Я люблю тебя, лодочник

Говорят, в каждой песне, в каждой романтичной строчке влюбленные видят себя. Этим утром, проснувшись под протяжный тембр Синатры, Агата прятала глупую улыбку, вслушиваясь в слова песни. Она задержалась в Стокгольме на три дня дольше положенного срока и впервые не думала о работе. Она думала о потрясающем сексе, захватывающих дух пейзажах, долгожданном и приятном отдыхе и самом лучшем мужчине, который, казалось, давно уже бодрствовал, стоя на палубе и задумчиво всматриваясь вдаль. Агата сильнее запахнула одеяло и пошлепала босыми ногами по холодному, но начищенному до блеска полу, оказываясь за спиной Нильсена, и уткнулась лбом в лопатку, смыкая руки на его животе. — Доброе утро, — прохрипела девушка. — Почему ты ушел? — Доброе, каттен, — выдохнул Александр, нежно поглаживая подушечками пальцев ее ладони. — Не хотел тебя будить. Ты слишком очаровательна, когда спишь. Агата усмехнулась, ослабляя хватку, и Нильсен обернулся, тут же заключая ее в объятия и оставляя поцелуй на макушке. Он чувствовал, как бешено бьется ее сердце, а то, как она с каждой секундой прижималась все сильнее, буквально приклеивая себя к нему, заставляло все внутренние органы Александра сжаться в крохотный комок. Он вдохнул слабый запах ее волос, улыбнувшись, и чуть отстранился, желая заглянуть в мятные изумруды глаз. — Тогда мог бы остаться и наблюдать за мной, — хихикнула Агата. — Ах, вот как, — Нильсен рассмеялся, качая головой. — Тогда возвращайся в постель и снова засыпай, — поцелуй в висок отправил сотни крохотных зарядов по телу. Агата всегда питала страсть к этим трепетным касаниям, считая их высшим проявлением любви. — Только вместе с тобой, — целуя Александра в шею, чуть выше ворота футболки, мурлыкала девушка. — Или хочешь, чтобы я замерзла? — Фан! Ты опять босая, — выругался Нильсен, подхватывая Агату под ягодицы, и та привычным движением обвила ноги вокруг его торса, довольно улыбаясь и вглядываясь в талый лед арктических глаз. Подумать только. Эти фьорды таяли при каждом взгляде на нее, оставаясь для других исключительно в пределах вечной мерзлоты. — Я ведь просил не расхаживать по палубе без обуви. Здесь холодно. — С тобой тепло, — прошептала Агата, пряча лицо на его плече и прикусывая кожу через тонкую ткань майки. — Или ты хочешь сказать обратное? — Хочу отшлепать непослушного котенка, — рыкнул Александр, возвращаясь с девушкой в каюту и укладывая ее на кровать. — Не стану возражать, — улыбнулась Агата, отбрасывая одеяло в сторону, и перевернулась на живот, прогибаясь в спине и соблазнительно выставляя попку. Нильсен усмехнулся, чувствуя, как возбуждение затуманивает разум. Эта девушка умудрялась за какие-то пару движений завести его, доводя до сумасшествия. Пальцы сами заскользили по нежной коже, вычерчивая волнообразную дорожку и улыбаясь, когда под его прикосновениями бежали стайки мурашек. Он нежно поглаживал ягодицы, запуская пальцы под резинку шелковых пижамных шортиков. Первый шлепок звоном разлился по каюте, будоража сознание Агаты, второй искрами рассыпался под кожей, распаляя девушку и вынуждая тихо замычать и ерзать в нетерпении. Третий запылал, раздувая тлеющие угли желания, и уже Александр едва сдержался, чтобы не наброситься на Агату. Будто почувствовав, девушка поднялась на локтях, оборачиваясь к мужчине, и улыбнулась, скользнув по кружеву бюстгальтера пальцами. — Ты когда-нибудь перестанешь носить шелк? — усмехнулся Нильсен, стягивая шортики. — Как только ты перестанешь рвать остальное белье. Агата потянула мужчину на себя, впечатывая его в свои губы и тут же сдаваясь, когда язык бесцеремонно скользнул по нёбу и ровному ряду зубов. Она уже не пыталась скрыть собственного возбуждения, лишь осторожно накрыла его ладонью лобок, вызывая протяжное «М-м-м». Если можно было сойти с ума, то они оба, определенно, были безумцами, иначе как объяснить, что последние пару дней они только и делали, что занимались любовью, прерываясь лишь на еду, душ и сон. И даже сейчас готовы были отбросить в сторону все разговоры, увлекаясь друг другом. Плавные, размеренные движения Александра поднимали Агату к небесам, где она парила в невесомости, пока он неотступно следовал за ней, чтобы броситься в океан блаженства и чувствовать, как каждую клеточку обволакивает сладостное спокойствие, тихим шепотом разрастаясь в груди и срываясь в словах, слетающих с едва различимым выдохом: — Я люблю тебя. Они лежали, непринужденно болтая о самой разнообразной чепухе, которая только может настичь затуманенный ласковым счастьем разум. Агата разглядывала родинки на его плече, пока Александр свободной рукой скользил по ее ладони, чуть сжимая пальцы и встречаясь с преградой в виде кольца. — И долго ты еще планируешь мотаться туда-сюда? — тихо спросил он, зная, каким скандалом может обернуться этот невинный вопрос. Агата прикусила губу, запрокидывая голову и глядя на Александра. Сердце замерло, пропуская несколько ударов, на мгновение словно задерживая ее в томительном умиротворении. — Прошел почти год, а ты по-прежнему в Лондоне. Миссис Нильсен нужна мне здесь, а не в другой стране. — Я подала резюме, — упираясь ногтем ему в грудь, промурлыкала Агата. — Я ведь говорил, что тебе необязательно работать, — возмутился мужчина, шумно втягивая носом воздух и перехватывая ее ладонь, боясь снова сорваться и так и оставить начатый разговор. — Компания слишком хорошая, — стараясь придать непринужденный вид, говорила Агата, хотя сердце стучало в бешеном ритме, грозясь выдать все раньше времени. — Да и мистеру Нильсену, я слышала, позарез нужен личный помощник. — Что личный помощник? — буркнул Александр. — Еще и у какого-то Нильсе… — он замер на полуслове, округляя глаза. Заметив широкую улыбку девушки, мужчина грозно навалился сверху, подминая ее под себя и заводя руки за голову. — То есть ты остаешься? — Ага, — кивнула Агата. — Конечно, если меня примут в штат. — Думаю, это можно решить, — оставляя поцелуй на обнаженной ключице, довольно протянул Нильсен. — Хорошо, что у меня такой влиятельный муж, — засмеялась Агата, упираясь пятками в его ягодицы. — Только один вопрос к вам, миссис Нильсен… — Что угодно, мистер Нильсен, — всхлипнула Агата, когда почувствовала его эрекцию, и облизнула губы в предвкушении. — Как вы относитесь к деятельности компании? — Не имеет значения. — Даже если они строят яхты? — Даже если гондолы. — И почему же? — Потому что люблю тебя, лодочник.