ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть вторая. КИРИОН

Примерно через месяц из Эмин-Арнен приехал гвардеец и попросил немедленно проводить его к Блюстителю. Кирион собирался обедать. — Милорд, прибыл посланник из Эмин-Арнен. Случилось что-то серьезное… Кирион встревожился, но вспомнил, что все члены его семьи были в Поместье. “Что могло произойти?..” — Пригласите его. Жена взглянула на него. “Хоть бы он сильно не расстроился”. Она привыкла к спокойному и радостному Кириону, и ей не хотелось, чтобы он изменился вновь. В Зал почти вбежал гвардеец Белого Отряда Принца. — Лорд, Кирион… Ваш дядя лорд Эльборон сбежал из Эмин-Арнен! Блюститель немного опешил. — Давно? За ним же хорошо следили... Как это произошло? — Обнаружили сегодня рано утром. Капитан Таргон немедленно послал меня к вам! — Очевидно, ему помогли. — Разумеется, милорд. — А что с караулом, который должен был охранять его. — Им подмешали что-то в ужин, и они уснули. — ? — Утром, когда пришла смена, их с трудом разбудили, а одному было так худо, что пришлось послать за лекарем. — Капитан допросил повара? — Не знаю, милорд, меня немедленно отправили к вам. Но естественно, господин капитан отправил людей, чтобы попытаться догнать его. Кирион сел в кресло и задумался. — Нужно в первую очередь узнать, кто это сделал – подмешал снотворное в пищу. Пусть капитан Таргон проведет расследование. Если будут подозрения, что кто-то замешан, арестовать, но обращаться хорошо. Я приеду и разберусь, — произнес он. — Хорошо, милорд. Когда дверь за посланником закрылась, он покачал головой. — Ты… расстроен? — осторожно спросила жена. — Не побегом. Лорд Эльборон уже пожилой, спившийся человек. Не думаю, что он способен наделать много дел, а если что-то и устроит, то, в первую очередь, повредит себе. Мне не нравится другое… — Он вздохнул. Встревоженная Эльвинг положила ему руки на плечи. — Нынешние слуги в Замке были лично отобраны принцем Фарамиром. Он умный и проницательный человек, его обмануть непросто. И все же среди них оказался предатель… Надо обязательно выяснить, кто он. Меня мало беспокоит побег дяди, но единожды предавший может легко предать вновь. С более серьезными или трагичными последствиями. — Вышлешь отряд из Минас-Тирит на поиски? — Не думаю, что это нужно. Мне жаль его. Ему было невесело под арестом, но не думаю, что на свободе ему станет намного легче… За обедом Кирион размышлял о случившемся. “Или все же послать отряд из Минас-Тирит на помощь гвардейцам Итилиена?.. Куда он поехал? В Рохан? Но вряд ли супруг Глорэдель будет рад принять его… Как и племянник, король Эльфвинэ. В состоянии ли он мстить? Или просто вырвался на свободу? Если просто бежал, то поймать его будет жестоко. Нужно посоветоваться с Дедушкой. Как бы отвлечь принцессу?” Обеспокоенная Эльвинг бросала на него взгляды, пытаясь понять его настроение. После обеда он подошел к ней. — Ты же любишь рукодельничать? — Да, очень. — Не вышьешь мне тунику? — С радостью. Какую ты хочешь? — Темно-синюю с серебром. — Конечно… — Из шелка? — Да. Кирион поцеловал ее в лоб. — Через час-полтора я обязательно загляну к тебе, — пообещал он. Она кивнула, позвала Ирильдэ и Ниниэль и удалилась в свои покои. Кирион поспешил в Палантирную. “Попробую отыскать дядюшку… Если он едет в Рохан, не буду трогать его”. Найти беглеца оказалось не так просто. Но Кириону все же удалось. “В Рохан… Пусть едут, — вздохнул он. — С кем это он?” Блюститель усилием мысли увеличил изображение. “Кто это? Неужели Дирхаэль? Сын капитана Кемендура...” Ему была неплохо известна история взаимоотношений Кемендура с его отцом и то, как погиб капитан. “Для Дирхаэля, конечно, мы виноваты во всем. И как он умудрился помочь дядюшке? Ведь все в Замке должны были быть преданы Принцу. Как этот тип сумел устроить побег?.. Его и на порог не должны были пустить…” Колокол пробил очередной час. “Сколько уже я здесь?.. Он собирался уже отложить Палантир, когда увидел Деда. — “Как ты?” — “Спасибо, милорд”. — “Что-нибудь случилось?” — догадался Дед. — “К сожалению, да. Лорд Эльборон сбежал из Замка”. Принц явно расстроился. — “Что-нибудь известно?” — “Похоже, напоили стражу…” — “Ты выслал отряд задержать его?” — “Не знаю, нужно ли… Капитан гвардии Итилиена отправил людей, чтобы попробовать задержать его. Но мне удалось разыскать его местоположение в Палантире. Он едет в Рохан”. — “Кирион, он может что-нибудь устроить”. — “Возможно. С ним Дирхаэль”. — “Это действительно плохо!.. С кем же он сумел договориться в Замке?” — “Не знаю, милорд”. — “Я немедленно приеду”. — “Может быть, не надо? Я справлюсь”. — “Даже я не авторитет для него, что уж говорить о тебе. Но его надо задержать. Хотя бы для того, чтобы разлучить с Дирхаэлем”. — “Я знаю, где он. И могу послать гвардейцев в конкретное место. Но не вызовет ли моя осведомленность подозрений?” — “Дорога в Рохан — это первое, что приходит в голову для его поисков. Не переживай. Чтобы выслать туда людей, не нужно особой прозорливости”. — “Как Вы скажете, милорд”. — “Задержите его и ждите меня”. — “Милорд…” — “Это мой сын, и я несу за него ответственность. Я должен увидеться с ним”. — “Я буду очень рад Вашему приезду…” — улыбнулся Кирион. На этом они попрощались. Молодой человек убрал Палантир в шкатулку, после чего надел тунику, которой, по обыкновению, прикрывал сферу, чтобы свет от нее не был виден снаружи, и спустился вниз. Первым делом он, как и обещал, отправился к жене. Вместе с Ирильдэ и Ниниэль они кроили ткань. — Кирион! — обрадовалась принцесса. — Нравится цвет? Я очень люблю такой оттенок синего. — Нравится, — улыбнулся он. — Думаю, уже вечером ты сможешь примерить. — Не торопитесь. “Что ж, теперь Эльвинг занята любимым делом и не должна заметить, что я неизвестно где пропадаю…” — подумал он и, вернувшись к себе, вызвал капитана Первого Яруса. — Вы хотели меня видеть, милорд? — Да, господин капитан. Нужно выслать конный отряд на поиски человека. — В какой район? — Северная дорога, по направлению к Рохану. — Какова, по-Вашему, должна быть численность нашего отряда? — Нужно задержать пятерых всадников. Значит… Не менее пятнадцати. Учтите, как минимум двое из них прекрасно владеют мечом. — Можно узнать, кого мы будем задерживать? — Конечно. Старшего сына принца Фарамира Итилиенского лорда Эльборона и его друга, бывшего помощника капитана Четвертого Яруса Дирхаэля. Имена остальных мне неизвестны. — Вы уверены, что всадников пять? Кирион понял, что сказал лишнего. — Их видели жители в Итилиене, но тогда не придали этому значения, — выкрутился он. — “Надо быть осторожнее”. — К ним мог присоединится еще кто-нибудь… Пожалуй, я отправлю человек двадцать, — сказал капитан. — Это разумно. Благодарю. — Кирион улыбнулся. — Несмотря на то, что мой дядя давно ведет себя не вполне подобающе его происхождению и званию, я попросил бы обращаться с ним настолько вежливо, насколько это возможно. Все же он лорд и не преступник. Принц хотел бы… думаю, Принц хотел бы задержать его ради него самого, в первую очередь. — Я понимаю, милорд, и обязательно предупрежу людей. Кирион улыбнулся, кивнул и отпустил капитана. “Что же сделать с дядюшкой, когда его привезут? В тюрьму — жестоко, и он не преступник… Подготовить комнату в Доме Блюстителей?.. Но если он начнет там буянить, никому покоя не будет. Там нет такой автономии, как в Замке. Отправить назад в Эмин-Арнен? Но оттуда он уже удрал, а кто из челяди ему помог – неизвестно… Вот ведь… — Он сжал руку в кулак. — И Дедушка приедет, наверняка, уже после того, как Эльборона доставят в Минас-Тирит”. — Кирион с досадой покачал головой, но по всему получалось, что именно ему предстоит удовольствие встретить дядю и решать, что с ним делать. “До завтра его точно не привезут, возможно, я успею связаться с Принцем”. — Он поднялся и отправился в Тронный Зал, где должен был принять посланника из Дэйла. “Ох, я же теперь кузен Дэйлской королевы, — по пути вспомнил он. — И ведь Эльборон ее отец! Небо!” Когда он освободился и поднялся в покои жены, тунику уже сметали, как она и обещала, и ему пришлось ее примерять. — Здесь убрать немного… Ирильдэ, заколи булавками. Та послушалась, но руки ее так дрожали, что она “зацепила” Кириона. — Ой, простите! — воскликнула девушка. — Ерунда… — добродушно ответил он. — “Неужели и Ирильдэ ко мне неравнодушна… Вот ведь балрог...” Он снял тунику и пока оставил Эльвинг и ее барышень. Оказавшись в спальне, он подошел к окну. Солнце только что село, и небо на западе было золотисто-розовым. “Быть Блюстителем уже совсем не скучно, — усмехнулся он. — А ведь я грозился Дедушке, что первым делом отправлю в отставку Арантара. Надо будет хорошенько проверить его ведомство. Если он просмотрел шпиона Гнаружина – если просмотрел, конечно – то там может оказаться еще много интересного… Странно, что Король до сих пор не снял его”. На следующий день Кирион вызвал Даэрона. — Да, Кирион. — Даэрон… Не кажется ли тебе кто-нибудь подозрительным из людей Казначея? — Думаешь, еще шпион?.. — Нет. Но поскольку он не заметил такого человека в своем ведомстве, думаю, у него там не хватает порядка. В людях он не слишком разбирается, раз у него под носом творилось такое. Понаблюдай. И если заметишь что-нибудь странное или кого-нибудь подозрительного, немедленно сообщи мне. Но наедине, как сейчас. — Конечно, Кирион. Не беспокойся. Убедившись, что жена поглощена шитьем, Блюститель отправился в Палантирную. “Вернется Дедушка со своим Палантиром – и можно будет так не рисковать…” Но, увы, ответа из Пеларгира не последовало. “Наверное, Принц уже на пути в Минас-Тирит...” Молодой человек по-прежнему не знал, что делать с Эльбороном. На следующее утро ему сообщили, что его дядя задержан. — Где он? — спросил Блюститель. — Мы привезли его в Цитадель. Он в Доме Блюстителей. Кирион покинул Дворец и скоро пришел в резиденцию Деда. В Холле под охраной сидели злющий Эльборон и Дирхаэль. “Явился... принц эльфов!..” — с чувством выругался дядюшка. — Лорд Эльборон, я сожалею… — Катись к Морготу, пока я не сказал тебе все, что про тебя думаю. — Скоро из Пеларгира прибудет принц Фарамир, и он определит вашу дальнейшую… — не обратив внимания, продолжил Кирион. — Убирайся. Слишком глуп, чтобы понять с первого раза? С тобой я вообще разговаривать не буду. — Не разговаривайте, но попрошу не доставлять людям лишних хлопот. Я не хочу Вас арестовывать; будьте добры, ведите себя соответственно. — Щенок, — пробормотал Эльборон. Кирион развернулся и вышел. — Скажи, Дирхаэль, разве есть в жизни справедливость?.. Сначала мой убогий паж превратился в моего брата и наследника. Потом стал Блюстителем, любимцем отца и женился на девушке, которая меня отвергла. Теперь за смазливую морду щенок этого бастарда — Блюститель и королевский зять. Хотя совсем юнцом успел прижить мальчишку от какой-то южанки. И теперь его умбарыш — наследник Дома Хурина. А он еще и правитель Гондора и чувствует себя хозяином… Имеет наглость проявлять милосердие по отношению ко мне. — Лицемерие у них в крови. Его папаша умело изображал из себя гонимого агнца, а сам ябедничал принцу Фарамиру. Из-за чего отец лишился должности Капитана гвардии Цитадели, а потом был вынужден покончить с собой. Хотя, казалось бы, давно никому не мешал, — отозвался Дирхаэль. Когда Кирион вернулся во Дворец, его ждала жена. — Твоего дядю задержали? — Да, он в Доме Блюстителей. — Принц Фарамир держал его взаперти… — Да, надеюсь, он скоро приедет и разберется с ним. — Ты же сразу написал ему? Хотя, пока письмо отвезут в Пеларгир, пока он доберется в Минас-Тирит... — У Дедушки удивительное чутье. Возможно, он приедет раньше, чем мы его ждем. Она подошла и обняла его. — Не переживай, прошу… Он наклонился, поцеловал ее в лоб и отправился к себе. День выдался жарким, даже тысячелетние стены Дворца не давали прохлады. “Жаль, Дедушке пришлось уехать из Пеларгира… В каменной Столице совсем нечем дышать”. — Он встал и распахнул настежь окно. На следующий день приехал Принц. Кирион встречал его в Харлондоской гавани. Увидев Деда, он расцвел и побежал к сходням, но опомнился, поклонился и поцеловал руку. А потом все же бросился на шею. — Рад видеть тебя, да еще и в таком в хорошем настроении. — Фарамир крепко обнял его и похлопал по спине — Но будь осторожнее. Люди могут задуматься о том, что тебе слишком много известно. А на умудренного годами седовласого старца ты не похож, мой мальчик. — Но никто не знает про Палантиры, кроме Короля… А он в отъезде, — прошептал Кирион. — Кирион, запомни, за тобой всегда следит множество глаз. Кто-то из простого любопытства. Лорд, Блюститель, королевский зять… Да еще и собой хорош... Как не посплетничать? — усмехнулся Принц. — Кто-то, как Арантар, собирает все наши промахи и все связанные с нами подозрительные моменты. Твой отец жаловался мне, что Арантар не спускает с него глаз, и хотя его абсолютно не в чем было упрекнуть как Блюстителя, его угнетал этот надзор. Память о Палантире лорда Дэнетора жива. Особенно среди людей поколения Казначея. Элессар считает, что Палантир Минас-Анор погиб вместе с моим отцом во время страшного пожара в Усыпальнице Блюстителей. Но если ему сообщат о том, что мы слишком много знаем, он может догадаться о причинах нашей осведомленности. За себя я не боюсь и готов ответить за то, что утаил Палантир, но я не хочу, чтобы мы утратили его. Это очень нужная вещь. Ведь не будь у меня Палантира, я не смог бы спасти твоего отца… — Я понимаю это, милорд… И очень стараюсь не выдать себя. Они приехали в Шестой Ярус, спешились и стали подниматься к Цитадели. — Может быть, Вы сначала отдохнете, милорд? Так жарко. — Поговорю с ним и отдохну. Не переживай. Двери Дома Блюстителей распахнулись, и слуги с поклоном встретили своего господина. — Лорд Эльборон?.. — В своей спальне, милорд… — ответил старший слуга. Фарамир тихо вздохнул и начал подниматься по лестнице. У входа в комнату дежурил гвардеец из белого Отряда Итилиена. Он отпер дверь и с поклоном пропустил Принца внутрь. Эльборон лежал на постели. Услышав, что дверь открылась, он приподнял голову и лениво посмотрел на вошедшего. — А-а, это Вы? — заметил он. — Здравствуй Эльборон. — Быстро же Вы прибежали. Отец взял стул, поставил возле постели и сел. — Что Вам нужно? Неужто соскучились? — Соскучился. Особенно по тому, каким ты был когда-то. Пока не отринул… — Что ж не ценили?.. — Эльборон сел и смотрел на старика. — Я тоже Вас любил… Когда-то. — Зачем ты уехал? — Зачем Вы задаете настолько глупые вопросы? Вам это не к лицу, — с усмешкой покачал головой сын. — Вы ведь кладезь мудрости. Или это намек на то, что от Вас все равно не скрыться? — Если ты хочешь начать новую жизнь, я не буду тебе препятствовать. Но Дирхаэль – не лучшая для этого компания. — Я хочу быть свободным. И выбирать себе друзей сам. Вы заперли меня, хотя я не преступник… Восемь лет я сидел в башне. Я понимаю, на моих руках не было цепей, меня не колотили и выводили подышать воздухом. Прилично кормили и – о невиданное милосердие! – приносили книги и письменные принадлежности. У меня была возможность читать, писать и рисовать... Но я человек и не могу в клетке! — вдруг зарычал он. — Спасибо Дирхаэлю, вытащил меня оттуда. Я уже немолод и хочу жить... слышите, жить! — Что, по-твоему, жизнь? — Свобода. Я не желаю быть Вашим узником и чтобы Вы решали, что мне есть и пить, как проводить досуг! Я племянник роханского короля и внук лорда Дэнетора, нравится Вам это или нет. Я воин, я герой, в конце концов. Вспомните сражения с вастаками у моря Рун! И я не собираюсь продолжать влачить жалкое существование. — Жалким ты стал сам, когда начал беспробудно пить. — Вам стыдно за такого сына? Так оставьте меня в покое. Я уеду. В Рохане правит мой кузен, а моя дочь – одна из главных женщин королевства. — Думаешь, они будут рады тебе и позволят вести разгульную жизнь? — Они не так занудны и не строят из себя праведников. — А на какие средства ты собираешься так жить? — О, я знаю, что вы мне предложите… Написать отречение и отказаться от прав на Итилиен в обмен на терпимое содержание и обещание не показываться в Гондоре, верно? — Нет. — Не лгите, довольно уже. — Можешь верить в это или нет, но я никогда не лгал тебе. Эльборон расхохотался. — Довольно. Не надоело? Мне было бы проще, если бы Вы честно признались, что согрешили. Но Вы же глупо и упрямо упираетесь уже несколько десятилетий! Меня тошнит от Вас. — Как бы это ни выглядело в твоих глазах, я не лгал тебе. Могу призвать в свидетели даже Создателя. — Если бы Создатель поражал всех клятвопреступников… Призывайте в свидетели кого хотите. — Жаль, что ты не хочешь меня услышать. — Я вообще не желаю Вас ни видеть, ни слышать. Выделите мне достойное содержание и не вмешивайтесь в мою жизнь. — Я не хочу, чтобы ты оставался с Дирхаэлем. Он дурно на тебя влияет. — Оставьте. Он мой единственный друг, которому не наплевать на меня. — Как раз то, что он поддерживает тебя в твоем желании вести разнузданную жизнь, свидетельствует о том, что… — Вот что, милорд… Не тратьте время. Вам меня не изменить. И да, я все еще наследник Итилиена. И после Вашей смерти я стану принцем. Щенку вашего ублюдка придется подождать. Хотя долго я, скорее всего, не протяну… — Он откинулся на постель и демонстративно отвернулся. Фарамир вздохнул, поднялся и вышел. Кирион ждал его снаружи. — Ну… как, милорд? — Он ожесточен. И потому не хочет ничего понимать. Я бы даже отпустил его… Но знать бы, что он быстро не скатится в свинское состояние. В любом случае, с Дирхаэлем их оставлять вместе нельзя. Кстати, где Дирхаэль? — Он оказал вооруженное сопротивление, когда их догнали. Двое гвардейцев было ранено. Один серьезно. Это дало мне основание отправить его в тюрьму. — Для Эльборона это даже хорошо… Но не суди Дирхаэля сам. Это вызовет новую волну ненависти по отношению к нам. Пусть Король лично с ним разбирается. — Элессар будет недоволен. Опять некрасивая история, связанная с нашей семьей. — Он тоже косвенно причастен к этому. Я женился на девушке, которая была влюблена в него. Чтобы помочь ему и таким образом отблагодарить. Это была великодушная глупость с моей стороны. Но кто знает, как аукнулась бы Элессару эта влюбленность, не отвлеки я гордую роханскую деву на себя. Спустя несколько дней Эльборон, сопровождаемый несколькими гвардейцами из Белого Отряда Принца, все же уехал в Рохан. — Пусть попробует жить там, — сказал Фарамир внуку. — Кто знает, вдруг у него получится… Надо хотя бы дать ему возможность попытаться. — Конечно, милорд, — согласился Кирион. Он представил себе безрадостное существование дяди, и ему стало жаль его. “Каково это – жить, понимая, что почти вся жизнь позади. Плодов — нет, и ты уже ничего не можешь изменить? — размышлял он. – Конечно, у него есть дочери… Внуки. Тот же Хурин, сын Эделиона и Линдиссэ – какой славный мальчик… Но для него это не внук и утешение на закате жизни, а отродье кузнеца, и он знать его не хочет. Как и Линдиссэ, по его мнению, уронившую себя браком с простолюдином по происхождению. В свое время он отверг отца, так как не смог простить ему появление брата. Потом отказался от жены, которая любила его. И потерял и ее, и дочерей. Его сын погиб, и теперь он страшно одинок. Надо постараться прожить жизнь так, чтобы перед смертью не корить себя…” С приездом Деда Кириону стало легче. Тот не поехал в Эмин-Арнен, а остался в Столице в Доме Блюстителей, и теперь Кирион пропадал у него все вечера. — Я рад, что ты каждый день навещаешь меня, сынок, но у тебя есть жена, и ей, наверное, скучно. — Я еще успею ей надоесть, — усмехнулся внук. — И кто знает, сколько у нас с Вами еще в жизни вечеров, — тихо добавил он. — Это жизнь, Кирион. Мне и так отмерен, по нынешнем временам, долгий срок. Мой прадед, Дол-Амротский принц Ангелимир, прожил сто семнадцать лет. Жизни же моей матери, брата и даже сына оборвались рано. — Зато Элессар – ровесник Вашего отца. Сколько ему? Сто шестьдесят шесть? И живет себе припеваючи. — Не думай о других. Ты же знаешь, что в жизни нет справедливости. К тому же иногда долгая жизнь — это наказание. — Не в его случае. Он вполне процветает. — Оставь его, Кирион. Ему не хватает тонкости, поэтому ему проще. Но хотел бы ты быть таким, как он? — Никогда. — Видишь?.. — Но я не хочу терять Вас… Вы умрете, а он будет жить. — Скажу честно, я устал, Кирион. Столько дорогих мне людей покинули этот мир. А это очень больно. Конечно, у меня есть ты, Фэамир, твои сестры, Мардил и Эарнил, Линдиссэ и ее Хурин, малыш Эрейнион. Но я устал и готов уйти. — Пожалуйста… — Сколько-то я еще протяну, Кирион. Понимаю, что ты еще очень молод, мой мальчик. Я остался один в тридцать пять и все равно натворил дел. — Он вздохнул. Вскоре Кирион простился с Дедом и вернулся во Дворец. — Туника готова, — произнесла жена, увидев его. В ее голосе чувствовалась легкая укоризна. — Спасибо. Завтра я непременно надену ее. (C) 2021 murzwin