***
Утром того же дня. Власова делает очередную затяжку, глядя в окно. Окна в спальне Антоновой выходят на север, поэтому ярких лучей здесь не бывает почти никогда. Маргарита медленно выпускает дым и прикрывает глаза. Трудно понять время суток, когда на солнце нет ни намека. — О чем думаешь? Кончики пальцев Антоновой скользят по обнаженной из-за задравшейся футболки коже живота, а после — по руке, оглаживая плечо. — О том, что сейчас должен быть рассвет, а у тебя его совсем не видно. Степан же крутой архитектор, как так? — Ему не нравится, когда солнце слепит по утрам, — Антонова слегка улыбается, продолжая поглаживать чужое плечо, будто видит его первый (или последний) раз в жизни. — С кем ты спишь? Вопрос застиг врасплох. Власова поперхнулась, глотая дым, и на секунду растерявшимся взглядом посмотрела на Валечку. — У тебя засос возле уха, аккуратный такой, почти незаметный, — Антонова касается пальцами указанного места, легко надавливая. — Это явно не мужчина, да и… Зная твои вкусы, это и не мог быть он. Так кто? Рита продолжала молча смотреть в упор, делая последнюю затяжку и кидая окурок в пепельницу, стоящую на тумбочке. — Это сделала не я, однозначно, — Валечка мило улыбается, но только глаза выдают тщательно скрываемую печаль. — Кто она? Власова отводит взгляд и снова смотрит в окно. Моргает чуть дольше положенного, вспоминая, что прошлые выходные опять провела с Рогозиной. Чуть усмехается и едва заметно покачивает головой, мысленно коря себя за это. — Случайная девушка из бара? — Валечка продолжает гадать, не зная, что шансов на победу у нее нет. — Амелина? Неужели Соколова? — ее брови удивленно ползут вверх, но тут же опускаются. — Действительно, какая Юля, у нее же Лисицын. — Первое, — Рита поворачивает голову, неотрывно смотрит в голубые глаза и врет. Даже голос не дрожит. Имитируя полное безразличие, она закрывает глаза, обнимая Валечку и поглаживая по обнаженному бедру. — Выпили, переспали, забыли. Ничего серьезного, ты же меня знаешь. — В том то и дело, что знаю… Власова невольно улыбается и прижимает ее ближе к себе. Что за тень скользнула в голосе? Не ревность ли? — Ты хочешь поругаться? — Нет, просто спрашиваю. — Не просто спрашиваешь, а пытаешься держать под контролем, как и всегда, — Рита чуть качает головой, но мягко улыбается. — Не пробовала Галю контролировать? — Ага, ее попробуй проконтролируй, — Валечка звонко смеется. — Начальница до мозга костей, тебе ли не знать. Действительно, Власовой ли не знать. На лице на миг появляется короткая усмешка, но, благо, у Антоновой глаза закрыты. — Кстати, где она? Кого благодарить за возможность побыть с тобой? — У себя. Приедет вечером, так что сегодня не могу предложить остаться, — Валя отводит взгляд. Становится мерзко от самой себя. — Странные у вас отношения, конечно… — У нас их нет, вот и весь ответ. — То есть ей нормально, что иногда в этой кровати бываю и я? — Не думаю, что она догадывается об этом. Рита молча кивает и расслабленно закрывает глаза. Сознание сразу же выдает картинки недавнего времени. Если быть точным, то одного конкретного дня, когда Рогозина узнала, что Валечку приходится делить не только со скальпелем. Рита готова отдать все на свете, лишь бы снова увидеть это выражение лица начальницы. Забавно. Власова усмехается своим мыслям и понимает, что в этих странных отношениях все всех обманывают. Антонова, будучи в полуромантических отношениях с Галей, запросто проводит выходные с Ритой. Кажется, это ее все же беспокоит, но, видимо, недостаточно сильно, раз никаких изменений не происходит. Рогозина давным-давно обо всем знает, но молчит. Будто ее это устраивает. Разве так может быть? А еще постепенно влюбляется в Маргариту. Старается не думать об этом, но не может. От себя не убежишь, полковник. Что же Власова? Она в свою очередь переигрывает Валечку и, не имея отношений ни с ней, ни с Галей, спит с обеими. — Ты любишь меня? — Антонова задает этот вопрос очень легко, как бы невзначай, будто ей на самом деле совсем не интересно. А внутри все дрожит и замирает. Сердце, кажется, бьется так сильно, что вот-вот выпрыгнет прямо в руки Риты. Нашла с кем трепаться о любви, Черт тебя дери. Власова чуть качает головой, обреченно вздыхая, и переводит взгляд на Валю. Аккуратно гладит ее по щеке, поправляя прядь светлых волос и убирая их за ухо. Она не знает, что ответить. Антонова почти не дышит, а Рита не может выдавить из себя ни звука. — Какой ответ ты хочешь услышать? — Правдивый, — Валечка прерывисто вздыхает. — Это простой вопрос, либо да, либо нет. Это ведь не кран в ванной, не бывает посередине. — Это сложный вопрос, милая. — И все-таки? — Антонова поднимает голову и смотрит ей прямо в глаза. Рита выдерживает взгляд, медленно утопая в привлекательной голубизне радужки. Хочется окунуться с головой в этот бесконечный океан и больше никогда не вынырнуть. Остаться там навсегда. — Люблю все, что связано с тобой. Но говорю это так редко, что сама забываю. Поэтому мы, кажется, и расстались. — Да, — Валя прячет взгляд, прижимаясь ближе. — Но я поняла, что не всегда нужно слышать, гораздо важнее чувствовать. — А ты любишь ее? — Галю? Не знаю, не могу понять, поэтому мы и не вместе. Да и она как-то… Далека от меня в последнее время. Кажется, у нее кто-то есть. У вас обеих кто-то есть, а все из-за того, что я никак не могу понять, чего хочу. — Тебе давно пора принять какое-то решение, милая. — Да. — Подумай обо всем до ее приезда. Не буду маячить. Власова поцеловала ее в макушку и поднялась, быстро одеваясь. Молча наблюдая, Валя натянула одеяло повыше, кутаясь в него, как в кокон. — До понедельника, увидимся на работе, — Рита надевает кофту, подходит к кровати и нежно целует Валечку, чуть улыбаясь. — Пока, — Антонова тоже заулыбалась, чувствуя, как напряжение постепенно сходит на нет.***
Власова паркуется возле дома, на своем любимом месте, которое оказалось на удивление свободным. Аккуратно закрывает дверь, включает сигнализацию, опускает ключи в глубокий карман широкого пальто и уверенно шагает к подъезду. — Рита, — знакомый голос вынуждает обернуться. — Привет, — Власова чуть улыбается и приглашающе кивает в сторону двери. — Давно здесь? — Нет, на удивление только приехала, как знала, что ты вернешься от нее утром, — Рогозина чуть улыбается и медленно идет рядом. — Это редкость. — Значит, мне просто повезло. — Меня эта ситуация начинает выматывать, — Рита нервно нажимает на кнопку вызова лифта и чуть покачивается с пятки на носок. — Не переживай, на твои физические силы я сегодня не претендую. Пока что. — Теперь мне еще и страшно. Рогозина смеется, а Власова выдавливает из себя какое-то подобие полуулыбки, похожей больше на усмешку. Женщины проходят в лифт, Рита с еще большей нервозностью нажимает заветную кнопку нужного этажа и прикрывает глаза. — Мне это тоже надоело, — внезапно выпалила Галя, едва только дверь закрылась. — Хочу какой-то стабильности. Власова молча усмехается. — Что? — Ну, мы обе стабильно спим друг с другом и по очереди с Антоновой, чем тебя это не устраивает? — Это не нормальная стабильность, — Рогозина чуть сводит брови, глядя на Власову со всей возможной строгостью. — Убери взгляд начальницы, за стенами ФЭС не работает, — Рита выходит их лифта, достает ключи от квартиры и чуть дрожащими руками открывает дверь. — Что именно ты хочешь изменить? — Пусть она уже сделает какой-то выбор, сколько можно мучать нас всех, — Галя вслед за ней заходит в прихожую и устало кидает сумку на уже давно не мягкий пуфик. — Не делай ее виновницей всего происходящего, — Рита говорит неожиданно спокойным и ровным голосом, не обращая внимания на не унимающуюся дрожь. — Она никак не виновата в том, что любит нас обеих. — Разве так бывает? — Как видишь, бывает. Я сама такого никогда не испытывала, я и любовь — это вообще далекие друг от друга вещи, — Власова толкает обувь куда-то в угол и проходит на кухню. — К тебе я не чувствую ничего, кроме периодического желания, а Антонова… Это какое-то всепоглощающее влечение, не любовь, но желание обладать. Ты же знаешь, эти ее глаза… — Знаю, — Галя коротко кивает. — Может, у нее такое же? — Не-е-е-т, Валечка влюблена, — налив себе кружку горького грейпфрутового сока, Рита, наконец, может почувствовать себя свободно. — Она любит тебя, она любит меня. Не контролирует и не может изменить. А ты? — Ты же знаешь, эта любовь еще со студенчества, — Рогозина тепло улыбается, поднимая взгляд. — Но ты мне тоже очень… Интересна. — Вот видишь. Так что не скидывай на нее совсем уж всю вину за происходящее, — Рита делает несколько глотков из любимой кружки и тоже поднимает взгляд. — Зачем ты приехала? — Между нами осталось всего две тайны. Валя не знает о наших отношениях и о том, что мне известно о вас. Может, пора рассказать ей? — Думаешь, поможет как-то разобраться? — Что-то однозначно изменится. Терять все равно нечего. — Согласна, — Рита коротко кивает, почти не раздумывая. Задумка Рогозиной оказалась очень простой, Власова поняла все без деталей. Приехать вместе с ней, подождать до какого-то условного сигнала, а после зайти в открытую дверь. Ничего сложного, но, вместе с тем, ничего приятного их план не сулит. Кажется, они должны были просто поговорить втроем и, наконец, обсудить все волнующие вопросы, но Рита появилась то ли раньше, то ли позже задуманного и еще в прихожей услышала, как шумно и часто дышит Антонова. Если это не призыв к действиям, то что?***
— Власова, какого черта ты здесь делаешь? — Валя едва ли не шипит, но продолжает облизывать губы. — Тебе все мои действия подробно описать или как-то сократить рассказ? — Рита строит милую гримасу и наклоняет голову вбок, возобновляя поцелуи. Рогозина чуть смеется, наблюдая за их перепалкой и касается губами нежной кожи на бедрах Антоновой, отчего та непроизвольно сводит ноги вместе. — Я тебе вскрою, потом убью, а потом… — Еще раз вскроешь, потому что это уже будет твоя работа? — Власова смеется, чуть прикусывая кожу в районе ключицы. — Кому из вас в голову пришла эта идея? — Заткнись, Антонова, умоляю, — Рита шумно выдыхает, чуть дернув плечом, и поднимает голову, требовательно и жарко целуя Валю, вынуждая вздрогнуть от неожиданности. — Вот, значит, как это нужно делать. Я запомню, — Галя наконец-то напоминает о себе не только поцелуями. — А со мной ты не такая послушная. — Попробуй как-то не быть такой, я посмотрю на тебя… — Можешь глядеть на меня столько, сколько твоей душе угодно, — Рогозина чуть хитро щурится, продолжая целовать бедра Вали. Антонова смотрит на нее каким-то победным взглядом, но энтузиазм в ее глазах тут же потухает. Кажется, она только сейчас поняла всю суть происходящего сейчас. Если они обе так спокойно находятся рядом друг с другом, значит… — Боже, так у вас никого нет, вы… Власова! Позвоночник Риты тут же предательски хрустит от неожиданно сильного удара. — Чего сразу я? — А кто из нас улыбается налево и направо своей хитренькой улыбочкой, м?! — Антонова пытается изобразить самый хмурый вид, но активные ласки берут свое: секса в ней намного больше, чем злости. — Ты, — отвечают в один голос Власова и Рогозина, вызывая очередную вспышку злости у Валечки, и тут же смеются. — Я потом на вас накричу, — Валя сдается, снова закрывая глаза и судорожно выдыхая, едва только рука Риты снова заскользила по ее животу. С другой стороны, не этот ли выбор устраивал ее больше всех остальных? Особенно приятно, что этот выбор за нее сделали другие: женщины, которых она одинаково сильно любит.