ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть вторая. КИРИОН

Лекарь отправился к Эрендис и предложил ей отдохнуть в комнатах сына. — Благодарю Вас, но я не видела его почти четыре месяца… Я останусь с ним, — тихо ответила она, с нежностью глядя на спящего юношу. — Как Вам будет угодно, миледи, — ответил Келегорм, — я скажу приготовить Вам постель здесь. Вечером Кирион ненадолго проснулся. — Как Вы узнали, где меня искать?.. — У капитана Аксантура. — Понятно… — Он покачал головой. — В чем дело? — Я поражаюсь тому, что Принц и лорд Минастан отпустили Вас… — Меня не отпускали и не отпустили бы. Он взглянул на нее. — Принцу Фарамиру я сказала, что еду в Пеларгир, а там я села на корабль, шедший в Харондорскую гавань. После чего через Хиармению добралась сюда. — В этих краях опасно. — Я хотела найти и увидеть тебя. — Спасибо. — Единственное, о чем я жалею, — это караул, назначенный твоим Дедом охранять меня… Они думали, что проводят меня до Пеларгира, а им пришлось ехать в Хиармению, а потом сюда. — Думаю, когда Вы вернетесь, Принц отблагодарит их. — Я не вернусь без тебя. — Король… позволил мне вернуться?.. — В его глазах мелькнула надежда. — Нет. — Значит, я должен остаться. — Поговорим об этом позднее... Кириону не хотелось омрачать встречу с матерью ссорами, и он согласился. — Простите. — За что, Кирион? — За то, что я уехал, не предупредив… — Я слишком люблю тебя, чтобы долго на тебя сердиться… И я так рада тебя видеть. Проснувшись утром, Кирион снова на мгновение испугался, что приезд матери был лишь сном. Он сел на постели. Увидев ее на соседней кровати, он улыбнулся и снова лег. Услышав скрип, она приподнялась. — Все хорошо? — Да… Скоро Кирион более-менее поправился и вернулся в свои комнаты. Для Эрендис принесли туда сносную кровать. — Ух ты. Она даже не очень скрипит… Мне такую пожадничали. — Он усмехнулся и посмотрел на нее совершенно детскими глазами. «Как же я его люблю», — подумала Эрендис. Теперь Кирион вернулся к исполнению своих обязанностей, но они с матерью почти не разлучались. Эрендис сидела с ним на трапезах, вместе с сыном наблюдала за упражнениями воинов, а в свободное время они гуляли неподалеку от крепости. — Кирион, собирайся. Я приехала за тобой и без тебя не уеду, — в один из дней сказала она. — Я останусь, мама. — Тебе же так тоскливо здесь. Зачем оставаться? Чтобы переболеть всеми местными хворями? Пусть пришлют им нормального помощника коменданта. — Я, значит, не нормальный? — Ты прекрасно знаешь, о чем я. Кирион опустил голову. — Зачем тебе тратить себя здесь? Кирион… Нам тоже плохо без тебя… Если ты не хочешь вернуться ради себя, вернись ради нас!.. Ведь ты так не хотел уезжать… Что поменялось? Почему ты хочешь остаться? — Она пыталась заглянуть ему в глаза. — Если бы Вы знали, как я хочу вернуться… — Я знаю, мальчик, я знаю. И потому приехала за тобой. — Король… — Послушай, что тебе этот Король? Ну не казнит же он тебя... Сейчас не законы военного времени. — Капитан Аксантур не рассказал Вам, почему Элессар выслал меня? — Нет. — Принцесса Эльвинг заявила, что любит меня, и, чтобы охладить ее чувства, меня убрали с глаз долой. — Я догадывалась, что вся эта высокопарная болтовня о служении стране и блюстительстве ничего не значит. И словами о благе Гондора он лишь прикрывает свои интересы. — Для него личные интересы и интересы Гондора совпадают. Но я хотел бы, чтобы принцесса меня забыла. — Если тебя нужно было просто убрать из столицы, можно было отправить тебя к дедушке Минастану в Пеларгир. — Это слишком близко. Эльвинг бы это не остановило. — Тебя бы с радостью приняла семья Фириэль в Пиннат-Гэллин, в конце концов, ты мог бы снова уйти в плавание!.. — В плавание было бы здорово… — Зачем было отправлять тебя в эту дыру? — Не знаю. Наверное, чтобы принцесса точно не нашла меня, — усмехнулся он. — Я же нашла… — Вы — мать. И мало кто умеет любить, как любите Вы. — Пожалуйста, Кирион… Ты же не хочешь, чтобы я проделала столь долгий путь напрасно?.. — Вы проделали его не напрасно. Я был счастлив эти дни, как никогда… По крайней мере, с тех пор… — он умолк. — Вернись. Я потеряла твоего отца, я не могу потерять еще и тебя… Элессар не посмеет тронуть тебя, если ты вернешься. — Может быть, то, что я здесь, не так уж и плохо… Здесь совершенно нет женщин. — Кирион, будь серьезнее. Ты нужен в Эмин-Арнен. Он молчал и кусал губы… — Пожалуйста, мальчик мой… — Она заплакала. — Не плачьте, прошу Вас. — Он обнял ее. — Я не уеду без тебя… — Останетесь здесь на два с половиной года?.. — попробовал пошутить он. — Кирион… — Мама, я все-таки помощник Коменданта. У меня есть обязанности. Я не могу просто взять и уехать. — Глупости! Здесь четыре офицера на шестьдесят солдат… Они прекрасно обойдутся до прибытия нового помощника. — Мама, так нельзя. — Можно! Ты болел десять дней и не мог исполнять свои обязанности — и ничего не случилось. Он вздохнул. — Мама, если я сейчас вернусь с Вами, я нарушу приказ Элессара. Да, сейчас не военное время, и он не казнит меня. Но я все равно нарушу приказ. Да, он милостиво и великодушно простит меня. А я не хочу хоть в чем-нибудь быть ему обязанным. Я приехал сюда, и я вытерплю эти три года. Хотя бы для себя. Чтобы знать, что я могу выдержать. — Как же ты упрям. — В моем пребывании здесь есть и хорошие стороны… Здесь нет ни принцесс, ни их фрейлин, ни других девиц. Нет и их странных родственников. — На корабле их тоже нет. — На корабле мне было бы слишком хорошо… — вздохнул он. — Кирион. — Она взяла его за руку и снова заглянула в лицо. — Вы не пробовали поговорить с Королем, чтобы он отменил мою ссылку сюда? — Конечно, пробовала, но он высокомерен и упрям. Он покачал головой. — Я не хочу. Не хочу, чтобы у него была дополнительная власть надо мной. — Как у него не может быть власти над тобой, если он Король? — Считается, что в свое время он исцелил дедушку Фарамира, и тот всю жизнь полагал, что обязан ему. Я же не хочу быть хоть в чем-нибудь ему обязанным. — Кирион. — Когда он объявил о том, что отправит меня сюда, я спрашивал у капитана Аксантура, что мне делать. И он ответил, что или совершить переворот, или ехать сюда. А капитан Аксантур — очень умный человек. — Вернись в Гондор, он не посмеет тронуть тебя. — Я же только что объяснил, что не хочу быть обязанным королевскому великодушию, — усмехнулся он. — Небо… Какое великодушие! Отправить ни в чем не виновного человека в ссылку… — Мама... Возможно, что-то изменится в ближайшие месяцы. Думаю, капитан Анборн не будет возражать, если в конце лета или в начале осени я съезжу в Пеларгир. И мы увидимся, — добавил он, обнимая ее. — Я не уеду без тебя. — Мама, каково Амариэ без Вас? А дедушка Минастан? Да и Принц очень переживает за Вас. — Я отправила письмо и сообщила, где я, еще из Хиармении. Кирион вздохнул и заговорил о другом. Спустя две недели Эрендис все же сдалась и нехотя согласилась уехать. Накануне они просидели за полночь, а уже на рассвете следующего дня покинули крепость. Они ехали рядом и молчали. Примерно в три часа по полудни она остановила лошадь. — Тебе еще возвращаться в крепость… — Хорошо. Пожалуйста, напишите из Хиармении и из Пеларгира. Они спешились и крепко обняли друг друга. Потом Кирион опустился на колени, и мать благословила его. — Я обязательно вернусь. Обещаю, — произнес он, вставая. — Ты обещал приехать в Пеларгир. — Приеду. Непременно. Мать и сын снова сели в седло. Эрендис вместе со своей маленькой свитой тронулись в путь. Некоторое время Кирион не трогался с места, глядя вслед удалявшимся всадникам. Внезапно мать обернулась. Он поднял руку и помахал ей, она ответила. Какое-то мгновение они жадно смотрели друг на друга, затем продолжили путь. Кирион вернулся в крепость, когда уже давно стемнело. Его встретил хмурый Комендант. — С ума сошел? Ты же говорил, что проводишь совсем чуть-чуть! — Я же вернулся… — Благодари небо. Ездить в этих местах в одиночку... — Почему Вы не сказали, насколько здесь опасно?! Я бы проводил ее хотя бы до Хиармении!.. — У нее четверо провожатых. А ты — один. Кирион вернулся в свое жилище. Без Эрендис там было невыносимо пусто. Он опустился на кровать и заплакал. К боли от разлуки теперь примешивалась мучительная тревога за мать. Через какое-то время пришло письмо из Хиармении, и Кириону стало немного легче. Дорога из столицы Харондора в гавань теперь считалась сравнительно безопасной. Еще больше он обрадовался, когда узнал, что Эрендис благополучно достигла Пеларгира. “Теперь все должно быть хорошо”, — с облегчением подумал он. Но в крепости ему стало еще тоскливее, чем прежде. Комендант и остальные офицеры держались с ним вежливо, но отстраненно, и он понимал, что после визита матери ни у кого не осталось сомнений в том, что он совсем не тот, за кого был вынужден себя выдавать. Прошло чуть больше месяца. В один из дней привезли письмо, где Эрендис писала, что вернулась в Эмин-Арнен и нашла всех в добром здравии. Еще примерно через неделю, вечером к Кириону постучали. Он отозвался. К его огромному удивлению на пороге появился высоченный человек, в котором юноша, присмотревшись, узнал Эделиона. — Эделион?.. Тот подошел и стиснул его в своих ручищах. — Кто же еще? — улыбнулся тот. — Ну… В прошлый раз ко мне приехала леди Эрендис. Эделион вздохнул. — Что-то случилось? Говори! — Кирион стиснул его плечи. — Ничего страшного. — Нет, я же чувствую… — Леди Эрендис опять ездила к Элессару. Просила за тебя. — Небо, зачем?.. — юноша расстроенно покачал головой. — Ты же сказал, что вернешься, только если Король позволит… — А он, естественно, не позволил. Эделион кивнул. — Жаль. А ты… почему приехал? — Мне было очень жаль миледи. Что с ней так обошлись… — Он умолк, понимая, что сказал лишнего. — Как обошлись?! Что ты хочешь сказать? — Она очень расстроилась, что Элессар не стал ее слушать. Мне стало жаль ее, к тому же я очень соскучился по тебе и вызвался поехать сюда. — Зачем, Эделион, зачем? Ты же был младшим капитаном в гвардии Цитадели. — Король обещал сохранить за мной место. — Что же на него нашло? — Наверное, он понимает, что поступил с тобой несправедливо. — Что ж, спасибо, что приехал проведать меня. — Я не проведать, я останусь с тобой, пока ты не вернешься. — Ты с ума сошел! Это больше двух с половиной лет. — Ну и что. — Как это “ну и что”? У тебя жена, ребенок. — Кирион… Если бы твой отец не забрал меня тогда из долины… То у меня не было бы ни жены, ни ребенка, да и гвардейцем я бы никогда не стал. — Отец тебя забрал не для того, чтобы ты всю жизнь чувствовал себя обязанным ему или мне! — Я знаю. Но если бы не он, я бы просто умер от голода и ужаса. — Я ужасно рад тебя видеть и благодарен тебе за то, что ты приехал, но, прошу тебя, вернись к Линдиссэ и Хурину. Представь, как им одиноко без тебя. У Линдиссэ никого нет. — У нее есть принц Фарамир и Хурин. Она поддержала меня, когда я сказал, что хочу отправиться к тебе. — Линдиссэ очень добра, но ей нужен муж, а мальчику — отец. Подумай, детство бывает всего один раз. Время, проведенное вдали, уже не вернуть. Ты не будешь видеть, как он растет… Отец всегда расстраивался, когда был вынужден расставаться с нами. — Кирион, я не уеду. Не уговаривай. — Эделион снова крепко обнял его. — Посмотрим… А в качестве кого ты приехал? — В качестве младшего капитана. — Но тут уже есть один, и он друг Коменданта. Ты вместо него? Капитан Анборн мне этого не простит. — Нет, — усмехнулся великан, — в нагрузку. — ? — Будет на одного офицера больше. Я могу выполнять твои обязанности. — А я? — А ты читай, — улыбнулся он. — Знаешь, без обязанностей мне будет совсем тоскливо. — Я тебе еще целый ящик с книжками привез. Тем временем в гостиной Коменданта офицеры восточной крепости держали очередной “совет”. — Мало нам было этого красавчика, теперь прислали еще, — с досадой заявил Комендант. — Он намного больше похож на воина, чем наш капитан Хурин, — заметил Эарнур. — Это понятно. Но меня волнует, сколько он ест, например. — Прокормим, — отозвался Келегорм. — Как Вы думаете, мастер Келегорм, этот тоже... знатный? — Мне кажется, что нет… Хотя надо к нему присмотреться. — Эх. Жили-служили-не тужили... — Согласен с Вами, — отозвался лекарь. — Как бы в Хараде не прознали, что за юноша у нас в крепости. — Что Вы имеете в виду? — Что за него могут дать хороший выкуп, например. — Пожалуй, Вы правы… Но он с тех пор, как проводил мать, не покидал крепости. — И правильно. Следующие дни Эделион ходил за Кирионом по пятам. Юноше, естественно, было веселее с ним, но чувствовал он теперь себя совершенно лишним. В конце августа Комендант с готовностью отпустил Кириона и Эделиона в Пеларгир, дав им трех провожатых. На рассвете они выехали из крепости и отправились на запад, чтобы минуя Хиармению достигнуть Харондорских гаваней и отправиться в Пеларгир. Юноша был почти счастлив, и единственное, что омрачало его путешествие и долгожданную встречу с родными, было то, что ему не удастся побыть с ними подольше, так как его отпустили всего на месяц, и большая часть времени должна была уйти на дорогу. Они миновали соседнюю крепость и повернули к столице Харондора. В новой провинции Гондора были заселены лишь приморская часть и окрестности Хиармении. Здесь же было по-прежнему пустынно. В один из вечеров уставшие от жары и пыли путники достигли одного из убогих постоялых дворов. Хозяин встретил их любезно и накрыл на стол. Еда оказалась терпимой на вкус, но вино — отвратительным. Юноша не выпил и половины небольшой чарки, как его начало клонить в сон. Он поблагодарил хозяина, поднялся в отведенную ему комнату и немедленно уснул. Разбудил его какой-то странный шум. В его комнатушке кто-то был. — Что вам здесь нужно? — Он сел на постели. Один из людей навалился на него, за ним — следующий. Кирион попробовал сопротивляться, но, похоже, странное вино сделало свое дело, и скоро он связанный лежал ничком на постели. “Кто это?.. Что им от меня нужно? Где Эделион?” Ему насильно разжали зубы, влили еще отравленного вина, и он снова забылся. Очнулся он повозке с цепями на руках и ногах. На голове у него был мешок с прорезью для носа. — Эй, что это такое? — спросил он. — Кто вы?.. К нему кто-то приблизился и стянул мешок с головы. — Мы охотники. За людьми, — ответил смуглый мужчина. — В Харондоре? — Почему нет, — усмехнулся тот. — Что вы собираетесь с нами делать? — Продать на невольничьем рынке. — В Харондоре и Умбаре не может быть невольничьих рынков. — Зато они есть в Харадских царствах. — Отпустите нас. За нас... могут хорошо заплатить. — Еще чего. За твою мордашку нам и так хорошо заплатят, а связываться с гондорцами я не собираюсь. На голову юноши снова опустился мешок. Ему стало плохо. — «Нет это страшный кошмар, я сейчас проснусь…» Но увы, пробуждение не наступило. Через несколько часов ему дали попить. Он успел окинуть глазами остальных. Все были с мешками на головах, но он узнал могучую фигуру Эделиона. — «Даже его обезвредили. Проклятое вино, но оно в этих краях всегда такое отвратительное, что я не заподозрил отраву… что же делать?» Он вспомнил, как отец не единожды сам уходил из рук умбарцев и харадцев, но в последний раз даже ему понадобилась помощь. А Принц теперь совсем стар, да и капитан Аксантур уже не молод. Теперь вместо Пеларгира и встречи с родными их ждала жуткая неизвестность… Кирион попробовал было заговорить с Эделионом, но тут же получил плетью по спине. Прошло несколько дней, никто не остановил похитителей. — «Вот вам и крепости… Из постоялого двора безнаказанно похитили пять человек, включая двух капитанов, и теперь мы, вероятно, уже в Хараде. Мама и Дедушка могут просто не пережить этого». Кириону казалось, что он сойдет с ума. День за днем с мешком на голове, почти без движения... Наконец, ему в очередной раз ему открыли лицо, и он понял, что они находятся в Харадском городе. Пленников сняли с телеги и повели, а вернее, поволокли, внутрь одного из зданий. Юноша кинул взгляд на Эделиона — тот выглядел изможденным, в глазах было отчаяние. Их разъединили и заперли в тесных комнатушках. Теперь пленника начали хоть и не вкусно, но сытно кормить, правда, аппетита у юноши совсем не было. Еще через пару дней появился предводитель шайки. — Зачем плохо ешь? С твоей физиономией тебя могли бы купить и в царский дом, — заметил он. Кирион не ответил. На следующий день им надели металлические ошейники и отвели на базарную площадь. Кругом были люди в цепях, и юноша понял, что это невольничий рынок. На помост по очереди выводили людей. В основном это были смуглые или темнокожие жители ближнего и дальнего Харада. Продавцы выкрикивали цены, расхваливая товар, покупатели торговались, называли свою цену, после чего рабов уводили, иногда по одному, иногда сразу несколько. Юноше снова захотелось очнуться от этого кошмара, но увы, пробуждения вновь не случилось. Наступила их очередь. С гондорцев сорвали всю одежду и нагих выволокли на помост. Кирион закрыл глаза, но слышал шум и восклицания вокруг. Внезапно его потянули за цепь, и от неожиданности он упал и больно ушиб ногу. Его стащили с помоста. Рядом стоял потерянный Эделион. — Кирион. Тот взглянул в ответ. — Похоже, нас купили вместе. Это хорошо. — Ты понимаешь, что ты говоришь?! Нас купили. Да, купили, мы теперь рабы, а в Гондоре у нас… — он не смог договорить. — Не надо отчаиваться. Нас не разъединили, это уже добрый знак… Пленникам связали руки за спиной, присоединили к одной общей цепи и куда-то повели. «Как собаки, хуже…» — подумал юноша. Теперь он заметно прихрамывал. Примерно через четверть часа они подошли к богатому дому, и их ввели внутрь. Кириону развязали руки и привели в помещение, похожее на купальню, где сняли ошейник, после чего два высоких полноватых человека вымыли его. Затем на юношу надели тунику непривычного желтого цвета и отвели в небольшую, но довольно богато убранную комнату, устланную коврами. Он сел на низкое ложе и задумался. — «Что теперь? Похоже, меня купили не для работы в поле, рудниках и не гребцом на умбарские галеры…» В комнату вошел человек с седой бородой. Он поклонился, после чего начал втирать мазь в его ушибленное колено. «Лекарь», — подумал Кирион. Судя по всему, тот неплохо знал свое дело, но до приветливого мастера Рантужа ему было явно далеко. — Что-нибудь еще беспокоит? Юноша не ответил, и врач оставил его. Еще один слуга принес поднос с едой. Она оказалась вполне вкусной, но есть он по-прежнему не мог. — «Что им от меня нужно?.. Зачем меня купили. Зачем? И при этом заботятся… чем это может обернуться? Скорее всего, ничем хорошим...» За окном стемнело, Кирион лег в постель и в конце концов все же уснул. (C) 2020 murzwin