Николая Лукашенко — младшего сына президента Беларуси сбила машина. Она повалила его с ног и парень не двигаясь лежал на асфальте. Ева громко крикнула, постояла минуту в ступоре, потом бросилась к «Мерседесу», чтобы как минимум, рассмотреть и запомнить номер. Но номеров на ней не было, что являлось нарушением закона, автомобиль молниеносно скрылся с места преступления, лица водителя Ева не узнала. Тут ей показалось, что кто-то ее позвал, девушка повернула голову и увидела там Лешу, который осторожно подходил к ней.
— Что происходит?! — Его лицо выражало ужас.
— Леша! — Она резко «проснулась» и подбежала к Коле, присев рядом — Мы с ним… Просто дурачились, и неожиданно подъехала машина!
— Что? Он вообще как, живой? — Логвинов оглядел тело Лукашенко.
— Да живой я! Все в норме. — Николай вдруг открыл глаза и немного приподнялся — Ева! Ты чего плачешь?
Ева смотрела куда-то сквозь Колю, а по ее глазам текли слезы. Она была шокирована ситуацией и немного не понимала, как действовать дальше.
— Ой, отстань. — Девушка быстро вытерла бледное лицо, улыбаясь — ее защитная реакция на стресс — Я знаю, что ты в полном порядке, но мне кажется, что ты сломал. Левую.
— Не — Юноша встал, немного пошатнулся и сел обратно. — Ноги в норме.
— Стой! Ты как меня видишь? — В разговор включился Леша. — Сколько пальцев на руке?
— Четыре. — Саркастично ответил тот, он явно был не рад третьему человеку в команде. — Вижу немного размыто.
— Понятно. — Ева наконец оживилась, немного отойдя от шока. — У него небольшое…
— Сотрясение! Знаю я. — Перебил ее сын президента, он ведь как никак готовился стать врачом и много об этом знал. — Парень… Как тебя там?
— Алексей. — Логвинов понял, что обращаются к нему.
— Алексей. — Коля пристально посмотрел на него неодобрительным взглядом — Найди кого-нибудь, кто поможет. Ну или врачей. Мы пока с Евой обдумаем, что скажем отцам.
— Я… — Он растеряно посмотрел на Еву, та кивнула — Ладно. Хорошо. Только… Ева, ты наверное замерзла, вечереет уже, возьми мой…
— Я сам дам ей пиджак. — Твердо перебил его Лукашенко — Быстрее беги, пожалуйста.
— Без проблем. — Леша еще раз оглядел Еву и удалился прочь.
— Чем тебе он не угодил? — Кравицкая слегка поморщилась
— Слишком много лишних глаз… Плюс, он выглядит подозрительно, что такой человек делает здесь один?
На этот вопрос Ева ответила молчанием, но она исключала факт того, что Логвинов может сделать что-то плохое. Хотя, его неожиданное появление настораживало, ведь они почти ровно год никак не контактировали.
— Твою ж… — Внезапно процедил Николай, вздохнув посмотрев на темнеющее пурпурное небо, что заплыло облаками. На вопросительный взгляд девушки, он протянул ей руку с часами. — Нам через пять минут нужно быть на месте…
— Ты еще с сотрясением можешь смотреть на часы? — Прищурила глаза.
— Время это в любом случае важно. — Томно сказал он, но молниеносно схватился за голову. — Нужно что-то придумать.
— Да, твой отец точно будет в ярости… Да и мой тоже. Он подумает что это я втянула тебя в это, что виновата я. — Ева глубоко вдохнула, через время добавила — Хотя это так.
— Всмысле «так»? Ты не виновата, что этот человек решил дрифтануть на парковке!
— Нет, Коля. Не стоило мне идти с тобой.
— Я пошел сам. Я сам увязался туда, сам пошел на второе преступление. Это только моя ответственность, дай мне понести ее.
— Пора идти… — Она немного помялась на месте — Ты дойдешь вообще?
— Не знаю, наверное, да. Где твой Алексей? — Леша, который обязался привести помощь, так и не пришел. Это немного напрягало, особенно Еву. Девушка огляделась, но не нашла знакомого силуэта, вокруг лишь пустота…
— Да черт с ним! Пошли. — Прошипела Кравицкая, взяв парня за локоть, как бы «помогая».
Когда они шли, время от времени останавливаясь из-за головокружений и тошноты Николая, Ева отметила для себя его габариты. Он реально был больше ее в два раза, а Кравицкую сложно назвать низкой, пахло от него каким-то дорогим парфюмом с нотками цитруса, соленой воды и дерева. Странное сочетание, но манящее и колоритное. Его светлые пшеничные волосы развивались по ветру. Все таки Ева сильно себя винила. Теперь ему плохо, следовательно придется пропустить несколько тренировок. Да и как отреагирует президент на то, что его сына просто так взяли и сбили. На машине. Без номеров. И мгновенно скрывшись. Глупо с ее стороны переживать за судьбу человека, с которым едва знакома. Они вряд ли когда-нибудь станут друзьями, один проведенный день вместе ничего же не значит… Не заметив как прошло время, подростки подошли к месту встречи, где их уже во всю ждали. Девушка уже собиралась подбежать к отцам, но сильная рука Николая схватила ее за плечо.
— Молчи, пожалуйста. — Спокойно произнес он, фокусируя на мужчинах взгляд.
— Что? — По ее лицу было видно замешательство.
— Просто молчи. Иногда лучше промолчать. И слова мои запомни… Не помешает — Юноша решительно, немного шатаясь и хромая, подошел к Александру Григорьевичу.
Деловые люди встретили своих детей с распростертыми объятиями (и, видимо, были слегка пьяны), пока не заподозрили неладное. Все же внешний вид младшего сына президента Беларуси давал о себе знать: Бледное, почти синее лицо, грязные сзади брюки, потрепанный пиджак, он обещал отдать его Еве, но та не приняла такую «щедрость».
— Боже! Николай, что с тобой? — Александр косился на сына исподлобья, явно уже был недоволен.
— Его машина сбила, Александр Григорьевич… — Нет, все же Ева не умеет молчать, красноречивый взгляд Николая уже дает знать о том, что это минус, в данной ситуации точно. — Черная, «Мерседес», «Майбах», если не ошибаюсь. Номеров на ней было, цвет черный, лицо водителя…
— Стой, Что? Машина? — Президент выпучил свои большие глаза — Моего сына?! Николай! Как тебя вообще могла сбить машина? Где вас носило?
— Постойте, Александр Григорьевич. — Аркадий вмешался, стараясь снять напряжение. — Давайте сохранять спокойствие, в любом случае он уже стоит перед нами живой, почти невредимый. Мы лучше выслушаем Еву… — Он немного подтолкнул ее вперед.
— Мы лучше выслушаем Николая! — Не успела она ничего сказать, Коля тут же опередил ее. — Я был на парковке. Сидел на лавочке, воздухом дышал. Поднялся, а на меня машина несется!
— Коля! — Ева незаметно толкнула его в бок — Не забудь про то… ну, что я пришла потом к тебе…
— Ева ко мне пришла, мы разговаривали… — Парень схватился за голову, еле прошипев — Я встал, чтобы пойти обратно, не заметил машину.
— Ладно… — Александр Григорьевич подуспокоился — Понятно, что никто тут не виноват, несчастный случай.
— Но мы приложим все силы, чтобы найти виновника! — Лицемерно улыбнулся Аркадий.
— Именно так, ну ладно, тогда увидимся с вами еще. — Кивнул ему президент, его лицо было бледно-синим, а глаза пустыми.
— До свидания, здоровья Вам и Николаю. — Кравицкий пожал руку Лукашенко, улыбнулся Коле, взяв еву за локоть побрел к машине.
Семьи распрощались как-то по-доброму, но чувствовалось напряжение.
Еве всегда было сложно отходить от стрессовых ситуаций, особенно после перенесенной травмы. По ее лицу не сказать, оно у нее как камень, девушка давно научилась держать его. После смерти брата, когда она пребывала в частых истериках, которые, медленно проникая в сознание, кромсали ее на мелкие кусочки, ее отец вечно твердил ей: — «Держи голову холодной, и разум держи ясным». Звучит нескладно, пусто, бессмысленно, разве выражать эмоции — плохо? Но все же, она до сих пор пользуется им, направляя струю ярко-оранжевого горячего фонтана куда-то внутрь ментального тела.
Через какое-то время, тишину в машине нарушил серьезный задумчивый Аркадий, который словно кот расположился на переднем сидении.
— Ева… Где ты нашла Логвинова? Вы давно не общаетесь.
— Он поймал меня за сценой, прибыл сюда с отцом. — Кравицкая готовила себя к конфликту — Не ругай меня за это. Все вышло хорошо, все, вроде как, были довольны.
— Я не буду делать тебе замечания сегодня. Но ты поступила не подумав, это факт. Тебе пора перестать рисковать, не всю жизнь нам везет. — На слове «перестать» он повысил тон, тем самым выделив его среди остальных.
— Я поняла.
— К слову, я и правда видел сегодня Владимира и Алексея Логвиновых, хочу сказать, что тебе не стоит связываться с Лешей и его семьей.
— Почему? Из-за того, что они стали чуть ниже нас по статусу? — Девушка явно была недовольна, ведь у нее и так нет друзей, упускать шанс общения не очень хочется.
— Нет, Ева. — Аркадий немного помолчал, подбирая нужные слова — Они, как бы сказать, занимаются теперь не очень законными делами… Ты же сто процентов задавалась вопросом: — «Почему мы резко прервали общение?».
— Они же политики… Не находишь странным? — Ситуация абсурдна, хоть Ева и понимала, что в их мире не все так светло и радужно.
— Ты же прекрасно понимаешь, что у нас не все следуют законам, ради денег люди готовы на все. Даже политики. — «И даже ты, папа.»: — Язвительно проиграло в голове Кравицкой — Просто держись от них подальше, если мы вдруг увидимся. Чуть позже, я дам больше комментариев для этой ситуации.
— Мне даже общаться теперь нескем, интересно…
— Общайся с теми, с кем советую тебе я, ведь у меня огромный опыт. Кстати, по поводу Коли Лукашенко…
— Что? Я не виновата, что он выбежал на дорогу сам!
— Я понимаю. Все же, вам следует ненадолго прекратить общение. Дай ему и Александру Григорьевичу немного отойти. Пока что занимайся уроками, возобнови тренировки по танцам, начни самообразовываться. Взрослей, Ева.
— Да больно мне нужно его общение. — Девушка скрестила руки на груди.
— Тебе бы связи наладить, общаясь с ним этого легко добиться… Твоя репутация неоднозначна, визит с тобой куда-либо превращается в русскую рулетку. Тебе предлагаешь хорошие варианты, а ты капризничаешь, воротишь нос…
Монолог Кравицкого мог продолжаться еще чуть меньше, чем вечность, но они уже подъехали к высоким воротам своего шикарного дома. За ужином отец и дочь хранили серое молчание, не один из них не позволил себе о чем-то говорить. Да, сложные у них отношения, натянутые. Ева винит его в смерти брата, держит липкую зеленую ядовитую обиду на одного из самых родных людей в мире. Его требовательность, строгость, его едкие замечание делают больно. Аркадий же, как никак, любит Еву до безумия, ведь она — все, что сейчас у него осталось. Есть много денег, высокая должность, уважение — но ведь это не главное. Он любит ее, любит по своему, у всех любовь разная, но это есть любовь. Кравицкий чувствовал, как постепенно терял контроль над дочерью, это настораживало, но как бы он не ужесточал свои требования, Ева все равно находила способы насолить ему и «повеселиться». Ее прирожденная хитрость, которая передалась от матери, и высокий уровень интеллекта вечно играли ей на руку.
После ужина Еве позвонила ее мама, расспрашивая о загадочном партнере по танцам.
— Я видела видеозапись сегодня, неужели это тот самый Логвинов? — Мария нахмурила брови.
— Да, мам, а что такое?
— Тебе папа сказал уже, я ничего не смогу добавить от себя, увы. Дождись момента, пока он расскажет тебе. Твой папа говорит, что ты снова закрылась в себе, не обижайся на него. Я попробую что-то сделать с этим.
— Да и что ты сделаешь? Напоишь своим вином? — Девушка саркастично улыбнулась.
— Ты у меня шутница… — Мать звонко рассмеялась, ее зубы были такие же белые и острые, как у дочери — Я все смотрю на этот маленький экранчик в телефоне и будто вижу себя. Мы с тобой так похожи, даже не верится… А в шесть лет ты была копией своего папаши! Я думала, что судьба мне не оставила шанса. Жаль, что я не могу забрать тебя сюда, тут солнечно, добрые и веселые люди… — Она горько вздохнула.
— Почему же не можешь? Ты хотела забрать меня и не сказала? — Хоть они и не были так близки, все же это лучше чем жить в Минске с отцом-нарциссом.
— Конечно! А ты бы хотела сама?
— Да. Лучше в Испании, чем в Беларуси.
— Ох, моя маленькая маркиза, если бы твой папа разрешил мне, я бы сразу же тебя увезла! Я тоже никогда не одобряла его методы воспитания, но с ним спорить бесполезно. Ты главное не обижайся на меня, я скоро этого добьюсь, ты ко мне полетишь первым рейсом!
— Как ты этого собираешься добиться? — Скептически отнеслась к этому девушка.
— Как бы тебе сказать правильно, понимаешь мы с папой… — Мария все пыталась верно начать предложение — Мы слишком далеко друг от друга, да еще и эти конфликты, недопонимания. Наши отношения стоит отпустить, дать нам свободу. Твоему папе нужен кто-то другой, точно не я… Так будет лучше для всех.
— Вы типа разводитесь? — На самом деле, не вызывало удивления. Ева уже привыкла, что ее родели ссорятся, особенно после того, как Паша покончил с собой. Их отношения было уже не спасти, собственно, развод — хороший вариант для обоих. Тем более они уже давно не живут вместе, ощущаться это не будет так болезненно. Да и она уже пережила все самое худшее, что могло случиться.
— Да… Не переживай только, все будет хорошо! Я приеду в минск через три месяца, постараюсь потом тебя увезти с собой. Никто в этом не виноват, да мы мирно расходимся.
— Все нормально, я могу понять вас.
— Да, Ева, это чудно. Кстати, я слышала, что у вас с Колей что-то произошло сегодня?
— Его сбила машина. — Ева выкатила маме все про Николая в мельчайших подробностях, их странные взаимоотношения, случай на благотворительном концерте, когда она пришла к нему на хоккей, и так далее, она только утаила совместное курение. Ее мама бы не осудила ее, а просто равнодушно выразила свое мнение, оставив разговор конфиденциальным.
— Да, понимаю тебя, он действительно ведет себя странно местами. Но и его нужно принять, он такой же узник как и ты. Ему сложно общаться с такими как ты! Плюс, видимо твои выходки как-то повлияли на него, он начал проводить самоанализ, самопознание, запутался. Тебе бы с ним поговорить.
— О чем? Зачем это надо?
— Сходи к нему, поговори о чем-то легком, расположи его к себе, вот увидишь, что вы очень похожи. Просто кто-то у нас любит побунтовать. — Женщина добродушно улыбнулась.
— Меня папа не пустит, да и пробраться я не смогу. — Ева закатила глаза, как же ей надоели указы Аркадия.
— Твой папа через две недели на конференции будет, дорога долгая, приедет к ночи. Как пройти незамеченной у нас ты знаешь, а вот с Николаем сложно, у тебя есть контакты?
— Нет. — Она поверить не могла, что родная мать толкает ее на такое, неужели развод так сильно влияет на женщин?
— Знаешь, ты же не кто-то там, а дочь «белорусской маркизы», я переведу Анне сумму денег, заберешь ее наличными у нее, оставаясь незамеченной своим переживательным папашей. А что делать дальше, я думаю ты понимаешь.
— Ты предлагаешь мне подкупить персонал резиденции?
— Посмотришь сама. Александра Григорьевича там не будет, он улетит на день в Москву по делам, мне уже рассказал твой папа.
— Делаешь меня аферисткой! — Рассмеялась стеклянным острым смехом.
— Готовься лучше к моему приезду. Это так…совет. Я сама так бегала к Аркаше в юности, ведь была богаче его раза в четыре… — Мария сделала паузу, видимо вспоминая эти моменты. — А улыбка у тебя кстати тоже моя — «кусачая».
— Мы знакомы так мало, а вы уже нас жените! Мы же не в романе.
Поговорив еще чуток, Ева плюхнулась на мягкую кровать. Мама еще никогда не была такой спокойной, такой душевной. Обычно она вела себя скованно и суетливо, а тут такие откровения… Видимо, Аркадий подвергал абьюзу не только своих детей, но и жену. Да и люди они абсолютно разные. «Идти или не идти — вот в чем вопрос»: — Думала про себя девушка. Хотя, у нее еще куча времени для раздумий.
Столько всего навалилось за день: Черный «Мерседес», Криминальная семья Логвиновых, Леша и их танец, развод родителей, счастливые зеленые глаза матери. Ева уснула, как только голова коснулась подушки.
Наступил так называемый день «Х», и Ева не была бы собой, если бы не приняла решение идти. Только все равно она не одобряла идею «поговорить», им и говорить-то не
о чем. Они же даже не общаются особо, подумаешь поболтали пару раз на досуге. Однако, Ева считала себя виновницей происшествия, чувствовав что-то вроде «ответственности». Ведь из-за нее он ночью ушел, поссорился с отцом в следствие побега. Из-за нее встал и начал танцевать. Не гуманно было бы бросать его вот так. Получив наличные от Анны, девушка попрощалась с отцом и стала ожидать вечера.
17:00
Резиденция Лукашенко
— Николай, мне нужно уехать в Москву по делам, следовательно ты остаешься один, ну ты знаешь уже. — Президент Беларуси, одетый в дорогой деловой костюм, прощался с сыном — Не натвори тут мне глупостей, меня не будет примерно дня два-полтора. Не скучай!
— Да, хорошо тебе долететь, папа. — Николай же особо не испытывал эмоций, он постоянно оставался дома один — это в себя включала работа его отца.
— Как голова-то твоя? — Мужчина повернулся и посмотрел на младшего — Угораздило же тебя! Приключения любишь, смотрю.
— Да все отлично, это же легкое сотрясение, я уже в норме.
— Ладно, давай. — Александр удалился, а огромные двери закрылись.
В эти дни в жизни Николая ничего не присутствовало, кроме размышлений. При сотрясениях головного мозга не рекомендуется читать, смотреть телевизор, бегать или даже ходить. Все что он делал — лежал и думал. Как раньше, испытывая астральные полеты души, мысли: —
«Ева в моей жизни — точка невозврата. Она, как огромный сине-красный магнит притягивает проблемы, причем мне! Все покатилось вниз в ту ночь, а просто проявил к ней уважение, вошел в положение. Чувства — неприятная штука, отдал бы многое, чтоб сузить свой эмоциональный диапазон, ей богу. Мы знакомы-то совсем немного, а она уже прошлась по мне, моему стеклу души и сознания, оставляя красные перламутровые следы на ней. А ведь их не сотрешь уже. Я совру самому себе, если скажу, что мне не понравилось. Танцы на вечерней парковке, ночные похождения, споры о смысле нашего с ней существования… Это увлекательно, была бы моя воля, я бы сбежал еще сотню раз. Только курение — не так романтично и приятно, как кажется нам всем изначально. Дым ядовитый и противный, а головокружение сбивает с ног. Не знаю, когда мы увидимся, но надеюсь — нескоро. Она мешает мне развиваться, хоть с ней мне интересно. Запретный плод сладок, но остается запретным плодом! Папа ужесточил контроль надо мной, принимает он меры, говорит… Какие меры? Странно, что моя успеваемость в школе упала, кстати. Хотя, я могу объяснить это тем, что мне просто уже не интересно эти заниматься, ну точнее большинством из предметов. Когда-нибудь я верну контроль над собой, своими эмоциями, жизнью. Снова стану идеалом, так быстро как и перестал им быть. А пока надо пойти к себе…»
Стук в окно вернул его разум обратно из космоса, за ним стояла… Ева?! Коля тут же проклял свою удачу за то, что он решил «поваляться» в одной из комнат именно на первом этаже.
— Эй! Коля! — Кравицкая осторожно стучала в полузакрытое окно, уже сомневаясь в правильности своего решения.
— Ну и зачем ты пришла? — Николай, открыв окно, смотрел на нее голубыми глазами полными изумления — Как ты вообще сюда попала? Это же…невозможно.
— Это легче, чем ты думаешь. — Пара темных волнистых прядей упало на ее бледно-розоватое лицо — Я подкупила твою гувернантку и садовника, так что следите за своим домом лучше.
Лицо Николая выражало странную эмоцию: то ли испуг, то ли радость и одновременно злость, то ли вообще неизвестную человечеству палитру чувств.
— Я пришла поговорить. — Ева смотрела вниз, не поднимая голову.
— Ну давай. Поговорим. — Промолвил Николай и протянул ей руку, помогая залезть к нему через небольшое окно. — И что же ты хочешь узнать?
