И остаются только вечера

      — Еще пойду-то поста, но попробовал, подцепил сосиску зубами глаза, его слились. Ты что, не ел то, как заплатился?       Антон немного подумал, достал телефон и набрал Гесера.       — Ало, шеф?       — Что-то непонятно, Антон?       — Да. Если честно, я понял только про сосиску.       — Какую сосиску?       Голос шефа звучал удивлённо, и Антон слегка выдохнул. Была некоторая вероятность, конечно, что Гесер в мысленном диалоге через Сумрак передал ему именно то, что хотел передать, и в словах о сосиске и зубастых глазах был какой-то глубинный смысл. Но первое, проистекающее из этой логики, предположение, что шеф банально накурился, не подтвердилось.       — Вы говорили что-то очень странное сейчас через Сумрак, — пояснил Антон.       Гесер на мгновение задумался, и Антон услышал в голове его голос:       — Антон. Чё? Десять краск.       — Если вы не сказали сейчас «чё, десять краск», то, вероятно, у нас проблемы со связью.       — Похоже на то, — обескураженно ответил шеф.       — Я скоро буду в офисе, — Антон выруливал на перекрёстке в сторону станции Сокол. — Свяжитесь пока с кем-нибудь ещё.       В кабинете у шефа, когда Антон поднялся к нему, уже сидели Семён и Ольга.       — Я честно говоря сначала и не удивилась, когда Гесер, позвав меня через Сумрак, сказал «и вы на коне, как и мы», — рассказывала ему Ольга, пока Гесер наливал всем чаю в дорогой и совсем новенький, не имеющий за душой ни века истории, тонкий сервиз.       — Это действительно звучит как что-то, что Гесер мог бы сказать, — согласился Антон.       — Он иногда так здоровается. Или цитатами, что ещё хуже. Вместо доброго утра «милая, как бы выглядела Земля, если бы с неё исчезли все тени».       — А, я то думал, то, что он в рандомный момент может начать декламировать «Мастера и Маргариту», это часть образа.       — Итак, — Гесер взял в руки последнюю чашку и стал расхаживать с нею посреди кабинета, от дивана, где Антон с Ольгой уютно устроились вдвоём, к креслу, которое занял Семён. — С момента обнаружения аномалии я связался со всеми, с кем успел. Судя по тому, что внятного ответа добиться не удалось ни от кого, она имеет место как минимум на территории нашего и нескольких ближайших районов.       Антон подумал, что половина Дозора за эти двадцать минут слышала от шефа по меньшей мере странные и не особо вменяемые слова. Впрочем, как верно заметил он же сам в разговоре с Ольгой, это вряд ли удивит кого-то сверх меры.       — Необходимо проверить, насколько далеко она распространяется, — продолжил Гесер.       — Юля сейчас за городом, — подал голос Семён. — Я попробую дозваться до неё.       — Лас где-то на окраине должен быть, — Антон вспомнил, что ученик рассказывал ему, что собирается в какой-то сомнительного вида бар, и даже приглашал разделить с ним этот опыт.       — Хорошо, я свяжусь с Инквизицией. Не будем пока говорить им о проблеме, сделаю вид, что звоню просто так, — уже скорее себе пробормотал Гесер, прикрывая глаза.       Некоторое время они все молчали. Первым кашлянул Семён.       — С Юлей связь не очень стабильная, но я её понимал прекрасно. Хотя она сказала, что моя речь кажется спутанной.       — Витезслав меня послал, — сказал Гесер. — Но сделал он это внятно и в своей обычной манере. Очевидно, это наша локальная проблема.       Антон кивнул и в свою очередь поделился:       — Лас отвечает вполне понятно.       — Значит, эта аномалия не выходит за пределы Садового кольца, — сделал вывод Гесер.       — Вовсе нет, — Антон покачал головой, — в обычное время общение с ним через Сумрак напоминает попытки нейросети имитировать связную речь.       Все крепко задумались.       — Нейросети, говоришь? — Гесер потёр подбородок. — Это их ведь сейчас используют автоматические переводчики и распознаватели голоса?.. — он потянулся губами к чашке и вдруг вытаращился, едва не подавился и закашлялся.       — Что такое? — спросила Ольга удивлённо.       — Да со мной тут общается… пытается… так, ничего. Что там, говоришь, Антон, с нейросетями?       Антон пожал плечами.       — Сумрак по сути тот же компьютер. Если у него есть какой-то условный речевой центр, в нём могло что-то полететь.       — Кто у нас специалист по таким вопросам?       Все взгляды в комнате устремились к Антону. Он поднял руки в защитном жесте.       — Я с девяносто восьмого сисадмином не работал.       — Это же как на велосипеде ездить, — с напором подбодрил его шеф, пристраиваясь на подлокотнике его кресла. — Стоит снова сесть за компьютер, и как помчишься.       — Это так не работает, — возразил Антон. — Позовите Толика. На что нам отдел аналитиков?       — У тебя в любом случае всегда есть какие-то идеи.       — Я бы предложил включить-выключить. Но не имею представления, как это можно сделать с Сумраком.       Гесер почему-то задумался, что Антона слегка напугало. С Пресветлого станется всерьёз рассматривать вариант выключения Сумрака.       — Сам Сумрак предположим и не надо… чёрт, да сколько можно! — Гесер встал, прошёл к своему столу, раздражённо грохнул о него чашкой и нажал на селекторе кнопку быстрого набора.       Спустя несколько гудков ему ответили елейным тоном:       — Да, любезный враг? Что звонишь посреди дня, неужто соскучился?       — Завулон, будь добр, прекрати засорять мне эфир. Я, в отличие от тебя по всей видимости, занят делом.       — О, дорогой мой Гесер, разве я виноват, что Сумрак сбоит?       — Сумрак только коверкает передачу информации, а не создаёт её бесконечный поток. Будь добр, заткнись.       — Уже умолкаю, о Пресветлый, — сказал Завулон, как Антону показалось, слегка обиженно, и отключился.       Гесер вздохнул, повернулся к народу.       — Полчаса уже без перерыва, без продыху. Всё нёс какой-то с оттенком серебряного века бред!       Гесер прислушался к чему-то и страдальчески скривился.       — Ну вот, опять начал. Сволочь. Ахматову он там читает что ли.       Гесер взялся рукой за лоб. Антон посмотрел на него сочувственно.       — У вас была какая-то идея? — он попытался хоть немного отвлечь шефа от его вечной головной боли.       Гесер посветлел лицом.       — Ах да. Интуиция мне подсказывает, что разладилась система обработки запроса. В компьютере, если не ошибаюсь, за это отвечает процессор.       Антон подавил желание ответить, что в компьютере процессор отвечает за всё.       — А в человеческом теле аналогом процессора является мозг. Думаю, стоит дать Сумраку отдохнуть. Попробовать погрузить его ненадолго в сон.       Антон не стал спорить с этой достаточно опосредованной логикой. На практике он часто сталкивался с тем, что интуиция у Иных гораздо сильнее, чем любой строгий расчёт, который способен выдать самый педантичный стратег.       Он только спросил:       — Как?       — Если в нашем районе ни один Иной какое-то время не будет обращаться к Сумраку ни с какими запросами, это даст ему время на перезагрузку. Вы пока, — он кивнул Ольге и Семёну, — донесите до остальных. Придётся посидеть без магии пару часов.       После претворения в жизнь сей идеи, Антон зашёл к шефу уже ближе к концу рабочего дня.       — Похоже, что Сумрак наконец работает нормально, — передал Антон мысленно. — Речь Ласа снова превратилась в бессвязный поток сознания.       — Я слышу тебя чётко, — сказал Гесер, — но не уверен, — он поморщился. — Завулон всё ещё несёт какую-то чушь. Что-то в стиле «я любил тебя всегда», только на порядок пафоснее и на французском.       — Значит всё работает, — под вопросительным взглядом Гесера Антон пожал плечами. — Ему-то никто сказать не успел, что мы исправили баг.