Хроноклазм

Рик Санчез ненавидел разговоры про путешествия во времени. Всякий раз, когда Морти заикался об этом, Санчез грубо прерывал его, заявляя, что никогда такой херней заниматься не будет. От того и было странным обнаружить машину времени в коробках у деда. Нет, на коробке было написано: «херня для путешествий во времени», но это ведь не означает, что там будет лежать рабочий прототип. У Рика в ящике, подписанном «инструменты» лежит бутылка текилы, так что надписям в лаборатории деда Морти давно перестал доверять. В итоге, получается, что время циклично и Рик об этом знал, поэтому никакой выгоды в путешествиях во времени просто-напросто не было, и Санчезу было просто лень объяснить это внуку. И теперь его внук здесь. Где-то здесь… — Просыпайся, пиздёныш, прилетели. На мгновение Морти показалось, что ему всё приснилось. И молодой дед, наставивший на него бластер, и бабуля с её панкейками. Но нет – Рик тряхнул яркими рыжими волосами, выбираясь из тарелки, и Морти вздохнул, открывая дверь со своей стороны. Тета-альфа-семь была планетой земного типа. Разве что небо отдавало желтизной, а на горизонте виднелось не одно заходящее солнце, а целых два. — План такой: ты сидишь в сторонке, ни с кем не разговариваешь и ждешь. И самое главное: не пей ничего, что тебе предложат. Они добавляют в коктейли свою кровь, сам понимаешь, почему. Рик толкнул дверь в здание. Морти бы ни за что не подумал, что это бордель – ни вывески, ни неоновых огней. Просто дом, каких сотни на этой планете. Но у Рика, похоже, чуйка на бордели, потому что внутри обстановка была более знакомой. Тетаальфасемийцы были чем-то средним между гуманоидами и инсектоидами. От обезьян в них было больше. Если не считать лишней пары рук, зеленого оттенка кожи и двух антенн на макушке – да, они были людьми. Помимо коренных жителей планеты здесь работали от мала до велика – разнообразие прямо как в межгалактическом торговом центре. Морти, следуя плану, сел за столик в общем зале и принялся ждать. Кажется, ещё ни разу, когда дедушка говорил ему «просто ждать», это не срабатывало, но прошлый Рик об этом пока не в курсе. Как не в курсе и о том, до чего довёл свою жизнь, являясь самим собой. Вся семья отвернулась от него, даже Морти, который души не чаял в своём деде, пока тот не выкинет очередную жестокую шутку, в духе Рика Санчеза. Но Морти отходчив, Морти давно понял, что его дед – очень сложная экзистенциальная личность, которая много скрывает внутри себя за лезущим наружу дерьмом. Морти свыкся. Морти злился каждый раз, пытался образумить Рика, да куда уж там ему, сопливому пиздюку, учить уму-разуму деда. Тем более, что, становясь старше, Морти всё чаще стал приходить к мысли, что единственная возможная тактика существования в этом бесконечном вариативном мире, где ты – ничто, пылинка на межгалактической карте – это та тактика, которой пользуется Рик Санчез. Тактика цинизма и бессердечности. В тот злополучный день Морти пришёл в гараж мириться с Риком. Парень осознавал, что стал зависим от Санчеза, будто он и его приключения – сильнейший наркотик. В сущности, наркотиком был адреналин, который Морти получал всякий раз, когда они с дедом творили махровейшую дичь. Сколько бы раз Морти не заявлял, что ему всё это надоело, что он хочет «нормальной унылой жизни школьника», он врал сам себе и Рику, и из них двоих только Рик понимал, что внук пиздит. В гараже оказалась машина времени, а Рика – не оказалось, и никто не знал, куда он пропал – всем было просто до пизды, или они притворялись, что им до пизды. Всем, кроме Морти. «Мам, а ты не боишься, ч-что Рик ушёл навсегда?» «Морти, мой отец – безэмоциональный кусок дерьма. Я буду рада, если он уйдёт навсегда. Нам всем станет только лучше». «Нет, мам. Мне не станет. Я люблю его и не хочу… Не хочу, чтобы он был несчастлив». «Спроси себя: хочет ли он, чтобы был счастлив ты? Если да, то он исчезнет из жизни нашей семьи. Так что он вернется, Морти, потому что ему плевать». И тогда у Морти в груди защемило. Возможно, это нелепое путешествие в прошлое – последний шанс увидеть Рика Санчеза. За столик подсела местная девушка. По её наряду и огоньку в глазах Морти сразу понял, кто она и с какой целью подсела. — Привет, я Зандария. — Морти Смит, — кивнул парень, наблюдая за тем, как дед беседует с каким-то тетаальфасемийцем. — Может, закажешь нам по коктейлю и мы развлечемся? — уточнила Зандария с томной улыбкой на зеленокожем лице. — Извини, я не пью, — на автомате ответил Морти, а потом повернулся к собеседнице. — То есть… Ты симпатичная и всё такое, но я тут по делу со своим дедом, — парень кивнул в сторону Рика. — Дедом? — Зандария перевела взгляд, — Твой дед довольно молод, чтобы быть твоим дедом. — Д-да, это я его называю дедом, а в целом он… он мой отец, да. — Отец пришёл с сыном в такое место? — хмыкнула Зандария, и Морти выдохнул: — Послушай, когда я говорю «дело», я имею в виду действительно «дело». Мы тут ненадолго. Просто кое-что купить… — Кажется, у твоего отца проблемы, Мор’ти Сми’т. У отца Морти, Джерри, было очень много проблем – тут не поспоришь, но сейчас речь шла не о Джерри. Морти повернулся и увидел, как Рика прижал к стенке один из местных жителей, судя по форме – полицейский или типа того. Морти тихо выругался. Зная Санчеза, можно предположить, что сейчас станет жарко, и невольными жертвами побега Рика станет половина проституток и барменов. — Зандария, ты должна нам помочь, — торопливо произнёс Морти, получив в ответ иронично вздёрнутую бровь: — Да? Мне так не кажется, Мор’ти. — То «дело», о котором я говорил… В общем, мы покупали вашу кровь. Для научного эксперимента. И если этот парень сейчас обнаружит кровь в карманах моего де-е-е-отца, то будет плохо всем. Рик умный, он найдёт способ повесить всё на бордель. Раскроет ваш подпольный бизнес. Плохо будет всем. А в итоге, если не сработает, он начнёт стрелять, а стреляет он лучше диторийцев с Дитория. И ещё… Я вижу точки на сгибе твоего локтя… Всех четырёх. На наркоманку ты не похожа, так что, скорее всего ты тоже замешана во всем этом бизнесе. Зандария напряженно дернула головными антеннами, хотя на её лице всё еще была томная улыбка: — И что ты хочешь, чтобы я сделала? — Отвлекла этого парня… Он же… Часто у вас тут копы бродят? Скорее всего, он не при исполнении, пришёл расслабиться и… — Бордин – частый гость у нас. Но его не интересуют местные девушки. Его интересуют не местные и не девушки. Морти потёр переносицу. Прекрасно. Как он и предполагал. Кое-что в жизни совсем не меняется. Парень встал и собрался уже идти прикидываться проституткой, но Зандария схватила его за руку: — Погоди, Мор’ти… Возьми. Она протянула ему свой браслет. На глаз Морти материал определить не смог, но здесь такое носили все работники. Парень кивнул, нацепил побрякушку и двинулся в сторону Рика и его проблемы. Морти был бы не прочь выпить чего-нибудь для храбрости, но дед запретил. — Мистер Бордин, — как можно более елейным голосом заговорил Морти, чем вызвал гримасу отвращения у деда. — Меня зовут Морти, я здесь новенький. Но мне сказали, что Вы… Вы… можете показать мне… Парень будто бы застенчиво потупил взгляд и покорно сложил руки на поясе. Рик подумал, что не тому он учит своего внука там, в будущем. Но это сработало, и полицейский, который докопался до Санчеза, видимо, просто со скуки, отвлёкся на «новую» проститутку. Отдаляясь от Рика, с каждым шагом Морти чувствовал себя всё хуже и хуже. В памяти были еще свежи воспоминания о неудавшемся акте изнасилования в мужском туалете на одном из приключений. Узнав об этом, Рик вернулся в тот мир и пристрелил педофила и глазом не моргнув. Вытащит ли молодой Рик своего внука из задницы? — Сюда, — Зандария тенью проскочила мимо Рика и указала на черный ход. У Санчеза в голове сложилось два плюс два насчет мотивации Морти. — Мне нужно вытащить пацана. — Мне казалось, тебе нужно вытащить отсюда пару галлонов крови. А потом уже вызволять Мор’ти. Мелкий пиздёныш всё рассказал первой встречной. И почему Рик совершенно не удивлён? — Тогда мне нужно мороженое. Морти хотелось умереть. Ему было противно чувствовать на себе две пары рук, жадно рыщущих по его коже. Царапающихся, щипающихся. Ему было нечем дышать, и он уткнулся взглядом в потолок, ища там спасение. Морти терпел. Во имя, блядь, чего? Благополучия Рика? Да Рик никогда не заботился о благополучии своего внука, каждый раз оставляя его на милость судьбы. А потом сам притворялся Судьбой и спасал Морти, но только в самый последний момент, когда психологические травмы мальчика уже укоренялись в его лабильном разуме. Он свалил. Свалил, проебав всё. Проебав любовь дочери – даже дочерей – настроив всех против себя – он предпочел свалить, а не разгребать ту кашу, что наворотил. И сейчас он свалил. Делать ему больше нехуй – помогать кому-то вернуться в будущее. Намного проще оставить внука, который не факт, что внук, в инопланетном борделе – и никаких проблем. Морти скулил. Морти ненавидел Рика за то, что так сильно к нему привязан. Что-то с громким звоном разбилось о затылок копа, и тот мгновенно потерял сознание, обмякнув и навалившись всем весом на Морти. Парень затрепыхался под ним, пытаясь скинуть с себя тушу. Когда та грохнулась на пол, Морти увидел над собой деда. — Привет, один тут отдыхаешь? Санчез кривовато ухмыльнулся, и Морти был готов отдать всё за эту улыбку сейчас. *** Ковыряя мороженое причудливой ложкой, Морти думал, что не так уж всё и плохо. Можно жить, в общем-то. На приборной панели загорелся маячок – кто-то посылал сигнал о помощи на корабль Рика. Морти внимательно посмотрел на деда, а Рик в свою очередь – на приборную панель. — Ну ёб… Мой друг просит подъехать. — Твой друг? — Да, знаешь ли, они у меня есть. А у тебя? Морти фыркнул. — Сраный Птичья Личность, как же не вовремя… Закину тебя домой и сгоняю к нему. — Птичья Личность? — оживился Морти. — Рик, возьми меня с собой! Я не общался с ним с тех пор, как… «…Как невеста Птичьей Личности, которая была одноклассницей моей сестры, твоей внучки, а оказалась правительственным агентом, убила его прямо на свадьбе». —…как ты в последний раз брал меня к нему в гости. Рик, ну пожалуйста! Санчез не то что бы горел желанием оставлять парня наедине со своей семьей – ему попросту было лень возвращаться на Землю, а потом лететь на родную планету Птичьей Личности. То, что Морти начал канючить, было лишним, но видимо, так заведено: — Хуй с тобой, погнали, — для верности проворчал Рик, меняя курс. Какое-то время они летели молча. Рику хотелось спросить, как часто Морти приходится прикидываться шлюхой, но что-то подсказывало учёному, что он и так узнает в своё время. Морти хотел уточнить, как давно они уже знакомы с Птичьей Личностью. Морти не сразу заметил, как напряжен его дед. Как крепко вцепился в руль, как смотрит в одну точку на лобовом стекле, как глубоко дышит и как до крови прикусывает нижнюю губу. — Ты в порядке, Рик? — Нет, я нихуя не в порядке. Мне пришлось выпить пару шотов с тем парнем, который продал нам кровь. Я думал, от парочки рюмок не будет такого эффекта, а с тем, что будет, я как-нибудь уж справлюсь. Да что-то нихуя. «Рик проебался, наконец-то», — торжествующая мысль посетила разум Морти первой. «Ох, пиздец», — пронеслось вторым. Санчез покопался в кармане халата и выудил оттуда складной нож, протянув его Морти чуть подрагивающей рукой: — Всади мне нож в бедро. — Ч-что? — Ебать, ты глухой? Всади. Мне нож. В ногу, Морти. Боль отвлечёт меня. — Рик, я не буду… — ВСАДИ В МЕНЯ НОЖ, ТУПОЙ ГОНДОН, ИЛИ Я ТРАХНУ ТВОЮ ССЫКЛИВУЮ ЖОПУ ПРЯМО ЗДЕСЬ! Рик дернулся к внуку, и Морти, пискнув, с размаху ударил его ножом по бедру. Санчез вскрикнул от боли и рывком вернулся на свое место. Лезвие вошло повыше колена, и на этом месте начало расползаться бурое пятно. Рик тяжело задышал, уставившись на пролетающие мимо звезды. — Ты долбанный псих, Рик! — выругался Морти, потому что от испуга дышал ничуть не спокойнее своего деда. — Ещё какой, — согласился Санчез, стискивая руль во вспотевших ладонях. — Чёрт. Ударь-ка меня еще раз. — Ты совсем поехавший? — Мы же только что выяснили, что да, блядь, пиздёныш! Больше боли – больше отвлекающих факторов. — Я не буду этого делать, — отрезал Морти. — Ты не мой внук, потому что мой внук не может быть таким тупоголовым… Морти встал со своего места и не глядя переключил тарелку на автопилот – панель управления тарелкой он знал как свои пять пальцев. — Отлично, теперь компьютер рулит за меня, и я не могу занимать своё либидо управл… Что ты творишь? Морти перегнулся через Рика и отодвинул его кресло подальше от руля, а потом опустился перед ним на колени. — Помогаю тебе разобраться с проблемой, не калеча тебя. Рик должен был прекратить это немедленно. Пнуть Морти ногой в живот, ещё раз обозвать его дебилом, вернуть его на место и сделать вид, что никакие хуёвые идеи в маленький внуковый мозг не приходили. Но Рик не мог. Его словно сковало по рукам и ногам, а в горле застрял ком дерьма, который Санчез никак не мог изрыгнуть из себя. Поэтому он тупо смотрел, как Морти чуть разводит его колени и тянется к ремню, расстегивая настолько ловко, что и не верится, что этот же пацан только что верещал как девчонка. Ловкие пальцы проходятся по всей длине, и Рик теряется, а Морти замирает будто бы в нерешительности. Но на такое ничтожно малое мгновение, что Санчез не успевает заметить, как губы мальчишки накрывают головку его члена. — Ох, блядь, — вырывается у Рика, и он запускает руку в волосы Морти, закрывая глаза. Серьезно, лучше не видеть, как тебе сосёт твой собственный внук, даже если ты не до конца уверен, что это твой внук, да и не думаешь сейчас об этом вовсе. Язык Морти тоже ловкий, скользит по головке, описывая её кругами. Морти берёт глубже и тут же выпускает, чтобы через секунду взять вновь, помогая себе рукой. И уж очень сильно увлекается, совсем не давая Рику шанса осознать происходящее. В мыслях Рика – пустота, как и вокруг на много световых лет. Он потом еще выскажется об эффекте крови тетальфасемийцев, но сейчас ему не до этого – сейчас он поглощен ощущением теплого и тесного рта на своей плоти. Морти старается, правда старается. Старается не слышать хриплые стоны деда, старается не допустить своих, звучащих жалобно. Старается не ощущать руку, сжавшуюся в волосах, направляющую, подсказывающую. Старается не осознавать, что он творит, и насколько он чувствует это правильным. Он чувствует это правильным, блядский боже. На пике Санчез, не растерявший свой разум до конца, пытается отвести голову Морти подальше, но Морти не слушается, заглатывает глубже и принимает в себя чужое семя, отпуская лишь тогда, когда Рик, толкнувшись напоследок, расслабляется, загнанно дыша. Санчезу бы промолчать, отвернуться, поговорить о погоде там или о пункте назначения, но вместо этого он криво усмехается, ладонью убирая прилипшие ко лбу рыжие волосы: — Если так хотелось кому-нибудь отсосать, я мог бы оставить тебя с тем уродом в борделе. — Пошел ты нахуй, Рик, — бросает Морти, возвращаясь на своё место. «Спасибо» он и не ждёт, он прекрасно знает, кто такой его дед, да и «спасибо» в такой ситуации звучало бы дико, особенно от Рика. — Спасибо, — произносит Санчез, и Морти дергается, словно его ударили током. Может, и правда, он – не его внук? Не этого Рика, точно не этого. — Тебе ведь не впервой? — неожиданно спросил Рик, возвращая себе управление тарелкой. — Делать минет деду? Я же говорил – ты меня не… — Делать минет вообще, Морти. С памятью у меня все нормально. Морти тушуется, смущается и чуть краснеет, отворачиваясь к окну. Они с Риком никогда не обсуждали его отношения, Рик всегда отмахивался и называл отношения хернёй. — Было пару раз, — признался Морти, уловив в отражении стекла поганенькую улыбку Рика. — Ты делал это не так, словно пытаешься по-быстрому разобраться с моим стояком, а… хочешь сделать мне приятно. Теперь уши Морти заалели в полной мере. — Мы можем прекратить этот разговор. — Мой внук – гей, подумать только. — Я не гей! У меня-меня, знаешь ли, и д-девушки были! Морти просто экспериментировал. Пытался понять себя. У каждого подростка бывает такой период, разница в том, что именно Рик научил внука пускаться во все тяжкие. — Да не парься ты так, мне плевать, — хмыкнул Санчез. Морти поморщился и зажмурился: — Тебе всегда на всё плевать, Рик. Проблема заключалась в том, что на этот раз Ричарду Санчезу не было наплевать. И никогда не было.