В моей постели ты...

Гарри не спалось. Ночные кошмары уже давно перестали его преследовать, но их место заняла бессонница, что нападала именно в те моменты, когда совсем не ждешь, словно умелый охотник. Находиться в комнате было невыносимо, от напряжения чесалось практически все тело, особенно ноги. Что же, ночная прогулка по замку никому, наверное, не навредит. Благо, в коридорах абсолютная тишина — все спят, кроме него. Как-то автоматически Поттер пытался идти тихо, дабы звуки его медленных шагов не нарушали царившее спокойствие. Он любил, когда было тихо. Бесконечный поток мыслей рассеивался в этой тишине, за ними можно было следить, выясняя, куда же, в конце концов, они приведут. Размышления всегда были многообразными, часто путались, заплетаясь в такой большой клубок, что проще было умереть, чем разобраться в этом всем. Жаль, рядом не было Гермионы. Война очень сильно повлияла на нее. Они почти не связывались: девушка тщательно старалась не вспоминать о травмирующих событиях. Но в последнем письме сообщила, что ей становится намного лучше, и она готовится к возвращению в Хогвартс. Гарри, кажется, давно не был так счастлив. Близкий друг — вот, что поможет ему разобраться в хитросплетениях своих мыслей. Рон для этого не совсем подходит. Душевные разговоры не в его стиле, особенно в последнее время. Избегает всего сложного, серьезного и, еще сильнее, грустного. Ночные хождения по замку уже вошли в привычку. Ноги уставали, после чего удавалось уснуть, а голова хоть немного расслаблялась. Поттер уже хотел было развернуться и пойти обратно, но услышал всплеск воды из-за едва заметно приоткрытой двери, ведущей в ванную комнату старост. Какого черта? Любопытство взяло верх над здравым рассудком, поэтому он медленно, практически бесшумно, подошел к двери, прислушиваясь. Да, ему не показалось. Определенно точно: там кто-то есть. Старшекурсники, решившие уединиться? Его ли это вообще дело? Нет, не его, но интерес почему-то поднялся до максимального уровня. Молясь, чтобы шаги попадали в такт шумным всплескам воды, Гарри пробрался в помещение, сразу же прячась в тени. Удивительно, что его не заметили. Вернее, один единственный человек не заметил. И чего Малфой тут делает среди ночи? Еще и в горделивом одиночестве? Наверное, ждет Паркинсон или кого-то другого. Лучше уйти. Драко сидел на бортике, свесив ноги в воду, покрытую цветными пузырями. В темноте было трудно различить, но, кажется, они были розовыми или фиолетовыми. Странно, что не мерзко-зелеными, было бы в его духе. Ноги расслабленно покачивались в теплой воде, иногда парень двигал ими, отчего легкие волны расходились во все стороны. Слизеринец поправил края мантии, чтобы случайно не намочить. О, точно ждал Пэнси. Брюк на нем однозначно не было, белья, возможно, тоже. От одной только мысли о том, что член Драко сейчас скрывает только ткань мантии, Гарри должно было стошнить. Должно было, но этого, к удивлению, не случилось. Наоборот, представленное лишь сильнее заинтересовало его. Черт, надо точно сваливать отсюда, определенно. Не хватало еще признаться себе в каком-то нездоровом любопытстве к парню. Тем более, к этому. Кивнув самому себе, гриффиндорец решил быстро сделать несколько шагов обратно, но застыл от неожиданно резкого голоса. — Стоять, Поттер. Гарри лишь напряженно сглотнул. Неужели его увидели? Как это произошло, он ведь стоял в тени и не дышал лишний раз. — Думал, я тебя не замечу? — Надеялся на это. — Ну, и что ты тут забыл среди ночи? — Услышал шум воды. Хотел проверить, что происходит, и ожидал увидеть здесь какую-то нетерпеливую парочку, но уж никак не тебя. — Любишь подглядывать, Поттер? — Драко приторно рассмеялся. — Даже удивительно, неужели герою войны никто не дает? — Заткнись, Малфой. — У-у-у, а как страшно, — он продолжал звонко смеяться, отчего раздавалось еще более режущее слух эхо. — А не то что? Засмотришь меня до смерти? Гарри решил сменить тему. — А что ты тут забыл ночью? — Бессонница, если тебе интересно. Вот, решил расслабиться. Тоже не спится? — к этим эмоциональным качелям привыкнуть просто невозможно. И как только Малфой сам себя терпит? Надменный смех сменился каким-то опечаленным вздохом. — Я тоже не могу уснуть. Какого черта он вдруг начал откровенничать? Надо было сваливать и постараться забыть об этом, как о страшном сне. — Можешь побыть здесь, только без болтовни, Поттер. Малфой делает ему одолжение? Гарри должен был сиюминутно развернуться и уйти, но… Что-то внутри не только запретило делать это, но и, напротив, буквально вынудило сделать шаг вперед. Потом взмахнуть палочкой, убирая обувь и одежду — и вот парень уже сидит на бортике рядом с Драко, опустив ноги в теплую воду. Каждый думает о чем-то своем, словно рядом нет другого человека. Постепенно одни мысли сменяют другие, и какая-то непонятная цепочка ассоциаций приводит Гарри к идее о том, что Малфою, возможно, тоже не по себе. Война тоже коснулась его, хоть он и был в некотором смысле по другую сторону. Гриффиндорец никак не мог избавиться от этой мысли, постоянно прокручивая ее в голове, отчего снова образовывался клубок. Наверное, Драко было даже тяжелее. Он испытывал давление со всех сторон сразу, будучи таким же подростком, как и все остальные. Что это? Жалость? Нет, совсем нет, Гарри ни в коем случае не жалел его, но испытывал что-то вроде… Восхищения? К этому мерзкому ужасному слизеринцу, который всех постоянно задирал, в первую очередь — дорогую Гермиону? Да, пожалуй. Каким бы он ни был ублюдком, стоит признать: любой другой на его месте, наверное, повесился бы, лишь бы прекратить этот ужас. — Чего пялишься, Поттер? — Прости, — Гарри отвел взгляд, пытаясь понять: как так получилось, что он уже несколько последних минут разглядывал лицо однокурсника? Драко внезапно показался ему очень красивым. Черт, должна же быть тошнота, злость, отвращение, хотя бы обида. Но нет! Малфой вмиг, словно по щелчку чьих-то невидимых пальцев, стал привлекательным. Светлые волосы, как всегда идеально уложенные, чуть скрывали его, кажется, смущенное лицо — Гарри снова начал разглядывать. Прошелся взглядом по лбу с парой морщин, появившихся от напряжения. Очертил скулы, подбородок — и быстро сосредоточился на переносице. Блондину все сильнее становилось не по себе, но он не отворачивался, позволяя ненавистному Поттеру заглянуть в свои серые глаза, которые, вероятно из-за тусклого освещения, отдавали некоторой голубизной. На лице Гарри появилась легкая улыбка, а взгляд опустился ниже, изучая губы. Они были идеальны. — Поттер? — Заткнись, Малфой. — Поттер, ты сегодня странно себя ведешь. — Я сказал: заткнись. В голове внезапно появилось желание, которое Гарри тотчас решил осуществить. Одним резким движением он прильнул ближе, касаясь тех самых идеальных губ Драко неожиданным поцелуем. Каково же было его удивление, когда слизеринец начал отвечать. Что же, как оказалось, у самого Гарри было мало опыта в поцелуях — неприятно стукнувшись зубами, они оба чуть поморщились. Но Малфой после лишь усмехнулся, позволяя этому поцелую продолжиться еще несколько секунд. Дальше все почему-то окуталось плотным туманом растерзанных мыслей, странных желаний, давних страхов и, конечно же, дымкой страсти. Драко перенял инициативу на себя, ведя в этом поцелуе, словно в танце. Он совсем легонько прикусывает чужой юркий язык, а после кусает губу, чуть оттягивая ее. Неспешно вылизывает небо, навязывая Гарри свой жадный и требовательный темп. А он то и дело подхватывает, перенимая опыт буквально в один момент — и вот он уже кусает губы Малфоя, нагловато усмехаясь. Но этого в какой-то момент становится мало. Поттер наклоняет голову вбок, целуя сначала скулу, а потом и на удивление аккуратную и изящную шею парня. Драко с шумом выдыхает и путает пальцы в чужих темных волосах, наслаждаясь неожиданным поворотом событий. Если бы кто-то час назад сказал ему, что выскочка из Гриффиндора будет стягивать с него мантию — Драко бы без раздумий плюнул в лицо. Но сейчас прикосновения Поттера были не только приятны, но и желанны. Очередной тяжелый вздох вырывается из груди блондина, когда руки парня скользнули по его уже обнаженному торсу. Кажется, Гарри не стоит торопиться, но не получается — он в порыве пленяющих чувств и эмоций скользит ладонями по крепким плечам, выпирающим ребрам, оглаживает кубики пресса, и только после — останавливает руки на бедрах подрагивающего от возбуждения Драко. Все-таки, белье на нем было, и именно сейчас Поттер почувствовал, как ощутимо оно начинает мешать парню. Но пока что Гарри беспорядочно, резко и хаотично целует шею Малфоя, чуть прикусывая бледную кожу, отчего тот уже не выдерживает избытка непонятных и буквально оглушающих чувств — он едва слышно коротко стонет и только сильнее сжимает темные волосы. Красивый, словно мраморная статуя. Эту красоту Драко хочется исследовать, покрывать каждый сантиметр его кожи поцелуем, так сильно, что у Гарри внезапно начали трястись руки. Оставив несколько поцелуев на ключицах и груди, он рваным движением опускается ниже, обхватывает губами твердый сосок, дразнит его горячим языком, но снова срывается и, наклонившись еще ниже, быстрыми, почти разорванными поцелуями касается напряженного от возбуждения живота. — Поттер, — блондин прерывисто и громко выдыхает, в очередной раз прикрывая глаза. Член у Малфоя длинный и на удивление аккуратный. Боже, даже эта часть тела у него изящно красива. До Гарри внезапно дошло — Драко так быстро возбудился от невинных, казалось бы, поцелуев. Это понимание возбуждает уже самого Поттера, отдаваясь приятной горячей тяжестью где-то в паху. Он нетерпеливо обхватывает свой член ладонью в тот же момент, когда прикасается кончиком языка к покрасневшей чужой головке. Малфой без тени стеснения громко стонет и сильнее сжимает его волосы — грубо и дерзко. И, как всегда, немного пренебрежительно. Он давит ладонью ему на затылок и рефлекторно толкается в рот —Поттер готов кончить уже только от одного этого действия. Заглатывает сначала неторопливо и очень старательно, трется кончиком языка о горячую головку, неаккуратно от нехватки опыта облизывает, отчего слюна медленно ползет к подбородку. Наверняка он выглядит жутко пошло и грязно, отчего Малфой мысленно смеется. Но Гарри это все только заводит. Он постепенно привыкает к своим же движениям, входит в ритм, экспериментируя со скоростью и амплитудой. В конце концов, не может определится — слишком много всего хочет сразу. И помучить, и удовлетворить. Поттер водит по своему члену в таком же беспорядочном темпе, ощущая приближение оргазма, и, когда в горло выплескивается горячая сперма, сжимает его особенно крепко, отчего через секунду и сам кончает. Драко не сразу, но все же ослабляет хватку, отпуская темные волосы, и ведет пальцами по скулам Гарри — неожиданно мягко и осторожно, словно боясь разрушить. Приятная опустошающая усталость накатывает волной и давит на плечи обоих парней. — Так значит, герою войны, все-таки дают? — Малфой, ты никогда не затыкаешься, — Гарри покачал головой, но все же чуть улыбнулся. — Это можно сделать только с помощью секса? — Не наглей, Поттер.