Кружевной Василёк

В первый день августа Серёга Северцев возвращался со смены очень довольный. Всё лето оставшиеся вне отпуска работяги под матерные покрикивания Серёги проработали так, что начальство расщедрилось на премию. Это он точно знал. Секретарша Настя, грудастая крашеная блондинка с явно накачанными губами, похихикивая и двусмысленно прижимаясь к Серёге, шепнула ему новость в обеденный перерыв. А после обеда заявился сам главный инженер Николай Алексеевич, которого все за глаза, а некоторые и в глаза, называли просто Алексеич. — Ну я таких выражений даже от нашего взводного не слышал, — выдал он. — Зато как въёбывают! — ответил Серёга, не переходя с матерного на русский. — А взводный у тебя, Алексеич, имел маленький словарный запас. И скудную фантазию. Главный инженер только посмеялся в свои шикарные усы. Но по его хитрому взгляду Серёга понял, что премия будет. А сегодня Настёна прям порадовала! Такой подарок к празднику! Завтра Серёга оторвётся по полной. Берет изумительно-голубого цвета, под цвет Серёгиных глаз, и тельняшка, так упоительно выглядящая на мускулистом Серёгином торсе, уже дожидались его в шкафу. В холодильнике остывала баклажка пивка. Ведь ребята могут нагрянуть среди ночи. Ну надо же размяться для завтрашнего! Последние пять лет, что Серёга вернулся с войны, он каждый год так разминается. Сразу после полуночи в подъезд ворвётся Сашка, молодой, горячий, нетерпеливый. И с криками «За ВДВ!», положив на то, что соседи спят, и проигнорив лифт, через две ступеньки взлетит на восьмой этаж. Он и на войне также врывался в штурмуемые здания. Как не поймал ни одной пули — хер его знает. С утра подтянутся Макс и Денис. Первый будет рассказывать о своих похождениях. Как будто работает не в автосервисе, а является порно-звездой. Второй ни на минуту не расстанется с телефоном. И постоянно будет уверять жену, что с ним всё в порядке, он не напьётся до поросячьего визга, не будет гонять «черножопых» и уж точно не полезет в фонтан. А там и их старшо́й Степаныч нарисуется. Со своими байками. Ну это всё завтра! А сегодня Серёга шёл домой в предвкушении… — Серёжа-а-а, я… На лавочке у подъезда сидел парнишка. Невысокий, щуплый, с какими-то бесцветными глазами и мышиного цвета волосами. Весь такой невзрачный. Не то, что сам Серёга. Под два метра ростом, под сотню килограммов литых мускулов под светлой кожей. Глаза ярко-голубые, волосы отчаянно-пшеничные. Улыбка на все шестьдесят четыре зуба. Ну, ладно, на тридцать два. Но, если совсем честно, то их там и тридцати нету. Но всё равно красавец! — Вася… Привет, — бросил Серёга серому мышонку. — Чего тебе? — Ну, я это… — замялся парнишка. Серёга пять лет назад с контрактных прикупил себе однушку в новостройке. Вот до сих пор ипотеку выплачивает. Соседа по лестничной площадке, Ваську, он заприметил не сразу. Не замечал щуплого паренька, который так восторженно смотрел на Северцева. Вот от девушки он такое вполне мог ожидать. Уж как девчонки повизгивали при виде офицера-десантника. А уж если при параде, то чуть ли не в обморок от восторга падали. Серёге это льстило. Откровенно говоря, он бессовестно пользовался этим. Не один же Макс может так эксплуатировать образ героя! Ну девчонки — понятно. Но чтобы мальчонка. Это уже ни в какие ворота… Хотя сначала Серёга принял Ваську за девочку-подростка. Весь такой маленький, хрупкий, губошлёпый. Плечики худенькие, ножки худенькие. Серые волосики до плеч. И глаза. Такие восторженно влюблённые. Такой вот поклонничек. Из серии «ебу и пла́чу». Ну это если бы Серёгу мужики интересовали. Уж как Северцев плевался, когда узнал, что теперь в его армии поклонниц есть один поклонник. — Да ну, как-то это не по-пацански! — гремел огромный десантник. — Ничё! Васька через годик эту дурь переживёт! А Вася все пять лет тихонько вздыхал при виде Серёги и смотрел на него преданно так, как собака. — Вась, так чего у тебя? — в честь завтрашнего праздника, Серёга даже снизошёл остановиться перед пареньком и потрепать его по серым волосёнкам. — Да, я… хочу сделать тебе подарок… — несмело выдавил из себя парнишка. — Ну так хватай свою полторашку и заваливай ко мне, — с ходу зачем-то согласился Серёга. — К тебе? — бесцветные глаза Васьки вдруг засияли васильками. — Ну не тут же бухать? Кстати, тебе уже можно выпивать? Восемнадцать есть? — заранее поинтересовался офицер. А то была история, когда Серёга чуть не погорел. Познакомился с девушкой. Оказалось, той только семнадцать. На покупке сигарет спалилась. Бдительный продавец попросил у девушки паспорт. Серёга тогда решил, кто-то там, на небесах, хранит его, дурака такого, от неприятностей. Вон как ненавязчиво ткнули, что он, боевой офицер, вполне мог бы стать педофилом. С тех пор Серёга уточняет возраст восторженной им девушки. Или как сейчас. А то потом скажут, что Северцев малолетних спаивает… — Недавно исполнилось. — Вася трогательно улыбнулся. — Ну, тогда погнали! — Я это… зайду чуть позже, — промямлил парнишка и опрометью бросился в подъезд. Серёга пожал могучими плечами. Может, этот крендель образумился? Решил стать нормальным мужиком? Даже, вон, надумал выпить пивка. С этими мыслями Серёга поднялся к себе, сходил в душ, перекусил, открыл баночку пива и упал на диван перед телеком. Уже дремать начал. Его щёлканье пультом прервал звонок в дверь. Ну кого там несёт? Для Сашки рановато. Да и Сашку слышно аж с первого этажа. Кому не сидится дома? Серёга лениво потащился в прихожую. — Ну какого?.. Вася?! На пороге стоял вовсе и не Вася, а целая Василиса! И очень, надо сказать, привлекательная Василиса. Тёмно-русые волосы завиты кокетливыми колечками, личико сияет свежей кожей. А глазки — прям васильки! Подведены, и ресницы покрашены. А губки! Вишенки, не меньше. Серёга чуть не впился в эти сочные ягодки, забыв, что их обладатель — парнишка. — Вот… я пришёл… — Васька глазками похлопал, Серёга аж сглотнул. Ну это уже слишком! На Ваське платье! Самое настоящее девчачье платье. Да сам Васька в этом чуде, как девчонка! — Ну проходи, — глухо прошептал Серёга и воровато оглядел лестничную клетку. Мало ли кто углядит, что к нему всякие яркие Васи-Василисы шастают? — Ну ты, блядь, даёшь, Васька! — Тебе не нравится? — спросил мальчишка, покрутившись перед предметом своего обожания. — А я думал… — Да хули ты там думал! Заходи уже! Серёга пребывал в лёгком ахуе. А вот его член, наоборот, ожил. Зашевелился, как Илья Муромец, с печи слезающий. — Ну я, вот, решил тебя порадовать, — пролопотал Васька. — Заваливай скорее! — рявкнул на него Серёга, судорожно соображая, что пивом угощать такого… такую… тьфу ты! В общем, не комильфо поить пивком это чудо! Мальчишка повеселел. В кухню прошмыгнул, поводя вертлявой жопёнкой, и за стол уселся. Коленки сжал, как целка, и засиял своими глазами-васильками. Серёга на кухню зашёл и снова охуел. У Васькиного платьица подол задрался, а та-а-ам! Кружева на угловатых бёдрах! — Вась, ты чё, в колготах? — у Серёги глаза чуть на пол не упали. Аккурат с летящей туда же челюстью. — В чулках, Серёженька, — ответил тот и кокетливо заулыбался, — и без трусиков. И пока Северцев переваривал услышанное и увиденное, Васька вскочил, повернулся гибкой спиной к громиле: — Помоги снять… Серёга как под гипнозом стащил с парня шмотку и совсем выпал в осадок. Под платьем Васька был в корсете. Да не просто какая-то пошлая синтетика с одного известного сайта, а настоящая красота! Серёга рукой провёл по васильковому шёлку, в меру отделанному тёмно-синим кружевом. По верху кокетливо шли позолоченные розочки, позади в колечках блестел золотистый шнур, эротично стягивающий всё это великолепие на ладной фигурке Васи. Особенно колоритны были подобранные в тон корсету чулки — тонкие, сетчатые, отчего худые Васькины ноги казались соблазнительными. Парень даже туфли нацепил, тоже в тон всему наряду, тёмно-синие, с позолоченным каблуком. — Ну, знаешь, — Серёга аж вспотел. И снова глянул на соблазнителя. Уж очень мило над кружевом и шёлком смотрелись угловатые плечи Васьки. А его сосочки, прямо над розочками, такие розовые и чуть припухшие, были вызывающе соблазнительны. Взгляд Северцева заскользил ниже. Даже его внутренний солдафон-работяга заприметил, что эта хреновина с бантами — эксклюзив. — Вась, ты это у кого спиздил? — Серёга уже стал соображать, кто же из подъездных дам лишился столь пикантной части своего гардероба. — Сам купил! — обиженно заявил Васька. — Целых полтора года копил. — Вась, зачем? — Люблю я тебя, Серёженька, — проскулил парнишка. — Ой, дурра-а-ак, — застонал Северцев, уже пугаясь масштабу этого чувства, но исподтишка разглядывал парня. И чем больше смотрел — тем больше закипал. А Вася только сиял васильковыми глазами и улыбался. — Нравится? — спросил он и покрутился. — Ну, Васька! Ну, искуситель-извращенец! — с округлившимися глазами ворчал Серёга. А попка у Васьки славная, ладная. Северцев ладонь на неё положил и чуть из штанов не выпрыгнул. Его ладонь как раз накрывала половинку Васькиного зада. — У-ух! — выдохнул Серёга и вторую ладонь на другую половинку положил. Скользнул руками по бёдрам. И повернул к себе парнишку. В паху у Васи было всё гладко. Небольшой член уже встал, яички гладенькие, похожие на крупные розовые виноградины. — Ой, ёбта, — вырвалось у Серёги и так вдруг захотелось поцеловать Ваську в его вишнёвые губы, поласкать его розовые сосочки, полизать его гладкие яички. — Серёженька, — ласково так произнёс парнишка и потянулся своими губками к Серёгиным. Тот собрался было стряхнуть это наваждение от парня в корсете, чулках и туфлях. Да не смог. У него в штанах маленький Северцев, далеко не маленьких размеров, совсем ожил и собрался к разгулу разврата. Серёга и ответил на Васькин поцелуй. От тёплых губ мальчика его совсем повело. А уж как начал оглаживать парнишку, совсем забыл обо всем. И его мыслительный процесс переключился с головы на головку. Грубые пальцы десантника заскользили по изящной шее Васьки вниз. Стали теребить соски над кружевными розочками. Парнишка выгнулся и задышал жарче. А Серёга его уже в комнату заталкивал. На постель повалил и засмотрелся. — Ну красота, прям охуеть! — выдал он и быстро разделся. — Я же знал, что тебе понравится, — кокетничал Васька, превозмогая возбуждение. Серёга и бросился к парнишке, как на штурм здания. Впился в сладкие Васькины губы, прижал парня к себе. Тот только тихонько скульнул. — Ну снимай эту дрянь-то, — рыкнул на него Северцев. — А ты так не сможешь? — упёрся Васька. Серёга выматерился, но смог. Васька на него сверху забрался, руками и ногами оплёл и целовал, топя остатки разума в своей страсти. Северцев чуть не свихнулся. И пока окончательно не съехал, перевернул парнишку на живот. Провёл рукой по худощавой спине. Погладил аккуратный задок. А потом скользнул пальцами в расселину между половинками. Васька ладную жопёнку отклячил и задышал громче. — Тебе помочь? — спросил он. — Лежи уже! — рявкнул на него офигевший Серёга. — Балдей. Сам справлюсь. Как-нибудь. «Как-нибудь» началось с покусывания уха мальчика. Потом Серёга облизал его сочные сосочки, прошёл руками по кружевам и шнурам на корсете и уткнулся в угловатый зад. «А чё дальше-то?» — пронеслось у Серёги в голове. Он не в первый раз с мужиком в постели. Но тогда было уже невтерпёж, да и парни попались раскрепощённые. А тут мальчик и влюблённый. Очень не хотелось обижать его. Вася, словно мысли его прочитав, выпростался из-под него и сам стал оглаживать белокурого великана. — Ты такой большой, такой красивый, — мурлыкал Васька между поцелуями, изучая губами мускулистое тело Серёги. Тот и прибалдел. А потом парнишка начал оглаживать жёстко стоящий Серёгин член. — Такой огромный, — простонал мальчишка, целуя подрагивающую головку. И заглотил его весь. У Серёги дыхание спёрло. Такого минета ему никто не делал. Шаловливые пухлые губы так и скользили по могучей плоти, резвый язычок ласкал крупную головку, а проворные пальцы перекатывали яйца Серёги так, что он чуть не взвыл от наслаждения. Когда здоровяк уже готов был кончить, Васька вероломно бросил его член. И потянулся целоваться. — Ты это… не порву я тебя? — забеспокоился здоровяк, опробовав на вкус вишнёвые губы мальчишки. — А я подготовился, — лукаво заулыбался тот. — Подготовился он! — проворчал Серёга, чувствуя зашкал градуса васькиной страсти. А потом завалил парня на живот, бёдра приподнял и нырнул губами к его розовой, крепко сжатой дырочке, как у юной девы. Васька выгнулся и замер. А Серёга как будто целовался с Васькиной звёздочкой. И все мысли, что он собрался трахнуть парня, куда-то испарились. Была лишь новизна страсти. Северцев послюнявил палец, поводил им вокруг ануса парня и осторожно ввёл его внутрь. — Охуеть! — вырвалось у Серёги, когда он почувствовал, как пульсирует горячая дырочка Васьки. Остро захотелось туда членом. Но как мальчишка примет его такого большого? — А ты такой ласковый, — простонал парнишка. — И такой чудесный. — А ты — маленький извращенец! — рявкнул на него Серёга. И тут же подумал, что сам он не лучше. Мало того, что соблазнился на парня, так этот парень ещё и в дамском белье, будь оно неладно! А мальчик уже стонал и подавался навстречу своим ладным задком. У Серёги перед глазами всё поплыло. Мысли стали как медовые — тягучие и сладкие. Он вынул палец из Васькиного ануса и залюбовался им. Дырочка медленно и неохотно сомкнулась. — Э-э-э, так дело не пойдёт! — воодушевлённый происходящим Северцев снова проник пальцем в пульсирующую пещерку. — Серёженька… — подал голосок Вася. — Ну не томи, давай уже! Серёга и дал. Засунул два пальца в отверстие и покрутил ими, выдавливая из чуда в корсете и чулках сладкие стоны. Но потом решил, что три пальца надо. А затем решительно лизнул от самой дырочки и до озорно стоящего члена парня. И пока посасывал его аккуратный член, сам распалился до невозможности. — Ой, не могу больше, — заявил Серёга, приставляя ко входу в гибкое тело свой член. Осторожно надавил и заворожено смотрел, как его огромная малиновая головка вторгалась внутрь хрупкого тела мальчика, как расступаются под напором влажные края Васиного ануса. Тот чуть застонал, привыкая к чемпионским размерам любовника. В спине прогнулся. И Серёга вогнал себя на всю длину. Васька взвизгнул, замотал головой, хотел отстраниться. Банты на корсете заплясали, кружево взметнулось вверх. Но Серёга только придавил его, положив могучие ладони на ягодицы. И начал двигаться в пульсирующей дырочке, сначала медленно и осторожно, словно шёл в разведку, а потом уверенно и стремительно, будто штурмовал. Васька попривык к нему, уже сладко застонал. Серёга понял, что всё получается. Нестерпимо захотелось поцеловать губы этого мелкого засранца. Увидеть васильки его глаз. Северцев, не снимая с члена мальчишку, перевернул его к себе лицом. И только ещё больше распалился, увидев как тот, закусив губу, прикрыл затянутые поволокой глаза. В кружевах внизу корсета подрагивала розовая головка Васькиного члена, блестящая от капель жидкости. — Ну, Васька-затейник, — пробормотал Серёга, несколькими несильными толчками нашёл положение, при котором им обоим будет хорошо, и стал размашисто трахать мальчишку, при этом оглаживая и его плоть. Через минуту Васька выгнулся, вскрикнул, кружева и банты встрепенулись, словно взлетающая стая ярких птиц. И мальчишка кончил, забрызгивая шёлк на своём животе. Тут и Серёга зарычал, изливаясь глубоко внутрь парня. — А теперь я тебя облизать хочу, — заявил мальчик, кокетливо стреляя васильками с ещё расфокусированным взглядом. — Ну это такое предложение, от которого я не смогу отказаться, — ответил Серёга, пребывая в посторгазменной нирване. — Так и я… тебя… пожалуй, тоже. — Ложись. — Васька слегка толкнул его в плечи, встал на четвереньки так, что смог нанизаться ртом на член Серёги, а его натруженное отверстие оказалось перед лицом Северцева. — А виды-то охуенные, — заявил тот, наблюдая как из растраханной дырочки медленно вытекает его собственная сперма, орошает гладкие яички мальчика и теряется где-то в кружевах на его чулках. Серёга, снова забалдевший от шаловливых губ и проворного язычка Васьки на своём вновь оживающем члене, не сдержался и поцеловал эти глянцевые яички с терпким ароматом своего семени. Он не понимал, что больше доставляет удовольствие — тёплые ласки Васьки или виды над его лицом и возможность приласкать мальчика. В таком сплетении их и обнаружил Сашка, ворвавшийся в квартиру капитана Северцева. — Серёга, чё дверь не закрываешь, еблан?! — весело закричал он и встал как вкопанный, увидев чем занимается его приятель. Главное, с кем. И как. — О-ху-еть! — А не хуй врываться, как при штурме, — недовольно рявкнул Серёга. До него только сейчас дошло, что он так распалился при виде экзотиШности Васьки, что про дверь-то и забыл. И сейчас его занимало не то, что он не закрыл её. И даже не то, что приятель обнаружил его в весьма недвусмысленном положении. Он бесился, что его оторвали от такого сладкого занятия. — Серёга, ты совсем? — Сашка уже начал волноваться за друга. — Это я его соблазнил, — пискнул Васька, мужественно пытаясь хоть как-то защитить остатки репутации своего неожиданного любовника. — Точно, парнишка! — рассмеялся Сашка. — А я уж решил сначала, что это у меня обман зрения. Серёга встал с постели, старательно сминая свой, готовый к проникновению в горячий пульсирующий рай, член, чтобы сбить с него этот пыл. Потом потянулся и крякнул: — Ну, Сашок, на кухне пока меня подожди. Я сейчас… Обалдевший Сашка чуть замешкался, но потом быстро исчез. — Серёженька, я не хотел, чтобы вот так получилось, — умоляюще заскулил Васька. — Прости меня… — Да ладно, забей! — Серёга еле сдержался, чтобы не поцеловать этого чудесного мальчика. И чего это он вдруг так проникся к этому мелкому засранцу? Пять лет не замечал, а тут повёлся на него. Да ещё и перед товарищем спалился. А спалился ли? — Ну я пойду? — как-то грустно сказал Васька. — Прям так? — удивлённо уставился на него Серёга. Видок у мальчишки был ещё тот! Глаза в кучу, на щеках румянец и корсет уляпан спермой, ещё и затяжка на одном чулке поехала пошлой дорожкой. — Снимай всё! Дам тебе свои штаны. Потом вернёшь, — он ловко ухватил с полки чистые шорты-бермуды, в которых ходил дома, и бросил их мальчику. — А про тебя точно не будут говорить, что… — забеспокоился Вася. — Не ссы! Сашка не из болтливых, — успокоил его Серёга. А про себя подумал, что даже если Сашка и ляпнет по пьяни, то никто всё равно не поверит. Чтобы бравый десантник, боевой офицер капитан Северцев трахал мальчишку, да ещё в кружевах и чулках. И потом отсасывал мелкому развратнику. Да за такое самого Сашку линчуют! Он и сам не поверил своим глазам сначала. — Серёга, ну ты, блядь, отмочил! — услышал Вася Сашкин голос из кухни. — Ачотакова? — равнодушно ответил Серёга. — Ну я надеюсь, ты парня пёр, а не он тебя? — Естественно, я его, — голос Северцева был такой сладкий, такой любимый. Прям как его шорты, которые Ваське доходили до середины голени. — Ну и как оно, мужика шпилить? — не унимался Сашка. — Сашок, ты бабу в жопу трахал? — Ну было дело, — задумчиво протянул тот. — Вот то же самое, поверь. — Ну да. Жопа — она и в Африке жопа, — расфилософствовался Сашка. — А про то, что видел, я забыл. — Ну разумеется! Давай уже ёбнем! Послышался звон бокалов, традиционное «За ВДВ!» и «Никто, кроме нас!». И Ваське стало так обидно. Его любимый Серёга так запросто говорит про то, что было у них сегодня вечером. Он так любил Серёгу. А тот? Просто «трахнул». Васька прошмыгнул к себе в комнату, забрался в кровать и уткнулся лицом в подушку, доверяя ей свои слёзы по разбитым мечтам. Вот только проклятые Серёгины шорты, висящие теперь на спинке стула у кровати, всё ещё хранят въевшийся в них запах Серёги. Такой мужественно-сладкий и такой соблазнительно-сексуальный.