I am Cale Henituse

      Бикрос сидел на второй кухне и точил ножи. Спать не хотелось, так что почему бы не отдраить всё огромное помещение кухни до блеска?       Бикрос тихо хмыкнул. Отец заметно увлекся графским сыном, отчего было немного обидно, и перетряхивал свои оставшиеся связи в поисках ответа, что же произошло с ребёнком на Восточном континенте.       Никто ничего не знал. Пока.       Всё-таки когда у вас запрашивает информацию сам Рон Молан, бывший глава дома убийц Моланов, это и почётно и опасно одновременно.       Готов ли ты поставить свою жизнь на кон, если информация окажется неверной?       Самого Бикроса малец особо не интересовал. Ну появился и появился. Ну из неоткуда в Лесу Тьмы оказался. Пока не причиняет проблем дому графа, пусть делает, что хочет. Хотя вчерашняя охота вышла славной, да...       Бикрос, как человек, тоже скрывающийся от опасной организации совсем на другом континенте, новоявленного сына графа даже в чём-то понимал.       До сих пор не оправившись от смерти любимой матери, произошедшей буквально у него на глазах, задушевные разговоры, которые могли вытащить всю запрятанную поглубже боль наружу, тем самым показав себя слабым, Бикроса неимоверно раздражали.       Именно поэтому Бикрос не говорил на эту тему с отцом, хотя, видит бог, тот пытался бороться даже таким способом с резко ушедшим в себя сыном, смотревшим на мир безразличным взглядом, но все потуги были бесполезными.       Хотя... Было время, когда они, переплыв океан и осев на территории Хэнитьюз, поздними ночами жались в поисках поддержки друг к другу, вместе переживая общее горе, но оно быстро прошло. Отец, не способный долго жалеть себя, запер всю боль от потери и страшные воспоминания в самом дальнем уголке своего подсознания, однажды утром осветив Бикроса яркой добродушной улыбкой. Тем не менее, Бикрос видел это даже слишком отчётливо, глаза его оставались холодными и абсолютно неживыми.       А спустя месяц понял, что и сам начал перенимать такое поведение отца, уже который день каждое тяжёлое утро надевая холодную маску, сквозь которую едва ли мог пробиться даже Рон, и это Бикросу не понравилось. Отец был единственным родным и дорогим ему человеком, и смотреть за тем, как они оба начинают отстраняться друг от друга, самостоятельно переживая собственную боль, было невыносимо.       Тогда он вызвал отца на спарринг. Они оба знали, кто победит, но им необходимо было выпустить пар и эту скорбь, сожаления о не сделанном и не сказанном, уже подтупившуюся печаль.       Они разнесли половину тренировочного зала в подвале поместья Хэнитьюз, из-за чего граф Дерус смотрел крайне укоряюще, но понимающе, и... Им обоим стало легче.       Гораздо, гораздо легче.       Будто огромный булыжник, давивший на плечи, разом упал, давая вздохнуть свободней и наконец успокаивая душу.       Это была их маленькая победа. ***       И вот теперь Бикрос снова чувствовал, что отец будто бы отдаляется от него, став уделять много внимания этому... графскому щенку.       Конечно же, Бикрос прекрасно понимал, что это была совершенно глупая и необоснованная ревность, но ничего не мог с этим поделать.       Рон был его отцом.       Рон был тем, кто понимал его по одному лишь взгляду.       И видеть, как родной отец настолько заинтересован чужим ребёнком, что начал поднимать старые связи, было... неприятно.       И появлялось дикое желание схватить отца за грудки и трясти-трясти-трясти, говоря что вот он, здесь!       Что это он его родной сын!       Что заветов и правил семьи Молан надо придерживаться!       Бикрос цыкнул, резким движением высекая искры с металла.       Тем не менее, несмотря на собственные путанные мысли и чувства, графского щенка он обвинять ни в чём не собирался. Эта малышня не была виновата в шалящих тараканах и поре пубертата Бикроса.       Внезапное «бух!» в дверь заставило дрогнуть пальцы, едва не порезавшись острым лезвием, и резко поднять голову.       Какого... чёрта сейчас было?       Поднявшись, Бикрос быстро подошёл к двери и стремительно распахнул её, чтобы удивлённо застыть.       На пороге его убежища стояло... нечто.       Яркие рыжие волосы были в полном беспорядке, карие глаза беспокойного дрожали, а на лбу наливалась кровью и силой большая шишка.       Бикрос в немом удивлении поднял бровь, осматривая... это. Графский щенок, одетый лишь в пижаму и ботинки, так же ошарашенно глазел на него в ответ.       – А...       Открыв рот, рыжее чудо резко замолчало. Кейл поджал губы. Этот огромный парень же наверняка не знает язык, который знает он, Кейл. Что же делать?       – Кейл! – Несильно ткнув пальцем себе в грудь, Кейл уверенно, но слегка неуклюже, назвал своё имя, услышанное за время, проведённое в этом доме, столько раз, что запомнить его не составило проблем.       Бикрос устало вздохнул.       Эта... малявка.       – Бикрос. Повар, – на мгновение замолкнув, Бикрокс уверенно продолжил: – Сын Рона.       Кейл удивлённо распахнул глаза, но потом понятливо закивал. Сын Рона должен уметь разговаривать на том же языке, что и Рон. Это было логично.       Кейл облегчённо выдохнул. Может быть, Бикрос знает?...       – Ты не знаешь, где моя одежда?       Бровь Бикроса дёрнулась, а сам он тяжело вздохнул.       – К сожалению, знаю.       Кейл, смотревший на него с надеждой, виновато опустил глаза вниз, прикусив губу. Он отвлёк сына Рона от чего-то важного, не так ли?       – Прости. Просто скажи, где она. Я найду сам.       – Мгм. Найдёшь, – Бикрос слегка язвительно хмыкнул, сложив руки на груди. Отведя взгляд чёрных глаз в сторону, Бикрос наклонил голову и прикрыл глаза, цыкнув. Развернувшись, он приказал стоящему напротив ребёнку: – Жди здесь.       И, переодев перчатки, захватив из холодильника небольшую банку с горошком и взяв ключи от кухни, закрыл дверь, после чего, приложив банку к налившейся шишке на лбу графского щенка и взяв его за руку, уверенными, широкими шагами пошёл в противоположную от кухни сторону.       Прачечные находились в другом крыле поместья. Эта малышня могла бы потеряться по пути раз десять, даже если бы Бикрос подробно объяснил, где она находится.       Впрочем, это была не единственная причина.       Кейл едва успевал переставлять ноги, спеша за быстрыми шагами большого парня, и крепче вцеплялся в прохладную ткань белых перчаток, отчаянно прижимая ко лбу тяжёлую, но приятно холодную банку. Но Кейл не жаловался. Если этот Бикрос, сын Рона и повар, поможет ему найти его сокровище, то трудности на пути были совсем не важны.       Уже через семь минут, сократив путь почти в два раза коридорами для прислуги, они оказались на месте.       Множество машин, работающих от магических камней, стояли в два ряда в стороне от двери. В середине большое помещение разделяли на две почти равные чаcти многочисленные лавочки с грязным и уже чистым бельём. На противоположной стороне от машин стояли сушилки, так же работающие от магических камней.       Кейл обречённо рассматривал это огромное для него помещение.       Ну и как он будет искать здесь свою одежду?       Но Бикрос определённо не собирался останавливаться — пройдясь сначала по ряду лавочек, а потом подойдя к единственной работающей машине во втором ряду, он отключил её и открыл крышку.       Кейл, пристально следящий за ним до этого, опустил уже ненужную, успевшую нагреться банку на лавочку и приподнялся на носочки, цепляясь руками за бортики коробки из странного материала, и кое-как заглянул внутрь.       Свои штаны, мокрые и мятые, он опознал быстро, но сразу же погрустнел, не заметив и следа своего сокровища.       Неужели теперь ему придётся искать Рона?       Кейл поёжился, опустившись обратно на пол.       Рон страшный. А ещё у него была аура его наставника.       Несмотря на то, что его наставник тоже казался добрым, как Рон, он был страшным. Как Рон.       Да, Рон был удивительно похож на его наставника.       – Его здесь нет... – Печально заметил Кейл и вздохнул. Он ведь не успокоится, пока не найдёт своё сокровище.       Бикрос нахмурился. Хорошо, это наконец заинтересовало его.       – Что ты ищешь?       Кейл подозрительно на него покосился, но нехотя ответил. Возможно, Бикрос захочет ещё раз помочь ему?       – Моё сокровище. Оно потерялось.       Бикрос задумчиво замычал, приложив пальцы к подбородку.       – Как оно выглядит?       Кейл покачал головой, промолчав. Это был строжайший секрет, о котором никто не должен знать.       Хотя, если Рон видел его, значит о нём уже все знали?       Кейл затруднялся с ответом.       – Ла-адно, – подозрительно протянул Бикрос. – Где ты в последний раз видел его?       – Оно лежало в кармане моих штанов вечером, – мгновенно ответил Кейл, но сразу же тяжело вздохнул. – Но Рон переодел меня в пижаму и забрал мою одежду. Вместе с сокровищем.       Бикрос покосился в сторону и сжал пальцами переносицу.       – Давай поищем его здесь. Может быть, его просто выложили?       – Хм-м... – Задумчиво протянул Кейл и ещё раз оглянулся. На первый и даже на второй взгляды глянцевый бордовый в глаза не бросался. Кажется, Кейл был слишком маленького роста, чтобы увидеть верхние полки. – Бикрос. А ты можешь поднять меня?       Бикрос вздрогнул.       – Нет. – Резко ответил он. Исключено. Заметив, как вздрогнул ребёнок, снова виновато опустив голову вниз, Бикрос попытался смягчить тон: – Может, ты скажешь мне, как оно выглядит?       Кейл молчал.       – Ну, или какого оно цвета?       А Бикрос не собирался сдаваться.       Он всё ещё помнил ощущение скользкой крови на своих руках. Чувствовал на кончиках пальцев затухающее биение сердца.       Бикрос не хотел ни к кому прикасаться. Так же, как и чтобы кто-то прикасался к нему.       Отец был счастливым исключением.       Кейл пару минут в напряжении кусал губы, стоя в абсолютной тишине, принимая непростое для себя решение.       – Это... осколок. Бордового цвета. Он ещё сверкает на свету. – Кейл насилу выталкивал из себя рублёные фразы, но к концу его голос становился всё тише, пока совсем не замолк.       Бикрос задумчиво нахмурил брови.       Осколок бордового цвета, светящийся на свету?       – Хм.       Он оглянулся, внимательно заглядывая на все верхние полки, прошелся по прачечной, вытянулся около одной, зацепившись пальцами...       – Это оно?       Кейл резко вскинул голову. В вытянутой руке Бикроса ярко переливалось от красного до тёмно-бордового его драгоценное сокровище.       Глаза Кейла засияли.       – Да! Да, это оно!       Получив в руки обратно свой потерявшийся осколок, Кейл сразу ощутил родную волну защиты и тепла и всхлипнул, дрожаще выдохнув:       – С-спасибо. Больш-шое сп-пасибо.       Бикрос покачал головой, слегка улыбнувшись.       – Не за что, мелочь. А теперь иди спать.       – Да. Да, хорошо.       Кейл кивнул пару раз, — для верности, — и потопал к двери. Но, только закрыв её за собой, внезапно кое-что понял.       – Эм... Бикрос?       Большой парень, заново запускающий машину, лишь молчаливо обернулся, вопросительно подняв брови. Кейл смущённо помялся.       – Ты не... Ты не проводишь меня до кухни? А там я сам найду дорогу, обещаю!       Подняв голову к потолку, Бикрос обречённо закрыл глаза.       Ну что за... щенок.       Активировав магический камень, захватив банку с горошком и потушив везде свет, Бикрос закрыл дверь и взял Кейла за руку.       – Пошли, мелочь. ***       Бикрос вернулся на кухню сразу после того, как проводил графскую малявку обратно в его комнату.       – Он интересный, правда?       Отец, всё это время шедший за ними следом, мягко улыбнулся. Бикрос на это неопределённо повёл плечами, но про себя признал — графский щенок был довольно забавным.       – Ну и зачем?       Рон на это только пожал плечами и отвёл взгляд, облокотившись поясницей на один из длинных разделочных столов.       – Захотелось?       Бикрос хмыкнул. Ну да, ну да.