Отныне ты мой дом

Следующие пару месяцев Дав без цели бродила по Староюжному тракту близ Мглистых гор. Выполняла мелкие поручения, помогала бедным старушкам, или женщинам, у которых не было мужа, но был целый выводок ребятишек, который так или иначе нужно было кормить и одевать. Но заказы на убийства уже не брала. Отдыхая в одной из таверн, после своего продолжительного пути, она заприметила двух молодых гномов. Гном, сидящий ближе к ней, напоминал ей старшего брата. У него были такие же пшеничного цвета волосы, и добрые голубые глаза. В этом их схожесть заканчивалась. Гном был более широким, так же вид могучести придавала одежда и тяжелые частично латные, частично кожаные доспехи. Длинные волосы были заплетены в различного размера косы, чтобы те не лезли в глаза и не мешались. Отросшие усы так же заплетены и заканчивались железными закрепами, а борода аккуратно подстрижена. Второй гном был полной противоположностью первому. Темные волосы лезли в глаза, но он их не убирал, уже давно привыкнув, что те щекочут ему щеки и нос. Темные глаза озорно поблескивали в свете свечей в таверне. Легкой небритостью его отросшую бородку было не назвать. Доспехов на нем было меньше, но они те что присутствовали, выглядели тяжелыми и неподъемными, но ему это не доставляло никаких неудобств и он спокойно передвигался. Темноволосый то и дело пытался поддеть второго, потому что тот положил глаз на пышногрудую дочь трактирщика, что щеголяла между столиков с подносом в руках. В один момент они стали серьезными и Дав из их разговора выловил одно заинтересовавшее ее имя. А когда два гнома стали собираться в путь, девчонка незаметно последовала за ними, скрываясь в тени зданий и деревьев. После случившегося в Бри Дав много раздумывала о том, как она жила. Занималась убийствами, в то время, как ее ровесницы уже обзаводились приплодом. Но вспоминая свою жизнь, ей становилось тошно. Она всегда думала, что никогда не сможет стать примерной женой и матерью, ведь ее жизнь состояла из череды убийств и сражений. Что если в один прекрасный день за ней придут, и погибнет ее семья? Допустить такого она точно не могла и оставалась одна до этого момента. Проснувшись в чистой постели, да еще и с обработанной раной на голове, поняла, что о ней никто так не заботился раньше. Даже братья и отец. И если бы мама девушки была жива, то ее судьба определенно была бы другой. Вот так один гном, спасший ей жизнь, поменял ее мировоззрение совсем на иной полюс. Бродя по Средиземью в одиночестве, она много думала о своем положении. Думала, чем бы хотела заняться, кроме кровопролитья. Как оказалось другого она и не умела. Только убивать, лишать жизней тех, кто лишил других возможности жить. Но поменять что-то уж очень хотелось. И идея ей пришла ровно в тот момент, когда она услышала разговор двух гномов в таверне... *** Фили и Кили даже не подозревали, что за ними шпионят. Они шли и весело переговаривались между собой, пиная шишки с упавших сосен. Дойдя до границы Шира, парни остановились на небольшой привал. Им еще предстояло идти чуть меньше дня, но животы обоих уже начинали урчать, прося у тех подпитки. Кили ушел за водой к ручью, вдоль которого они шли примерно два часа, тихо напевая себе под нос песню, что раньше пела Дис братьям перед сном. Фили постелил на еще сырую траву свой плащ и начал выворачивать из мешков еду, что осталась после их утомительного пути. Ему было невдомек, почему дядя отправил их в это место. Разве в таких тихих и спокойных местах обычно живут воры? Провианта осталось совсем мало. Фили почесал лоб, достал хлеб, нарезал на равные куски, и положил перед собой. — Это что весь наш завтрак? — Изумился молодой гном, подходя с двумя наполненными флягами воды. — Боюсь, что да. Надо было позаботиться об этом на нашем последнем привале. — Фили шумно выдохнул, потер свое лицо. — Можно поискать ягоды в лесу, уверен, они тут есть. — Ну…у меня еще осталось немного вяленого мяса... — Кили достал сверток, припрятанный на самом дне сумки, из своего дорожного мешка и положил на плащ. — Надеюсь, мы сможем запастись хоть каким-то провиантом у нашего взломщика. — Фили разделил между собой и братом куски мяса. Где-то на середине их трапезы, они услышали, как треснули сучья недалеко от них в кустах сирени. Братья насторожились, хоть эти места и не выглядели как разбойничьи края. Кили схватился за лук и достал стрелу из обтянутого кожей колчана, натянул тетиву. Фили покрепче ухватился за боевой топор, что лежал рядом. Прислушиваясь к шелесту листьев, гномы готовы были ринуться вперед, как им на встречу из-за кустов выскочил заяц, быстро перебирая своими лапками и испуганно осматриваясь вокруг. Правда, жить мелкому зверьку оставалось недолго, Кили пустил стрелу прямо в сердце косому. Тушка еще дергалась секунд десять, а потом огонь в его глазках пропал. — Вот и завтрак! — Обрадовался младший, гордо вышагивая к брату с дичью в руках. *** Дав сидела на высоком дубе, обвязав себя веревками, чтоб не свалиться вниз, и смотрела на то, как два молодых гнома разделывали зайца, которого она к ним загнала. Есть ей тоже хотелось, но девушка перебилась орехами, которые были нагло вытащены из беличьего дупла. Возможно, наемнице стало их жаль. Ведь она не понаслышке знала, каково это перебиваться малым. Всегда экономить, оставляя все на потом, вдруг случится такое, что еды не будет совсем. Вот и сейчас, ее сердце дрогнуло, потому что светловолосый вывалил на плащ один лишь хлеб. Дав понимала, одной буханкой в дальнем пути не обойтись, поэтому и загнала зайца к парням. Пока два потомка Дурина готовили свой завтрак и жадно поедали его, слизывая, сочившийся сок с пальцев, их тайная спутница успела немного вздремнуть. А потом гномы снова двинулись вперед. И девушка, скрывающаяся в тени деревьев.