Острые клинки

— Думаешь, он теперь от тебя отстанет? — спросил Слава, поудобнее устраиваясь в своем любимом кресле. Дверь за Костей захлопнулась, но его искаженное болью и обидой лицо все еще стояло перед глазами. — Как бы он тебя не стал преследовать теперь. Ты вообще хорошо его знаешь? — Я и не пытался его узнавать, — тяжело вздохнув, ответил Вадим и прислонился плечом к дверному косяку. — Мы, вроде, с самого начала расставили все точки над Ё и многоточий в наших отношений не намечалось. По крайней мере я не давал повода им появиться. И вообще — слово «Отношения» тут не уместно. Не было у нас никаких отношений, кроме секса. — Откуда он вообще у тебя взялся? Слава только сейчас осознал, что Вадим никогда не рассказывал друзьям про Костю. Он просто время от времени в разгар кутежа вызывал такси и сваливал, как он сам говорил, «Удовлетворить зов плоти». Друзья не задавали вопросов, Вадим молчал, всех все устраивало. Если бы это было что-то серьезное, Мицкевич рассказал бы, а раз он молчал, парни предпочитали не лезть ему в душу. — Взялся… Какое подходящее слово, — усмехнулся Вадим. Он наконец-то отлип от косяка и сел на край аккуратно заправленной кровати. — На самом деле, это было самое идиотское знакомство, какое только можно себе представить. Если бы мне кто-то рассказал такое, я бы не поверил. Мы познакомились на свадьбе моей сестры… — Костя был тамадой или официантом? — не удержался от подкола Эллер. — Он был женихом, — выдал Вадим. Слава изумленно вскинул брови и многозначительно взглянул на Вадима. Судя по его ошарашенной физиономии, он не находил слов, чтобы как-то прокомментировать это. — То есть как — женихом? — А вот так… Маринка, моя двоюродная сестра, выходила за него замуж. Собственно говоря, она до сих пор за ним замужем. Так получилось, что Костя из очень известной семьи. Его родители настояли на его женитьбе, чтобы снять с себя позорное пятно и обелить собственную фамилию. Слухи о том, что сын гей, все же лучше, чем подтвержденная информация. — А твоя сестра? Как она вляпалась в это дерьмо? — А ее все устраивало. Они с Костей знают друг друга давно — учились вместе. Так уж случилось, что Марина много лет встречалась с женатым футболистом, который развестись не может или не хочет, потому что скандал ударит по его репутации. Маринка из-за этого тоже очень сильно психовала. В общем… — Вадим неопределенно пожал плечами. — Там все сложно. Им с Костей был выгоден этот брак — от Кости отстали родители и журналисты, Марина насолила своему футболисту. Они вроде как потом все равно возобновили «тесное телесное» общение — сестра ничего не говорит, но она периодически улетает в те города, где у нашей сборной проходят игры. — Блин, к чему такие сложности? — у Славы голова шла кругом от всего услышанного. — Почему нельзя быть с тем, с кем хочешь быть? — Потому что порой так случается, что тот человек с тобой быть не хочет, — мудро заметил Вадим. — Так и как вы с Костей по итогу… снюхались? — Слава хотел сказать «страхались», но подобрал более безопасное слово, не желая обидеть Вадима. Эллер ненавидел себя за это внезапно проснувшееся любопытство, но теперь он хотел уже узнать всю эту историю, напоминавшую больше дешевый любовный роман. Такие часто продаются в подземных переходах или станциях метро, имеют пестрые обложки и бесхитростные, незамысловатые названия — «Ветер любви», «Крылья надежды», «Любовный дурман». Короче, та еще чушь и полнейшая чепуха, от которой балдеют все женщины. Ну, или почти все. — Да все очень просто… — Вадим пожал плечами и уткнул взгляд в сцепленные в замок руки — смотреть в глаза Славе было… стыдно и невыносимо. — Маринка еще до свадьбы говорила, что ее будущий муж имеет голубоватый оттенок… Я еще на церемонии бракосочетания обнаружил его интерес к моей скромной персоне, а уж на банкете он и вовсе не сводил с меня глаз, откровенно флиртуя. Ну, и как обычно бывает после нескольких рюмок коньяка? В какой-то момент эта игра меня захватила и я решил — а была не была! Я встал из-за стола, взглядом показал ему, что буду ждать его в холле ресторана. Как я и ожидал, он вышел буквально через пару минут. — И никто не заметил исчезновения жениха? — Всем было уже не до него, — хмыкнул Вадим, поднимая на Славу виноватый взгляд — говорить о своем бывшем ему не нравилось, но лгать или увиливать от ответа он не хотел. — Короче говоря, первый наш раз случился в туалете в полном молчании и неразберихе. Я вообще не понял, как он стащил с меня штаны и отсосал. Потом он передал мне визитку с номером телефона и вот так все и завертелось. Я не планировал продолжать наше общение, но я же не робот, а трахаться с первыми встречными не хотелось. А Костя… Так скажем — меня все устраивало. — Долго у вас это длилось? — Два года, — подумав, ответил Вадим. — Виделись пару раз в месяц, может чаще. — А Костя… — помявшись, произнес Слава, подбирая слова. — Он хотел быть тебе больше, чем просто любовником? Иначе с чего он вот так сегодня заявился? — Как оказалось несколько месяцев назад — очень даже хотел. Он начал приглашать меня в кино, звал поехать с ним на море, много раз пытался вытащить в ресторан. Он задавал мне вопросы… Те, которые обычно задают, желая лучше узнать человека, и это меня начало раздражать. Я не хотел с ним сближаться, мне это было совершенно ни к чему. Я не хотел выяснять какой у него любимый цвет, что он предпочитает на завтрак и какую музыку слушает в машине. Честно говоря, мне было совершенно насрать на все это, а вот он каждую нашу встречу пытался выяснить новые подробности моей жизни. Это дико бесило. — И… что? Ты ни разу… — Ни разу, — Вадим понял, что хотел узнать Слава. — А недавно он признался мне в любви и сказал, что ему мало того, что между нами есть. Я тогда понял, что нужно прекращать все это… — Не смог? — понимающе взглянул на Вадима Славка. — Тогда — нет, — честно признался Вадим. — Я наверное все-таки тот еще эгоистичный говнюк… Мне льстило его внимание и преданность, но ответить взаимностью не мог. — Так, стоп! — Эллер начал понимать, что последует дальше. — Ты… Пытался забыть… Таким образом? — Да, Слава, да… — устало потер Вадим глаза. — Каждый раз после того, как мы с тобой виделись и ты рассказывал об очередной своей пассии, я пил и в итоге уезжал к нему. Я… Мне это было нужно. — Вадь, — тихо, почти шепотом позвал Слава. Он поднялся с кресла и подошел к Вадиму, на лице которого застыло выражение немыслимой муки. Присев на корточки, Эллер обхватил руками лицо Вади. — Вадь, прости меня, я идиот. — Нет, — возразил тот, лаская взглядом лицо напротив. Любимое лицо. — Это я полнейший идиот. До одури в тебя влюбленный. Ты же не виноват в том, что тогда в твоем сердце места для меня не было. Я до сих пор не до конца верю в то, что ты со мной. Все еще боюсь, что нахожусь в одном из своих снов. Тех, что уносили меня в сладкий дурман, из которых не хотелось возвращаться. — Ты невыносимый романтик, — улыбнулся Славка. — Я не сон, честно. Я тут, рядом, слушаю о твоих любовных похождениях и корю себя за то, что так поздно понял, что тоже в тебе нуждаюсь. Не только, как в друге… Но теперь я собираюсь изрядно попортить тебе жизнь, — пошутил он, нежно целуя Вадима в щеку. — Слав, я… — Счастье переполняло сердце Вадима, эмоции душили, восторг окрылял. Он не мог найти нужные слова, чтобы описать те чувства, которые сладкими волнами накатывали друг на друга. Море, неукротимое море любви топило Вадима, но всплывать совершенно не хотелось. — Давай больше не будем вспоминать о прошлом, пожалуйста. Я надеюсь, Костя теперь точно все понял. — Я тоже на это надеюсь, — сказал Слава. Он уже собирался поцеловать Вадю и заставить его забыть о непрошенном госте, но тут их прервал телефонный звонок. — Нет, ну что за напасть? — простонал Вадим. — Это всего лишь наш командир, — смеясь ответил Слава, нехотя отлипая от Вадима. — Нам пора снова надевать черные плащи и мчаться спасать мир. — Хорошо хоть, не Вселенную, — проворчал Вадим, выходя следом за Славой из квартиры.