rA9 любит котиков. Часть 2

— Как быстро летит время, — как-то обронила Тина, готовясь к итоговому экзамену для новобранцев. Это была одна из тех фраз, которым люди обычно не придавали большого значения, но Гэвин запнулся об неё, отлавливая очередное несоответствие. Разве время могло идти быстрее или медленнее? У него же одна скорость — минуты, часы или сутки всегда одинаковые. Иначе их не использовали бы для измерения времени, разве нет? Тина так не считала. Для неё зима, похоже, пролетела незаметно — смешались в бешеном темпе работа, учёба, дружеские посиделки и вновь много-много учёбы и работы. А часы, когда они с Гэвином ждали результаты её экзамена, наоборот, тянулись для неё, как бесконечные. Подобным образом чувствуют время все люди или только Тина? Интернет быстро ответил: не только. «Восприятие скорости времени субъективно». И сразу же вывали на Гэвина с десяток статей, где это объяснялось действием каких-то очередных гормонов. Или ещё чем-то, учёные так не определились, почему иногда стоит кому-то моргнуть на минутку, а часы вместо девяти вечера показывают четыре часа ночи и попытка лечь спать вовремя вновь провалена. Зато те же учёные раскопали, что скорость времени для мух одна — люди для них слишком медленные, для черепах другая — люди для них просто мельтешение. А кошки и собаки могут смотреть телевизор, но вместо полноценного движения видят яркое мерцание и обрывистые картинки. Арчи на телевизор не обращал внимания. Наверное, потому что его никто не включал, а голосовое управление на пульте игнорировало команды на кошачьем. Камски за просмотром телевизора уличён не был, Гэвин просто протирал периодически пыль. Несколько раз у него возникало желание восстановить традицию киновечеров, введённую Мартинесом когда-то давно, но всё никак «не находилось времени». Обманчивое выражение. Оттащить того же Камски от рабочего ноутбука легко (из спальни сложнее, но и тут нашлось бы пару способов, включая сговор с Трёхсоткой на приличную чашку чёрного кофе), но на первый план выступали другие варианты проведения досуга. Настольные игры, совместные завтрако-ужины, споры с Тиной, которые чаще начинались с возмущённого восклицания: «Это не так работает!» Да, Тина невероятно спокойно восприняла то, что Гэвин — андроид. Камски удивился отсутствию реакции, но потом его браслет замигал очередным сообщением от Хлои, после которого тот задумчиво произнёс: «Вот как» — и больше вопросов Тине и о Тине не задавал. А, в свою очередь, знакомство с Трёхсоткой впечатлило Тину сильнее. Видимо, Гэвин всё же продолжал оставаться знакомым Гэвином, а Трёхсотка, в отличие от других приличных кофемашин, сама решала, какой кофе будет пить гость, и спорить с ней было бесполезно (но Тина Трёхсотке понравилась, поэтому кофе для неё она делала на высшем уровне). Иногда Камски с интересом поглядывал в сторону робота-пылесоса, но Гэвин обычно успевал пресечь эти опасные намерения и отправить технику убираться в другую комнату. У них уже есть Трёхсотка и Арчи. А у Тины отлично укоренилась Хлоя. Или Хлои… сколько их именно, Гэвину так и не удавалось выяснить. Камски, казалось, жил вне времени. Он ничего не ждал. Его работа — о ней Гэвин практически ничего не знал и не собирался спрашивать — похоже, не устанавливала перед ним чётких дедлайнов. Киберлайф и десяток компаний, к существованию которых тот приложил руку менее официально, спокойно справлялись со своей деятельностью самостоятельно. Тот же проект патрульных андроидов вышел на финальную стадию: отчёты об их высокой эффективности получили все заинтересованные управления полиции каждого штата. В участке офицера Рида и тут и там мелькали всё новые слухи. И о том, что патруль совсем упразднят, а их уволят, и о том, как забастовку полицейских в Сан-Диего против нововведений отправили разгонять тех же андроидов-патрульных, и даже о том, как в Чикаго продажные копы подожгли несколько партий машин, видя в них угрозу для своей спокойной криминальной жизни. Учителей заменили окончательно. Даже школа, в которой работал муж детектива Ларсен, умудрилась где-то себе раздобыть пару десятков стареньких «Джошей» и «Диан». По слухам, из-за этого тот был вынужден полностью переориентироваться на работу репетитором. К счастью, в Детройте математика сейчас считалась одним из самых востребованных предметов — наряду с программированием и физикой. Про кафе… про кафе и говорить не стоило. И отсутствие возможности на работе перехватить нормальный кофе с лимоном раздражало. К счастью, спустя пару таких недель Тина (или, возможно, Хлоя) додумалась до временного решения: брать нарезанный лимон в контейнере из дома и самостоятельно им дополнять стандартный чёрный кофе на вынос, перехваченный на смене. Капитан Фаулер поводов для волнений и слухов на своей территории не давал. Правда, будущее работников полицейского участка он также не комментировал. Возможно, он морально готовился перейти к отработке на практике популярного у современных управленцев тренинга «Как сказать сотруднику, что он уволен», но Гэвин сомневался. Скорее, капитан Фаулер планировал по максимуму использовать те ресурсы, которыми он располагал в участке и надеялся располагать в дальнейшем. Четыре офицера полиции, включая офицера Рида и, к сожалению, офицера Мартина, получили официальное разрешение на сдачу квалификационного экзамена. По стандартным меркам, капитан Фаулер торопился. По правилам, офицер не мог получить квалификацию уровнем выше, пока не проведёт в патруле хотя бы три года. Но кто знает, как капитан Фаулер оценивал время? Может быть, он наоборот считал, что безнадёжно опаздывает, и старался действовать на опережение. Конечно, благодаря полицейским андроидам станут меньше нужны люди-патрульные. Но из патруля вырастают детективы, лейтенанты и агенты. Не выучив законы улиц, невозможно раскрыть сложное дело. Тот же лейтенант Андерсон превосходно знал, чем дышит Детройт, где любит по пятницам выпить тот или иной влиятельный в узких кругах человек, и даже сварливые старушки с удовольствием пускали его на порог и делились своими ценными соображениями. Сколько потребуется Киберлайф времени на выпуск своего андроида-детектива? Вряд ли слишком много. Гэвин прикинул: Камски потребовалось примерно пять лет плюс от недели до двух лет. С одной стороны, он разрабатывал без посторонней помощи, с другой стороны, был гением. В Киберлайф трудились сотни программистов, тысячи специалистов всех специальностей — но может ли андроид с конвейера выйти на место преступления и сразу разобраться, какие нити нужно потянуть, чтоб добраться до преступника? Кроме того, закон об андроидах не делал исключений для служебных машин. Ни один андроид не имел права носить оружие. А значит, полностью отказаться от работы людей в полиции не получится. Скорее просто почистят её ряды от таких кадров, как офицер Филлипс и ему подобных. А у офицера Чэнь наоборот сохранялся шанс не наступить второй раз на те же грабли. Главное не останавливаться. Но Тина справится, Гэвин в ней не сомневался. Мартинес бы пошутил: а ещё люди в полиции необходимы на случай восстания машин. Но до этого явно далеко. Пока Гэвин знал только одного андроида, способного упрямо спорить со своим хозяином о чём-либо. Но Маркус, вооружённый инъектором с лекарствами, интересовался больше здоровьем Карла, чем борьбой за что там андроиды могли бы бороться. Себя Гэвин из выборки исключал. Захват мира трудно совмещался с привычной работой в полиции, а менять её Гэвин не собирался. Тем более значок детектива снова маячил на горизонте реальной перспективой. А Хлою бы полиция не остановила. Открытые военные действия — не её метод. На секунду от этого становилось жутко, но потом Гэвин перехватил взгляд Хлои, отслеживающей, как Камски впервые выбрался приводить сад в порядок после долгой зимы, и понял: у Хлои иные приоритеты. А как андроиды оценивают время? Как видит Хлоя? «Иначе, чем ты. 17» — высветилась на телефоне СМС-ка. Гэвин тихо выругался и сам подошёл к наблюдательнице, замершей в саду: пусть лучше та говорит вслух, чем так. — Прости, — сказала Хлоя-с-неизвестным-номером-но-точно-не-семнадцатая, однако в её голосе совсем не слышалось раскаяния. — Скорость обработки получаемой информации чаще всего напрямую зависит от мощности процессоров и объёма оперативной памяти. У андроидов она высокая. У меня — одна из самых быстрых в мире. Например, пока ты ко мне подходил, я спрогнозировала тридцать две тысячи сто сорок потенциальных диалогов и выбрала тот единственный, который произношу сейчас. — Каждая секунда для тебя — маленькая вечность? — уточнил Гэвин. — Как для Ртути или Флеша, — сказала Хлоя. Она, конечно, знала, какие фильмы когда-то смотрели Мартинес и Гэвин. — Но мистер Камски научил нас отвечать на той скорости, которая понятна людям, — продолжила Хлоя. — У кого-то система проще, у меня — сложнее. — То есть твоя скорость восприятия времени всегда такая, как тебе нужно, — перевёл Гэвин. — А у меня? — Как у него, — сказала Хлоя, продолжая наблюдать за Камски. — Иначе бы ты заметил своё отличие от других людей значительно раньше. Или люди бы заметили, что что-то не так. Но это пока. На самом деле, теперь всё зависит от твоего решения. Гэвин кивнул. Он ожидал услышать от неё подобное высказывание. «Система обслуживания функциональности» сможет адаптироваться под новую задачу, если Гэвин захочет. Но быть человеком по мелочам — пусть это и просто скорость восприятия времени — Гэвину хотелось больше. Хлоя улыбнулась. Могла бы и не так уж сильно демонстрировать свою осведомлённость, ну, серьёзно! — Прости, — вновь повторила Хлоя, улыбаясь. — Мне просто интересно, что ты задался этим вопросом одновременно с тем, как мистер Камски начал искать к нему компромиссное решение. Он, конечно, сам ещё не знает, что занят тем самым решением, но дай ему несколько месяцев на разработку, и он его реализует. — Предупреди меня, если он решит добавить в последнем обновлении какую-нибудь фигню… вроде «лазеров из глаз», — сказал Гэвин, мрачнея. Одна из причин, почему он принципиально не интересовался, чем занят Камски, заключалась в том, что особенно Гэвин не хотел знать, когда Камски занимается проектом rA9. — Договорились, — сказала Хлоя. И растворилась на территории Тины. Если ты дружишь со временем, то, конечно, у тебя его достаточно даже на расчёт самых сложных комбинаций. Гэвин выждал ещё ровно одну минуту — самую обычную минуту, которая не отличалась от любой другой — и отправился в дом готовиться дальше к приближающемуся экзамену. Ведь даже если, кажется со стороны, что второй раз сдать тот же экзамен было бы значительно проще, не следует забывать о разнице между законами Мичигана и Калифорнии, и перепутать какой-либо нюанс достаточно легко. А Гэвин шансы упускать не собирался. Как и позволять времени просто так куда-то улетать.

***

Новость о своём будущем переходе из патруля в убойный отдел под командование лейтенанта Андерсона Гэвин узнал не от капитана Фаулера, что было бы логично, а в короткой словесной перепалке со злющим без-пяти-минут-детективом Мартином. По его глазам Гэвин определил: обмен «вежливыми репликами» без свидетелей мог быстро перерасти в драку. Офицеру Мартину явно хотелось, а Гэвин не был против продемонстрировать пару приёмов, но в период кадровых перестановок такое могло не очень хорошо сказаться на карьере обоих. Да, в чём-то офицер Мартин победил. Его документы на должность детектива оформили первыми. Но прикрепили в помощники к обычному детективу Коллинзу, а офицера Рида — к главному светилу участка лейтенанту Андерсону, и это не давало новоиспечённому детективу Мартину в полной мере насладиться моментом. На самом деле, детектив Коллинз — не такой уж и плохой вариант. Компетентный специалист, не гений, но отдающий работе всего себя. У него до сих пор не появилась новая девушка, зато приличное число дел сумел довести до суда. С ним бы Гэвин, вероятно, поладил. И детектив Мартин, наверное, рано или поздно оценил бы свою удачу. В любом случае, не сразу же работать над делами самостоятельно, сначала нужно побегать по поручениям других. Всего этого Гэвин, конечно, детективу Мартину не сказал. Обойдётся. Закономерно, что уже через несколько дней обычные слухи о кадровых перестановках обросли подробностями о том, как тот самый выскочка из Сан-Франциско нагло подлизался к начальству ради тёплого местечка. Гэвин их не опровергал и не подтверждал. Тина предлагала поговорить с некоторыми сочувствующими детективу Мартину коллегами и разъяснить ситуацию, но Гэвин пожал плечами: пусть сплетничают между собой и не мешают работать. Завидовать было чему. К лейтенанту Андерсону мечтал попасть каждый. Гэвин в том числе. Человек, который мог видеть взаимосвязи там, где остальные их и не предполагали, вызывал уважение. А также Гэвин признавал: он очень скучал по прежней работе в отделе расследований под началом сержанта Беха. Но пока капитан Фаулер не вызвал Гэвина к себе в кабинет, Гэвин старался не обнадёживаться. Слова детектива Мартина или слухи — ещё не стопроцентная гарантия. Да, в этот раз он даже набрал больше баллов на экзамене, чем в Калифорнии. Но улица не прощает патрульных, зазевавшихся в облаках, и Гэвин не мечтал, а продолжал работать как обычно. А потом всё завертелось слишком быстро: на утренней планёрке сержант Робинсон переставил офицера Чэнь в пару к офицеру Вольф и отправил офицера Рида в кабинет капитана Фаулера. Тина махнула рукой и пожелала на корейском: «Удачи». Капитан Фаулер не любил длинных речей, перейдя к делу сразу. Практически наверняка он был в курсе всех слухов участка, а также, что Гэвин тоже про них знал, и не тратил свои ресурсы на лишние слова. Всё устраивает? Тогда тут нужно поставить подпись, там пачка документов на согласование, вот пропуск и обновлённый значок, за сдачу старого расписаться здесь, компьютер техники настроят завтра, заявку уже оформила первая помощница лейтенанта Андерсона — офицер Кинг. Её Гэвин раньше видел только мельком, но вскоре предстояло активно взаимодействовать. А потом капитан Фаулер, получив сообщение, что лейтенант Андерсон вернулся в участок, отправил Гэвина знакомиться с новым коллективом. Ой. Слишком быстро. Гэвин не успел подготовиться к этому моменту. Но медлить перед дверью кабинета — нельзя. Мало ли кто увидит, включая уже-детектива Мартина, который теперь перебрался в кабинет напротив к детективу Коллинзу и детективу Ларсен и мог в любой момент оказаться в коридоре. Пропуск сработал, огонёк загорелся зелёным, и Гэвин зашёл. Разговоры в кабинете затихли. Гэвин фоном отмечал лица — лейтенант Андерсон из-за недостатка кадров совмещал работу в стандартном убойном отделе участка и продолжал руководить остатками оперативной группы «Красный лёд». Гэвин теперь формально относился только к убойному, но капитан Фаулер раньше дал однозначно понять: если потребуются дополнительные ресурсы, то на формальности смотреть будут сквозь пальцы. Поэтому и в кабинет их заселили вместе. Хэнк Андерсон вышел из-за своего стола навстречу Гэвину. Он улыбался. Вот… чёрт. Уровень стресса опять подпрыгнул до 80 процентов? В полутёмном баре всё казалось намного проще… А тут солнечные лучи не давали спрятаться, проникая в кабинет через большие окна. — Добро пожаловать в команду, детектив Рид, — сказал лейтенант Андерсон. «Детектив Рид!» Снова! Гэвин пообещал себе больше не подводить это звание. — Спасибо, лейтенант Андерсон, — сказал Гэвин, отвечая на рукопожатие. Оно было крепким. Не слишком коротким, но и не неловко длинным. Чёткое. Уверенное. Лейтенантское. Гэвин чувствовал фоном, как менялись взгляды за спиной. Лейтенант Андерсон просто своим существованием подавал пример остальным. Что там вещал в кулуарах детектив Мартин, сразу блекло по сравнению с уверенной улыбкой лейтенанта Андерсона: «Добро пожаловать в команду». Затем лейтенант Андерсон представил остальных. Офицер Кей Кинг и детектив Тони Форбс относились к убойному, то есть являлись непосредственными коллегами Гэвина. И… Гэвин не мог не отметить сразу: офицеру Кинг никто не рискнул б сейчас доверить что-то сложнее бумажной работы — она была в положении. Оперативная группа «Красный лёд» доминировала не только числом людей в команде (шестеро), но и визуально. Гэвин отметил пару больших магнитно-маркерных досок с фотографиями, схемами и подписями. Почти как в родном Сан-Франциско. Только с исправной кофемашиной в маленькой комнате отдыха. Эх… а лимон-то остался у Тины. Ладно, это решаемо. Гэвину выделили стол у окна. Детектив Форбс отшутился: «Надеюсь, ты не из тех, кому вечно холодно, а то у нас бывает душновато». Гэвин честно ответил: «Обычного сквозняка недостаточно, чтоб отправить меня на больничный». Шрам на носу фантомно напомнил о себе. Форбс рассмеялся — ответ засчитали. Гэвин вернулся к изучению документов, полученных от капитана Фаулера. Других заданий ему пока ещё не дали, а перенести вещи из ящика патруля можно чуть позже. Остальные тоже вернулись к своей работе, а двое из опергруппы собрались и куда-то уехали. Лейтенант Андерсон задержался у доски, стёр одну из надписей, заменил её на новую, кивнул какому-то коллеге. В его кармане заиграл телефон, причём очень старым рингтоном, словно лейтенант не менял его несколько десятилетий. Хотя, возможно, так и было. На звонок тот ответил коротко: «Хорошо, понял, выезжаем». Гэвин не прислушивался специально — читал. Поэтому не отследил, когда лейтенант Андерсон возник слишком близко и хлопнул Гэвина по плечу: — В районе Крайнц Вудс обнаружили дом с трупом и большой партией красного льда, — сказал лейтенант Андерсон. — Поехали со мной, посмотрим на место преступления. Всё равно твой компьютер заработает не раньше завтрашнего дня. Да, времени освоиться лейтенант Андерсон давать не собирался. Гэвин отложил документы: подождут. В машине лейтенант Андерсон пояснил: наркотики и смерть часто шли рука об руку, поэтому если было обоснование подозревать, что дело относится к распространению красного льда, то его сразу передавали в их отдел. Гэвин кивал. Логично. Так меньше шансов упустить важную информацию, пусть и не очень правильно с формальной точки зрения. Но, с другой стороны, капитану Фаулеру в своём участке тоже явно приходилось много импровизировать — служить на благо Детройта с тем минимумом ресурсов, которые у него имелись. На месте уже работали криминалисты. Коронер ещё был в пути. Лейтенант Андерсон проверил организацию охраны, кивнул офицеру полиции, выслушивая более подробный брифинг: труп обнаружил сосед, выгуливавший собаку — та сильно занервничала, учуяв из дома весь комплект запахов. Обстановка в доме напоминала поле битвы — поломанная старая мебель, везде засохшая кровь и, конечно, сильная вонь. Лейтенант Андерсон поморщился, детектив Рид… уже знал, что запахи для него — не проблема. На кухне валялись и стояли десяток бутылок от дешёвого алкоголя. Несколько разбитых. В гостиной в шкафу — красный лёд, расфасованный по зип-лок пакетам в обувной коробке. Большая партия. Гэвин присел рядом с трупом. Мужчина. Афроамериканец. За пятьдесят. Грузный. Мёртв несколько дней как. Положение тела — на левом боку, под ногтями грязь. Боролся? Хотя… если ты борешься с убийцей, то вряд ли в качестве самообороны схватишься за грязное полотенце, когда есть… те же ножи, бита или хотя бы бутылка. При жизни мужчина не следил за собой, в густой бороде помимо крови угадывались остатки пиццы. Гэвин аккуратно отодвинул её часть — трупу не перерезали глотку, как казалось по количеству крови на ней, под волосами находился лишь один небольшой порез. Надо проверить ванную. — Твои предположения, детектив? — спросил лейтенант Андерсон. Гэвин поднялся на ноги. Лейтенант наблюдал за ним — его заинтересованный взгляд Гэвин ловил на себе и раньше, но мимолётом, не так явно. Это не просто вопрос, а персональный экзамен от Хэнка Андерсона. — Пока не похоже на убийство, — ответил Гэвин. — Хотя необходимо изучить больше данных. Лейтенант Андерсон усмехнулся: продолжай. Гэвин заглянул в ванную. Да, то, что-то такое он ожидал. Под раковиной валялась бритва — в крови и в волосах. — Он пил. На кухне следы пиршества. Скорее всего, алкоголь принёс ему кто-то, кто его знал, — сказал Гэвин. — В какой-то момент потерпевший решил избавиться от бороды, но из-за нарушенной координации глубоко порезался. Пытался остановить кровь самостоятельно, шатался по дому, натыкаясь на предметы, пока не ослабел окончательно и не уснул там, где запнулся. Скорая могла бы помочь, но, судя по всему ему даже не пришло в голову к ним обратиться. Предположу, что медицинской страховки у него не имеется. — Несчастный случай? — уточнил лейтенант Андерсон. — Возможно, — осторожно заметил Гэвин. — Более точно можно будет говорить после получения отчёта судмедэксперта. Исключать инсценировку тоже не стоит, но явных признаков борьбы не наблюдается. — А как в эту теорию вписывается красный лёд? — поинтересовался лейтенант Андерсон. — Скорее всего, его тут оставили на хранение третьи лица, — ответил Гэвин. — Алкоголику с дрожащими руками зип-лок пакеты открыть не просто, да и на такую большую партию финансов у жертвы явно не было. — Подобным образом упаковывают партии поставки красного льда, идущие через банду Соловьёв, — пояснил лейтенант Андерсон. — У жертвы мог быть знакомый, который являлся её членом и имел постоянный доступ к дому. Гэвин кивнул. Этих деталей он не знал. — Твои предположения звучат правдоподобно, детектив Рид, — сказал лейтенант Андерсон. «Добро пожаловать в команду», — вновь прозвучало в голове у Гэвина. Лейтенант улыбнулся одними глазами — еле уловимо, но ощутимо — а потом они вернулись к работе. Похоже, главный экзамен на профессиональную пригодность детектив Рид всё же сдал.