Writober#2020

      На краю заброшенной деревни, сырой и ветхой, стоит вишневый сад. Ветвистые деревья склоняются к земле под своей ярко-алой тяжестью. Кое-где слышно как трещат ветви, в которых затерялся ветер, и как шелестит листва, обнажая ягоды, издали похожие на крупные рубины, круглые бусины, капли крови.       Птиц на этих ветвях нет, и возможно причина этого даже не в пугалах, сооруженных наспех из старого пальто, спортивного костюма и дырявого пиджака. Ни одного гнезда, ни одного голодного пернатого. И ни одного любопытного человека, чтобы разобраться в этом. Вокруг все пусто и тихо.       Ягоды опадают. Опадают листья. Выпадает снег. Снег тает. Распускаются почки. Появляются яркие листья. Цветы. И вновь ягоды.       - Лёш, смотри какой сад, всю жизнь здесь ходим, а ни разу его не видели.       - Не повезло с грибами, повезет с ягодами.       - Мам, а там тётя стоит, это ее сад?       Мужчина тяжело вздыхает, наклоняя ветку еще ниже – опять дочка выдумывает, как ни наказывай, а все о своем. Возраст что ли такой дурной? Переглядывается с женой, та на дочь не смотрит – собирает ягоды в корзину, привыкла – c возрастом пройдет.       А девочка в ярко-желтой куртке уже звонко смеется, обнимая самое старое дерево, трещит без умолку – но слов не разобрать. Кто их детскую речь разберет, когда те не выпрашивают сладости или новую игрушку? Женщина иногда оборачивается на нее, стряхивая с рук кровавый сок, закатывает рукава серой рубашки, проверяет – вроде недалеко ушла, и возвращается к работе.       Девочка оставляет в изгибе веток конфету в блестящей упаковке, кусочек бронзовой блесны (стащила у отца на рыбалке), и ярко-бирюзовую бусину-стекляшку. Все свои сокровища оставляет. Говорит, что обмен честный и приходить в гости не нужно – сама придет, когда вырастет.       Плечи у отца широкие и сильные, ехать на них одно удовольствие. Девочка машет дереву на прощание, улыбается широко-широко, даром, что зуба нет переднего – с мальчишками играла-доигралась. Мама вслух ей рассказывает, какой у них получится вкусный вишневый пирог.       Они уходят по тропинке, по которой и пришли. Не оборачиваются, не видят, как пугала жалобно смотрят им вслед. Пугала, которые не оставили что-то взамен. Пугала, сами оставшиеся.