложке писания. Она и не заметила сначала, да и наверно, никто не заметил, что страницы писания… на ощупь были такие, словно их кто-то склеил. Просто склеил вместе так, чтобы те стали монолитной структурой. Глаза суккубы стали угрожающими и серьезными. А Пастор, судя по всему, её прекрасно понял. И его глаза перестали бегать. «Это мой шанс. Я же предупреждала…» — была последняя мысль суккубы перед совершением немыслимого. Сестра Алиса стояла справа от них, нежно глядя на колеблющуюся монстродеву — рано или поздно все принимают этот дар, некоторым просто сложно сразу принять все плюсы, что дарит превращение в суккуба. Их еще надо… прочувствовать. — Аха-ха-ха-ха! Девочка, да ты… — закрыв лицо ладонью, демонесса подняла высоко подбородок, рассмеявшись приятным, но немного садистским смехом, словно мастер смеется над облажавшимся подмастерьем. Напряжение, взявшееся словно бы из ниоткуда возрастало. — … будь смелее! Как ты сможешь найти свою любовь, если… Тут произошло то, чего не ожидали ни трое пленных полицейских, ни волкодлаки, ни тем более демонесса: суккуб, с нечеловеческой быстротой раскрыла священное писание, буквально в миг выхватила оттуда спрятанный блестящий револьвер, и со страшным остервенением надавила на спуск. *ДАХ* Короткоствольный огнестрел оглушил всех в помещении. Эхо было такое сильное, что ударило по барабанным перепонкам даже полицейским. Выстрел раздался словно гром среди ясного неба. Пуля триста пятьдесят седьмого калибра попала демонессе в шею и разворотила левую часть той на несколько отвратительных ошметков. Небула, не ожидавшая такого, резко отшатнулась, а её лицо приняло удивленное выражение. Глаза её уставились в одну точку, из которой на нее смотрел черный глазок ствола шестизарядного револьвера. Суккубу немедленно облепили волкодлаки, схватив её руку с оружием и пытаясь направить вверх — прочь от тела их госпожи. Но Лизбет не останавливалась: среди звуков можно было различить её яростное шипение, и вдруг послышалось механическое кряканье — это изящные пальцы демона-соблазнительницы ловко взвели курок револьвера. Видимо та всеми силами пыталась выстрелить в демонессу еще раз. *ДАХ* Грянул второй выстрел, но он ушел мимо. Послышался звук рикошета пули о стену церкви. Сразу три волкодлаки пытались вытащить у неё из рук оружие. Сестра Алиса шокировано смотрела на упавшую на пол Небулу, которая рукой пыталась зажать рваную рану на шее — но тщетно, практически вся левая часть тонкой, лебединой шеи оказалась разворочена тяжелой пулей. Началась суматоха, крики, и священник шустро отпрянул от сцепившихся девушек. «Вот он, наш шанс!» — подумал Ян, ловким движением разрезая путы и сразу принявшись разрезать стяжки на запястьях замшерифа. Тот немедленно повернулся к сержанту спиной, чтобы путы было легче резать. Как и ожидалось, главные массивные двери церкви распахнулись, и в зал вбежали крупные монстродевы с покрытыми волосами копытами, и все несли по дубине. Они заметили, как пленники уже разрезали путы. — Они уходят! — громко крикнула одна из копытных. — Держи их! Но Ян уже успел разрезать нити у зама на запястьях и тут же рванул к окну позади них. Замшерифа поспешил за ним, и Майк тоже, но со все еще спутанными руками. — А мне?! — Закричал тот. — Потом! — Послышался от Яна ответ. В следующее мгновение темный эльф врезался в деревянную раму стекла, накрытую ковром, и та разбилась вдребезги. Впрочем, осколки не задели полицейских — ковер, или простыня, которой было скрыто окно, стащила с собой на пол значительную их часть. Ян и Кит, отбросив на ходу простыню, пустились наутек, а Майк, все еще со связанными руками, перекатился через подоконник и побежал ближе к стене в том же направлении. Его едва не сцапала одна из минотавров. Новообращенная суккуб увидела, что грудь демонессы не вздымается, а некогда пугающе-соблазнительные глаза остекленели. Левая рука, которой Небула держалась за рану, обмякла и повалилась на землю. Из её рта текла кровавая пена. Она была мертва. Как только суккуб Лизбет поняла это, она тут же обратила внимание на пытавшихся удержать её волкодлак. Те кряхтели, сжав зубы, и до покраснения пытались выдернуть из руки револьвер, чтобы потом скрутить её руки за спиной. Девушка резко дернула револьвер вниз, отчего трем волчицам пришлось отпустить его, чтобы не потерять равновесие. Лизбет тут же наотмашь ударила рукоятью револьвера волчицу справа, и та отпрянула, держась рукой за ушибленное место на черепушке. Две остальных ждать не стали и снова навалились на суккубу, но та оказалась хитрее: схватив одну из них свободной левой рукой за голову, она рванула её вправо, отчего две волчицы столкнулись черепами. Это вызвало двухсекундную заминку, и этого хватило, чтобы суккуб успела стукнуть согнувшуюся справа мамоно коленкой по лицу, а вторую — размашистым ударом в челюсть. Первая упала на пол, оказавшись без сознания, а вторую суккуб добила комбинацией из трех ударов: один болезненный в солнечное сплетение, согнувший волчицу в три погибели, второй по лицу, опустившемуся к полу, и третий, удар локтем в висок и одновременно с этим поставленная подножка. И вот вторая оказалась в нокауте. Едва на пол упала последняя волкодлака, как магическое чутьё Лизбет уловило опасность — девушка рефлекторно вильнула вперед, унося в первую очередь голову. И угадала — одна из минотавров чуть было не огрела её по затылку дубиной из дерева, но промахнулась из-за неожиданного маневра суккубы. И тут же она получила в лицо чувствительный удар ногой с разворота. Минотавр резко отошла назад, чтобы удержать равновесие и не свалиться. Ушибленная по голове еще первая волкодлака уже пришла в себя и тоже присоединилась к минотаврихе. Но вошедшая в раж суккуб не стала их ждать — она подбежала к минотавру, ловко уворачиваясь от её удара дубиной, благо, новое невероятно гибкое тело позволяло ей превосходно маневрировать. И вот — контратака: Суккуб увернулась от второго, последующего удара минотаврихи уже мощной рукой, но Лизбет поймала кулак, одновременно несколько раз ударяя противника в живот согнутым коленом. Та в ответ попыталась зажать суккубу в тиски, однако изворотливая как угрь девушка не дала себя поймать. Она подхватила дубину, оброненную минотаврихой и тут же замахнулась ею. Она целилась в волкодлаку, подбежавшую слева, но промах! Мамоно тоже оказалась довольно ловкой и пригнулась, уходя от удара. Суккуб попыталась блокировать атаку волчицы, выставив перед собой дубину, но мамоно крепко вцепилась в орудие, не давая им даже двигать. Лизбет потянула дубину на себя, волкодлака сделала то же самое, думая, что та хочет освободить дубину; но волчица ошиблась — Лизбет, почувствовав, что волкодлака сильно потянула дерево на себя, занесла голову и рванула ею вперед. Их лбы столкнулись, и мамоно была к этому совершенно не готова. Удар был такой силы, что у волкодлаки, отпрыгнувшей в сторону, закружилась голова и она плюхнулась на задницу, рассматривая белые пятнышки-звездочки, что летали у неё перед глазами. Минотавр снова попыталась поймать и зажать руками суккуба. На этот раз ей попытались помочь остальные крупные стражницы, окружив суккубу со всех сторон. Та не растерялась: увидев, что её взяли в кольцо огромные противники, суккуба сплюнула на пол, вытерла небольшие капельки пота со лба, и снова замахнулась. Минотавры тоже подняли оружие… но вместо так ожидаемой ими атаки, Лизбет совершила очередную безумную импровизацию — она выпустила дубину из рук, и та, получив ускорение, да еще и вращаясь в воздухе, попала прямо в не прикрытое ничем мозаичное окно. Хрупкое витражное стекло из дымчатого кварца раскололось, и суккуб, преследуемая сразу восемью мамоно, рванула к разбитому окну. Подпрыгнув, девушка неумело взмахнула крыльями, и те дали ей достаточно импульса, чтобы перепрыгнуть раму. Оказавшись на площади рядом с церковными садами, суккуб быстро поднялась и бегло осмотрелась. От церкви исходила едва слышная из разбитых окон ругань, крики, а еще чьё-то громкое причитание… которое быстро утонуло в громком приказном голосе, велевшим поймать беглянку. Суккуба решила больше не применять револьвер прямо в церкви — лучше приберечь его на случай, если во время погони её попытаются — а она была полностью уверена в этом — окружить и пленить. Минотаврихи оказались не пальцем деланы, в отличии от волкодлак, и сражаться с ними вновь, да еще и с несколькими, без козыря в рукаве было безрассудно. Четырех патронов должно хватить, чтобы отогнать их. Триста пятьдесят седьмой калибр точно сможет завалить минотавра — если Лизбет смогла убить из него безумно сильную демонессу, то с этим крупным рогатым скотом ручная пушка точно совладает. К слову — те трое полицейских пропали. Их связанных привели в церковь чтобы обратить в… инкубов, кажется. Но Лизбет не могла припомнить, куда те делись — как только началась эта потасовка, от тех вдруг и след простыл… «Наверно, они воспользовались бардаком и решили удрать, пока есть шанс. Ну, я их не виню, сама бы поступила так же» — вздохнув, подумала суккуб. Но все же, они сюда не пешком ведь шли? Здесь территория мамоно, практически самый тыл. Городок скорее всего оцепят пешие отряды, так что у них нет шансов убежать на своих двоих. Ну вот ни одного шанса! Разве что у них есть машина. Эта мысль и подбодрила суккубу. Та уже знала, что ей стоит сделать. Мешало лишь одно, но — где же искать бежавших копов? Прошло где-то три-пять минут, пока «новорожденная» демон сражалась с стражей. Они уже могут быть далеко отсюда. А значит, нужно было менять тактику. Пешком догнать — не вариант, может, она и бегает теперь как терминатор, но машина все же побыстрее будет. Оставался только один вариант. Суккуб оглянулась за спину и пошевелила кончиками крыльев. «Да уж… лететь придется… даже как-то страшно, все же первый полет» Ей приходилось раньше летать на костюме-крыле. Дикая штука; дарит такие острые ощущения, что после одного полета стоило сразу идти в опытные дегустаторы вина. Тут, конечно, не костюм-крыло, а собственные, кожаные крылья, которыми ты еще и шевелишь. «Ну, была не была!» — решительно воскликнула мысленно демон-соблазнитель и взяла на пустой площадке хороший разбег… *** Бежать через полупустой город было очень страшно. По дороге то и дело встречались мамоно. Они весело махали и подмигивали полицейским, которые бежали на пределе возможностей под диким адреналиновым приходом. Видя их красные от натуги лица и испуганные глаза, монстры ну не могли не обернуться: сначала монстродевам казалось, что это чьи-то мужья, но, когда они уже миновали девушек, те могли по запаху определить, что ребята не заняты. Но к этому моменту копы успевали отбежать на приличное расстояние, так что лишний раз останавливаться, чтобы поболтать не приходилось. И надо отдать должное интуиции замшерифа — тот лишь пару раз был в этом городе и не видел всех его мест, но все же он смог найти ту самую стоянку у поликлиники, на которой они припарковались ранее. Полицейский пикап стоял ближе к трассе, нетронутый и незагрязненный ничем подозрительным. А вот второй полицейский экипаж отсутствовал — о том, куда делись ребята зам смутно догадывался. Скорее всего их обнаружили монстродевы и им пришлось покинуть пост, чтобы скинуть тех с хвоста. Но на асфальте не было видно следов протекторов — погони, судя по всему не было, как и сообщений по рации. Тут зама постигла трагичная мысль — а что, если парни сами ушли? У них ведь была прямая связь с диспетчером! Их собственная рация не берет до штаба, а второй полицейский экипаж пропал… и судя по всему, по собственному желанию. «Мы теперь без подмоги… и почему я не подумал об этом? Надо было сразу им сказать, чтобы чуть-что — звали ВСЁ, что есть в департаменте» Но теперь было поздно. Убиваться над этим нет времени — надо бежать. Все трое шустро заняли места — Ян и замшерифа на передних сидениях, Майк на заднем. Зам вытащил из кармана ключ зажигания, вставил его в замок и повернул. Слава Четверым, машина завелась! А ведь зам боялся, что их тут, на единственном пути отступления, и подловят. Но к его облегчению, пессимистичные прогнозы не сбылись: монстродевы вряд додумаются слить из припаркованного полицейского пикапа весь бензин. Гашетку поднажала нога зама — и пикап устремился вперед, на трассу. Заскрипели стойки амортизаторов, ощутимо задребезжала пластиковая торпеда от вибрации, создаваемой ненасытным пожирателем бензина под капотом. Эти вроде бы привычные мелочи технического несовершенства машины сейчас были для наших трех беглецов как манна небесная — настолько приятно было слышать эти звуки после недолгого, но богатого на впечатления плена. Пикап несся по пустой, неосвещенной трассе среди леса, изредка выезжая на участки, где были видны пустые поляны с высокой, скучной соломенного цвета травой. Сейчас дорога тихонько шла на спуск — последняя прямая перед холмами, через которые вниз проходит извилистый серпантин. — Шеф, что делать будем? — Дрогнувшим голосом поинтересовался Майк. — Едем к границе штата. Там есть хорошая радиовышка — к ней можно подключиться и отослать сигнал СОС. — Выдал замшерифа. Хотя, честно признаться, он не думал, что их так просто отпустят. Скорее всего, когда та чокнутая демон-недопосвященка пристрелила эту Небулу, она сделала себе врагами практически всю паству Алисы. За ней, скорее всего, охотятся еще сильнее, чем за тремя непримечательными мужчинами, просто оказавшимися не том месте, не в то время. А еще вероятнее, что границу штата буду просматривать эти пришельцы, чтобы не упустить беглянку. А хуже всего… *БРЯЦ* Раздался глухой стук, и одновременно с ним пикап сзади что-то сильно покачнуло. Словно в багажник кто-то… упал. Заднюю подвеску слегка повело, и замшерифу пришлось осторожно подруливать, чтобы не расшатать пикап еще сильнее. — Какого.? — Практически одновременно протянули Ян и Майк, оборачиваясь к заднему стеклу. — НЕТ! НЕТ! ТОЛЬКО НЕ…! — закричал Майк, приподнявшись с седушки и увидев, что, а точнее, кто упал на их средство побега. В салонное зеркало заднего вида заместитель с легким испугом наблюдал, как в заднем стекле стали видны сначала чьи-то перепончатые крылья, потом рогатая голова с пышными темно-синими волосами, и, наконец, почти обнаженное тело девушки, которая попала к ним методом метеора. И самое худшее — это была та самая чокнутая девица, которая пристрелила могущественную демоницу и которую сейчас разыскивает вся паства сестры Алисы. — Просто зашибись… — обреченно пробурчал зам. — Свалились же неприятности на голову… в прямом смысле! Суккуб подползла к стеклу и попыталась открыть его, но извне это было проблематично сделать, разве что, если у тебя есть присоски. Майк, измученно зарычав, закатил глаза и все же потянулся к ручке открытия стекла. — ГАЗУ! ПРИБАВЬТЕ ГАЗУ! — Прокричала та, пытаясь перекричать свист ветра, шум двигателя и звук страшно скрипящей задней подвески на листовых рессорах. — А ЧТО ТАК? ХОЧЕТСЯ С ВЕТЕРКОМ ПРОКАТИТЬСЯ? — повысил голос Майк лишь ради того, чтобы съязвить девушке-метеору. — ДЕБИЛ! НАС ПРЕСЛЕДУЮТ! ОНИ ПО КОНЯМ! — Крича, девушка указывала пальцем куда-то в редкий лес с правой задней стороны от пикапа. — Что там такое? — Спросил с водительского замшериф. — Она говорит, что нас кавалерия преследует. — Недоуменно пробормотал Майк, возвращаясь в салон, поближе к водителю. Спустя секунды две до блондина дошло, что он сейчас сказал. — Кавалерия?! Гонишь! — Зам удивился такому упорству мамоно. Они что, и вправду хотели догнать машину с помощью конницы? Суккуба тем временем повернулась, как страж на дежурстве, в сторону леса, чтобы увидеть, как из-за редких деревьев за ними на немыслимой скорости несутся всадники на черных, как ночь, лошадях, исписанных причудливыми красными рунами. В зеркало заднего видна были прекрасно видны всадницы-мамоно с луками и копьями. — Охренеть. — Удивлению зама не было предела. — Они что, это всерьез? А ведь лошади бежали и вправду слишком быстро, значит, это были не обычные скакуны. Хотя по внешности можно было и догадаться, что они не с этой планеты. Пикап начал ускоряться, унося четверых беглецов дальше от демонической кавалерии. Мимо проносились пустые поля, редкие лесополосы, силосные башни на местных ранчо. Солнце все еще не взошло, однако эти пейзажи прекрасно просматривались и в ярком лунном свете. Вскоре впереди начали виднеться громадные коричнево-оранжевые холмы, на которых как будто волосы, произрастали разные деревья — лиственницы, клёны и Императорский Плющ. Через три минуты машина начала замедляться — замшерифа притормозил перед поворотом на серпантин. Извилистая, как огромная анаконда, дорога была пуста, кочек на ней не было, но все равно нужно было водить аккуратно — холмистый массив, через который проходит трасса, местами резко обрывается, и, хотя на дороге были железные бордюры, некоторые очень высокие машины могли опрокинуться здесь из-за высокой скорости и упасть вниз. При такой аварии можно легко расстаться с жизнью. Машина успела проехать два поворота и уже спускалась по отрезку дороги к следующему повороту, как с грузовой площадки послышалось шебуршание. Это зашевелилась суккуб — она открывала ящичек, спрятанный прямо под задним стеклом в кузове автомобиля. Этот ящик, который полицейские звали не иначе, как «Секретка», нужен был для хранения дополнительного вооружения: к примеру, короткоствольного дробовика, пистолета-пулемета, карабина и прочего. Его в Империи выдавали лишь в 9 штатах, и то, не всем — нужно было пройти специальную огневую подготовку. Фактически — стать спецназовцем. На суккубу обратил внимание только Майк. — Ты чего делаешь? Там все равно заперто на замо… Но Лизбет его не слушала — её пальцы легко сломали дужку стального замочка, словно она была сделана из фольги. Майк икнул, увидев, как быстро девушка вскрыла их тайник. — Постой-постой! Ты же не собираешься… — Выражал свое непонимание полицейский. Зачем ей понадобилась пушка? Допвооружение кому попало нельзя давать по закону! Щелкнул затвор помпового дробовика, и суккуб начала заряжать его дробью. Как только в патронник отправилась последняя дробинка, из-за деревьев резко выскочили несколько всадников, и Лизбет тут же, не прицеливаясь, пальнула в силуэт лошади, оказавшейся ближе всех. Всадник выпала из седла и рухнула на асфальт, все еще катясь по инерции дальше. Лизбет тут же ответили — конные лучники выстрелили вразнобой, и одна из стрел громко чиркнула по дверце грузовой платформы и сломалась. Суккуб рефлекторно пригнулась за металлический «щиток» и дернула цевье-рукоять, досылая новую дробь. Пустая гильза гулко стукнулась о пол платформы. Пикап начал заворачивать направо. Лизбет пришлось держаться за борт машины, чтобы не упасть из-за резкого виража. Конница, тем временем, попыталась срезать угол, чтобы опередить замедлившийся пикап и зайти ему спереди, заблокировав тем самым путь. Одна из них, темный рыцарь, приблизилась к бортовой платформе: она привстала на седле, отпустив вожжи, и попыталась перепрыгнуть с лошади на автомобиль. Рыцарь оттолкнулась от седла ногами и… Лизбет не спала — резко высунув ствол дробовика из-за борта, она тут же разрядила дробь темной рыцарю в туловище. Девушка-монстр резко дернулась и замедлилась прямо в воздухе на мгновение, чтобы через секунду мертвым мешком с мясом удариться об борт пикапа и, проскользив по нему, как тряпичная кукла упала на проезжую часть. Об летящее назад, переворачивающееся тело чуть не споткнулась другой темный рецарь — её лошадь едва успела среагировать и перепрыгнуть труп. Опять захрустел затвор дробовика, и послышался стук еще одной гильзы. Пикап стремительно несся к следующему повороту, а лучницы, следовавшие на лошадях за ним, вновь нашли участок, где был прямой зрительный контакт с машиной. Они дали еще залп, но опять мимо — одна стрела разбила заднюю правую фару, так и оставшись в ней, а остальные либо не попали, либо срикошетили от металла. Замшерифа, услышав скрип металлических наконечников о корпус машины, начал слегка вилять из стороны в сторону, чтобы сбить прицел у лучников. Те успели перезарядиться и пустить еще несколько стрел. Ни одна не попала. Суккуб в задней части машины тоже не могла прицелиться. Впрочем, ей и не было смысла это делать — из короткого помпового дробовика вряд ли получится пристрелить всадников, если они сами не подойдут ближе, на дистанцию выстрела. Патронов совсем немного, и тратить их на тщетные попытки избавиться от кавалерии на расстоянии — страшная растрата. Лучников и вовсе не поймаешь — те держались поодаль, за спинами более тяжело бронированных темных рыцарей. Машины прошла на высокой скорости еще несколько поворотов, и кавалерия вдруг куда-то подевалась. Приближался следующий поворот, до него было где-то семьдесят метров. Внезапно, прямо из лесной чащи спереди по курсу автомобиля на дорогу выскочили две всадницы с копьями наперевес. Их лошади без проблем перепрыгнули бордюр. Это было полной неожиданностью для замшерифа — тот не ожидал, что лошади в тяжелой броне с не менее тяжелыми всадниками смогут их застать врасплох. Руки Кита, двигаясь сами по себе, дернули руль влево, чтобы уйти от удара — две всадницы резко разогнались, и таран с ними лоб в лоб ничем хорошим для машины не закончился бы. К счастью, слева оказалась гравийная насыпь среди мелких, тщедушных сухих деревьев, и пикап, нещадно трясясь и скрипя листовыми рессорами, благополучно вылетел на дорогу. Серпантин уже почти заканчивался, судя по карте в СатНаве*, а там уже, через три поворота, шла длинная прямая трасса с ответвлениями. На ней зам и планировал скрыться от погони. Эти инопланетные лошади бегали невероятно стремительно, на поворотах они почти что догоняли машину! Да что уж там, эти монстродевы уже бесстрашно попытались забраться к ним на борт! Тут уже спасибо надо было сказать Лизбет — девчонка оказалась надежным напарником. Когда зам выедет на трассу — там уже есть неплохой шанс уйти в отрыв: как понял Кит, лошади неплохо маневрируют, но вот в чистой скорости пикап все же обходит их на много. К тому же, под капотом у автомобиля полиции был специальный «двигатель-догонялка»: восемь цилиндров, объем 4 с половиной литра, V-образный атмосферный мотор с полугоночным блоком цилиндров. В общем, этого короля прямых отрезков демонические лошади ни за что не догонят по прямой. Майк наконец додумался открыть заднее стекло и, оперевшись о сиденье локтями, целился в сторону извивающейся на глазах дороги из пистолета, который тот раскопал в "секретке". Два запасных пистолета он разделил между Яном и собой. Позади из лесополосы выпрыгнули еще трое всадников, а где-то вдалеке стали видны старающиеся нагнать машину конные лучники. Те дали залп по автомобилю. Послышался свист как минимум полдюжины стрел: пара отскочила от бортов автомобиля, одна упала и воткнулась в платформу, и, наконец-то, одна попавшая стрела — она попала Майклу в правое плечо. — АЙ! С-с-с-с-с.! — Зашипел полицейский, спешно падая под сиденье. — С-с-суки! Даже выстрелить не дали! Ян, державший до этого пистолет в правой руке, готовый опустить пассажирское стекло и тоже отстреливаться, сейчас бросил пост и открыл бардачок, чтобы вынуть из него небольшую аптечку. — Так… Тс-с-с-с! Ай… Стрелу не вытаскивать, правильно? — Майк держался за рану со стрелой и плотно стискивал её края, чтобы не лилась кровь. Ян перебрался назад и принялся оказывать первую помощь. Всадники настигали пикап — теперь машину догоняли уже три лошади — две монстродевы по бокам держали по копью, а еще одна, с мечом, шла позади всадницы слева. Первой сблизиться с машиной у нанести удар решилась всадница справа — она дернула вожжами, её лошадь ускорилась и настигла тормозящий перед поворотом пикап. Именно в этот момент, пока машина тормозила, темный рыцарь решила ударить суккубу копьём. Они встретились взглядами, темный рыцарь сверкнула разъяренными глазами в сторону Лизбет — так, чтобы та видела, и хотела уже бросить копье вперед… Но Лизбет перекатилась прямо перед броском и тяжелое копье чиркнуло по металлу, а его наконечник заскользил по платформе. Монстродева мгновенно расплатилась за такой риск — Суккуб перевернулась на спину и выстрелила во всадницу. Часть дроби ушла мимо, а той, что попала, хватило на то, чтобы импульсом вытолкнуть рыцаря из седла. Если та выживет после падения, то одними ушибами вряд ли отделается. Последние два поворота — самые резкие во всем серпантине, не только по углу поворота, но и по углу наклона дороги, были самыми сложными. Одно спасало — дорога шла вниз очень резко и между смежными участками была огромная разница по высоте. Поэтому конница не станет здесь прыгать. Однако на хвосте у полицейских все еще сидели два всадника и лучники. Суккуб высунулась из-за платформы и лихорадочно пошарила рукой в ящичке — искала патроны. Нашлись две последние, судя по всему, дробинки. Она немедленно зарядила их в патронник и, услышав свист стрел, спряталась за дверцу платформы. Пять попавших стрел серьезно напугали и суккуба, и полицейских — по заду автомобиля они ударили почти одновременно, и звук получился страшный. Лучники уже, похоже, привыкли к виляниям пикапа, и могли приблизительно предсказать его передвижение. Они уже начали стрелять на упреждение! Несущийся пикап смогла догнать пикинер на лошади — темный рыцарь решила не приближаться к задней части автомобиля вплотную, и нас следующем повороте, похоже, хотела швырнуть копье в стрелка на платформе машины. Лизбет высунулась было, чтобы выстрелить в настигающего её всадника, но тут же спряталась обратно, когда конные лучники окатили машину еще одним градом стрел, особо не целясь, видимо, чтобы просто прижать суккубу к полу и не дать той прицелиться. Однако после первого же залпа появился шанс для удара — заминка лишь на пару секунд, пока лучники доставали стрелы, дала возможность выстрелить в пикинера, чем и воспользовалась Лизбет. Дробь пропорола левый бок вместе с броней, и задела часть туловища темного рыцаря, отчего монстр схватилась за истекающее кровью место, и сама выпала из седла. Вместо неё тут же вперед выскочила монстродева с мечом и щитом из необычного, выкрашенного в фиолетовую краску металла. Суккуб пригнулась, чтобы уйти от стрел, и сразу после падения последней стрелы попыталась выстрелить из дробовика уже в щитоносца. *ДАХ* … — … *БДЗЫНЬ* Темный рыцарь шустро выставила перед собой щит, и тот спас её от гибели, отразив летящую в неё дробь. От импульса это её, впрочем, не слишком защитило. Та покачнулась и едва не потеряла равновесие в седле. Суккуб раздраженно цокнула языком и дернула цевье. Под градом стрел Лизбет пыталась придумать, как остановить щитоносца. Впереди был последний поворот, и та точно что-нибудь провернет. Против щита дробовик бесполезен, и надо было предпринимать меры сейчас. Немедленно. Ствол дробовика снова высунулся из-за борта, и выстрелил наобум в сторону ног лошади. Дробинки прошили сустав правой ноги демонического скакуна, и тот, заржав, завалился на одну сторону и упал. Впрочем, монстродева в седле не спала — она уже была готова к прыжку и тут же сиганула в заднюю часть пикапа. Лизбет была к этому совершенно не готова — она не смотрела, куда целилась и не могла видеть, как рыцарь приготавливалась к прыжку. Монстродева в броне тяжело, с грохотом и бряцаньем брони приземлилась на пикап, рессоры которого жалобно скрипнули, ощутив безумную нагрузку при приземлении рыцаря. Удивленная суккуб резко вскрикнула, увидев врага прямо перед собой и резко перекатилась вправо, уйдя от выпада мечом. Рыцарь не ждала суккубу — била быстро, резко, не давая оппоненту времени на передышку. Меч, которым она махала в тесной платформе, нещадно царапал и высекал искры из бортов пикапа. Лизбет ничего не оставалось, кроме как маневрировать. И вот уже суккубу зажали в угол, дева занесла меч над собой, готовясь поразить противницу рубящим ударом сверху, но та выкрутилась: за секунду до удара выставила перед собой дробовик. Лезвие меча стукнулось о ресивер орудия и застыло, потому что суккуб тоже напрягла руки, создавая силу противодействия. Рыцарь отпрянула назад, уводя за собой меч, и замахнулась для еще одного удара — но суккуб и тут ловко увернулась от удара. После третьего взмаха суккуб наконец-то ответила ударом в челюсть — дева-мечник неловко открылась для удара. От боли та выронила меч из демонического серебра, и через секунду потянулась за щитом, чтобы не остаться с голыми руками. И не зря — Лизбет вскинула дробовик и выстрелила рыцарю в грудь. Закрывшаяся от выстрела дева совершенно забыла о том, что сзади нет ничего, кроме металлического бортика пикапа. Все дробинки попали в щит, украсив его поверхность небольшими трещинками в местах попаданий, и одновременно сила от удара потянула деву назад, на дорогу. Девушка-рыцарь не смогла удержаться на платформе и, споткнувшись об бортик, упала спиной на асфальт. Падение выглядело болезненным, но вряд ли живучая инопланетянка умерла бы от такого. Лучники выстрелили только сейчас — до этого те даже не пытались застрелить суккубу, боясь задеть свою соплеменницу. Но сейчас была превосходная возможность беспрепятственно поливать стрелами машину. Последний поворот пройден, и замшерифа слышит, как яростно чиркают стрелы по обвесам машины. Лучники уже приноровились брать упреждение и стреляли с пугающей точностью. Одна из стрел попала в заднее стекло, не пробив его. Большая часть стрелы так и осталась торчать из треснувшего, но не разбившегося триплекса. Но вот — прямая! Замшерифа надавил на газ, и машина заревела движком, подрываясь с места. Восьмицилиндровый пожиратель бензина начал набирать обороты, а автоматическая коробка передач возмущенно загудела, очумев от внезапной высокой нагрузки на шестерни. 70 миль в час… 95 миль в час… 100… Когда скорость уже зашла за сотню миль в час, зам немного ослабил педаль. Лучники и подошедшее конное подкрепление уже виднелись далеко позади, и уже не могли стрелять в стремительно удаляющийся пикап. Через пару минут полицейские и вовсе потеряли кавалерию из вида. Можно было вздохнуть спокойно. Ян вернулся на пассажирское сиденье, и посмотрел в зеркало заднего вида. На корпусе было видно множественные царапины от стрел. На трассе, проходящей через лес, появились развилки — на грунтовые и второстепенные асфальтовые дороги. Замшерифа свернул налево на грунтовку. Под колесами зашуршал гравий, и машина подняла небольшой шлейф пыли, летевший за ней по инерции. Хотя ночью его не очень было видно, а к тому времени, как монстродевы прискачут сюда, пыль уже уляжется. Скорость упала где-то до шестидесяти — это Кит притормозил, чтобы приберечь машину. «Ну и погоня!» — подумал он с печалью. Может быть они и спаслись… пока. Но все же, загонять так машину не очень хорошо — стрелка датчика температуры охлаждающей жидкости уже почти доходила до критической отметки, сильно стучал левый амортизатор, и вдобавок, почти не работали тормоза, перегревшиеся еще на серпантине. Пикап был, конечно, не сверхновый, но и старым не назовешь. Он достаточно мощный, но не слишком. Но даже так, он все же не создан для настолько агрессивного вождения, и уж тем более не создан для дикого ралли вниз по серпантину. — Немного сбавим ход, а то движок перегреется. — Сказал замшерифа севшим голосом. — А нас не догонят? Может это была не вся кавалерия? — Спросил Майк, поднимаясь с заднего сиденья. У него было перевязано плечо, в бинты уже впиталось совсем чуть-чуть крови, а стрела валялась внизу на мате, извлеченная из плоти. Рана — к счастью, не слишком серьезная, просто повреждение кожного покрова, без всяких травм суставов. — Они уже нас потеряли. Тут много второстепенных дорог, и все ведут в разные направления. Не найдут они нас тут — мы могли свернуть куда угодно. Им придется разделиться, чтобы проверить разные дороги, мы к тому моменту уже доедем до вышки. Ясно. — Произнес Майк и откинулся на спинку сиденья. Тут в приоткрытое уцелевшее окошко начала пролезать суккуб. — Ох, блин, ты еще… — Пробурчал Майк, нехотя подавая левую руку девушке. Та ничего не ответила, и, схватившись за поданную руку, словно намасленная, без помех проскользнула в салон. Полицейского удивила такая гибкость — а еще больше его удивило то, что весьма заметные крылья демона-соблазнителя совершенно не помешали той протиснуться в салон. Суккуб пролезла внутрь, опираясь об обшивку кожаных сидений, и принялась устраиваться на месте. Пока она это делала, Майк не мог не глянуть на неё исподтишка пару раз. Он знал, что сейчас совершенно неподходящая ситуация, что он еще при исполнении обязанностей, и рядом его коллеги сидят к тому же. Но НЕ взглянуть на почти голую суккубу он не мог, как ни старался — искушение слишком велико. Впрочем, та не обращала на это внимания — Лизбет, вздыхая, устроилась на левом заднем сиденье. В салоне ненадолго повисло неловкое молчание. *** — Так, значит, вам не пришло подкрепление? — развеяла тишину суккуб, адресуя вопрос заместителю. Тот хмыкнул и почесал свою бородку. — Все так… да и неоткуда было вызывать. У нас был второй экипаж с прямой связью с диспетчером, но они пропали… или ушли, черт их знает. Мы и так ноги еле унесли, если бы ты не выстрелила в ту демоншу, то мы, наверно, и не смогли бы убежать. Майк, сидевший справа от Лизбет, потянулся здоровой рукой за спинку сиденья и вытащил оттуда засунутую в зазор между корпусом и сиденьем куртку. Он протянул её суккубе, и та, на секунду тормознув, не понимая, что от нее хотят, наконец схватила элемент одежды и начала его надевать. Куртка оказалась слегка великовата ей, но это все же лучше, чем почти голышом. — Нас схватили прямо в баре, куда мы пришли собирать информацию. — Объяснял заместитель. — Эти инопланетянки, похоже, поняли, что мы не местные, и мы на этом и попались. Привели в эту церковь… которую они уже под себя переделали… Кстати, а как ты туда попала, девонька? — Я не девонька… — монотонно ответила суккуб. — Мне в этом году четвертый десяток стукнет. Это я сейчас выгляжу молодо. Сами же, небось, видели, как меня превратили. Лизбет вздохнула, зарывшись лицом в обе ладони. — Я… приехала сюда недавно. Один мой друг, местный, написал мне по почте, что моя племянница, Вероника, которая живет здесь, в Дендрарисе, на днях потеряла своих родителей. Автокатастрофа. И она совсем расклеилась. Закрылась в квартире родителей и не выходит. К сотрудникам службы опеки она не выходила, дверь не открывала. Мой друг думал, что я могла бы помочь, ну, я и приехала… но Вероники не было на месте. Суккуб ненадолго замолчала и нахмурилась, вспоминая что-то. Видимо, ей было не очень приятно ворошить прошлое, пусть и совсем недавнее. — Когда я ехала к ней, мне уже все показалось странным. На дорогах иногда стояли какие-то патрули из девушек с… рогами, копытами, хвостами. Как будто зоопарк какой-то с экзотическими видами людей вместо животных. В общем, я потом свернула на проселочную дорогу, чтобы не привлекать внимания, и прибыла к её дому. Но её там не было. В квартире был бардак, хотя оно и неудивительно — это явно симптомы тяжелой депрессии. А когда я выходила, меня заметили эти… пришельцы. Ян тем временем пытался связаться с кем-нибудь через интернет, но тщетно: не было телефонной связи, да и интернет тоже не брал. В такой глуши вряд ли будет брать интернет. Сначала необходимо было добраться до вышки, а там и связь будет. Правда, что им делать, когда они доберутся до радиовышки? Отправить сообщение в департамент — полдела, надо еще куда-то спрятаться, чтобы их не нашли монстродевы. А еще — кому и что нужно писать в интернет? Военные и полиция заняты на фронте и поддержании порядка в центральных регионах, и помощи от них ждать — долго. Ян, да и заместитель тоже, много думали о том, почему полиция и военные ничего не делают со всей этой ситуацией. Они, конечно, вряд ли поднимут военных из-за потери связи с одним регионом. По телевиденью эту тему не рассматривают, по радио лишь было несколько дохлых, неинтересных передач. Внутри региона связь была, а вот с внешним миром не было никаких соединений. Тут разум заместителя поразила ужасающая догадка. А что, если это работа пришельцев? Что, если кто-то из них уже выбрался за пределы Ауриенте и руководит информационными потоками извне? Вдруг… СМИ на их стороне? Голова кипела от страшных мыслей, которые мелькали одна за другой, сменяя одну полубезумную теорию другой. — На том и погорела… дальше меня сплавили каким-то монашкам из лагеря рядом с церковью. — Продолжала тем временем суккуб. — Держали меня в клетке, как зверя какого-то. Но не превращали. Ко мне запрещали подходить всем, кроме этой сестры Алисы. Она пыталась что-то у меня узнать о регионе, а еще спрашивала, не хочу ли я присоединиться к ним. Естественно, я отказывалась. Потом, дней через пять, а может, шесть, не знаю — потеряла счет времени — они привели меня в церковь. С теми двумя девками. Их держали где-то отдельно. Суккуб усмехнулась, но лицо её было серьезным. На нем промелькнула тень огорчения и злобы. — Хах… да вы же их сами видели… эта мелкая девчонка сама! Представляете? САМА захотела к ним под крылышко. Она ни секунды не колебалась, выпила чашу до дна и стала… кем-это?.. суккубом вроде, как и я. А потом и сестру свою подговорила. Черт, и ведь они теперь там остались… у монстров… — Буквально выплюнула последние слова девушка и замолкла, хмурясь и прикрыв глаза. Да уж. Заместитель и сам с грустью смотрел, как девушки с легкостью отринули свою предыдущую веру и переметнулись к врагам, которые обещали им избавление от всей боли, от всех страданий, о похоти и страсти взамен покаяния. Может две сестры и потеряли надежду из-за сложной, несправедливой жизни, но все же, монстры же не дарили им избавления от всего плохого — они просто воспользовались отчаянием девушек и сделали из них таких же монстров. — А ты откуда так стрелять научилась? — Спросил у девушки Кит, вспомнив, как умело та обращалась с дробовиком. — Морская пехота. 17-й амфибиарий. Когда ушла из корпуса, была в звании лейтенанта — Ответила девушка. — Сожалею, но жетон показать не смогу. Эти сволочи забрали его, когда раздевали меня на обряде. Наверное, подумали, что это религиозный символ. — Я тебе верю. Еще бы, ты столько всадников перестреляла, кто тут не поверит? — Почесал ухо заместитель. Майк удивленно уставился на девушку — его явно поразило сказанное. Теперь, когда он знал, что перед ним сидит настоящая воительница, парню стало немного неловко. Теперь их было четверо — заместитель шерифа, два помощника, и одна морпех. Расклад казался не таким уж и плохим. Заместитель, конечно, был не в лучшей физической форме — возраст сказывался — но трое других ребят точно не могли облажаться. Майк, может, и дурак, но силушка у него есть хоть какая. Ян вообще со своей бесшумной походкой, привычкой постоянно молчать и острым взглядом, чем-то напоминавшим взгляд Лизбет, походил на опытного киллера. А девушка-суккуб тем более устрашала не только дьявольски-привлекательной внешностью, но и умением превосходно стрелять. Пока заместитель раздумывал над планом дальнейший действий, пейзаж успел смениться на раскидистые подсушенные солнцем луга с редкими вкраплениями деревьев. До моста в Северную Виргинию оставалось не так уж и много ехать. Четверка беглецов, заглушив машину на небольшом пустыре, скрытом широкими кронами деревьев, наконец-то могла отдохнуть от долгой, некомфортной поездки. Конечно, до полного расслабления было еще далеко, как на ракете до звезды Бернарда. Остановка здесь была сделана не просто так — отсюда через бинокль хорошо просматривалась река Вирго — основная транспортная артерия, разделявшая два небольших штата. Через неё шел большой мост, совмещавший и железную дорогу, и шестиполосную дорогу для проезда автомобилей и грузовиков. Тем не менее, даже издалека было видно, что у моста горят странные огни, которые было неплохо видно ночью. Это нехороший знак. Замшерифа вытащил бинокль и начал рассматривать мост и местность вокруг него. Его лицо становилось все мрачнее и мрачнее. Остальным трем оставалось лишь ждать, пока зам посмотрит все сам. И вот, он опустил бинокль, глаза его были серьезные, даже слегка раздраженные. — Что там, шеф? — Нетерпеливо поинтересовался Майк. Кит протянул суккубе бинокль, и та тоже принялась изучать окружение моста. Та злобно цыкнула, опустив оптический прибор. — Вот… твари. — На этих словах Майк и Ян поежились, ведь это означало, что чуда не случилось — …видели, заместитель? Они разобрали вышку. Вон, пустой каркас стоит, все свинтили! Все лежит внизу. У моста монстродевы разбили небольшой долговременный лагерь: дюжина палаток, поставленных по разные стороны дороги, и костер, разоженный в центре. Там было все для поддержания продолжительной жизни небольшого племени — разделочный стол из бруса, инструменты и приспособления для отделки шкур, бочки с водой для стирки, шалаши с готовой продукцией. И мало того, небольшой лесок неподалеку был частично вырублен — из сруба монстродевы сделали частокол, хотя он еще не был полностью завершен. В общем, взять этот лагерь с баррикадами и минимум шестью десятками мамоно не представлялось возможным. Даже если они вооружены луками и мечами, силы одного лишь табельного оружия не хватит на всех одновременно. Но сильнее огорчало другое — вышка выведена из строя, а значит, помощь вызвать уже не получится. Но бросать все было еще рано. — Значит, так… — собрал всех в круг заместитель. — …раз уж у нас не остается вариантов получше, я предлагаю такой: сейчас мы отправимся в знакомое мне местечко — это на восток отсюда. Там, вниз по течению, есть рейнджерский лагерь. Если доберемся туда, сможем разжиться неплохим оружием. А дальше нам нужно будет найти укромное место, возможно, дом какой-нибудь или отдаленное ранчо — чтобы не остаться без крыши в общем. Когда найдем крышу над головой — надо попытаться связаться с «Девятихвостыми». — С кем? — Спросила девушка. — «Девятихвостые лисы». Специальный отряд полиции по округу Ауриенте. Это почти то же самое, что и группа, в которой состоят вот эти парни. — Указал на Майка и Яна большим пальцем заместитель. — А вы не местные разве? — поинтересовалась суккуб у двух полицейских. — Не-не. — Ответил Майк. — Мы с Шугаркейна. У нас тоже есть специальный окружной отряд полиции, мы в нем состоим. У нас значки вот такие. На предплечье у Майка и правду был значок — темно-синий круг с примитивно изображенным в центре камнем темно-синего цвета. Камень был весь в отметинах светло-синего и фиолетового оттенка. — «Плачущий Обсидиан» называется. Нас сюда пригласил замшерифа, потому что других людей не нашлось, и он по связям на нас вышел. — Ясно. — Кивнула суккуб. — Не знаю, чем сейчас заняты «Девятихвостые», но выйти на них нам нужно точно. Иначе не выберемся отсюда. Вообще. Вопросы? У троих беглецов вопросов, конечно, было много, но их решение могло и подождать. Заместитель был прав — просто так им не выбраться, к тому же, монстродевы ищут не только беглецов из лагеря, но и разыскивают убийцу Небулы — одной из приближенных самой Друэллы. Другого пути не нашлось — этот мост был самый ближний. Другой, через который два экипажа и попали в этот регион, скорее всего, уже был перекрыт. — Нам нужно бросить машину. Идем пешком. — А здесь уже непонимание в полной мере обрушилось на зама. — Как это? Мы просто возьмем и бросим её? — Удивлялся Майк. — Ну… там есть проблемка… — Кит скривил лицо, цокая языком и вздыхая. — Движок еще на грунтовке начал стучать. Сейчас его бесполезно пытаться заводить — пока он не остынет, ничего не сделаешь. А еще я проверил тормоза… в общем, тормозная магистраль течет. К тому же, нас легче найти на машине. Поэтому оставим её здесь. Мы не будем далеко уходить от границы штата в любом случае. Потом вернемся если что. — Черт, ну, как хотите, шеф. — Буркнул Майк, поправляя рубашку, которая слегка скомкалась из-за перевязки. — Меня устраивает. — Произнесла суккуб. — Нам в любом случае надо связаться с теми, кто еще может держать оружие. — Тогда идем. — Поправил шляпу заместитель и пошел к машине, чтобы забрать из неё предметы первой необходимости — аптечку, документы и патроны. Лес неприветливо елозил полусухими ветками и листками по лицам четырех беглецов. Под ногами хрустели иссохшая листва и хворост, а носки ботинок и сапог то и дело натыкались на выбивающиеся из земли жесткие корни деревьев. Все еще было темно. Освещала местность только луна, но её хватало, чтобы видеть друг друга и не теряться. Группа наконец добежала до небольшой низинки, выходившей к автотрассе. Среди скромной хвойной чащи покоился большой одноэтажный дом с несколькими прилегающими постройками. Это был дом Рейнджера, а рядом находились гараж, сарай, и небольшой домик для встреч. Все это было огорожено невысоким деревянным забором. Сам главный дом был обращен черным ходом как раз к лесу, что было удобно. Однако, это было не все. Гостевой домик облюбовали волкодлаки — была видна палатка у входа в него. Видимо, те охраняли это место, и палатка предназначалась для сторожей. Одна монстродева сидела у входа в домик и что-то точила своими когтями, не забывая поглядывать вокруг. Остальных видно не было. Судя по всему, они поселились в главном доме или гараже. — Так. Все ко мне. — Подозвал помощников и Лизбет к себе заместитель шерифа. — План такой: заходим тихо в дом с заднего входа. Если там не будет много этих пришельцев, берем пушки и валим дальше на восток, по течению вниз, пока не наткнемся на «девятихвостых». Сечете? — Помощники кивнули. — Здорово. Смотрите не поднимите тревогу. Твари, походу, превосходно слышат. Лизбет, тоже сильно руки не распускай. Если кого замочишь — тело найдут и у нас будут проблемы. Окей? Суккуб угукнула, не отвлекаясь от рассматривания рейнджерского дома. Ей удалось визуально определить только троих волкодлак. Одна — сейчас зашла в дом, вторая сторожит у входа в него. — Идем. Только тихо. Группа тихонько, но шустро, спустилась в низину и перелезла через метровый хлипкий заборчик и подошла к черному входу. Вокруг двери стояли пара мусорных баков и несколько уже пустых коробок. Лизбет вышла вперед и взялась за ручку двери. Та поддалась и впустила беглецов в дом. Лизбет бесшумно прошмыгнула внутрь и оказалась в тесной комнатушке площадью два на два, где было несколько полок со всякой всячиной вроде веревок, лесок, рукояток для инструментов, грабли, и запасная одежда. Однако она вся была запачкана и порвана в нескольких местах, видимо, её положили в этот чулан, чтобы потом выбросить или зашить. Хотя шить там уже было незачем. Лизбет все же побрезгала это надевать. Чулан прилегал к кухне, в которую можно было зайти через межкомнатную деревянную арку. На кухне не было ничего интересного — трое полицейских зашли в помещение и бегло осмотрелись, отмечая, что местный рейнджер жил весьма скромно, хотя домишко у него был приличный. Тут была обычная электроплита, дешевые, но суровые и прочные кухонные шкафчики, новенький холодильник где-то на 400 литров, и небольшой дубовый стол с простенькими резными ножками. Стульев не было. Заместитель глянул в окно и, не увидев там сторожей, выпрямился во весь рост, закрыв окно занавеской. Теперь можно было чуть-чуть наглеть и брать вещи, но тихо. Суккуб вышла из чулана, таща с собой алюминиевую биту и несколько мотков веревок, которые она рассовала по карманам своей куртки. Полезная находка! Дверь с кухни вела в небольшой коридорчик, оканчивающийся гостиной. В ней горел свет, но из-за нечищеных, запачканных пылью и грязью окон сложно было определить, кто был снаружи или внутри. Это было на руку беглецам — выключать свет означало бы привлечь лишнее внимание. Дверь наружу была открыта. Лизбет подкралась к стене коридора и прислушалась, держа наготове биту. Ян и Майк спрятались за комод чуть позади неё, выхватив пистолеты на всякий случай. Заместитель же открыл дверь и спрятался за неё. Снаружи слышался диалог двух волкодлак. — Вот везучие… — Да уж. Почему нам так редко выпадает очередь повеселиться с этим мужичком? Он мне так нравится… а нас все на дежурство ставят! Это потому что мы слегка ниже в семье, нам можно доверить грязную работу, а самим идти кувыркаться с тем… как его… реджером?! — Жаловалась волкодлака, стоявшая прямо у приоткрытой двери в дом. Пусть она и неправильно произнесла слово «Рейнджер», это насторожило Лизбет — исходя из слов волчицы, самого хранителя порядка уже схватили. Его дом сейчас наверняка делит целая стая. Это очень плохо — можно легко оказаться окруженным. — Да… а что мы можем — против альфы-то не пойдешь. Это если она захочет делиться… — Несправедливо! — Ну не кричи ты так, а то она все услышит! Вдруг нам еще достанется за разговоры. — Аргх! Ладно… но все равно… я ведь тоже хочу с ним и то, и это попробовать… в прошлый раз я только один раз успела… — Да-да. Я вообще-то тоже. Сейчас очередь альфы и её подруг. Вот там ему достается… Одна из девушек разочарованно царапнула когтями ног по деревянному полу и шумно вздохнула. — Знаешь, что? Пойду-ка я в дом еще раз, посмотрю, как там стая. Спят они как миленькие, а мы тут бессонные ночи проводим… — Хорошая мысль. Я дом пока обойду и проверю забор. А то не хорошо так стоять и просто трепаться. Плохих мыслей только нагоняем. — Хорошо! — весело отозвалась первая волкодлака, которая была ближе всего к двери. Лизбет подобралась чуть ближе — сейчас она сидела за диваном, который стоял чуть ближе к середине комнаты. Она выглядывала одним глазом из-за столика, заставленного какими-то статуэтками и призами. Серовласая волкодлака с черными, большими, но скучными глазами зашла в комнату и оставила дверь слегка приоткрытой. Та, не смотря по сторонам, отправилась прямо по курсу к двери напротив, которая вела, судя по всему, в общую спальню. Волкодлака прошла чуть дальше диванчика, за которым притаилась морпех, почесывая на ходу свое левое ухо. Суккуб стремительно вылетела из-за детали интерьера и замахнулась левым кулаком. Волкодлака заметила её и повернулась для собственного удара — но было поздно: удар в солнечное сплетение лишил её сил и воздуха, из-за чего она не смогла закричать, а только согнуться. Нападающая резко взмахнула битой уже обеими руками и стукнула ту прямо в лицо. Волкодлака резко выгнулась в обратную сторону и рухнула спиной на пол. Лизбет не стала её проверять — она шмыгнула ближе к двери и спряталась уже за ней. Майк и Ян пробрались поближе, пригнувшись за диваном. И не зря. Вторая волкодлака услышала шум и прибежала сюда. Приоткрыв дверь, она посмотрела внутрь помещения. — Саэко, ты там опять что-ли.? Увидев лежащую на полу соплеменницу, волк ринулась к ней для помощи, но Ян резко привстал из-за дивана, наставив пистолет на волкодлаку. Та резко остановилась, произнеся: — Что? Ты кто… Сзади её уже поджидала Лизбет. Замахнувшись, суккуб мощным ударом сверху опустила биту на голову волчицы. От удара о кость бита издала неприятный металлический звук. *БДИНЬ* Волчица замертво рухнула на пол. Ян и Майк высунулись из укрытия, а еще заместитель вышел с кухни и вошел уже в гостиную. Девушка-монстр неподвижно лежала на полу, и её голова немного кровоточила, пачкая темно-зеленый ковер. — Ух… ты бы полегче. А то так и убить можно. — С мягким укором произнес заместитель, когда нащупал пульс у пострадавшей. Она её не убила — уже хорошо, а то кровь убрать от трупа та еще проблема. Вторая тоже получила знатно, но еще дышала. Лизбет закрыла дверь и принялась помогать полицейским отнести волчиц на кухню. Когда они закончили и вернулись в комнату, они увидели то, что упустили ранее — оружие. Стойка с оружием и шкафчик из резного дерева стояли прямо слева от коридора, и заметить их сразу не получилось — они выглядели очень неприметно. Улов был неплохой: штурмовая винтовка под 5.56, автоматический пистолет с увеличенным магазином, револьвер 44 калибра, ручной огнемет и телескопический пистолет-пулемет. — Ух ты. И откуда он все это достал? — присвистнул заместитель, увидев такой приличный арсенал. — Надеюсь, он все легально достал? — Да какая разница? Нам грех жаловаться. — Буркнула Лизбет и, взяв автопистолет, засунула его за пазуху. Конечно, в других обстоятельствах это действие вызвало бы смех — засунуть пистолет между трусами и голым бедром это надо додуматься, но сейчас никто на это не обратил внимания. Майк порылся в шкафчике и слегка помрачнел — запасы были бедные, для такого-то арсенала. Нашлось полторы обоймы 10мм для автопистолета, четыре магазина для штурмовки в подсумке, горсть пуль 44 калибра, еще какие-то патроны, но не для имеющихся пушек, да и совсем небольшой баллон с напалмом. Майк потормошил микробаллон на пять литров — в том что-то еще плескалось, но датчик показывал почти ноль. А в самом огнемете баллон был и вовсе пуст. — Я догадываюсь, откуда у него все. — Сказала Лизбет, указывая куда-то справа от шкафчика. Там на полу лежали разные запчасти из пластика и силикона — по форме можно было понять, что это сборная стойка для микрофона, студийное освещение, нераспакованное, и «гринскрин». — Ясно. Блогер, значит? — усмехнулся Майк. — Наверно, он снимал видео, где он из этих пушек и пулял. Поэтому тут так мало патронов. — И что в этом интересного? — Непонимающе развела руки в сторону суккуб. — Просто стоять и на камеру расстреливать мишени? Лучше самому в тир сходить и пострелять, если уж не терпится. — Ну, знаешь, такие видео имеют свою аудиторию. — С умным видом напомнил Майк, подняв указательный палец вверх. — И, к тому же, не все могут себе в силу разных причин пойти в тир. — Ну и ну… рейнджер еще называется… — Буркнула та и отправилась к двери в спальню. К стене перед дверью была прикреплена булавкой какая-то бумажка, исписанная синими чернилами. — «Эрик, я отправляюсь в город — мне надо сходить к парикмахеру и купить нам молока и сахара. Смотри осторожнее со своими «игрушками» — не расстреляй случайно спутниковую тарелку, хорошо? . Я её только купила. А еще — ты ключи от своей тачки забыл в гараже — я их сюда принесла, повесила в спальне на крючок к остальным. Не забудь. Целую, любимая <3» Ключи от машины! Вот везение. Перегретый и забитый пикап можно было теперь заменить на что-то хоть немного целое. Правда, загвоздка — ключи были в спальне, а там… Суккуб постаралась бесшумно открыть дверь в спальню. Та отворилась, устало скрипнув петлями. Внутри, где когда-то была кровать, теперь лежали в ряд несколько соломенных тюков, с мешками и простынями на них: импровизированные кровати были по всей комнатушке. На них лежали, кто храпя, а кто бесшумно, волкодлаки. Их было, на глаз, двенадцать штук. Лежали почти что в кучу — кто-то из них лежал отдельно, кто-то лежал, закинув свою ногу или хвост прямо на лицо другой. Скрип их совсем не потревожил, и те продолжали сладко посапывать. Нужно было всего-то тихонько прокрасться между тел сопящих монстродев на другую сторону комнаты, где висела полочка, под которой и были прикручены крючки для ключей. Окошко с той же стороны комнаты слегка освещало помещение, давая понять, что тут была обустроена общая спальня. И сейчас она использовалась по назначению. Но неприятности пришли оттуда, откуда их не ждали совсем. Пока четверка беглецов шарила по комнате в поисках чего-нибудь полезного, вроде телефона, батареек, припасов, к ним пришла третья волчица. Отворив дверь, мамоно несколько секунд пялилась на незнакомцев, пока не поняла, что это враги. Она отбежала от двери, вопя на всю территорию. — ААААААААААААААААААААА! ПОДЪЕМ! ТУТ ЛЮДИ! Суккуб скривилась от крика и спешно закрыла дверь. Полицейские закончили заряжать свои пушки и, бросив поиски припасов, побежали в сторону кухни. — Сюда! Убежим через черный ход, сразу в лес! Заместитель и Лизбет прорвались на кухню и, перепрыгивая через лежащих без сознания у шкафчиков волчиц, уже бежали к чулану. Майк и Ян немного опоздали, и темный эльф был немного впереди. Заместитель открыл дверь, через которую наружу мигом прошмыгнула суккуба, и задержался сам, ожидая помощников. — Скорее! Внезапно окно у левой стенки кухни разбилось, и в помещение запрыгнула волкодлака. Девушка-монстр перекатом погасила инерцию и, рыча, бросилась с когтями прямо на Яна. Эльф среагировал быстрее, чем осколки упали на землю — он моментально поднял пистолет и выстрелил в мамоно. Монстр, дернувшись, упала, задев лапами эльфа, замедлив его на пару секунд. Но выстрел только помог волкодлакам из другого домика определить, куда убегают противники. Послышался вой с той стороны дворика, и полицейские поспешили выбежать из здания. В самом доме тем временем послышались чьи-то торопливые шаги. Наверное, спавшие волкодлаки проснулись и тоже понеслись на помощь. Четверка беглецов уже добежала до опушки леса и скрылась за кустарниками. «Да будь я проклят.» Заместитель не мог думать ни о чем, кроме этой фразы. Ситуация казалась безысходной: сейчас, носясь по лесу с тремя людьми, которых преследуют агрессивно настроенные инопланетянки, он опустился до отчаяния. Помощь не придет. Кит это понял еще тогда, когда второй экипаж со связью пропал без вести. Добираться до вышки самим не вариант: их уже один раз схватили и отпускать очень не хотят. Это напоминает какую-то безумную охоту — только охотники и дичь поменялись местами. Да и с чего ребята с его команды взяли, что отправь они сообщение, то подкрепление сразу отправится на помощь? Заместитель сначала не хотел сюда ехать. Он сделал это только потому, что его попросили. Слезно попросили. Мать двух девушек была в отчаянии, она стояла на коленях, и отказать ей в помощи он не намеревался. Только вот он не знал, к чему это приведет. Подкрепления ждать неоткуда — мосты заблокированы, связь с миром разорвана, да и если оно приедет, ему придется разбираться с блокпостами инопланетян. Оставалось только верить, что пришельцы захватили не все. Что остались очаги сопротивления. Хоть маленькие, но все же лучше, чем сражаться одному. К слову, это была одна из причин, почему зам решил бросить машину и идти пешком — пикап не так уж и был сломан, но когда стало понятно, что выезда из штата нет, да и вышка уничтожена, то решение пришло к нему само: бросить тачку, чтобы избавиться от преследования, от кавалерии, и не привести за собой хвост, когда полицейские выйдут на сопротивление. Такова была идея. Таков был единственный выход. Они бежали по лесу, стараясь найти хоть какой-нибудь намек на цивилизацию. Суккуб то и дело вырывалась вперед, прячась за стволы деревьев, пропуская троих копов вперед и неприцельно стреляя в сторону преследователей, чтобы спугнуть тех и заставить замедлиться. Погоня была изматывающей: Ян еще держался, хотя его дыхание уже сбилось, Майк тоже бежал напряженный и вспотевший, а вот заместителю шерифа было хуже всех — вся его форма уже была мокрой от пота, а лоб покрыт испариной. Казалось, что его сердце вот-вот остановится. Волчицы дышали в спину, и, видимо, совсем не уставали — прямо как Лизбет. Та ни капли не запыхалась, да еще и раз за разом отгоняла волкодлак стрельбой. Но вот копы были уже на пределе. Если рядом не окажется хотя бы дома, или сарайчика, то они просто умрут от усталости. А лес все никак не хотел заканчиваться. Наконец, четверо ненадолго оторвались от погони. Волкодлаки остались далеко позади. Майк остановился, чтобы перевести дух. Он оперся о ствол дерева и сполз на землю. — Фух… ух… не… все… я столько не могу. Дайте минутку. Ян тоже пытался отдышаться, а вот заму было нехорошо — он плевался слюной, а ноги уже едва держали его. Лизбет подошла к нему и придержала полицейского, чтобы тот не упал. — Давайте отдохнем минуту. — Предложила девушка. — Я вас прикрою, если они появятся. Пока отдышитесь. — Мы… скоро… — Плюнул еще раз замшерифа. — Эх… скоро дойдем… до дельты реки… наверно… там видно будет, куда идти… — Ясно. Тогда может… — Лизбет хотела предложить еще что-то, но её грубо прервала стрела, воткнувшаяся в дерево, о которое опирался Майк. Тот встрепенулся и попытался отползти с линии огня, но… Посыпалось еще с десяток стрел, и как минимум две попали ему в брюхо. Майк болезненно вскрикнул и упал на бок. Ян, вооруженный винтовкой, вскинул её и дал несколько очередей в чащу леса, одновременно пятясь к раненому коллеге. — Они за деревьями! — Крикнул эльф, прекратив стрельбу, чтобы взять Майка под руку. Лизбет вскинула пистолет и прицелилась. Стрелявших почти не было видно. Но среди крупных кустарников ей удалось рассмотреть лишь одну чью-то макушку. Она пальнула туда, однако лучница осталась цела, и выбежала на поляну, сразу же бросившись под крупный корень дуба, послуживший ей укрытием. Это были те самые лучницы, что преследовали их на лошадях. «Вот зараза, нашли нас все же» — подумала Лизбет. Ведь эти бойцы явились сюда не столько за тремя беглыми мужчинами, сколько за её головой. Естественно, головой в переносном смысле, но легче от этого не становилось. Майк болезненно стонал, когда Ян его поднимал. Две стрелы воткнулись в землю рядом с двумя парнями, и эльф ответил им короткой очередью, одной рукой держа винтовку, а другой поднимая раненого. — Бежим! Заместитель, болезненно морщась, перешел на бег и за ним последовали все трое остальных. Лизбет спорадически отстреливалась от преследователей, не давая тем подойти и дать нормальный залп. Бегство продолжилось, но теперь оторваться от преследования казалось невозможным. Заместитель тяжело дышал и кашлял, и прибавить ходу не мог. Ян под руку нес своего коллегу, да еще и оба были гружены патронами и бронежилетами. Так уйти от погони не получится. Впереди виднелась каменистая тропа среди деревьев и беглецы немедленно свернули туда, скрывшись за листвой. Лучники, потерявшие их из виду, потихоньку выходили из-за своих укрытий и принимались за поиски. Лизбет подумала, что им наконец удалось выиграть хоть пару минут. Нужно было составить план, а иначе им не уйти. По крайней мере всем. Бегство затянулось, и если продолжить себя так мучать, то можно пострадать прямо как тот полицейский пикап. Из леса они наконец вышли на берег реки — это и была её дельта, где река разделялась на два менее сильных потока. На берегу было полно камней — и несколько даже особо крупных. Четверка беглецов подошли к ним и остановились, чтобы перевести дух. Заместитель как подкошенный рухнул на землю рядом с самым большим валуном и еле-еле оперся о него спиной. Его лицо словно свело судорогой. — Н-н-н-х… а-а-а… — Хотел он что-то сказать, но не смог. Из горла слышались лишь бессвязные глухие звуки. — К-к… ак… не в-в… ремя… — Заместитель? — Обеспокоенно пригнулась к нему Лизбет. — Скажите свое имя! — Тот смотрел на неё широко раскрытыми расфокусированными глазами, и мог только мычать. — Э-э-э… заместитель? Руку поднимите. — Скомандовала Лизбет, и Кит заметно поднапрягся, но правая рука не подымалась. Означало это только одно. — У него… инсульт. ЧЕРТ! Ян, смотри, чтобы нас не окружили! Я пока пороюсь в аптечке, поищу что-нибудь… Ян отпустил Майка и кивнул девушке. — Ян… друг… — Промычал Майк, шумно выдохнув при приземлении на камень. — я… окей… дай полежу… чуток… может, приду в себя… Блондин стих и замер на камне. Ян присел за камень и вскинул винтовку, готовясь стрелять. *** Заместителю стало чуть лучше. Спустя минуту лекарство начало действовать, но о продолжении забега речи не шло вообще. Майк и вовсе не подавал признаков жизни. Конечно, ему сильно досталось, и пареньку нужен отдых. Лизбет пока пыталась привести в чувство Кита, и тот потихоньку приходил в себя её стараниями. — Ян… с Майком все в порядке? — отвлекшись на секунду спросила Лизбет. И правда — тот лежал неподвижно уже минуту, ничего не говоря. Честно говоря, это навевало нехорошие мысли. — Сейчас гляну. — Угу. Заместитель наконец смог сфокусировать взгляд на лице суккубы и узнал её. Его рот все еще произвольно открывался и закрывался, но он уже не мычал, видимо, пытался вспомнить, что и как говорить. Лизбет вздохнула, опустив голову. Теперь ситуация была совсем безнадежной. Она прекрасно понимала, что им всем четверым уйти не получится. Кого-то придется бросить, и это ранило её сознание больше всего. Её, морпеха, научили с самых первых дней обучения, что своих бросать нельзя. Взаимовыручка — основа выживания на чужой земле. И сейчас она стояла перед выбором — забыть о привитых принципах, или все же попытаться вытащить безнадежную ситуацию. Лизбет повернула голову, чтобы проверить, как там Ян и Майк. Она увидела эльфа, присевшего, чтобы проверить своего коллегу. Ян склонился к лицу Майка, поднеся ухо поближе к нему. Затем он приподнялся всем корпусом, и замер. Медленно, на ватных ногах тот отполз от тела, и повернулся корпусом к Лизбет, сев на камень. Его лицо было спокойное, но вот в глазах явно виднелась безмерная печаль. — Что такое? — севшим голосом поинтересовалась у эльфа девушка, хотя сама прекрасно понимала, что его взгляд мог значить. Она видела такой слишком много раз, чтобы не узнать… — Он мертв. — Сказал эльф сухо, словно просто констатируя факт. На самом деле, внутри его разрывала горечь. Мерзкое, леденящее жилы чувство захватило его душу, шипами впивалось в его сердце, рвало его на куски. Яна готовили к такому исходу. С самого начала обучения их учили, да и сами курсанты понимали — кто-то из них может не вернуться однажды с миссии. Работа полицейского опасна, каждый день это риск быть застреленным, сбитым, зарезанным. И все это понимали, и все морально были к этому готовы. Но так лишь казалось сначала. Сейчас, когда рядом с эльфом скончался его друг, с которым он, может, и не очень охотно общался, но в шуткам и колкостям которого Ян привык, забывались все вбитые в голову правила и замечания. Ян не мог плакать — он давно разучился это делать, да и неправильно для это для полицейского — рыдать. Но этот парнишка еще какие-то полчаса назад отшучивался в пикапе после погони, подкалывал Лизбет, чтобы та потеплее оделась, болтал с замом, да и под конец сказал, что всего лишь ляжет отдохнуть… Это и ранило сильнее всего. Его непосредственность, радость, простой оптимизм — все истлело в смерти, как и его душа. Стрелы задели его самые важные органы, в обход бронепластин. Это и убило его, пусть и не сразу. Ян поднялся, чтобы подойти к очнувшемуся заму. На полпути он остановился, чтобы обернуться к Майку в последний раз. Он молча простоял так с полминуты, почти не двигаясь и не спуская глаз с мертвого дела его уже бывшего друга. — Почему Майк? Почему именно он? — словно читая мысли Яна, также печально произнес заместитель. — Наверное, было бы правильнее им пристрелить меня… я вам сейчас очень мешаюсь. Не спорьте, я сам знаю. Мне уже не убежать. Зам хрипло закашлялся, а его голос с каждым предложением все слабел. Ему становилось все хуже и хуже. — Бегите без меня. Я только задержу вас… — Заместитель, не опускайте руки, шанс есть всегда! Я что-нибудь придумаю… — выпалила в сердцах девушка, вставая с земли. Но рука зама её остановила. — Лизбет, очнись! Если вы продолжите бежать со мной, то не убежит никто. Если вы с Яном убежите вдвоем — у вас больше шансов. Я готов задержать их на столько, сколько вам надо. Бегите, пока можете, и… — тот снова закашлялся, и его рука потянулась к куртке. Оттуда он извлек небольшой металлический значок: плоскую черную медальку с рисунком золотистого цвета в виде лисицы, вокруг которой кружили девять хвостов. — Ян, иди сюда. Я доверяю эту медальку тебе, как моему временному помощнику. — Вложил зам медальку в ладошку эльфу. — Покажи этот значок «девятихвостым», когда ты их найдешь. Они носят такую же форму, как у меня. Ну или просто одежду в черных и золотых тонах. Так ты их узнаешь, и они узнают тебя. Заметитель с трудом расчехлил табельное и дернул затвор, все еще сидя, оперевшись стеной о камень. — Идите. Я тут разберусь. Лизбет печально глядела на него, колеблясь между тем, стоит ли возразить ему, или согласится. Кит был прав — старик с инсультом, неспособный бежать и вправду их тормозил, но это был заместитель шерифа. Это страж порядка, и бросать его Лизбет очень не хотела, ибо это шло против её принципов. Но другого выхода не придвидилось. — Хорошо. — Скрепя сердце, согласилась с ним Лизбет, привстав. — Ты же можешь летать, Лиз? — Спросил у неё зам, и та кивнула в ответ. — Здорово. Попробуй отнести Яна по воздуху вниз по течению реки. Дальше должен быть небольшой причал такой, деревянный, и рядом домик. Там рыбаки часто лодки свои паркуют. Если его не снесли еще, то идите туда. Думаю, они не найдут ваши следы, если вы полетите. Лизбет согласно кивнула. Отойдя ближе к берегу, суккуб приготовилась к полету — расправила крылья и пошевелила ими, разминая сухожилия. В последний раз Ян и Лизбет посмотрели на зама, понимая, что это последний раз, когда они его видят. Тот улыбнулся и махнул им рукой, давая знак отбывать. Лизбет взмахнула крыльями, подхватив Яна за подмышки, и взмыла в воздух, неумело размахивая крупными перепончатыми крыльями. Когда их уже не стало видно за кронами деревьев, из-за лесной чащи показались первые мамоно — отряд лучников только добрался до их перевалочного пункта. Только вот теперь людей было всего двое — один лежал неподвижно на камне, а второй был с оружием в руках и готовился стрелять. Впрочем, ему уже было не сбежать — монстродевы подходили в нему со всех сторон, и теперь это уже были не волкодлаки, а настоящие темные рыцари с щитами. Те остановились за десять метров от заместителя и вскоре их строй разомкнулся, пуская в полукольцо мамоно с еще более откровенной, чем у других рыцарей, броней и красивым, украшенным шлемом. Несомненно, это была их командир. — Ты уже не сбежишь. Мы тебя окружили. Сдавайся. — Отчеканила, улыбаясь, командирша. Её взгляд из открытого небольшого забрала прямо светился превосходством. Но заместителя это ни сколько не тронуло. Он уже знал, что ему не убежать. Куда бы он не попытался пролезть, броситься или сбежать — везде его поджидали щитоносцы. Его попытки были бы с самого начала тщетны. Но мамоно не учли самого главного: был еще один путь. Заместитель хрипло засмеялся. Эта ситуация напоминала ему сцены из боевиков-блокбастеров, где друг главного героя, будучи раненым, героически и с пафосом жертвовал собой, чтобы задержать гнусного злодея и дать герою возможность отомстить. Только вот тут все было не так пафосно. И это был не фильм, а самая что ни на есть реальность. — Я не сдамся. Я не хочу идти против своих друзей и родных. — Резко и серьезно ответил зам, когда перестал смеяться. — Вы же сразу промоете мне мозги, и я потом как миленький буду считать своих друзей дурачками, что идут против своих желаний. Прямо как вы. — Не волнуйся. Твои родные тоже познают счастье с мамоно. Рано или поздно. — Сказала рыцарь, тихонько подходя ближе к полицейскому. Командир темных рыцарей явно не испугалась шанса быть застреленной — человеку не было смысла отстреливаться, его бы все равно взяли. Впрочем, этот самоотверженный страж порядка заинтересовал командира рыцарей: ей было интересно узнать, почему зам так не любит мамоно, ведь в городе, как она слышала, он вел себя очень прилично, и этим выгодно себя выделял среди остальных стражей порядка в родном мире мамоно — во всяком случае, он не был похож на бездушного убийцу вроде инквизитора Лескатии. Зам закашлялся. В груди становилось все больнее и больнее. Вряд ли второй приступ заставит себя ждать. И тогда его сразу схватят и накачают демонической гадостью. Нельзя было этого допустить. — Им даром не нужно такое счастье. — На слове «счастье» голос зама совсем осип, и стал похож скорее на скулеж умирающей собаки. — Тебе уже совсем плохо. Просто сдайся. Я обещаю, что сама лично о тебе позабочусь. — Присела на корточки за пару метров от зама командирша. Пусть она и сказала это твердым, не терпящим возражений голосом, но на самом деле монстр сейчас очень переживала за страдающего человека. Он стар, и за время бега ему стало очень плохо — сейчас он едва двигал конечностями, а его лицо перекосила гримаса боли. Командир и вправду не понимала, что заставляет этого человека так себя мучать. В душе дева молилась, чтобы он все же перестал сопротивляться и принял её помощь. Зам ухмыльнулся и поднял ослабевшей рукой пистолет. Ствол оружия шатался и ходил из стороны в сторону, но смотрел в направлении монстродевы. Но не похоже, чтобы её это напугало. Та продолжала смотреть строгим, немного печальным взглядом на человека, зная, что тот уже точно не выстрелит. Зам все решил. Как только по его мозгам хорошенько проедутся в плену, он станет их рабом. Если его заставят идти и ловить своих родных, друзей, коллег — это будет участь хуже смерти. Позор, это настоящий позор. Он клялся своей жене, теперь уже бывшей, клялся самому императору, когда держал руку на конституции, клялся даже самому себе, что не предаст своих коллег. И что же, завтра ему промоет мозги какая-то инопланетянка, и все его обещания пойдут прахом? Нет, для Кита это было высшим преступлением. Ведь после обращения, а он был уверен в этом, он перестанет быть собой. Или, по крайней мере, прежним собой, поклявшимся в верности своей стране, народу и жене. — Прости. Я не стану предавать своих родных ради таких как ты. Извини, но ты не оставила мне выбора… — из последних сил прохрипел зам и приложил ствол пистолета к подбородку. Командир темных рыцарей, увидев это движение, панически вскрикнула, бросившись в ту же секунду к заму. — НЕТ! ПОСТО… Раздался выстрел и лязгнул тяжелый затвор. Поверхность камня позади зама раскрасилась в красный и темно-розовый цвета. Голова покончившего с собой человека повисла, шляпа упала на землю полами вверх, и стало видно, что она тоже вся в крови. Руки человека обмякли и выронили пистолет с еще дымящимся стволом на каменистый грунт. Монстродевы почувствовали, как жизненная энергия ушла из его тела. Командир с ошарашенным лицом смотрела на труп человека, что до этого очень ей приглянулся своим упорством и смелостью. Пока она его преследовала, ей стало понятно, что этот человек необычный. Ведь она не видела в его глазах ненависти, как у жутких инквизиторов Лескатии. Он был простым человеком, который был не согласен с методами мамоно, и боролся за свои взгляды. Он не шел по черепам, доказывая свою правоту, а просто настаивал на своем, поступал так, как считал нужным. Но сейчас командир не могла понять мотивов его поступка. Почему из всех возможных вариантов он забрал только свою жизнь? Он был вооружен этим страшным оружием людей, и мог попытаться забрать с собой как можно больше мамоно перед поимкой. Но вместо этого он просто решил уйти сам. Темной рыцарю хотелось плакать, но для командира отряда это было не позволительно. Его поступок очень сильно ранил сердце девушки, и желание бороться дальше на стороне демонов-радикалисток вдруг улетучилось. Командир рыцарей подвинулась к телу и провела ладонью по умиротворенному лицу полицейского. — Ну почему… почему надо делать именно так? — шептала девушка. — Госпожа командир! Госпожа командир! — Подбежали к ней двое рыцарей, которые изучали тело второго человека. Командирше пришлось снова нацепить на свое лицо маску твердого и решительного бойца, скрывая за ней безмерные страдания. Она встала о обернулась к двум своим подчиненным. — Говорите. — Паренек… мертв. — Виновато молвила одна из них. — Ему уже было поздно помогать. Он потерял слишком много крови и его внутренности были задеты наконечниками стрел. Простите, пожалуйста. — низко поклонилась в извинении младший рыцарь, хотя командир и не видела в этом конкретно её вины. Настоящие виновницы смерти молодого парня стояли поодаль — группа из пятнадцати лучниц, и все либо виновато склонили головы, либо вовсе закрыли лица капюшонами. К телу парня они боялись подойти, ведь это было свидетельство их непозволительного провала. Командир окинула их предводительницу суровым взглядом. — Что они сказали? — не поворачиваясь, спросила она. — Не рассчитали дозу демонической энергии. Её оказалось слишком мало для обращения, и из-за этого парниша погиб раньше, чем она смогла его залечить. Слова ножом резали сердце монстродевушки. Разумеется, среди мамоно есть специалисты по некромантии, но в этом мире это магическое искусство почти не работало. В почве, воздухе и воде было еще мало демонической энергии, и пройдет еще очень много лет, прежде чем мамоно смогут оживлять людей хотя бы поштучно. А пока ни о каком оживлении не шло и речи. Потеря любого человека, а уж ем более мужчины — невосполнима. Убийство было непростительным поступком. — Хм. Что же, они знают теперь, что их ждет. — Рассуждала вслух командир рыцарей. Предводительница лучников, да и, наверно, треть состава её отряда точно попадут в щупальцевый лес. Но радости в этом было мало. Командир еще раз обернулась к телу заместителя. Его лицо было абсолютно спокойно, словно он не застрелился минуту назад, а всего лишь прилег отдохнуть у красивого каменистого берега реки. Темная рыцарь представила на секунду, что они с ним могли бы так же, счастливо болтая, сидеть у этого камня и беззаботно любоваться лесом, друг другом, природой вокруг. Может быть он бы хотел сюда переехать, остаться здесь с ней навеки, и подарить ей красивых деток, чтобы те тоже любовались красивой местной природой. Но сейчас эти мечты уже были сметены. Зам уничтожил все её счастливые планы одним выстрелом. Это и доставляло больше всего боли — одной-единственной пули хватает, чтобы поломать чью-то жизнь окончательно и бесповоротно. Командир помотала головой, стараясь отогнать плохие мысли. Ей все еще предстояло разобраться с последствиями этой погони, да еще и решить, где хоронить погибших мужчин. Вот только лицо заместителя все никак не хотело убираться из её головы. — Сестры! Помогите мне перенести их тела! Будьте очень осторожны, переносите их бережно. — Скомандовала дева и подозвала к себе свободных рыцарей. У лесной опушки, которая выходила на берег речки было хорошее ровное место, где можно упокоить погибших. Командир, сдерживая слезы, аккуратно понесла с двумя помощниками тело зама к небольшой полянке, где собиралась похоронить тело ставшего очень дорогим ей человека. *** Полет Лизбет продолжался недолго. Мышцы крыльев уже налились свинцом, и взмахивать ими с каждой секундой становилось все труднее и труднее. Неопытная суккуб, летающая лишь второй в жизни раз, да еще и с грузом, уже готова была упасть прямо в воду. Летать на своих крыльях оказалось куда сложнее, чем на костюме-крыле. Лизбет шипела всякий раз, когда мышцы её спины напрягались. Вся задняя часть тела уже казалась невыносимо тяжелой. Еще чуть-чуть и она просто упадет. Просто планировать у неё не получалось — мешался повисший на её руках груз в виде полицейского в почти полном снаряжении. С ним горе-летчица никак не могла поймать равновесие. Бронежилет и часть боеприпасов Ян выбросил в начале полета. На такую жертву ему пришлось пойти, чтобы Лизбет смогла пролететь большее расстояние. Вскоре двое прилетели к крупному озеру, через которое проходила речка. На левом, если считать по направлению течения, берегу и вправду оказался небольшой деревянный причал с привязанной к нему деревянной лодкой. На земле стоял небольшой домик, наверно, для рыбака или рейнджера. — Ян… уф… я щас… не выдержу… — Натужно пропыхтела Лизбет, и эльф почувствовал, что её руки дрожат. — Опустись пониже. Я спрыгну. — Ответил тот, готовясь падать прямо в воду. — Угу… — До причала оставалось немногим более тридцати метров. Лизбет круто нырнула вниз, заходя в пике, и руки сами собой отпустили полицейского. Эльф по привычке согнулся бомбочкой и шлепнулся в воду. Приводнение прошло безболезненно, разве что вода оказалась весьма противной — она вся поросла тиной и водорослями, и в ней ничего не было видно, кроме своего носа. Тут было неглубоко, падение эльфа смягчили заросли чего-то мерзкого, покрывающего дно. Это были то ли корни, то ли лианы; даже сквозь сапоги чувствовались эти жуткие, мерзкие тентакулы, пронизывающие дно водоема. Почти сразу после эльфа в воду нырнула и Лизбет. Эльф немедленно всплыл. Сквозь грязную, зеленую воду не было видно дна совсем, и вокруг росли одни камыши. Их заросли были настолько большие, что там мог бы спрятаться даже медведь. Суккуб всплыла и подплыла к берегу. Когда её ноги почувствовали, что дно стало простым, глиняным, она попыталась встать. Она поднялась и вода оказалась ей по грудь. Эльф вышел из воды весь насквозь промокший, но обидно было не это — его оружие тоже намокло. В мыслях Ян чертыхался, ведь ему придется в скором времени разобрать пушки и почистить их, а это занятие весьма муторное. Из воды начала выползать на четвереньках Лизбет, и когда уровень воды стал ей по щиколотку, она устало плюхнулась на бок, глубоко дыша. Её крылья распластались по глинистому мелководью. «Прилетели» — подумал эльф, присев на берегу. Их уже вряд ли смогут найти — запах наверняка быстро улетучится, они же ушли по воздуху, а понять, куда суккуб и полицейский делись монстродевы смогут не скоро. Дуэту удалось выиграть, стараниями заместителя в том числе, около тридцати минут точно. За это время предстояло найти убежище, да и связаться с местными, кто еще не обращен демонической энергией. «Только вот как их найти? И, самое главное, где? Зам не уточнил, где у девятихвостых убежище» — размышлял эльф. Пока он был погружен в раздумья, сзади послышался треск кустов. Из них появился мужчина высокого роста с ухоженной ровной бородой, а сам он был лет наверно, тридцати. В руках мужик держал помповый дробовик. Одет он был в черную легкую кожаную куртку с золотистыми полосками по швам. Он немедленно навел ружье на эльфа и нарошно громко захрустел затвором. Ян немедленно обернулся. И пожалел об этом. Из зарослей камыша, справа и слева появились еще двое — эти люди тоже носили одежду схожей цветовой гаммы: черный цвет с золотистыми полосками. Лизбет дернулась и вскочила обратно на четвереньки. Сзади неё из мутной зеленой воды вынырнули почти бесшумно двое бойцов в камуфляже, лица которых скрывали плавательные маски, с торчащими вверх трубками для дыхания. Они были вооружены пистолетами-пулеметами и были уже готовы стрелять. Бородач с помповым ружьём подошел поближе и произнес: — Так-так-так! Кто это тут у нас? Неужто… — Остановился тот на полуслове, всмотревшись повнимательнее в лица двух незнакомцев. — Так, стоп, а вы кто такие, собственно? Вы не наши цели. Что вы тут забыли? Ян облегченно вздохнул. Им сейчас с Лизбет очень повезло. Эти бойцы могли их расстрелять прямо на месте. Но, видимо, они ждали кого-то другого, и беглецов это спасло. — Я временный помощник заместителя шерифа по округу Ауриенте. Мы проводили расследование, связанное с пропажей граждан на территории округа. — Рассказал им Ян. — Нас не предупредили, что город, в котором мы вели расследование, захвачен пришельцами. Там нас схватили и привели в бывшую церковь четверых. Оттуда мы и сбежали. Бородач опустил оружие и почесал голову. — Нда, слыхал я, что там в Дендрарисе какая-то заварушка началась. Пришельцы очень суетились. До меня даже дошел слух что их предводительницу замочили. — Это не слух. Она и вправду мертва. — Ответил Ян и привел своими словами бойца в шок. — Че? Серьезно? Это вы ту демоницу грохнули? Ян вздохнул и указал большим пальцем себе за спину, где опасливо озиралась поднявшаяся с земли суккуб. — Не мы. Она убила её. Бородатый владелец дробовика округлил глаза от удивления. Он пару секунд стоял с раскрытым ртом в полном неверии. — Фига. То-то у пришельцев все войска зашевелились. Мы думали, они в наступление хотят перейти. Даже засаду подготовили. А как вы так смогли демоншу прикончить? — Они превратили эту девушку… — Ян встал вполоборота, чтобы главе отряда было удобно видеть Лизбет. -…и хотели заставить её отказаться от своей веры. В общем, что-то типа обряда провести. Пришельцам священник помогал, необращенный, и у него в писании был спрятан револьвер. — Боец удивленно хмыкнул. — Когда Лиз произносила клятву, она схватила его и выстрелила той демонессе в лицо, и та вроде как скончалась. — Вроде как? — Ну, я сам трупа не видел, мы с замом и еще одним коллегой сразу после выстрела сбежали. — Признался Ян. — Но если бы она была жива, вряд ли бы нас преследовали аж до самой границы штата. Этот рассказ начал утомлять Яна. Ему редко приходилось так много говорить. Это было очень непривычно. Теперь, когда им вроде удалось втереться в доверие к этим людям, надо спросить, кто они такие. Эльф уже догадывался, что это и есть, скорее всего, те самые «девятихвостые», но все равно нужно было подтвердить догадку. — Можно вопрос? — Боец в ответ кивнул. — Вы и есть спецотряд полиции «девятихвостые лисы»? — Э-э-э… да. Точнее, мы уже не полиция. — Бородач окончательно расслабился и убрал дробовик за спину. Его подчиненные опустили оружие, дав Лизбет понять, что в неё стрелять не собираются. Та, в свою очередь, расслабила руку, которая до этого была на рукояти её автопистолета. — Мы сопротивление девятихвостых. Боремся с оккупационным режимом Друэллы. Ян кивнул и рукой начал шарить в куртке. Из внутреннего кармана он извлек тот самый значок, который ему дал замшерифа, и показал его главе. — А-а-а. Да-да, узнаю знак. Оставь себе. Я вам верю, вы вроде ничего так. Раз уж вы убили ту демоншу, да еще и сбежали из плена монстродевок, то ребята вы не простые. — Удовлетворенно улыбаясь, произнес глава отряда.  — Короче, у нас рядом штаб есть. Идите сейчас по этой тропе наверх, и на следующем перекрестке поверните налево. Там небольшой лагерь будет, только в домах там нет света. Найдите небольшой красный сарайчик — там вход в убежище. Поговорите с Ойгеном Денсом. Он наш лидер. — Спасибо. Лиз, идем. — Ты уже меня Лиз называешь? — подняла брови суккуб, вышедшая из воды. — Так проще. — Отмахнулся в ответ Ян и пошел вверх по грунтовой пыльной дороге. Глава этого отряда явно не просто так их пропустил. Наверняка, он думал, что нашел двух новых рекрутов для сопротивления. С чего это он так решил? С чего он взял, что двое беглецов присоединятся к сопротивлению? Может, им просто нужно уйти из региона? Впрочем, Ян понимал и другой факт, что им скорее всего нечего больше делать, кроме как присоединиться к повстанцам. Пытаться выбраться из штата в одиночку уже не вариант, а помогать им сбежать повстанцы не факт что захотят. Оставалось, в принципе, только одно — присоединиться к ним и не жаловаться. Это всяко лучше, чем просто попасться патрулям монстродев и оказаться изнасилованным. — Эй, Ян… — Догнала эльфа суккуб. — Ты тоже думаешь над этим? Нам правда стоит уйти в подполье? Было непонятно, была ли она такая проницательная до превращения, или это суккубья натура дает о себе знать, но в любом случае, полицейский удивился такому вопросу. Она будто бы читала его мысли. Он лишь кивнул, давая Лизбет понять, что та была полностью права. — Понимаю. Знаешь, я так подумала… нам ведь и вправду уже просто так не уйти отсюда. Я не против к ним примкнуть. Все равно мне возвращаться некуда. «Мне тоже» — подумал Ян. Плюсы этого решения все же перевешивали минусы. Одному тут делать нечего, двоем тоже, а с повстанцами вместе они не так сильно рискуют. К тому же, так появится реальный шанс освободить регион от пришельцев. — Да. Я тоже так думаю. — Ответил Ян. Суккуб едва заметно улыбнулась и повернула лицо прямо — к дороге, что вела их к штабу местного ополчения. Им предстояло многое, в том числе, предстояло встретиться с лидером сопротивления, узнать, что он за человек. И выяснить в добавок, может ли Лизбет, будучи превращенной в монстра, присоединиться к ним. Под ногами двух новобранцев хрустела мелкая щебенка и песок. Эльф и суккуб решительно шагали навстречу их дальнейшей судьбе. Вся связь с миром оборвана, пути заблокированы. Оставалось им только одно: бороться. Бороться не на жизнь, а на смерть. Пришельцы не отступят просто так, а бойцы сопротивления готовы пожертвовать всем, чтобы избавить свои дома и семьи от гнета выжигающей мозги демонической энергии. «Наша борьба только начинается.» — вспомнил слова одного знаменитого революционера Ян. И ведь вправду, теперь они оба с Лизбет станут частью борцов за настоящую свободу. Ту свободу, что им подарила матушка-империя.