Останься со мной

      Если бы Шан Цинхуа кто-то когда-либо сказал, что он окажется в таком положении, — он бы поднял этого человека на смех. Нет, серьёзно, кто бы вообще поверил в то, что можно оказаться в своём же произведении? А в то, что он почти целую жизнь проведёт с человеком демоном, которого сам же и создал ради удовольствия (эстетического и душевного, конечно же)? А в то, что, несмотря ни на что, этот глупый, холодный, безжалостный и бессердечный демон будет искать его? А когда найдёт, даже согласится сделать ему лапшу — лишь бы Цинхуа оставался рядом? Что Мобэй-цзюнь будет… Нуждаться в нём?       Шан Цинхуа бы точно не поверил. Нет, ну не бред ли? Да, откровенно говоря, не верил он и сейчас, когда реальность тыкала его носом в своё же детище. И, естественно, он не поверил в то, что его ледяной демон действительно когда-либо снизойдёт до того, чтобы приготовить ему лапшу. Тем более лично. Для Цинхуа, на самом-то деле, было важно уже само обещание, которое согревало его изнутри. Просто готовность демона сделать ради него что-то подобное будила в Цинхуа глупую нежность без мыслимых границ.       Учитывая всё это, нетрудно догадаться, что демон, появившийся, как всегда, из ниоткуда на пороге его комнаты с миской ещё дымящейся лапши, был, мягко говоря, сюрпризом.       Цинхуа мирно и спокойно занимался очередными отчётами, потирая уставшие глаза и бесконечно скучая за обычным кофе. Дела не оставляли горного лорда пика Аньдин ни днём ни ночью. Сперва он работал на износ ради выживания, но затем это уже вошло в привычку. Цинхуа просто не мог иначе. На самом-то деле, с его той, прошлой жизни, мало что изменилось. Он работал, работал, ел и снова работал, чтобы оплатить своё жильё и еду. Так за делами и с нотками ностальгии он и не заметил, как оказался в комнате не один. Цинхуа обнаружил незваного гостя, лишь когда почувствовал нарастающий холод в помещении, после чего резко развернулся и имел удовольствие лицезреть ледяного демона во всей красе. И с миской лапши…       Невольно вздрогнув и вставая с места, Цинхуа всё же выпалил:       — Мой король, простите, но что Вы здесь делаете?       — Лапша. Ты просил.       — А… Да. Ну да, я… Стоп. Вы что, пришли сюда, только чтобы принести мне лапшу?       Не успел он прикусить язык, как слова уже сорвались и достигли адресата. Братец Самолёт уже рассчитывал получить этой самой миской лапши в лицо, как вдруг…       — Что значит только? — градус холода в помещении постепенно начал нарастать. Цинхуа сглотнул. — Ты просил, чтобы я её сделал сам, или я тебя не так понял?       На это горному лорду ответить было нечего. Но надо было. Поэтому, собравшись, он всё же выдавил из себя ответ:       — Правильно, но… Ам, мой король, и вы…       — Да. — Моментально поняли его. Поразительно, но с каждым шагом Мобэя к Цинхуа холод, который он чувствовал, становился всё меньше, а когда демон приблизился на расстояние шага — и вовсе практически испарился. А лёгкий румянец на его щеках был, должно быть, от пара лапши, что теперь была довольно близко. Как и сам Мобэй.       В очередной раз сглотнув, лорд Аньдин аккуратно принял протянутую миску и, опустив её на стол, неуверенно вновь полуобернулся к Мобэю.       — Ешь. — Скрестил тот руки на груди, выжидательно взирая на молодого мужчину. И тому ничего не оставалось, как подчиниться.       «Погодите-ка, а я разве прописывал Мобэй-цзюню какие-либо кулинарные способности? Чёрт! Вообще ничего такого не помню! Аргх! Спросить бы у братца Огурца… Он бы точно это вспомнил!»       Когда градус в комнате вновь неумолимо начал понижаться, Шан Цинхуа понял, что времени медлить больше нет. Но так или иначе, ему было приятно, что его простая прихоть была важна для демона. И вообще, даже если эта лапша едва ли съедобна — он всё равно её съест! Ведь это приготовили специально для него. За обе жизни это был первый раз, когда что-то делали лишь для него. Просто потому, что хотели, чтобы он остался. Ещё больше будоражило то, что делал это для него сам Мобэй-цзюнь, несгибаемый правитель Северных земель и… идеал Цинхуа, которого он прописывал тщательнее остальных и лишь для себя. Пусть это звучало глупо и даже нелепо, но этот момент — просто выполненное обещание, просто лапша — был для него важен и даже в какой-то степени сокровенен.       Но пока Цинхуа благоговел и медленно брал палочками лапшу, смакуя её и растягивая момент приёма пищи, да и вообще, весь этот момент, его поняли совершенно неправильно.       — Если не нравится — можешь не есть.       — Фто? — с набитым ртом пробормотал он, резво разворачиваясь к Мобэю.       — …       — Мой кохоль?.. — всё ещё с набитым ртом, из которого едва виднелся краешек лапши, проговорил пиковый лорд. Ледяной демон же просто стоял и прожигал его взглядом. Когда тишина стала совсем неловкой, Шан Цинхуа невольно втянул в себя остаток лапши, выдав этим ещё более неловкий и странный сёрпающий звук, тут же пожалев о содеянном. Но вопреки ожиданиям, его невольный собеседник лишь оттаял и наконец выдал:       — Тебе нравится?       Едва справившись с едой во рту, уже без происшествий и сияя лучезарной улыбкой, какую Мобэй ещё не видел на лице своего подчинённого, ему ответили:       — Да, мой король!       На миг показалось, что в комнате что-то треснуло. В следующий же миг не успел лорд отреагировать, как демон, приблизившись, протянул руку и большим пальцем медленно провёл вдоль щеки Цинхуа. И когда тот распахнул глаза, их взгляды встретились. Такого выражения он у своего детища ещё не видел! И что бы это вообще могло значить?.. А может…       — Точно, мой король, может, Вы тоже хотите попробовать? — взглянув на лапшу, спросил Шан Цинхуа.       — Нет… — словно даже разочарованно протянули ему в ответ, всё ещё удерживая его подбородок в руке. Попробовать он мог и хотел, только вот отнюдь не лапшу.       — Тогда… Мой король, этот подчинённый не понимает, чего Вы от него хотите.       «Не понимает. Почему он не понимает?» — глядя на это совершенно беззащитное выражение лица и в кои-то веки искреннее недоумение в глазах заклинателя, Мобэй-цзюню стало ещё тяжелее сдерживать себя. Но он понимал, что если сделает то, что хочет, прямо сейчас, тогда заполучить то, что он жаждет сильнее всего, у него уже может и не быть шанса. И лишь поэтому с неохотой разжал пальцы и вновь уставился на Шан Цинхуа.       — Ешь.       Дальше, пусть и под пристальным взглядом Мобэя, лорд Аньдин продолжил трапезу. Сказать по правде, лапша была далеко не столь хороша, как хотелось бы. И уж точно уступала по вкусовым качествам кулинарным творениям Ло Бинхэ. Но просто представлять, что его король стоит на кухне и с серьёзным видом делает для него, Шан Цинхуа, лапшу, делало последнего отчего-то ужасно довольным жизнью.       — Тебе было вкусно? — спросили его, когда блюдо наконец опустело.       — Ох, конечно, мой король! Да я бы с удовольствием ел эту лапшу хоть каждый день… — уже привычно начал горный лорд, как вдруг понял, что опять ляпнул, не до конца продумав свою речь. Но на его удивление не последовало ни удара, ни крика, ни даже простого рычания в его сторону! Он тут же попытался было смягчить свои слова и промямлил:       — Конечно, я просто шучу, каждый день есть лапшу, тем более от Моего короля, я просто не достоин такой чести…       — Но тебе понравилось.       — Ну, да, но…       — Значит, я приготовлю ещё.       — Но, мой король, вы…       — А тебе бы лучше не забывать о своём обещании.       — Я… Ох, да, мой король.       «Ах, да, точно! То обещание, что я дал при первой встрече, о котором сам почти сразу и забыл. И о котором Мобэй вспоминал тогда в ледяном дворце при передаче силы. И помнил, похоже, всё это время… Боже, пожалуй, я и впрямь сделал его судьбу слишком тяжёлой, раз в итоге, он, как ребёнок, готов цепляться даже за такие неправдоподобные обещания от кого-то вроде меня…» — невольно с грустной улыбкой подумал Шан Цинхуа, вздыхая.       — Благодарю, мой король.       В ответ его окинули внимательным взглядом и, кивнув, вот так, без предисловий удалились.       Он ещё не понял этого, но именно так в жизни Цинхуа началась новая эра. Эра лапши. Не всегда тёплой, нечасто вкусной и исключительно в комплекте с Мобэй-цзюнем, молчаливо восседающим рядом. Но он не жаловался. Ведь, по крайней мере, старались тут именно для него, а это грело душу. А то, что порой приходилось наведываться на пик Цяньцао, стало даже плюсом, так Цинхуа начал чаще общаться с Му Цинфаном. Наверное. Ну и, слава богам, у его короля попросту не было времени готовить ему каждый день, как Ло Бинхэ неизменно делал для своего учителя. Так что, в целом, всё было замечательно.       Если бы в жизнь Цинхуа не повадился врываться другой, совершенно невменяемый нарушитель покоя, от которого не было ни малейшего шанса избавиться. Но это уже совершенно другая история…