***
Невилл кружил Айрис, посвятив всего себя танцу. Он восхищался этой девушкой — в последнее время у него не было дефицита женского внимания, но лишь Айрис зацепила его так сильно, насколько это возможно. Они переписывались довольно продолжительное время, поэтому Невилл успел хорошо её узнать. Айрис — необычная волшебница, со сложным характером, недоверчивая, закрытая. Стоит кому-нибудь сказать то, что ей не понравится — начинает грубить, как сегодня с Джинни. Саламандр раньше жила в Америке, где ходила не только в Ильверморни, но ещё и в спортивный колледж. Айрис много времени уделяла спорту, в частности, лёгкой атлетике, пока не поняла, что спорт — это хобби, а работать она хочет с магическими животными, чтобы пойти по стопам дедушки — Ньюта Саламандра. Невиллу было хорошо с Айрис. Лонгботтом был готов предложить девушке встречаться, но у него совершенно не было опыта. Единственная девушка, которую он приглашал — Джинни, он позвал её на святочный бал, на четвёртом курсе. Лонгботтом боялся и никак не мог определиться: действовать ему или подождать. Ближе к концу вечеринки, когда многие уже разошлись, Невилл и Айрис покидали гостиную. — Проводить тебя? — заботливо спросил юноша. — Я надеялась, что мы погуляем где-нибудь. Нет? — Да! Куда пойдём? — Гулять по ночному городу. Красиво и совсем нет людей. — Я — за, только нужно укрыть нас чарами. Вдруг Пожиратели тоже любят ночной город! — со смешком сказал гриффиндорец. Невилл обрадовался продолжению ночи, ведь это шанс собраться с силами и предложить Айрис встречаться.***
Джинни с Виктором тоже не собирались ложиться спать — у них в планах было уединиться за пределами замка, продолжив совместный отдых. Перед тем, как уйти, они решили зайти к Гарри и предупредить его, а Виктор наконец-то увидит малыша, о котором так много говорят. Когда они постучались, Поттер ещё не спал, и почти сразу открыл дверь, пропустив друзей в комнату. — Поздние гости? — Гарольд не удивился их приходу, ведь ожидал чего-то подобного. — Невежливо уходить, не прощаясь, — ответил Виктор за двоих. — Вы уходите? — Конечно, Гарри. Невилл и Айрис, кстати, тоже сбежали. Все бегут от тебя, — пошутил болгарин. — Что же делать? — Лишь Грейнджер и Снейп остались с тобой. Цени их! — Крам много значительно посмотрел на Гарри, намекнув на недавний разговор. — Ой, заткнись! Куда ушли Луна с Малфоем? — В лес. — Забавно, действительно все свалили! — Ах, юность, время любви! — Виктор театрально взмахнул руками, а Гарри вспомнил Дамблдора с его постоянными речами о любви. — Виктор, заткнись! Прюэтт с Крамом на это только рассмеялись. — Я, вообще-то, не к тебе, а к твоему сыну, — пафосно сказал болгарин, как только отсмеялся. — Где юный Теодор? — Спит. Время-то не детское. — Ладно тебе, я тихо, только посмотрю на него. Где он? — Виктор вопросительно взглянул Поттера, на что тот кивком указал на дверь, ведущую в спальню. Трое взрослых зашло в покои, где на большой кровати спал малыш, а рядом с ним развалился подросший котёнок. — Какая милота! — Джинни не сдержала умилённого вскрика. — И правда, милый, — спокойно согласился Крам. — Ещё и умный, сразу видно, поумнее папки будет. — Прекрати, — серьёзно сказал Поттер. — Не серчай, папаша, уходим уже, — ребята покинули комнату, а вслед за ними вышел и Гарри — попрощаться. — Ты заскочишь утром? — Нет, Гарри, сразу к себе. Пока, Поттер. — Виктор шагнул к Гарри, и они крепко обнялись. — Спокойной ночи, Гарри! — проговорила Джинни — им нет смысла прощаться, они увидятся через несколько часов. Прюэтт обняла Крама за шею. Виктор придержал свою девушку, и они аппарировали в неизвестном направлении. Гарри пошёл спать, отметая настойчивые мысли. Он бы хотел также исчезать со своим партнёром, дурачиться и чувствовать его присутствие.***
Невилл и Айрис гуляли до утра, и по правилам всех романтичных историй, они вместе встретили рассвет на Вестминстерском мосту. Это утро было одно из самых прекрасных в жизни юноши, и уж точно самым красивым. Голубое небо с облаками, яркий малиновый рассвет, что яркими лучами солнца освещал самые красивые здания Лондона. Дороги пусты, ни пешеходов, ни машин нет, лишь изредка проезжают служебные автомобили и такси. Это был самый благоприятный момент для признания, но Невилл засмотрелся на восходящее солнце, упуская ещё одну возможность. Начали открываться маленькие уютные кафе и ребята решили зайти в одно из таких, чтобы взбодриться кофе. В момент, когда Айрис и Невилл сидели на набережной, держа в руках стаканчики с кофе и бумажные пакеты со свежей выпечкой, он понял, что ему пора признаться. Если он не сделает это сейчас, то уже никогда не наберётся смелости и отчасти разочаруется в себе. Поначалу он медлил, уговаривая себя, мол «спустя пару глотков признаюсь», или «как только Айрис доест свой круассан, предложу ей встречаться». Но вот вся выпечка была съедена, стаканчики давно опустели, а Невилл продолжал молчать. — Айрис! — тихо, немного неуверенно позвал он Айрис, но девушка хорошо его услышала. «Назад пути нет!» — подумал юноша, собираясь мыслями. — Айрис, ты самая удивительная девушка, с которой мне посчастливилось познакомиться. Ты очень добрая, красивая, светлая, нежная, ласковая. Неподражаемая… Ты уникальная и необычная. Мне очень спокойно с тобой, и я, наверное, счастлив, поэтому… Ты согласишься быть моей девушкой, если же я, конечно, хоть немного тебе нравлюсь? — Нравишься, Невилл. Я уж думала, что ты не предложишь! — Так ты согласна? — Конечно! Невилл знал, что обычно после признания люди целуются, подтверждая свою любовь. Лонгботтом стеснялся, ведь он ни разу ни с кем не целовался, дожидаясь ту единственную. Он придвинулся ближе к девушке, убрал с лица растрёпанные волосы, и нежно поцеловал любимую, обняв её за талию. Отстранившись от Айрис, Невилл неловко улыбнулся, и взял руку девушки: — Прости, что заставил так долго ждать. Я сильно боялся. — Я была готова ждать, Нев. Главное, что ты сам пришёл к этому, а сколько прошло времени — неважно. Они ещё долго сидели на набережной, свесив ноги, держась за руки и болтая о всякой ерунде.***
Утром Поттер не пошёл на тренировку, и вышел из покоев лишь к завтраку. Он шёл вместе с Тедди, посадив того к себе на шею. Тедди радостно смеялся и дёргал отца за волосы, когда Гарри зашёл в столовую. За столом сидел лишь Снейп, Скарлетт, Гермиона, Драко и Луна. Гарри с Тедди пришли позже всех. — Доброе утро! — радостно поздоровался Поттер со всеми, сняв малыша с шеи. — Гарри, я возьму Тедди? Я уже поела, могу покормить его, пока ты будешь завтракать, — предложила свою помощь Скарлетт. — Спасибо, Скарлетт, — Гарри передал малыша в руке женщине, на что тот радостно засмеялся и обвил её шею. К ней он уже давно привык, ведь они столько времени проводили вместе. Гарри принялся за завтрак. Он налил себе кофе и полил панкейки мёдом. Он ни с кем не разговаривал, будучи слишком сосредоточенным на утолении голода. Северус, как всегда, о чём-то говорил с Гермионой, вероятно об их совместной работе; Скарлетт кормила Теодора, а Драко с Луной говорили о своём, иногда смеясь и давясь напитками. — Хозяин, утренняя почта, — Кричер по очереди раздал всем почту. В этот раз посылки получили лишь Снейп, Гермиона и Гарри. Они получили утренний выпуск «Ежедневного пророка». Гарольд принялся читать первую полосу, закашлялся и подавился кофе. На первой странице была колдография сожжённого дома на площади Гриммо. Большой заголовок гласил: «Пожиратели сожгли дом своего бывшего сообщника!». Прочитать статью до конца Гарри так и не смог: он пытался не разреветься у всех на виду. Пожиратели ответили ему. На каждый его шаг следует удар противника, и в этот раз гайка Волан-де-Морта попала точно в цель. Память о Сириусе — святое для Гарри, а дом на площади Гриммо — то место, в котором он провёл много времени со своими крёстным. Это единственное место, где оставались какие-то вещи Сириуса: альбомы с колдографиями; дневники; школьная и квиддичная формы; записи по разным проектам, что он планировал осуществить в школе вместе с Джеймсом. Всё сожжено дотла. У Гарри не осталось ни одной вещи, что принадлежала крёстному. Даже волшебная палочка было погребена вместе с телом и засыпана землёй. Гарри молча поднялся из-за стола, держа лицо и натянуто улыбаясь. Драко с Луной не сразу поняли, что произошло, пока Гермиона не дала им Пророк и не объяснила своей маме, что случилось. А Гарри хотел побыть наедине с собой. Последнее время он часто один, но сейчас ему не хотелось оставаться в одиночестве. Ему хотелось быть рядом с Сириусом.***
Блэк-мэнор встретил Гарри пустотой, ледяным ветром и дождём. На Гарольда нахлынули воспоминания. Он вспоминал похороны, похожие больше на праздничный приём, чем на прощание с близким человеком. Это было совсем недавно, но многое уже изменилось: Гарри повзрослел, поумнел, завёл новые знакомства и стал отцом. Когда Гарри подходил к могиле, у него не было в руках букета цветов, но Поттер решил, что крёстный бы не обиделся. Сириус вообще на него никогда не обижался. Поттер присел у могилы, убрал с мраморной плиты налетевшие листья. Сегодня Гарри не хотел говорить с Сириусом, он не знал о чём. Рассказать о том, как у него дела? Рассказать о том, как он скучает? Всё это столько раз было сказано в пустоту, но ничего не изменилось. Гарри опустился на землю, не боясь замёрзнуть или испачкать штаны и пальто, что принёс Кричер. Дождь был слабым, но постоянным, и скоро юноша сильно промок. В какой-то момент ему пришла в голову мысль, что Сириус ненавидел Снейпа. Они ругались всю жизнь, пытались поддеть друг друга. И Снейп не перестал этим заниматься даже после смерти своего противника.«Сириус Блэк погиб сегодня ночью, Поттер. Вашу верную псину убила Беллатриса Лестрейндж».
Фраза, сказанная Снейпом, которую Гарри никогда не забудет. Он в мельчайших подробностях помнит выражение его лица, что явно наслаждался тем, что преподнёс новость таким образом. Помнит смех Малфоя на заднем фоне, крики Гермионы и Невилла. Порой он сам удивлялся, как смог простить Драко за его поступки. Понятно, что он — ребёнок, упивающийся неудачами других, но всё же. Если не брать Малфоя, то как он мог простить Снейпа? Человека, что повёл себя омерзительно, и ни разу не извинился за свой поступок. Он ведёт себя так, словно все об этом забыли. В Гарри поднялась новая волна злости, которую он давно не испытывал. Злость и на Снейпа, и на себя. Как он мог рассуждать об отношениях с этим человеком? Как он мог закрыть на это глаза?***
Как только Гарри покинул гостиную, Северус последовал его примеру. Для него эта тема — больное место. Ему стыдно вспоминать, как он поступил тогда. Ему противно вспоминать, как смеялся он и наслаждался разбитостью Гарри, как не пускал Невилла и Гермиону, что рьяно рвались к другу, дабы поддержать. Из-за этих поступков между ним и Гарри пролегла пропасть, и нужно постараться, чтобы преодолеть её. Северусу хотелось поговорить с Гарри, извиниться, рассказать, как он сожалеет. Кроме того, ему страшно, что его пошлют. Между ними такие хрупкие отношения, если сделать один неверный шаг, то они вернутся к самому началу, и уже не смогут выбраться из пропасти. Северус сдерживал своё желание отправиться в Блэк-мэнор. Знал, что ему будут там не рады. Гарри нужно побыть в одиночестве. А Северус может позже сходить к могиле Блэка, ведь он так и не извинился перед Сириусом за своё поведение. Почти весь день Северус провёл в ожидании возвращения Поттера. Он сидел в гостиной, надеясь, что Гарри зайдёт через главный вход, а не будет аппарировать сразу к себе. К вечеру Северус задремал, видимо книга, что он читал, была не такой уж интересной. Снейпа разбудил громкий скрип закрывающийся двери, и он подскочил на диване. Услышав приближающиеся шаги, его сердце резко ускорилось.