Укус. Вероника.

Глава 4. Кровь. Проснулась я от звонка в дверь. Открыв ее, я увидела Федю. - Доброе утро, собирайся, и идем ко мне в гости. Собаку прихвати. Ты дала ей имя? Я помотала головой, оделась, взяла собаку, которой никак не могла подобрать имя, и мы пошли к Феде. Как же я давно у него не была! Лишь только щелкнул замок, и я уже услышала, а потом увидела Лайзу. Она весело и дружелюбно махала хвостом. Собака радостно встретила и Федю, и свою дочку. Немного погодя, она подошла ко мне. Понюхала, посмотрела, еще понюхала. Узнала. От радости, она запрыгнула на меня. Раньше я упала бы под таким натиском, а сейчас и не покачнулась. Казалось, эти добрые глаза заметили перемену во мне, но не обратили на нее ни малейшего внимания. Я погладила ее, почесала за ухом, и кинула яблоко, которое собака схватила налету. Я не забыла его взять. Она очень радовалась, и я вместе с ней. Наконец, собаки успокоились и ушли в коридор, на свой диванчик. Федор принес и протянул мне серого цвета бутылку от колы. Зачем? Мне же нельзя пить воду с добавками. Вдруг я поняла, что в ней и отшатнулась. - Выпей. Иначе придется переливать. Но тогда уже человечью. А донорской крови итак не хватает. Мы должны попробовать этот шанс. Я взяла бутылку. <i> Ну, давай же. Что ты ждешь? Просто выдуй ее залпом и все. <i/> Я вдохнула побольше воздуха, зажала нос и опустошила бутылку. Гадость же все-таки! Потом отдала ее Феде и села на диван. Не тошнило. Это хорошо. Может усвоиться. Давай, Ника, кушай. - Чья кровь? И откуда? – спросила я, точно не зная, хочу ли я услышать ответ. - Я лучше не буду говорить. Какая разница? Главное, чтобы Нике понравилось. – Весело ответил он. - Не знаю, как Нике, но, по-моему, просто супер, - оптимистично заметила я, - спасибо Федя. Ты просто чудо. Он сел рядом со мной, и я крепко обняла его, и поцеловала в щеку. Мне было так хорошо рядом с ним. Где-то в своем подсознании я будто взлетела. И порхала, порхала… А потом вдруг упала в воду. Я тонула. Я задыхалась. Я барахталась, но погружалась все глубже и глубже… Сквозь толщу воды я услышала лай собаки голос Феди: - Вера! Прекрати, Вера! Вера, ты меня слышишь? ВЕРА! Я изо всех сил начала всплывать на голос. Я должна добраться, чтобы вздохнуть. Я выплыла на поверхность и жадно вдохнула. Похлопав глазами, я поняла, что уже не в воде. Я держала руками плечи Феди. Он лежал на диване, руки под неестественным углом лежали за спиной. Причем он не просто лежал, я его впечатала в диван. Рубашка была порвана. Он с ужасом смотрел в мои прояснившиеся глаза. Рядом лаяла Лайза. Я отскочила от друга метра на два и с не меньшим ужасом пыталась понять, что произошло. Точнее догадаться-то можно, но почему? Что со мной было? Собака оскалилась на меня. Федя поднялся, но не с первого раза. Одной рукой он не мог пошевелить совсем, у другой без движений болталась кисть. Он заорал на меня: - Вера, ты, что с ума сошла или… - друг осекся. Видимо вид у меня был пораженный, - что с тобой произошло? – уже тихо и спокойно добавил он. - Федь, я не знаю. Я не помню, как это случилось. Что тут было? Я как будто тонула в глубине сознания, а потом ты меня позвал, и я всплыла. Голос дрожал, да еще я заикалась. И даже не заметила, что уже сижу на полу. - Ну, мы поцеловались, - он слегка смутился и начал рассматривать свои колени, - потом ты меня толкнула и вжала в диван. Глаза у тебя были другие, бешеные какие то. Я решил, что это не ты. Но когда я начал сопротивляться, ты меня приподняла, заложила назад руки и снова впечатала, - он как бы виновато посмотрел на меня и снова опустил голову. Ему-то в чем меня винить? - Я сразу понял, что что-то не так. У тебя глаза безумные были. А потом я начал звать тебя, и ты как будто очнулась. Вот и все. Я сползла по стенке на пол. Шок, смущение и страх давили на плечи. Сглотнув, я осиплым голосом спросила: - Что у тебя с руками? - Тут вывих. Нужно просто вставить, - он показал болтавшуюся правую руку, - а тут перелом. Нужно забинтовать, - он кивнул на кисть левой руки, - позвони Алексу и Европе. Они все сделают, как нужно. Мне стало ужасно стыдно. Какой-то своей частью я не хотела, чтобы кто-нибудь узнал об этом инциденте. Но совесть говорила обратное. Пусть все знают, что я сумасшедшая. - Я не буду им звонить. Я позвоню в скорую помощь. Скажу, что тут находится человек с переломом руки и психически больной. - Даже не думай! Ты боишься врачей. И даже не смей сдавать себя в психушку. Мы справимся, и мы тебе поможем. Если бы руки были целы, я бы сам им позвонил. «Вытерпишь. Поделом тебе. Пусть все знают. Пусть ты просидишь с врачами, один вид которых приводит тебя в ужас, в доме с желтыми стенами» - так говорила моя совесть. Но мои руки уже набирали номер Европы. С некоторым облегчением я подумала, что если бы я позвонила Нико, то он не удержался бы от шуток, а эта парочка была молчалива. Европа говорила только по делу, а голос Алекса я даже и не узнала бы, до того он был молчалив. Приехали они быстро. К сожалению, Нико был с ними. - О, порывы страсти? Да я многое пропустил, - он посмотрел на Федю, - завидую, братан, такой девушке бы парня покрепче, и он подмигнул мне, отчего я еще больше смутилась. - Зачем притащили этого клоуна? – беззлобно спросил Фёдор. - Я не клоун, а спаситель душ ваших от беспросветного занудства. Образ ученого захмырыша устарел, скоро все начнут брать с меня пример, - похвастался Нико. - Вер, на него невозможно обижаться, не правда ли? Я слабо улыбнулась. Действительно, Нико всегда так уверенно говорил о себе с такой простотой и бахвальством, что к нему уже привыкли, и обижаться было бы глупо. Без лишней болтовни Алекс вправил, а Европа перевязала руку. Меня охватил страх. Я боялась, что они узнают и сдадут меня как ненормальную. Я боялась, что Федя перестанет со мной общаться. И я боялась, что это может повториться. Я не знала, что со мной происходит. Когда дело было сделано, все четверо посмотрели на меня. - Я думаю, - медленно протянул Федя, - что у Веры началось раздвоение личности. Наверно, нам следует изучить причины, а так же факторы этого. Он рассказал им все что произошло. Мне становилось все хуже. Я просто сидела на полу и ждала вердикта. - Наверно, эта Ника не так проста как кажется. Это не просто какая-то болезнь, это система. Существо. – Высказала ужасную догадку Европа. – Есть и другой вариант. Ты сходишь с ума на почве болезни. Снова легкая, смущенная улыбка. - Зашибись просто, - я покачала головой. Хотелось, чтобы все наконец отстали от меня. - Ну да, я бы поподробней познакомился с этой Никой, - заявил Нико, и в его интонациях слышался потайной смысл. Я постаралась взглядом приказать ему помолчать. На его лице как обычно появилась ухмылочка. - Думаю, все сегодня устали и нужно отдохнуть, - заметил Федя, - кстати, ведь я главного не сказал! Кровь она выпила, и ее пока не вырвало. Ученые приободрились. - Оставляем объект для дальнейших наблюдений на завтра. Если что звони, - констатировала Европа и вышла вместе с Алексом. - Ну пока, голубки! – Нико тоже ушел. Подождав, пока Нико вышел из подъезда я посмотрела на Федю: - Тебе помочь? - Чем? – удивился друг. - Домой дойти, - глядя на лицо Феди мое недоумение возрастало. - Вер, я у себя дома, - засмеялся он. - Кажется, это диагноз. Я посмотрела по сторонам и расхохоталась. Потом внимательно посмотрела на Федю: - Прости, пожалуйста, ты просто не представляешь… Но он перебил меня. - Я и так все понимаю. Не переживай. Все будет хорошо. Мы тебя вылечим. - Спасибо тебе, за то, что узнал меня и не… - я замолчала. - Да брось ты, - смутился забинтованный Федя, - и придумай, наконец, имя собаке. Она так вообще ни на что откликаться не будет. Не знаешь, как назвать, назову ее Жучкой. - Пусть ее зовут Мэрилин, - отчего-то решила я. - Почему Мэрилин? – удивился он. - Наверное, нужно ее назвать, как ее маму, в честь какой-нибудь звезды. Ты выбрал Лайзу Минелли, а я Мэрилин Монро. - Хорошо. Пусть так и будет. Хотя Лайзу мне уже дали такой. Но Мерилин лучше, чем «собачка» и «щеночек», - согласился Федя, - а сокращенно – Мери. В его тоне не было ни страха, ни злости. Он улыбался. Простил. Мне стало легче, и я помахала ему на прощанье.