Отныне ты мой дом

Дав спала беспокойно. Она ворочалась, ее лоб покрыла испарина, девушка видела кошмар. Бывшая наемница стояла в неярко освещенном гроте. Она медленными шагами приблизилась к трем черным, почти что ониксовым массивным каменным алтарям, по бокам на них были вырезаны гномьи руны, различить их девушка уже могла, потому что видела каждый божий день. И только сейчас Дав заметила, что на каждом алтаре кто-то лежит. Обойдя их, но держась на расстоянии, смотрела на тела, крытые огромными меховыми накидками. И тут ее сердце ухнуло вниз. На алтаре по центру лежал сам Король-Под-Горой. Справа от него на таких же алтарях покоились Фили, а слева Кили. — Торин? — Ответа не последовало. — Узбад, не пугай меня.Фили, Кили! Она сделала еще несколько шагов и оказалась между Торином и Фили. Девушка протянула трясущуюся руку коснулась ею щеки подгорного Короля. Кожа была холодной как лед и бледной, словно мрамор, что выстилал полы величественного Эребора. Она резко одернула руку. «Не может этого быть. Вы не мертвы.» — Узбад, — она попробовала его потрясти, но тщетно, — проснись, прошу тебя. Фили, Кили! Дав приложила ухо к груди Кили, но не услышала ни единого стука сердца. Ни один из гномов не встал и даже не шелохнулся. Умиротворенные тела продолжили бездыханно лежать на алтаре. Грот начал пульсировать, начиная с мелких колебаний, увеличивая его силу. Вдруг, резкая вспышка озарила грот и девушка проснулась. Она тяжело дышала, все бинты промокли от пота и неприятно холодили кожу, будто змея обернулась вокруг туловища. Дав поднялась на локтях и села, вытирая пот со лба. Бильбо, который не спал, округлившимися глазами смотрел на девушку. — Юная леди, с вами все хорошо? — Да, просто кошмары. Все нормально. — Дав улыбнулась ему, невольно поморщилась от воспоминаний этого сна. И только бы он остался кошмаром. Решив промочить пересохшее горло, она встала с соломы, поднялась по знакомым еще с прошлого посещения этого дома ступеням, вошла на кухню. Зачерпнула стакан воды из бочки и выпила залпом. — Тоже не спится? — От неожиданности Дав подскочила на месте, глиняный стакан полетел на пол, разбиваясь на осколки. На высоком стуле, болтая ногами в воздухе, сидел Фили и потягивал что-то из такого же стакана, который выронила наемница. Парень не выглядел мертвым, как во сне. Даже наоборот, был живее всех живых. Легкий румянец покрывал его щеки. — Напугал. — Она присела на корточки и начала собирать осколки с пола и складывать все в одну кучку, поставив в голове галочку, чтоб потом выкинуть испорченную посуду. — Не спится. — Дав, я, может, не в свое дело лезу, но я хотел спросить, откуда у тебя шрамы на спине. — Девчонка вопросительно выгнула бровь. — Оин сказал. Дав с силой сжала челюсти. Этот момент из ее прошлого был глубоко закопан в ее памяти, и она долго пыталась запрятать его в самые дальние уголки. Фили наблюдал, как она борется сама с собой. — Если ты не хочешь говорить, не надо. — Из уголка ее глаз скатилась одинокая слезинка. — Эй, все хорошо, иди сюда. Прости, меня, ладно? Я уважаю чужие секреты и не хочу навязываться. Фили спрыгнул и не очень тихо приземлился на каменный пол. Железные пластинки на мысках его ботинок жалобно ударились о камень. Подойдя к Дав, обнял ее. Она уткнулась лицом ему в грудь и начала тихо плакать. Плотина прорвалась, вода перестанет течь лишь в том случае, когда в ней закончится вода. А невыплаканных слез у молодой девушки было много. И даже очень. Юный принц стоял и гладил сотрясающуюся спину воительницы. Вот именно этого ей и не хватало. Он не пытался выяснить в чем дело, просто был рядом и успокаивающе говорил какие-то слова, как показалось самой Дав, на кхуздуле. Вот так и должны были поступить ее братья, а не отворачиваться, закрывая за собой дверь. Когда она все-таки смогла успокоиться, извинилась, за сырую рубашку Фили. — Ты поступил намного благороднее моих братьев. Спасибо. — Дав залезла на высокий стул, откуда временем раньше соскочил Фили. — Но знаешь… выговориться порой помогает лучше всего. — Знаю. Это тяжело. И если я снова начну плакать… — Я благородно предоставлю тебе свою рубашку. Если промокнет насквозь эта, я сбегаю за дядиной. Уверен, он не поскупится. — Фили кивнул на ту, что все еще была надета на девушку. Щеки Дав в момент окрасились в красный. — Хорошо. Эм… Это случилось прямо перед моим побегом из дома. Я была в нашем огородике за домом. День стоял ужасно жаркий, солнце припекало будь здоров, поэтому я была в нательной рубашке и юбке. Дома никого не было. Отец как всегда пропадал на работе, как и два старших брата, три младших разбрелись куда-то по своим делам. Так вот…– Она на секунду замерла, но втянув полные легкие воздуха, продолжила, — пришли несколько человек, представились друзьями самого младшего брата. Раздолбай он был тот еще, поэтому, когда я узнала, что они пришли вернуть долг, я не особо удивилась. Брат проигрался в таверне, начал играть уже в долг, а потом сбежал. Это было похоже на него. Но, он не подумал о том, что его могут найти. А это случилось. А те парни решили вместо долга взять меня. Дав сжала свою руку, ногти впились в кожу ладони, попытка обуздать боль не удалась. Слеза выкатилась из глаза и потекла вниз, щекоча нежную кожу щеки. Фили, в миг оказавшись рядом, приобнял девушку за плечи. — Я сопротивлялась… Долго… Но они все равно… их было больше. Из моих рук выбили черенок, которым я пыталась защищаться. Повалили прямо на грядки, разорвали одежду и силой взяли меня. Их было четверо. Каждый надругался надо мной. Я кричала, звала на помощь, но никто не пришел. А шрамы… их оставили мне за то, что я сопротивлялась. — Фили молчал, вокруг стояла гробовая тишина. Только сова ухала снаружи, и больше ничего. Будь он ее родным братом, разорвал бы тех уродов, что так поступили с беззащитной девушкой. — Когда отец пришел домой и увидел мою спину, он ничего не сделал. Он просто ушел к себе. Братья даже не предприняли попытки узнать, что случилось. Но один точно знал, что произошло, потому что его голова осталась на месте. Пока моя спина восстанавливалась, я по одному убивала их. Всех четверых. Поджидала их в переулках, пряталась в тени их домов и расправлялась с ними. Когда с этими ублюдками было покончено, я взяла с кухни нож, зашла к брату, по вине которого это все случилось, и просто перерезала ему горло. Утром меня в деревне уже не было. Стоило только последним словам сорваться с губ Дав, она замолчала и уставилась в окно. Луна едва освещала все вокруг. В этом холодном белом свете она иногда находила свое успокоение. Боль, тяготившая ее все это время никуда не ушла. Но теперь она не одна несла это все. Возможно, в будущем она окончательно сможет отпустить это. — Мне так жаль. Я…даже не знаю, что и сказать… — Ничего не надо говорить. Они получили по заслугам. — Дав скрестила руки на груди и снова прикусила губу, начиная ее жевать. Шорох, донесшийся со стороны спящих гномов, заставил ее встрепенуться. — В таком случае, если у тебя возникнут проблемы, обращайся ко мне. Уверен, у меня получится выполнить роль любящего и оберегающего брата. — Ну вот, снова слезы. — Промямлила Дав. Фили ухватил ее за локоть и потянул на себя. Дав соскользнула со скамьи и рухнула в объятия принца. — Ну все, малышка, давай успокаивайся и обратно спать. Тебе нужны силы. — Фили погладил ее по волосам и проводил девушку до ее спального места. В сон Дав провалилась сразу. Тяжесть дня и бессонной ночи навалилась разом, унося ее в царство Морфея. На этот раз без ужасов и мертвых Короля с принцами. Торин не спал. Он вслушивался в каждый шорох, чтобы быть готовым вступить в бой с любым врагом, будь то оборотень или же орк. Он видел как встала Дав. Видел, как она уходила на кухню, как и Фили примерно час назад. Потом они разговаривали, долго. Подгорный Король вслушивался в каждое слово. История молодой воительницы его выбила из колеи. Да просто не могло с таким светлым человеком случиться подобное. Дубощиту захотелось самолично растерзать тех мразей, что поступают подобным образом с девушками. Но вот незадача. Он опоздал аж на пять лет. Потом Фили сказал, что будет любить и оберегать ее как брат. Он усмехнулся. Все-таки Дис, сестре Короля, и самому Торину удалось привить принцу хорошие манеры и воспитать его достойным мужчиной. С этими мыслями он и уснул, когда Дав вернулась обратно на свое спальное место. Утро мягко вошло в дом Беорна. Гномы, волшебник и хоббит уже были на ногах и беседовали с могучим человеком. — Так значит, ты и есть тот Торин Дубощит? Скажи, почему Азог осквернитель охотится за тобой? — Великан налил из ведра в кувшин молока. — Ты знаешь Азога? Откуда? — Мой народ первым заселил горы. Еще до прихода орков с севера. Азог вырезал почти всю мою семью, оставшихся взял в рабство, но не для работы, видишь ли, а ради забавы. Он сажал оборотней в клетки и истезал себе на потеху. Когда-то нас было много… — Беорн налил молока в кружку Нори. Чуть призадумался, но вовремя вышел из прострации, чтоб услышать очередной вопрос в свою сторону. — А теперь всего один. Значит, вам нужно выйти к горе до конца осени? — До наступления дня Дурина, да. — Подтвердил Гендальф, оторвавшись от своей трубки. — Ваше время на исходе. — И потому наш путь лежит через Лихолесье. — Сообщил волшебник, довольный собой. — Тьма повисла над тем лесом. Дурные твари кроются там в тени деревьев. Ходят слухи, что орки из Мории заключили союз с Некроманотом из Дол-Гулдура. Я бы не совался туда без крайней нужды. — Беорн поставил кувшин с молоком на подоконник, скрестил руки на груди и задумался над чем-то. — Мы пойдем по эльфийской тропе. — Гендальф выпустил облачко дыма. — Она пока безопасна. — Безопасна. Но лесные эльфы не похожи на своих собратьев, они не так мудры и более вспыльчивы. Но это не так важно. — Беседу прервала бывшая наемница. — О чем разговор? — На кухню вошла Дав, зевая и потирая сонные глаза. Кошмары ей больше не снились. — Здравствуй, Беорн! — Маленькая разбойница. Что ты делаешь в отряде Торина? — Изумился оборотень. — Разбойница? — Тихо переспросил Кили, чуть не подавившись молоком. — Помогаю. Если бы не я, они не дошли бы до твоего дома. — Король фыркнул, на что девушка лишь закатила глаза. — Как твои дела? Пчел с прошлого раза прибавилось. — Да. Я сделал им новые ульи. — Пчелы у Беорна, и правда, были дивные, размером с голову обычного человека. Они летали повсюду. В доме, на конюшне и на улице, но гостей не трогали. — Я бы хотела помыться. У тебя не найдется чана горячей воды? — Обратилась она к хозяину дома, адресуя ему чуть смущенную улыбку. — Отчего же нет, найдется. Идем, я покажу тебе место, где тебя никто не побеспокоит. — Оборотень зыркнул на Торина, который не отрывал своего взгляда с того самого момента, как девушка появилась на кухне. Пройдя во внутренний дворик, огороженный от чужих глаз густыми кустами вишни, хозяин дома остановился. — Вот и чан с водой, гномий Король распорядился чтоб подогрели воды. Если слишком горячо, в бочке есть холодная, сейчас принесу полотно, что бы ты смогла вытереться. Дав стояла в ожидании переминаясь с одной ноги на другую. Беорн подал ей мягкое и длинное полотно, и поспешил удалиться. Девушка быстро сняла с себя одежду, выпуталась из бинтов и опустилась в горячую воду. Нега окутала ее тело. Блаженство да и только, после стольких недель пути, принять горячую ванну. — Я тебе не помешаю? — Король-Под-Горой появился между стволами вишневых кустов. — А если скажу, что помешаешь, ты уйдешь? — Дав посмотрела на него через плечо. — Нет. Я принес тебе свежую одежду и чистые бинты. Помогу тебе перебинтоваться. — Ответом ему был лишь кивок. Торин сидел и смотрел на то, как она моется. Ее плавные движения увлекали его разум. Он отчаянно хотел прикоснуться к ней, но не делал этого, после услышанного ночью. Он решил, что сделает шаг ей навстречу, если она сама того пожелает. — Твой друг сказал, что вы поладили с ним, когда ты была здесь в прошлый раз. — Да, он дал мне кров. Я благодарна ему за это. Отвернись, пожалуйста. — Мужчина подчинился. Он развернулся к вишням, дав возможность девушке одеться. — Эм…узбад? — Да? — Он все еще стоял спиной к ней. Девушка почти бесшумно вышла из воды, мягкой поступью приблизилась к Королю. — Скажи мне, что ты чувствуешь? — Маленькая ладошка Дав легла на область сердца Торина, медленно она начала подниматься вверх, чуть отогнув ворот его рубахи, провела линию пальцем по его шее. — Твое тепло. — Дубощит развернулся, взял ее ладонь в свою. Поцеловал огрубевшие от похода костяшки. Загар ее кожи переливался на солнце, отчего Торин не сводил глаз с бывшей наемницы. Второй рукой он сгреб ее и прижал к себе. — Одно твое слово и я буду твоим… — Тише. — Она приложила палец к его губам, приподнялась на цыпочках, взяла его колючее лицо в свои руки и прижалась своими губами к его. Король облегченно простонал, крепче прижал ее к себе, зарываясь руками в ее сырые волосы. Ее раны дали о себе знать от объятий. Полотно, обернутое вокруг ее тела, было грубо сорвано и валялось на траве. — Ты прекрасна. — Выдохнул Торин, осматривая ее небольшую аккуратную грудь с темными сосками, округлые бедра, которые хотелось зацеловать. Ее руки уже нагло разматывали шнуровку на рубахе Дубощита и тянули его под тень большого старого дуба. Стянув с Короля одежду, Дав села к нему на колени. — Ты уверена в этом? — Да. Я хочу… — Торин не стал медлить и вошел в нее, глубоко. Девушка начала жадно хватать ртом воздух, прижимаясь плотнее к сильной и мускулистой груди Дубощита. Гном сильнее сжал ее бедра, когда она начала медленно двигаться. Он целовал и кусал ее плечи и шею, ласкал руками ее грудь. После очередного толчка девушка выгнулась с тихим стоном, который сразу был подавлен губами Торина, накрывшими ее. Мелкая дрожь прошлась по ее телу, мышцы расслабились, тело обмякло. — Торин… — Ее тело почти обмякло. — Потерпи еще немного, милая, еще чуть-чуть… — Дубощит перевернулся и теперь Дав оказалась прижата узбадом к прохладной колючей траве. Торин начал вдалбливаться в нее сильнее, ускоряя свой темп. Через пару минут он утробно прорычал, пришел к своему пику. — Узбад. — Дав коснулась его щеки. Торин прикрыл глаза и отдался спокойствию и умиротворению. — Иди сюда. — Король поднял ее и отнес обратно к чану. Вода уже остыла, но она идеально подошла, чтоб отогнать накатившую на этих двоих дрёму. — Помоги мне. — Дав стояла с оголенной спиной к Королю. Торин плавными движениями начал бинтовать ее туловище. — Можешь затягивать сильнее, я не сломаюсь. — Я знаю. — Дубощит оставил горящий след от поцелуя на ее плече. — О, еще твой друг решил предоставить нам пони и еду в путь. — Замечательно. — Дав закрепила концы бинта у себя на груди, забрала из рук мужчины свежую рубашку и надела ее. — Значит скоро в путь.