Мой дорогой друг (книжка)

      У вас ведь тоже бывает так, что вы готовы посреди ночи нестись куда-то сломя голову без шапки и, возможно, босиком по снегу, потому что что-то кажется срочным, важным, безотлагательным, но вы не знаете, куда бежать и что делать, зато прекрасно понимаете, что все, кто могли бы вам помочь, либо очень далеко, либо давным-давно спят в своих постелях? И поэтому вы решаете все-таки отложить свое неотложное дело до утра и закутываетесь в одеяло, изнемогая от нервного перенапряжения и стараясь унять дрожь в ногах, которые, кажется, вот-вот понесут вас в неизвестном направлении. А наутро причина вашей ночной горячки видится вам уже не такой ужасной и безотлагательной. Скорее — надуманной. И вы начинаете придумывать все больше и больше причин для того, чтобы задвинуть эту проблему в дальний ящик и заняться этим когда-нибудь потом. Я же не один такой, верно?       Если вечерний я после последнего его приступа, а особенно после вот этого: «Я опять что-то сделал?», — готов был поставить на уши весь город и перевернуть все с ног на голову, то утренний я в своих отговорках дошел даже до того, что наверняка это была такая шутка — вполне в его духе так шутить, он ведь все время бросается какими-то нелепыми фразочками, да и уж очень он эмоционален.       Как назло, продавщица в то же время сочла своим долгом обсудить со мной план спасения хромого. Сначала я тихонько бурчал: «С чего вообще я должен этим заниматься? Мне что, больше всех надо?» Злился из-за того, что на меня решили взвалить всю ответственность за этого парня, хотя он и сам вполне способен что-то сделать со своей жизнью. «Возможно, ему и не нужна эта моя помощь», — бубнил я про себя, но женщина так старательно объясняла мне, как и куда пройти, чтобы попасть к ближайшему отделению полиции, и с такой радостной надеждой во взгляде переспрашивала, все ли мне понятно, что где-то под ребром у меня заколола совесть. Я же обещал…       Так что я стал внимательно слушать. Я внимательно слушал и на второй день, и на третий. На четвертый день она, похоже, догадалась, что слушать повторение одного и того же — это лишь очередной способ тянуть время, и поэтому довольно строгим и грубым тоном поинтересовалась, когда я собираюсь уже наконец идти туда. Мне стало ужасно стыдно, ведь мне нечего было ей ответить.       На следующий день я понял, что путь в магазинчик мне заказан. Хромого тоже расстраивать не хотелось. Он наивно полагал, что мы с продавщицей очень сдружились, что нам на новогодний стол перепадет что-нибудь эдакое и не придется в праздничную ночь давиться какой-нибудь очередной гречкой с собакой, так что, если бы я посреди рабочей недели внезапно остался дома, он бы по-любому спросил, в чем дело. В итоге, не найдя другого выхода, я оделся потеплее и побрел болтаться по улицам.       Смешно сказать, но в первый же день моих бесцельных скитаний в попытке хорошенько обмозговать ситуацию и свои дальнейшие перспективы я неожиданно для себя самого вышел, похоже, к тому самому полицейскому участку, маршрут до которого мне несколько дней подряд вдалбливала в голову продавщица. А толку-то? Сначала я долго торчал на противоположной стороне улицы и пялился на входные двери, которые поскрипывали, изредка впуская и выпуская людей. Затем, продрогнув от неподвижного стояния на холоде, я пошел к переходу на ту сторону, но, дойдя до него, прошел мимо.       Так за день я нарезал несколько больших кругов вокруг здания, пару раз останавливался напротив входа, но потом снова продолжал свой путь по орбите. Я так и не решился не то что войти, но даже перейти дорогу и хотя бы пройти рядом с крыльцом. Когда начало темнеть, я раздосадованно самопровозгласил себя трусливой мартышкой и поплелся домой, утешая себя все теми же глупыми мыслями, что, наверное, хромому помощь и не нужна, иначе он бы сам давно за ней сходил, и что в последнее время он в нормальном состоянии (насколько это возможно для изувеченного человека), вроде бодрый и вполне веселый, спасибо за это затянувшим небо снеговым серым тучам.       Дорога домой показалась довольно долгой. Все-таки искать ориентиры в обратном порядке несколько сложнее. Тем более если не особо помнишь, как добрался до места. Вернулся я позже обычного и этим заставил изрядно поволноваться хромого, который, как всегда, ничего не ел и ждал меня.