***
Солнечные лучи обдавали мягким светом гладкую поверхность директорского стола. - Я думаю, ты хорошо осведомлён о том, почему стоишь сейчас здесь. – мужчина средних лет кладёт перед парнем табель с успеваемостью, смотрит на его реакцию, чуть позже подкладывая ещё один лист бумаги – Ты ведь староста, поэтому на твоих плечах больше ответственности, чем на плечах твоих одноклассников. Взгляни повнимательнее - количество пропусков давно превысило норму. Я в любой момент могу исключить тебя, но перед этим хочу услышать, что ты скажешь в своё оправдание. В конце концов, все мы люди. Может, у тебя возникли неприятности? - Мне нечего сказать. Пространство вокруг разрезает тяжёлый вздох. - Твои родители в курсе? – спрашивает мужчина, но в ответ получает лишь чужие мотания головой из стороны в сторону – Мне кажется обязанностью оповестить их об этой ситуации. - Нет-нет, не надо, я всё исправлю! – Сынмин, наконец, находит в себе силы поднять глаза и посмотреть на директора – Пожалуйста, дайте мне последний шанс! Парень смотрит слишком жалобно, а его голос так и сквозит отчаянными нотками. В кабинете повисает молчаливая пауза. - Хорошо. – после недолгих раздумий подаёт голос директор, заметно смягчает взгляд – Вот как мы поступим: к концу этого месяца ты обязан отчитаться за все долги по предметам. Меня не интересует, как ты это сделаешь. Главное – если к 30му числу показатели в табелях не изменятся – ты будешь исключён из школы. – на слова мужчины парень активно закивал головой – Значит, решено. Теперь можешь идти.***
Сынмин вышел из здания намного позднее, чем уходил вообще когда-либо. И, похоже, что он будет теперь каждый день задерживаться в стенах школы на довольно таки продолжительное время. В тишине лестничной площадки шаги Мина отдавались гулким эхом. По обшарпанным ступенькам парень поднимался к себе в квартиру, опустив голову вниз, поэтому не заметил присутствие постороннего человека. Он полез в сумку за ключами, уже собирался открыть дверь, но услышал чей-то кашель рядом. Медленно голова Сынмина поворачивается на звук, а потом колени почти подкашиваются. Он понимает, что очень сильно облажался, наблюдая перед собой высокую фигуру блондина, с которым познакомился месяц назад. - Джинни?.... – произносит Ким на выдохе, чувствуя, как сильно колотится сердце от накатившего страха – Что ты здесь делаешь? - Я писал тебе, что заеду сегодня. – в тёмных глаза нет даже крохотного намёка на удивление – Но, похоже, что я не вовремя.***
Хёнджин освободился пораньше. Не долго думая, он набирает сообщение в телефоне на первый в списке контактов, отмеченный красным сердечком, номер, радостно ловит такси. Честно сказать, Хван не ожидал застать Сынмина в школьной форме. Про себя он отмечает, что на Мине она смотрится слишком красиво. - Кхм-кхм. – Хван покашливает в кулак, заставляя обратить на себя внимание. Потом думает, было ли бы лучше так и остаться незамеченным, вот только поздно. - Джинни?.... Что ты здесь делаешь? - Я писал тебе, что заеду сегодня. – Хенджин сканирует фигуру у двери с ног до головы – Но, похоже, что я не вовремя. - Я могу всё объяснить. – Сынмин, кажется, приходит в себя от кратковременного шока, размахивает в воздухе руками, когда говорит. - Сколько тебе лет на самом деле? - Эм…это…- Ким смотрит виновато и, наверное, вот-вот расплачется – 18. - В каком ты классе? - Последний год старшей школы. - Почему врал мне? - Сынмин теряется, не знает, как ответить, а со стороны их разговор больше похож на допрос. Но признаться честно, Джин догадывался, что его парень о чём-то явно умалчивает, однако никак не мог взять в толк, о чём именно. Хван Хёнджин не верил, что может по-настоящему кому-то понравится. Да, к нему много кто ластился, неважно из омег или бет, но все они, как после выяснялось, хотели его денег. Забавно, насколько наивным он себя чувствовал, когда узнавал правду об очередной пассии. Чтобы не попасться снова, парень проверял всех, с кем состоял в отношениях. И не важно, какого статуса эти отношения были. Стороной Хёнджинова система не обошла и Сынмина. Только в этот раз Хван много колебался. Сынмину хотелось довериться. Хотелось отдавать ему всего себя полностью, и он, преисполняясь удовольствием, барахтался в омуте, с каждым мгновением погружаясь глубже. Наблюдая растерянного Мина перед собой, задавая вопросы, ответы на которые знал заранее, парень всего лишь устроил таким образом проверку на честность. И Сынмин почти прошёл её, остался последний пункт. - Я….мне….мне жаль. – отвечают надрывно. - Почему ты мне соврал? – повторяет Хёнджин, уже с нажимом в голосе – Я вообще тебе когда-нибудь нравился? – мысленно Хван молится всем богам, чтобы не получить того ответа, которого боялся больше всего. - Нет. – звучит слишком тихо, но достаточно, чтобы расслышать и на этом слове душа уходит в пятки. - Ясно. – ноги уже инстинктивно несутся в сторону лестницы. - Постой, я не это хотел сказать! – пытается остановить Сынмин своего парня – Я не правильно выразился. – сначала он просто повышает голос, однако потом срывается на крик – Да послушай же ты меня! – Мин не выдерживает, хватает Альфу за локоть, тянет на себя, чего явно не ожидает Хёнджин, широко раскрывая глаза, прижатый к стене чужим телом, а руки по обе стороны закрыли все пути к бегству - Я врал. Врал обо всём. С самого начала. - Сынмин беспорядочно топит себя в воспоминаниях о первой встрече…. Он тогда проспорил с другом, который неведомо каким образом протащил Кима в клуб. Музыка непривычно громко била по ушам, у барной стойки развалился привлекательный блондин, а Сынмина просто пробили на слабо. Он подходил с намерением утереть другу нос, зачем-то доказать, что не из робкого десятка. Мин думал, что никогда больше не встретится с этим человеком, а потому соврать о себе было очень просто. Позже, за лихорадочными поцелуями и бесконечными улыбками, Сынмин понимает, насколько сильно влип, но продолжает играть свою роль. Он узнаёт о Хване с каждым днём всё больше, симпатия к альфе растёт с геометрической прогрессией. Сейчас ему очень больно из-за своей опрометчивой ошибки. - Ты мне совсем не нравишься. – звучит повторно и более уверено. Хёнджин хочет как-то ответить, но рот накрывает чужая ладонь, пресекая возможность его раскрыть. - Мои чувства к тебе гораздо больше этого слова. – Сынмин не разрывал зрительного контакта с Хваном, поэтому в данный момент имел возможность наблюдать загорающиеся огоньки во взгляде Джина. Через мгновение после этого кожу обдаёт дыханием, а внутренней стороны ладони Мин чувствует прикосновение мягких губ. – Это значит, что я прощён? – поднимает бровь и получает в ответ череду энергичных кивков. Он отнимает руку от лица Хёнджина, чтобы в следующую секунду почувствовать его крепкие объятия. - Прощён. Давным-давно прощён.***
Феликс хохотал до болей в животе, настолько смешно рассказывал Хён. Веселье обрывает звонок и, громко вошедший, преподаватель. Он просит всех открыть учебники на 50-й странице, что Ёнбок и делает. Он тянется за ручкой, чтобы записать тему, но натыкается на смятую бумажку в пенале.Феликс сначала не обращает внимания, однако после того, когда залазит туда повторно за карандашом - настораживается. Медленно приходит осознание - он не клал сюда эту вещь. Парень аккуратно разворачивает комочек. Слова, оказавшиеся там, действуют на Ликса, как ведро холодной воды. От недавних смешинок в уголках губ не остаётся следов, а парень осторожно складывает скомканную записку обратно. После оборачивается, прикрываясь учебником от учителя, обводит одноклассников подозрительным взглядом. Он понятия не имеет, кто написал записку. Однако он точно знает, что последует после неё.