Путеводная звезда

Сказать, что день выдался голимым с самого утра – это промолчать, а потому, где-то к полудню доктор Рэдфокс тоже как-то забегалась и решила прилечь. У неё нет времени на долгие часы безделья, но всё же часик-другой она может себе позволить. Настроение было испорченным, не хотелось делать абсолютно ничего, однако, выделенная ей комнатка всё же располагала. Умостившись на кушетке и убедившись, что дверь заперта, Металликана улеглась в гордом одиночестве, сквозь полумрак буравя потолок взглядом. Ей нужен час, а уже после она снова станет непрошибаемой «Железной Леди» и вторым Атлантом, что держит весь мир, вот только нужны ли эти «Атланты», да и кому? Сон никак не шёл, память услужливо подбрасывала обрывки из прошлого, которое делилось на «До» и «После», и почему-то «До» было расплывчатым и серым, чего не сказать о прекрасном «После». Мозг устроен так, что блокирует плохие воспоминания, так он защищается, а потому она почти ничего не помнила о своей матери, но от одной мысли об этой мрази риск словить приступ возрастал почти до критического. Рвано выдохнув, Металликана вновь впялилась в потолок невидящим и ненавидящим взглядом, почему-то очень ярко припомнив картину из прошлого, которое стало отправной точкой в её новой жизни. - Так, не отлыниваем, бездари! – грозный голос тренера уверено звучал, а острый глаз глядел по сторонам, выглядывая лентяев. – Всё, мальчики и девочки, детство кончилось! С этого дня начинается активная подготовка вас к распределению! Физнагрузка на все группы мышц, ежедневные тренировки и, конечно же, не забываем про уроки! Не отлыниваем! Так, Альзак, я всё вижу! Упор лёжа, двадцать отжиманий! Быстро! М-да, в плане тренировки новобранцев Гилдартсу Клайву не было равных. Профессионал, тренер с опытом, а главное - обладал прекрасным умением учиться на своих ошибках, и больше за загривок новичков не хватал. Вояка – это в голове, а потому даже два года реабилитации не выбили из него желание заниматься любимым делом, но глянув в конец вереницы, что-то мужчине подсказало, что с этим новичком будут проблемы. В самом конце, забившись в угол на самых задворках, обессилено лежала молодая девчонка. С трудом отрывая корпус от земли, собранные в кичку волосы уже пропотели насквозь, что с них можно было выжимать пот, и это притом, что деваха не сделала и десяти отжиманий. Красная радужка слилась с не менее красным белком, а по лицу она вот-вот должна была либо словить приступ, либо потерять сознание. «М-да…» - подумалось Клайву, и он мерно направился к умирающему новобранцу. Он знал всех своих учеников, и эта не была исключением. Металикана Рэдфокс, четырнадцать лет, хотя через месяц должно исполниться пятнадцать, но не это было главной проблемой. Металликана вообще была проблемной во всех планах: начиная с физических и до психических. Она была отличницей, только высший бал по всем предметам, истинный эрудит, ни к чему не придраться… Кроме огромного количества побоев, которое констатировали во время захвата. До чего надо довести ребёнка, чтобы на свой четырнадцатый день рождения он пошёл в лабораторию и добровольно себя инфицировал? Вот честно, Гилдартс не знал, и даже знать не хотел. Она не сопротивлялась группе захвата. Она вообще не планировала просыпаться, когда она очнулась у неё было выражение лица: «нахрена вы меня откачали!?», а такие вещи не лечатся волшебным подзатыльником. Тут нужен кардинально другой подход, и Клайв был намерен его найти. - Кадет Рэдфокс! – скомандовал тренер, из-за чего подросток тут же упала на землю и прикрыла голову руками. – М-да, работать с тобой придётся. Поднимайся. Молодая девчонка ничего не ответила, а лишь быстро поднялась и вжала шею. Алые глаза пристыжено смотрели в землю, а всё тело выражало готовность к удару, и это не на шутку злило тренера. - Значит так, Металликана, скажу как есть – твои успехи оставляют желать лучшего. - Я исправлюсь! – голос дрожал, и в нём отчётливо слышались слёзы. – Честно исправлюсь! - Не перебивай, пожалуйста. Я не об этом. Я думаю, что тебе стоит перейти на индивидуальные занятия. Я подыщу опытного кадета, он займётся твоим обучением, причём, ты могла бы сама подыскать человека, с кем хотела бы заниматься. - Я постараюсь. – интонацией «только не бейте» вымолвила девчонка. «Постарается она» - мысленно передразнил Гилдартс. У неё на морде написано, что она и носу не сунет из своей норы, если в этом жизненной необходимости не будет, а тут найти себе напарника. Ладно, этим он займётся чуть позже, а сейчас нужно было и впрямь найти человека, который поднимет этого гадкого утёнка на ноги. Кого-то в меру опытного, терпеливого, позитивного, и, желательно, тоже новичка. Год-два, больше не надо, глушить начнёт. На этом и разошлись. Металликана отправилась скорее в свою любимую казарму, на верхнюю койку, где проводила всё своё свободное время, а Гилдартс – искать напарника. К этому делу надо подойти с особой серьёзностью, потому что всё может обернуться отнюдь не прикольно. Вообще, по-хорошему, с такими забитыми мышками работают профессионалы, но если Металликана не начнёт общаться со сверстниками, то тут последствия могут оказаться куда хуже. Жертвой обстоятельств был выбран Уоррен. Пацан семнадцати лет, весёлый технарь, отвечающий за связи, не очень давно на своей должности, но и не сказать, что достиг своего предела. Правильное ли это решение или нет, это покажет время, но с чего-то надо было начинать. И вот, когда отдел по «связям» взялся за молодую брюнетку… Контакт отсутствовал, зона не ловила, а связи не было. Она была, как за каменной стеной, все разговоры на уровне «да\нет», а про какую-то личную жизнь даже речи не могло идти. Она просто выполняла приказы, молча и беспрекословно, и если сначала Гилдартс думал, что она стесняется, то потом до него дошло… Она не умеет говорить по-другому, и от этого становилось реально страшно. Она просто не знает, как говорить с людьми, и ответ на это знала только девочка, что вколола себе Вирус на своё четырнадцатилетие. Бесконечные и крайне завышенные требования, моральное давление, физическое насилие и стопроцентный контроль. У неё не было друзей, не было знакомых, после школы сразу домой, сразу уроки, готовка, уборка, музыка и ещё неизвестно что. В тринадцать лет она подружилась с лаборантом из лаборатории, куда ненавистная родительница устроила свою «совершенную дочь», и впервые Металликана почувствовала какое-то тепло от жизни. Она стала общаться с ним, и даже отважилась полюбить, пусть по-детски, мимолётная симпатия… А потом мамочка сделала так, чтобы дочку ничто не отвлекало от работы. Она бы даже не узнала, если бы лаборанты на общей кухне не обсуждали бы между собой, как пареньку резко предложили кругленькую сумму, дабы он сгинул из лаборатории раз и навсегда. Она знала всех маминых партнёров, и, услыхав, кто сделал перевод, психика надломилась. Четырнадцать лет, изумительный праздник, который ничем не отличался от трёхсот шестидесяти пяти других дней в году. Её никто не поздравил, никаких подарков, никаких церемоний и даже банальный тортик не входил в планы «идеальной жизни» этой семьи. Именно в этот день в смолено-чёрной головушке мелькнула мысль, что он станет самым счастливым, потому что за ним больше ничего не будет, но даже тут её обломали и теперь отчаянно пытались пробить закалённый многолетними экзекуциями стальной панцирь. Никто и ни что не могло его пробить… Во всяком случае она была в этом уверена. - Я не могу с ней заниматься! – отчаянно выдал Уоррен, после месяца бесплодных попыток пробить эту «железную девочку». – Она совершенно не идёт на контакт, не разговаривает, не задаёт вопросов, я даже понять не могу, она вообще понимает меня!? У неё все ответы: «Да» и «Нет». Она за месяц, МЕСЯЦ, не проронила ни одного лишнего слова! Гилдартс, я так не могу! - Успокойся! – скомандовал тренер, отчего молодой кадет резко выпрямился, а мужчина лишь вздохнул. – Девка сложная, очень, но для этого я тебя сюда и поставил. Тут нужно проявить терпение, смекалку, ты ведь умный пацан! Поищи методы дипломатии, может какие-то точки соприкосновения. Ну, давай, Уоррен, не разочаруй меня! Но чем больше молодой кадет слушал командира, тем больше понимал, в какой он реально заднице. Металликана проявляла интерес только к биологии и вирусологии, и, наверное, это была единственная вещь, которая ей реально нравилась в этой жизни. Пока солдаты искали ключик от «стального сейфа», Металликана проводила остатки свободного времени в компании бактерий и пробирок. Тишь да благодать, микробы не настучат мамочке о ней, в лабораторию никто не ворвётся без спроса, а жужжание холодильников и холод имели какой-то очень успокаивающий эффект. Вот честное слово, зачем ей вообще покидать это прекрасное место? У одноклеточных нет глаз и мозгов, а потому они не косятся на неё и не ржут как кони, показывая пальцем в сторону зашуганной девицы… И зачем её вообще откачали? Усталые алые глаза неуверенно глянули на настенные часы, которые говорили, что она уже довольно существенно нарушила комендантский час. Отбой в девять, а стрелки упорно показывали половину одиннадцатого. Нет, если её поймают смотрители, то она просто укажет своё место пребывания, а так как она была в лаборатории, нарушением считаться не будет. А вообще, она рада, что уже стемнело. Сейчас она тихо прошмыгнёт в свою казарму, бесшумной тенью юркнет на верхнюю койку и заснёт до очередного «завтра». И так теперь будет каждый день до скончания её существования. С лютой неохотой собрав все пробирки, молоденькая девчушка убрала за собой и вышла на улицу, когда на часах уже был двенадцатый час. Ночная тишина умиротворяла, звёзды причудливо сияли на небе, из-за чего брюнетка сбавила шаг и залюбовалась. Детям стен и бункеров не доступна такая роскошь, и почему-то именно от этой мысли Рэдфокс впервые за долгое время искренне и широко улыбнулась. Бескрайнее небо и бесконечный горизонт… Столько возможностей, и ей, наконец-то, есть куда бежать, если дело запахнет жаренным, а пахло оно таковым почти всегда, и этот раз не стал исключением. То ли на роду у этой девки было написано везде искать себе неприятности, то ли судьба так развлекалась, а приглушенная брань и смех явно нетрезвой толпы, заставили резко вернуться со звёздных небес на землю и прибавить шагу. Только на шайку отморозков ей не хватало напороться для идеального завершения вечера, а потому Металликана, не глядя по сторонам, быстрым шагом направилась в сторону казарм. Откуда конкретно шёл звук, сказать было сложно, но, когда шайка вышла в метрах пятидесяти позади брюнетки, ей показалось, она перейдёт на бег. Нет, за ней никто не гнался, не угрожал, просто навеселе позвали присоединиться к попойке. У страха глаза велики, в Райской Твердыне была строжайшая дисциплина и очень серьёзно наказывались подобного рода «покушения», а потому её никто бы не тронул, но это не помешало девице дать дёру наутёк, обливаясь слезами. Бежать за полоумной никто не стал, так как видели, что девка явно не в себе и к развлечениям не расположена, а Мета бежала так, словно за ней спустили свору собак. Сознание услужливо подбросило командира, что обязательно стоит с кнутом возле дверей и на секундомере отмеряет, на сколько она опоздала, а также розги всех форм и размеров. Да, измученная психика искала опасность везде: в каждой щели, тени, опоздании, несовершенном результате контрольных работ, внешнем виде, несданном нормативе и ждала... Она ждала суровейшего из наказаний, которое только можно было вообразить, потому что по-другому быть не могло. Слетела ли она с катушек? Однозначно! Потому что она ждала насильственных действий даже со стороны Уоррена, безобиднейшего и совершенно неагрессивного паренька, но в том, что он уже продумал план и угол, где будет её насиловать, Металликана не сомневалась. Кругом только враги и опасность, и по-другому быть не может. Ширму переклинило так сильно, что в один момент девица забыла, куда бежала, и просто бежала насквозь через весь городок, пока не добежала до главных ворот. Обычно их охраняют, но жёсткого конвоя нет, так как пустыня не представляет опасности, а дикие стада не подходят слишком близко. Металликана же лишь опёрлась рукой о столб, медленно сползла на землю и тихо заплакала. Если бы её спросили, от кого она бежала, она бы не смогла внятно сформулировать, да и сказать что-то в принципе. Друзей нет, люди кругом смеются, она не умеет с ними разговаривать, так как никогда не делала этого прежде, а о том, что Уоррен хочет сбросить нежеланную обузу, ей не нужно было даже говорить. Честно, она и сама была бы рада избавить его от своего присутствия, чтобы не мешать жить нормальному человеку, а то его ведь даже не спрашивали. Казалось, она испытывала вину за сам факт своего существования, и от этого невольно наворачивались слёзы. Зачем она тут? Ей тут не место, ей вообще не место в этом мире, и лучшее, что она могла сделать – это сгинуть с него навсегда… Но, видимо, у судьбы на этот счёт были свои незаконченные планы. - Ты очень хреновая трусиха. – мужской голос раздался где-то за спиной, от чего Металликана в ужасе подорвалась на месте и обернулась. – Ну, прям вообще пиздец. Любимые нейроны нарисовали в сознании образ толпы гопников с кастетами и бешеными собаками, что сейчас пустят её по кругу без каких-либо угрызений совести и контрацепции, но стоило повернуться, как картина приобрела малость другие черты. Ночь была ясная, ворота не освещались без надобности, однако полумесяц выхватил из ночного мрака фигуру молодого парня с какой-то флягой. Он стоял, облокотившись спиной о столб и косился на звёзды, мерно попивая что-то, свыше сорока градусов, так как каждый глоток сопровождался гримасой неприятных эмоций и рваным выдохом. Металликана медленно прижалась спиной к ограждению, не сводя взгляда с незваного гостя. Нет, ну зашибись! Она от одной пьяной гопоты удрала, и тут же нарисовался ещё один! Ну что за беспредел!? - Боишься? – Металликане показалось, что она расслышала тихий смешок, а парень тем временем повернулся и оскалился весьма недобродушной улыбочкой. – Это правильно. Бояться, вообще, полезно для здоровья. Трусы живут дольше, но не так интересно, а вот у тебя всё плохо по всем фронтам. – незнакомец допил остатки фляги и швырнул куда-то в сторону, и медленно, почти как по подиуму, направился к дрожащей девице. – Бегаешь медленно и не знаешь, куда – почти смертельное качество труса. Даже если и убежишь, потеряешься где-то на полпути, потому что паникуешь и не думаешь, просто боишься и даже не знаешь чего. Драться не умеешь по той же причине, потому что не знаешь куда, кого и зачем бить. «Бей или беги»: ты только что пролетела по обоим пунктам, а потому трус из тебя такой же, как и солдат. Не обижайся. Честно, Металликана слушала парня в пол уха, пытаясь разглядеть, как можно больше деталей в темноте. Высокий, очень крепкий, ему было лет семнадцать, а может восемнадцать, такой же подросток, как и она, разве что чуть старше. Точно разглядеть цвет глаз в темноте она не смогла, как и густых слегка отросших волос, что торчали во все стороны, однако, кое-что глаз всё же уцепил. Одет он был в совершенно обычную форму: плотная чёрная майка, свободные штаны, камуфляжной расцветки, армейские ботинки, но было у него то, чего она не видела ни у одного солдата. Он был увешан костяными браслетами, а поверх именных жетонов висело куда более внушительное костяное ожерелье. Набитый глаз биолога резко подметил в нём шейные позвонки, и вот тут ей стало не на шутку страшно, так как отличить человеческие кости она могла без учебника. - Самая удобная. – этот голос заставил Металликану вздрогнуть и оторваться от ожерелья. Его улыбка была пропитана издёвкой, а сам он читал девицу, как открытую книгу. – Через фалангу нитку не просунешь, сверлить надо, а вот позвоночник, ну прям для украшений создавался. Сказать, что Мета была в паре минутах от приступа или обморока – это промолчать, а вот малец времени зря не терял, и подошёл вплотную. В полумраке она плохо различала цвета, но почему-то очень ярко осознала, что у него голубые глаза… И смотрели они на девицу, словно думали с чего начать трапезу. - Ну, и что мы с тобой будем делать? – парень задал вопрос в пустоту, слегка наклонив голову в бок, не дожидаясь ответа. – Бегаешь медленно, дерёшься плохо, защищаться не умеешь вообще… Тяжело тебе тут придётся. Поверь, я знаю. Даже не столько эти слова, сколько интонация заставила Металликану словно очнуться и заметить странную нестыковку. Перед ней стоял молодой пацан, на пару лет старше, но этот взгляд был таким, словно, он не то, что всё дерьмо мира повидал, а сначала он оценивает это дерьмо, а уже после оно появляется в этом мире. Даже у Гилдартса не было такого взгляда: холодного, смиренного, взгляд пожилого человека, который не верит в чудеса, но с явным юношеским огоньком, что прямо в лоб говорил: «коль подыхать, то несите Блек Джек и шлюх, иначе сам принесу!» … И ведь принесёт, однозначно. - Ну, что я могу сказать. – продолжил паренёк. – У тебя минута. - Что? – резко оживилась девушка. – В смысле. - В смысле: Беги. - Куда!? - Хороший вопрос. У тебя минута на то, чтобы решить его и ещё две после. - Минута на что!? - Минута, чтобы убежать. – тут лицо парня реально приобрело зловещие черты, а голубые глаза почернели от расширившихся зрачков. – А за две минуты я тебя догоню и поймаю. А теперь беги. - … - Металликана стояла, как вкопанная, всё тело оцепенело, но взгляд парня явно давал понять, что он не шутит, отчего мозг начал в панике работать. – Послушай, я тебя не знаю, и вообще давай для начала… Но не успела Металликана даже договорить, как вдруг всё тело парня резко свёл спазм, мышцы напряглись до предела, черты лица заострились, изо рта хлынула пена, а ночную тишину разорвал оглушительный нечеловеческий рёв. Тело отреагировало быстрее мозгов. Дав дёру на адреналине, по прямой, не глядя по сторонам и противоположно от бешеного чудика, пробежав добрых метров триста, до брюнетки дошло, что она выбежала за ворота… В полупустыню. Сам же припадочный, весьма довольный произведённым эффектом, вытер пену с лица и начал отсчитывать пресловутые шестьдесят секунд. Металликана бежала так, как не бегала ещё никогда. Мозг биолога пытался понять, как приступ мог случиться на ровном месте без видимых на то причин и стресса, а про существование дальнобойного шприца с парализатором и вовсе забыла, как и о времени. Она не знала, сколько прошло, и как далеко она убежала, да и прятаться особо негде. Редкие кустарники, булыжники и бескрайняя пустыня, не считая горного хребта. Наверное, ей стоит сменить траекторию, однако стоило ей обернуться, как мозг вновь переклинило. Люди так не бегают! Эта тварь, потому что человеком его назвать было невозможно, словно не соприкасалась с землёй! Гигантские двухметровые, а то и трёхметровые прыжки сокращали расстояние за считанные секунды, из-за чего пена появилась уже на губах девицы, но не это было самым страшным. В голове снова всплыл кнут, и лучшее, что можно было сделать – смиренно стерпеть наказание, отчего Рэдфокс лишь закрыла лицо руками, села на землю и просто ждала, когда её побьют. Она даже не думала оказывать какое-то сопротивление, однако, то ли время в стрессовой ситуации замедляется, а, быть может, психика такие фокусы устраивает, но спустя добрых секунд тридцать, даже столь напуганный рассудок смог дать команду к поднятию головы, и сильно удивился. Поначалу она испугалась, но после скорее почувствовала некое недоумение. Напротив неё, в полуметре, как ни в чём небывало, сидел парень, что ещё полминуты назад давился пеной и летел с нечеловеческой скоростью. Лицо не выражало никаких эмоций вообще, однако, чем-то он был явно не доволен. - Расслабься. – с непередаваемой обречённостью выдал подросток. – Тебя уже сожрали. - Что? – язык молодой девушки заплетался. - Вспороли брюхо и намотали кишки на кулак. – а вот теперь в голосе звучал неприкрытый наезд. – У тебя не было даже шанса убежать, и ты решила сдохнуть поскорее. - Я не… Но не успела молодой кадет и слова сказать, как парень резко замахнулся, а Металликана тут же зажмурила глаза и отвела голову. Каково же было её удивление, когда её крепко хлопнули по губам с другой стороны. Обошлось без крови, но больно было до жути, из-за чего кадет тихо заскулила. - Никогда не закрывай глаза, когда на тебя нападают. – это было не напутствие, а самый настоящий приказ. Парень вновь замахнулся уже с другой стороны, но зажмурившаяся девица встретила удар в живот, который выбил весь воздух из лёгких. – Пока глаза открыты, ты видишь, откуда прилетит удар. Если ты их закрываешь, тело не знает, какую часть защищать, не знает, откуда ждать нападения. Оно тупо не знает, потому что не видит! Крепкая ладонь ударила меж рёбер с такой силой, что Металликану отбросило на два метра, и только куча песка смягчила удар головой о землю. Дышать было тяжело, хотя как таковой боли не было, оно и понятно. Никаких следов и уж тем более синяков или переломов. Без помощи рук, словно он ничего не весил, ночной гость просто поднялся на месте, и Металликана тут же, превозмогая кашель и спёртое дыхание, попыталась как можно быстрее встать на ноги. Алая радужка слилась с белком, но что-то ей подсказывало, что это не мама, которая просто выбесится и отстанет. - Ну вот, погляди. – довольно оскалился новый знакомый. – Уже знаешь, что закрывать глаза не нужно. Того, глядишь и через пару месяцев морды бить начнёшь. Кстати, об этом. Иди сюда. – скомандовал подросток, но не встретив никакого доверия в алых глазах, голос стал угрожающе тише. – Я сказал: «Иди сюда» … Или я сам сейчас подойду, но это будет хуже. Она не сомневалась в его правоте, мозг столкнулся с чем-то реально опасным, а не мнимым страхом или тупым садизмом, а потому, решив не испытывать судьбу, брюнетка неуверенно подошла к новому знакомому. Он был спокоен, как удав, и лишь как-то оценивающе оглядел девицу. Нет, это не был сальный или полный жалости и презрения взгляд. Так смотрят на масштаб работ, оценивая его объёмы и свои силы. - Ну что ж. – как-то даже по-доброму улыбнулся парень и слегка подался вперёд. – А теперь дай в морду. Если до этого заявления Металликана ещё сомневалась в адекватности паренька, то теперь была полностью уверена, что он невменяем. Сейчас она хотела только как можно скорее слинять от этого психа, но при его скорости и маневренности, гонять по пустыни он её будет до самого построения. - Я… - робко выдохнула девочка. – Я не умею. - Ну, тогда я буду тебя дубасить, пока не научишься. - Послушай, я… Она не успела договорить, как вдруг совсем лёгкая пощёчина хлопнула по лицу. Это было не больно, скорее, неожиданно, из-за чего Металикана потёрла щёку и непонимающе поглядела на знакомого. Никаких эмоций, совершенно безразличные голубые глаза буравили девицу, однако стоило ей лишь открыть рот, как уже по второй щеке прилетела пощёчина, и была она ощутимо сильнее. - Дай в морду. – в этом голосе слышалось явное напряжение. - Я не умею! - Дай, как умеешь. Она уже была готова высказать ему всё, что думала, как по лицу прилетела уже третья пощёчина, а глаза защипало от слёз. Вот это было больно, не очень, но более, чем просто ощутимо. Ей не нравилась эта тенденция, страх начал уступать место здравому смыслу. Её не просто дубасят, её провоцируют, и будут делать это, пока она не выполнит то, что от неё хотят, и всё же тело стояло оцепеневшим. В очередной раз, пытаясь достучаться до рассудка, жалости или не весть, чего, у этого психа имеется, Металликана уже была готова разрыдаться, как вдруг по лицу прилетел такой удар, что у неё звёзды из глаз посыпались. Бил профессионально, без синяков и сотрясений, однако на пару секунд девицу всё же контузило. - Я сказал. – как ни в чём небывало, выдал полуночник и замахнулся. – Дубасить буду до тех пор… Но договорить он не успел, так как стоило ему поднять руку, пощёчина уже прилетела по лицу обидчика. Слабенькая, дрожащая, явно промахнулась и ушла в сторону шеи, но всё же она заставила того опустить руку и посмотреть на не такую уж бесполезную жертву. Казалась, она сама охренела с этого, в непонимании глядя на дрожащие ручки, а вот подросток лишь ухмыльнулся, положил широкую ладонь на голову девчонки и потрепал макушку. - Ну вот, а говоришь не умеешь. – гаденько выдохнул юнец. – Рука не отсохла, и некроз не начался. - Ты – псих. – жалобно проскулила девушка. - Это не самое плохое моё качество, и, в отличие от тебя, куда более жизнеспособное. С такими данными тебя сожрут, не выходя из казармы, причём как физическими, так и прочими. Это никуда не годится, позорище просто! – с этими словами кадет развернулся и направился в сторону Райской Твердыни. – Значит так, малявка, завтра у ворот, после заката и не опаздывай. Сделаем из тебя трусиху, которая хоть бегать умеет. - Ты сумасшедший! – у Металликаны явно сдали нервы. – Никуда я завтра не приду, тем более с тобой! - Как хочешь. А вот этого она не ожидала явно, и почему-то это не слабо ударило по мозгам. Этому парню даже не надо было поворачиваться, чтобы спиной ощутить, как девица сжалась, и всё же он самодовольно усмехнулся и посмотрел на опешившую девчонку. Она стояла, не зная, что сказать, а он лишь улыбался, как хозяин мира: - А ты что, ждала, что я тебя уговаривать буду? Нет, девочка, это не про Райскую Твердыню. Тебе так хреново тут? Тебя никто не понимает? Контакт с людьми не наладить? Ещё скажи, что по Магнолии скучаешь, и я пущу такую «скупую мужскую слезу» … А теперь скажу тебе, как есть. – тут улыбка сошла с лица, а взгляд голубых глаз стал холодным и колючим. – Не хочешь жить – иди и сдохни. Не занимай место тех, кому это нужнее. Выпей растворитель, повесься, сбросься с крыши, уйди в горы, там полно львов. Список продолжать можно очень долго, но суть одна: ты уже мертва. В Магнолии тебя никто не ждёт, потому что там, по документам, твой труп утилизирован под ноль. Здесь же ты – Ноющая Обуза, и от того, что ты сгинешь, всем станет только легче. Никто не будет рвать волосы на твоих похоронах, ты – Никто, и звать тебя – Никак. У тебя есть только два варианта. Первый – подохнуть никем, освободив койку для тех, кто достоин топтать эту землю. А Второй… – парень слегка усмехнулся. – Выжить, доказав, что ты что-то больше, чем просто «не успел вытащить». С этими словами парень с костяным ожерельем, молча, развернулся и продолжил свой путь в сторону дома. Металликана же ещё с пару секунд стояла, пытаясь обдумать сказанное, и неуверенно направилась вслед за новым знакомым: - Эй! Как тебя зовут!? - Завтра, после заката, жду у ворот. – пропустив вопрос мимо ушей, выдал незнакомец. – Не придёшь – бегать не собираюсь. На этой весьма неоднозначной ноте, паренёк дошёл до ворот, ловко нашёл свою флягу и скрылся в темноте, оставив молодую брюнетку с тяжёлым осадком посреди ночи. До казармы она дошла уже часам к двум, но сна не было ни в одном глазу, а сказанные слова упорно крутились в голове до самого подъёма. День выдался каким-то скомканным и разбитым, Уоррен упорно пытался следовать наставлениям Гилдартса, проявляя терпение, что граничило с выносливостью. А вот Металликана была настолько погружена в собственные мысли, что даже не замечала слов назойливого технаря. Забитая мышка раз за разом прокручивала в голове сказанные ночным знакомым слова и не могла отделаться от мысли, что он ведь действительно не будет за ней бегать. Сказать по правде, ещё никогда Металликане не давалось столь сложное решение, и, наверное, именно потому, что оно было самостоятельным. В Магнолии она не имела права решать, что будет есть на обед в школе и какое увлечение выбрать. Биология – это единственное, что устроило её идеальную мать, но тут мамы не было, и почему-то впервые Металликана ощутила страх. Она никогда ни за что не отвечала, а тут полная свобода, иди куда хочешь, задерживайся после занятий, главное на построение явиться, и то, не каждый день. Теперь выбор только за ней… И впервые в жизни она твёрдо решила… Всё или ничего. Она не спала всю ночь, и весь день тренировалась с общим скопом, однако, придя к воротам, стоило диску солнца коснуться такого прекрасного горизонта, и всю уверенность, как рукой сняло. Что она вообще делает? Она даже имени его не знает, да и намерений тоже. В том, что этот псих может перемолоть её в фарш, она не сомневалась, но что-то внутри отчаянно велело стоять на месте и ждать. Был ли это голос разума, а быть может простое любопытство, но она уверенно ждала чего-то, сама не зная, чего, с любопытством вглядываясь в горные хребты где-то вдали. - А ты хочешь жить. – раздался уже знакомый голос, от которого Металликана вздрогнула и посмотрела куда-то в сторону. – Похвально. Не всё потеряно. Она опешила настолько, что даже не поняла, как он это сделал. Он сидел на земле, опершись спиной на один из столбов ворот, и смотрел куда-то вдаль. На лице была какая-то до боли неоднозначная ухмылка, словно это он пришёл незнамо куда и зачем. Плавно, даже без помощи рук, паренёк поднялся на ноги, отряхнул штаны и подошёл вплотную к Металликане. Он был недоволен тем, что имел, но выбирать не приходилось, а потому, придирчиво оглядев свою «жертву», юнец лишь тяжело вздохнул и подвёл итоги: - Слабая, медленная, тощая, трусливая… Как ты вообще в живых осталась после инфицирования? Она ничего не ответила, а он и не требовал. Работы тут было невпроворот, но она ещё не знала, в какую задницу загремела. - Ты сказал, что сделаешь из меня трусиху, которая умеет убегать. – робко выдала брюнетка, с трудом поднимая глаза. – Ты научишь меня бегать или драться? - Этому тебя научит Гилдартс. – холодно ответил новый знакомый. - А зачем ты велел мне прийти? - … - а вот тут лицо юнца перекосило в зловещем оскале, но в голубых глазах мелькал животный азарт, который явно намекал, что веселье только начинается. – Я научу тебя… Выживать. *** - Ну вот! А ты мне говоришь, что ничего у вас не получается! Ты посмотри только! Уоррен, ты молодец, я тобой доволен на все сто! – громогласно заявил Гилдартс, глядя на смутившегося паренька. – Не скромничай! - Спасибо, Гилдартс. – Уоррен немного застенчиво глянул на «серую мышку», от которой осталось лишь смутное воспоминание. Год. Один год понадобился Металликане, чтобы из забитой пустышки превратиться в настоящего берсерка на тренировочном поле. К шестнадцати годам эта девчонка сбивала костяшки в кровь, ломая тренажёры, а порой и кости невнимательных оппонентов. Уверенная, со статной осанкой, она смотрела только в глаза своего врага и дралась, как в последний раз, и не на жизнь, а насмерть! Гилдартс был в восторге, Уоррен смущённо косился на напарницу, однако, не все были рады таким переменам. Яблочко от яблоньки недалеко падает, и пусть садистских наклонностей в этой смолено-чёрной головушке не было, а вот свои правила в казарме она установила очень быстро. Все злые языки были либо прикушены, либо откушены, и пусть особо кадет Рэдфокс не уходила в насилие над сверстниками, а вот сверстники волком смотрели на вмиг расцветшую брюнетку. Её было просто не узнать. Некогда спрятанное под пятью куртками, мягкое и сухенькое тельце, сейчас имело такой рельеф, которому могло позавидовать больше половины кадетов, и ведь завидовали, завидовали страшно! Спортивный топ, свободные брюки, перчатки без пальцев и ничего, что могло сковывать движения. Длинные волосы были собраны в косу и завёрнуты в кичку на затылке, а сама девчонка излучала такую уверенность, что, казалось, могла ломать стены одним взглядом алых глаз. - Красотка. – по-доброму восхитился Гилдартс, и хлопнул паренька по плечу. – Ты можешь собой гордиться, Уоррен. Уоррен вновь немного смущённо посмотрел на Металликану. Он был Техником, а такая профессия дураков не терпит, а потому он быстро смекнул, что тут что-то совсем не то, но сказать ничего не решался. Металликана стала более открытой, можно даже сказать – вызывающей, стала больше говорить, общаться, появились друзья, но она так и не сказала, куда убегает по ночам. «Занята»: отговорка на все случаи жизни, и это очень сильно огорчало напарника, что начал неровно дышать, глядя на брюнетку. - Позови её куда-нибудь. – Гилдартс прочёл мысли паренька, и, малость, обнял. – Это не больно. - Ну, как сказать… - Прямо! В лоб! Сегодня вечером. Я проверю! Сказать, что Уоррен зассал – это промолчать, но начальником Гилдартс слыл суровым, а потому однозначно проверит, и делать было нечего. Металликана заканчивала тренировку позже всех, вкладываясь больше, чем нужно было, потому что точно знала, что бывает, если от неё увиливать. Никаких оправданий быть не могло, только упорство, упорство и ещё раз упорство. Не сказать, что она не заметила подошедшего напарника, скорее она просто не сочла нужным тратить своё время на бессмысленных людей, как бы цинично это не звучало. Уоррен был очень хорошим, общительным и умным парнем, но Металликане он был совершенно неинтересен, и с каждым днём его непосредственное присутствие всё больше и больше обременяло и, чего греха таить, раздражало несказанно. - Эй, Мета! – голос напарника заставил Рэдфокс натянуть приветливую улыбку и повернуться к Технарю. – Отлично справляешься! - Спасибо. - Слушай, Мета. – Уоррен заметно нервничал. – Как ты смотришь на то, чтобы встретиться сегодня вечером? - Я занята. – отработанно отрапортовала кадет и вернулась к тренировке. – Прости. - Но ты каждый вечер занята! - Не каждый. - А тогда в какой вечер ты не занята? - В «незанятые» вечера я в лаборатории. - Я же говорю: «каждый вечер»! - Уоррен! – грубо осекла брюнетка, резко разворачиваясь, и пронзительно глянула на напарника. Она явно была взбешена, но не хотела проявлять непозволительную грубость, а потому, выдержав паузу, твёрдо выдохнула. – Что ты хочешь? - … - Уоррен с пару секунд смотрел на девицу, понуро отвёл глаза и развернулся. – Ничего. Удачной тренировки. Сказать по правде, Металликана не гордилась собой, и не испытывала никакого прилива бодрости или самоутверждения. Ей ли не знать, что такое быть «серой мышью», однако ничего поделать она не могла. Она так и не научилась говорить со сверстниками, хотя за ней и ухлёстывали вполне себе приятные ребята, но от этого становилось только гадко. Говорят, люди любят тех, кто их не любит, однако с этим заявлением девушка была не совсем согласна. Люди тянутся к сильным, уверенным, самостоятельным и стойким, и, к сожалению, паршивый характер частенько располагает к данному комплексу качеств. Ещё год назад над ней хохотали все сверстники, а сейчас пытаются подцепить уроды, которые вытирали об неё ноги… Иронично. Никому не нужна была «серая мышка», а вот горного льва хочет «оседлать» каждый второй, и почему-то, от этой мысли вскипала обида даже на Уоррена. Она знала, что год назад он хотел слить ненужную обузу, которую на него навязали, а теперь интересуется, какие у неё планы на вечер. Да, она стала берсерком на тренировочной площадке… Но внутри всё ещё сидела обиженная на весь свет мышка, которая не забыла, как с ней обошлись, и с каждым днём, крохотные хрупкие зубки всё больше напоминали очертанием «острые клыки». - Ну!? – воодушевлённо выдал Гилдартс, глядя на подошедшего паренька. – И как успехи!? - Занята. – обиженно выдал связист и понуро опустил голову. – Нет у неё свободных вечеров… Вообще. - Не расстраивайся. – тренер солидарно взял технаря за плечо и приобнял. – Как говорится: терпение и труд… - Гарант досрочного выхода на пенсию. – грубый мужской голос на миг перекрыл все шумы, от чего даже Гилдартс напрягся, а к тренировочной площадке подошёл мужчина. В этот момент напряглись все, кто был в непосредственной близости, а Уоррен с благоговейным ужасом смотрел на действующего главу Комитета Безопасности. Высокий, уже изрядно поседевший мужчина, совершенно не выглядел на свой неполный шестидесятник. Телосложение было таким, что ему бы с лихвой позавидовала добрая половина юнцов, отросшие до лопаток волосы были зачёсаны назад, густая длинная борода спускалась до груди, а правый глаз был закрыт чёрной повязкой. Левое же око внимательно разглядывало новичков и остановилось на рассвирепевшей брюнетке, что с упорством озверевшего горного льва пыталась разнести тренажёр вдребезги. Почему-то именно от этой картины левое око неоднозначно прищурилось, а мужчина повернул голову в сторону тренера и молодого юнца: - Это – кадет Рэдфокс? - Да, Пречт, это она! – гордо выдал Гилдартс и крепче прижал к себе Уоррена. – Только посмотрите! Ещё год назад была забитой мышкой, а сейчас отбоя от парней нет! Мужчина ничего не ответил, а лишь вновь посмотрел на девушку. Пречт Гаеболг был главой Комитета Безопасности уже больше тридцати лет. Этот левый глаз повидал столько дерьма, что не оборачивался на взрывы, а лишь тяжело вздыхал и связывался по рации с группами, отвечающими за их ликвидацию. Холодный, расчётливый, талантливый командир, однако возраст брал своё и тонко намекал, что пора бы подвинуть своё седалище с поста. - Гилдартс. – лениво выдал глава Комитета. – Это типа она так за год? - А то! – тренер не мог нарадоваться успехам брюнетки. – Вы только поглядите на это чудо! Толпа пацанов заглядывается! - Толпы не вижу. Вижу только одного. – ровно выдохнул пожилой мужчина и вздёрнул бровь. – Это кто её так за год? - Вот! – всё с той же гордостью Гилдартс хлопнул по спине паренька. – Уоррен Роко – напарник Металликаны Рэдфокс! Всего за год такую красавицу нам адаптировал, ну не красавчик!? Сказать по правде, глава Комитета Безопасности сначала посмотрел на Уоррена, потом на Металликану, потому снова на Уоррена, исподлобья глянул на Гилдартса и снова на Металликану. С пару секунд в голове мужчины шёл какой-то анализ, после чего он повернулся к молодому напарнику, осторожно взял того за плечи и, глядя сверху вниз, гордо улыбнулся и даже с каким-то заразным восхищением выдал: - Уоррен, я тобой горжусь. Таких профессионалов, по работе с новичками, Комитет Безопасности может сосчитать по пальцам, и это не шутка. Я хочу, чтобы ты и впредь работал с молодыми кадетами, потому что такой результат – это реальное достижение. Сегодня я распоряжусь, чтобы тебя направили в группу по адаптации, а сейчас мне нужно кое-что оговорить с Гилдартсом. Ты ведь не против? - Конечно нет! – боязливо выдал Уоррен, быстро отрапортовал и стремглав удалился. Гилдартс лишь снисходительно улыбнулся и вновь посмотрел на агонию тренажёра, что стойко терпел все нападки кадета Рэдфокс, как вдруг на плечо упала тяжёлая рука пожилого мужчины. - Ну что ж. – Пречт неоднозначно и выжидающе глянул на Гилдартса. – А теперь я хочу знать, кто её так за год. - О чём вы, шеф? - Кто третий? - Какой третий!? - Спокойно, Гилдартс, не нервничай. – по-доброму улыбнулся мужчина и взял за плечи уже тренера, не сводя левого глаза с растерянных очей. – Я тебе сейчас всё объясню на пальцах. Простым и доступным языком. Значит так, смотри внимательно. С этими словами старик повернул несколько раз голову, дабы исключить случайных свидетелей, проникновенно глянул в глаза тренера и выставил перед ним правую ладонь. Медленно, без резких движений, глава Комитета продемонстрировал каждый миллиметр конечности и также осторожно оттопырил указательный палец. Убедившись, что «логическая нить повествования» не утеряна, Пречт осторожно взял свой палец левой рукой, а ногтем большого пальца отмерил одну фалангу. - Вот это – Уоррен. – разжёвывая каждое слово, выдал глава, внимательно оглядывая фалангу пальца и реакцию тренера. – Сечёшь? Продолжаем. – тут старик убрал ноготь с пальца, развернул ладошку и уже указательным пальцем левой руки отмерил до запястья. – А вот это – Металликана Рэдфокс, что вколола себе Вирус, дабы скопытится, и ещё год назад боялась собственной тени. Причём, вот это «наросло» здесь, всего за год! А теперь смотри. – с этими словами мужчина крепко сжал кулак и с характерным шлепком хлопнул себя левой ладонью на локтевом сгибе. Жест был идентифицирован моментально, от чего глава Комитета одобрительно кивнул. – Вот, Гилдартс, меня интересует «третий», у которого… Я бы хотел сказать «по локоть», но я понимаю, что тут до колен только «шары»! Тут даже шутка про «волочится по полу» не подойдёт, потому что, глядя на эту девочку я могу тебе с уверенностью сказать, что там «не висит» никогда! – старик резко выпрямился и взял Гилдартса за плечи. – Не пойми меня превратно, мой дорогой друг, я ничего не хочу сказать ни про потенциал Уоррена, ни про потенцию, но… Тут такое дело… - глава Комитета наклонился вплотную, нервно глянул по сторонам и болезненно сморщился, прошептав. – Она его не почувствует. Ладно, мы, малость, ушли от темы… Кто третий? Сказать по правде, Гилдартс был в лёгком замешательстве. Он не лез в личную жизнь кадетов, если это не угрожало безопасности, а потому понятия не имел, чем они занимаются в свободное время и с кем общаются. У неё был официальный напарник, но это не значит, что она больше ни с кем не общалась, и уж тем более, не тренировалась в свободное время. - Значит так, Гилдартс. – Пречт уверенно развернулся к тренирующейся девушке и внимательно вгляделся в свирепые попытки выбить из тренажёра всю дурь. – Не страшно, когда паук сидит в углу комнаты… Страшно, когда его там вдруг НЕ ОКАЗЫВАЕТСЯ. Мне не важно, кто её там, как и в какой позе, но я хочу, чтобы все членистоногие, члены Комитета Безопасности и просто «члены» сидели вряд на виду. Мне неизвестен настоящий статус её «целомудрия», однако, на тренировочных площадках её долбят жёстко, по всей «Камасутре», и, судя по всему, с применением посторонних предметов. Во, гляди! Тут Гилдартс тоже посмотрел в сторону брюнетки. Металликана наносила удар и тут же отскакивала в сторону, крепко прижимая к себе локти. Вновь удар, отскочить и снова закрыть корпус. - Видишь? В защиту уходит большую часть времени. Тренировочный рефлекс так быстро не вырабатывается, а значит он «Полевой». Её бьют, достаточно сильно, чтобы тело запомнило, и достаточно аккуратно, чтобы не оставить синяков. Однозначно профессионал, скорее всего Разведка. - Зачем профессионалу из Разведки тренировать забитую мышку? - Может она ему даёт? – совершенно спокойно выдал Пречт и усмехнулся. – Хотя, с тем, что у нас было, вероятность очень мала. Её кто-то крышует, а за «гладкое очко» или из идейных соображений – это уже другой вопрос. Одно я могу сказать точно: солдата из неё он готовит безжалостно, вопрос только: «кто именно?». - Ну. – Гилдартс немного криво усмехнулся. – Можно спросить. - Нет-нет-нет! – резко всполошился глава и уверенно посмотрел на тренера. – Никаких «спросить»! Ты посмотри, какой у нас результат, и я хочу, чтобы он оставался таким же! Я просто хочу, чтобы все «членистоногие» сидели на виду. Надо просто выследить. - Разведчика? - Если бы наших Разведчиков можно было бы выследить, они бы не были «Разведчиками». Ты в жизни его не выследишь, а вот девку можно. Понаблюдай за ней, только тихо, без шумов, пыли, и с рапортом ко мне. С этими словами Пречт просто развернулся и направился по своим делам, оставив Гилдартса с кучей нерешённых вопросов. С одной стороны, задача была плёвой, не представляя никакой угрозы, однако уровень подготовки Металликаны он явно недооценивал. Куда может спрятаться молодая девица, пройдя незаметно охрану? … Да она ИСПАРИЛАСЬ!!! Десять человек, выделенные на наблюдение, просто потеряли девку на пустом месте, и с этим же докладом явились к Гилдартсу. Ситуация явно накалялась, а пока Гилдартс терялся в догадках, молодая брюнетка уже во всю топала по полупустыне в сторону горного хребта, теряясь в догадках, какой же кошмар её ждёт сегодня. В том, что это будет состояние близкое к смерти, она не сомневалась, просто, что именно? Горы были довольно красивые, но Металликана шла в сторону каменного утёса. Огромная отвесная скала, посреди которой проходил узкий лаз, сантиметров сорок в толщину. Сколько же моральных сил ей понадобилось в первые разы, чтобы почти пол километра тянуть брюхо через эту расщелину, однако, за ней открывалась крохотная и довольно уютная полянка. Тут было тихо, мягкая, но довольно сухая травка, а посреди всего этого раскинулось довольно большое размашистое дерево. Не теряя ни минуты, Металликана не без страха подошла к злосчастной растительности и рвано выдохнула. Ей не нужно никого звать, потому что у этой твари глаза на стенах. Никакого приветствия, дружеского рукопожатия, он просто свис с ближайшей ветки и довольно оскалился, вися вниз головой. Однозначно что-то задумал, но Металликана лишь уверенно выпрямила спину с намерением стойко выдержать любую экзекуцию. - Ну… И как пытать будешь сегодня? – то ли с издёвкой, то ли с обречённостью выдохнула брюнетка. - Раздевайся. – ровным тоном заявил парень. - … - Металликану тут же передёрнуло, алые глаза наполнились ужасом, а тело начала бить крупная дрожь, из-за чего та лишь нервно сглотнула. – А может не надо? - Могу и в одежде. - Не надо в одежде. – приговорённая неуверенно обхватила себя руками. – Потом ещё сушить всё. Да, этот псих был изощрённым, придумывая пытки всех форм и размеров, однако садистом она назвать его не могла. Как обычно, всё было просто ужасно! Тело сводил спазм, воздуха не хватало настолько, что казалось, она сейчас просто отключится, а эта медвежья хватка однозначно грозилась снять скальп. Да уж, коль хватанёт за волосы, так башку оттяпать может! Больно, страшно: она задыхалась, пальцы этого ненормального грозились вырвать клок волос вместе с кожей, да чего греха таить, лучше бы он её насиловал, это было бы хотя бы тепло! Лютый холод обжигал кожу и сводил мышцы, в глазах темнело, и вот, когда рассудок уже приближался к тому, чтобы отъехать, новоиспечённый тренер рывком вытащил Металликану за волосы из ледяной воды. Воздух. Как мало человеку надо для счастья, иногда просто подышать, но она точно знала, что ей тут купаться и купаться. Горные реки славятся родниками и талыми водами, а потому температура в них никогда не превышает восьми градусов, особенно в ночное время суток. - Ну, продышалась? – парень крепко встряхнул девицу за волосы. – Тридцать секунд. Тридцать секунд на то, чтобы нормализовать дыхание, а после он снова на полторы минуты отправит её с головой в ледяную воду. Забавно, но садизма тут не было, ведь он не ставил цели просто мучить. Он доводил её до состояния, близкого к смерти, когда весь организм начинал бороться за своё выживания, включая все имеющиеся ресурсы, и, как бы страшно это не звучало, но это работало. Забитая мышка, что привыкла терпеть садистские наклонности своей родительницы, вдруг осознала, насколько далека была её мамаша от реальной угрозы жизни. Он не бил её, чтобы она мучалась. Он делал это так, что после одного удара она знала: ещё два таких же и ей конец. Страх жертвы очень быстро просёк, что, если она не будет бороться, он её убьёт, и даже осознавая головой, что этого не будет, тело было не переубедить. Когда ты теряешь сознание от асфиксии, мозг отключается, а вместе с ним и логика. Когда за тобой гонится горный лев, пусть и маленький, но с явными признаками недельной голодовки, мозг отключается, а вместе с ним и логика. Логика отключалась каждый раз, когда она оказывалась на этой поляне, а вместе с ней и пресловутая забитая жертва, и всё, что оставалось – инстинкт выживания. «Я научу тебя выживать»: эта фраза лишила её сна и рассудка, а истинный смысл дошёл только спустя несколько недель. Бей или беги – принцип, которому следует всё живое на планете, и не важно, что ты выберешь. Ему не нужно было, чтобы она завалила хищника в четыре раза больше себя, потому что он имел другую цель, которую вдалбливал Металликане каждый раз: выжить любой ценой. Не важно, завалишь ли ты легион Драконов или сделаешь всем коллективный минет, главное ВЫЖИТЬ … И она выживала каждый раз, приходя на эту пресловутую поляну… А сколько Парализаторов он в неё выпустил? Он никогда не предупреждал её, и этот раз не стал исключением, а потому, молча, окунул голову в ледяную воду. Она не успела сделать глубокий вдох, но это были уже её проблемы и они были ощутимыми. Тело колотило, нехватка воздуха сказалась мгновенно, из-за чего девица начала брыкаться и вырываться. Острые ноготки в клочья драли запястье парня, вода вокруг слегка покраснела, но он словно этого не замечал, всё также отмеряя секунды до отведённого времени или отключки своей жертвы. Брыкания начали утихать, в алых глазах потемнело, и вот, когда организм уже поверил, что ему конец, её вытащили на воздух. Нет, он не потащил её на берег, а лишь отпустил волосы и внимательно наблюдал. Забавная штука – человеческое тело. Вот глядишь, вроде уже вырубается от асфиксии и переохлаждения, а ножки толкают в дно, пока ручки упорно пытаются себя удержать. Рефлекс к выживанию – он работает, даже если не работает голова. Она добралась до берега, но выбраться была задача не из лёгких, с которой она, как всегда должна справиться сама. Руки не слушались, ноги онемели, но видимо в ней было слишком много желания жить, а потому она таки смогла выбраться. - Зажигалка там же, где и обычно. – ехидно выдал кадет, стоя по пояс в ледяной воде, с таким выражением, словно стоял в обычном джакузи. – Разведёшь костерок – позови. С этими словами мучитель продышался и скрылся под водой, оставляя девицу остывать. В горах ночью очень холодно, так ещё и после почти получаса в ледяной воде, но если она сейчас не разведёт костёр, то ей хана. На карачках, полуголая и мокрая, Металликана с трудом доползла до вещей, не слушающимися руками достала из портфеля полотенце и завернулась, как в самое дороге, что только могло быть. Огонь, ей нужен огонь, иначе она потеряет сознание от переохлаждения, и медлить было нельзя, так как на счету была каждая секунда. Зажигалку нашла быстро, а хворост уже лежал приготовленным, и девушка начала разводить костёр. За год экзекуций она научилась добывать огонь «из воздуха», причём за считанные секунды, а потому заняло это от силы полминуты, после чего Мета наскоро вытерлась и бросилась к одежде. Больно, холодно и так тихо, что Мета заметила лишь, когда оделась. Этот чокнутый всё ещё был под водой, хотя прошло добрых минуты три, и с этого момента время потянулось очень медленно. Она неотрывно пялилась, ожидая, когда же этот псих всплывёт, но он всё не всплывал и не всплывал. Холодок побежал по спине уже не от переохлаждения, он был там порядка четырёх минут, и вот, когда Металликана уже готовилась доставать утопленника, из воды вынырнул долгожданный садист. Он не проронил не слова, а лишь молча вылез из воды, отряхнулся, отдышался и непринуждённым шагом направился к своей «жертве». Всё так же молча, парень вытерся уже мокрым полотенцем, оделся и придвинулся к костру. Он не сказал ни слова, даже не смотрел на свою ученицу напротив, явно обдумывая каким пыткам подвергнуть её завтра, а Металликана вглядывалась в черты своего мучителя. Тишина была звенящей, нарушаемый лишь треском костерка, но напряжения не было, скорее интерес и ряд вопросов. - Тогда до завтра? – меланхолично выдала девушка. - Завтра я должен быть в другом месте. – всё так же холодно ответил парень, даже не глядя на брюнетку. – Меня неделю не будет в Райской Твердыне. - Тогда через неделю? - Договорились. - Хм. – немного грустно усмехнулась Мета. – Ты не очень общительный. - Да я душа компании. – почти с гордостью выдал мучитель. – Просто не ценю, когда лишняя информация уходит в оборот. У всех должна быть личная жизнь, а говорить надо только то, что необходимо. - Как тебя зовут? - Ну, всё, ты перешла черту. - Действительно. – тихо хихикнула девица и посмотрела на звёздное небо. Миллиарды крохотных огоньков сияли на небосводе, пока клубы пара выходили из горла, и, казалось, она слышала, как два стальных панциря столкнулись в лоб. Честно, она не понимала того, что происходило с ней уже целый год. Напротив неё сидел человек, который сделал из неё одного из лучших кадетов-новобранцев, и при этом не назвал даже своего имени. А вообще отношения эти были интересными. Молодой, крепкий, очень даже симпатичный парень, с которым она встречалась раз-два в неделю, убегая в горы от лишних глаз, ждал её на поляне, обращая на один вечер её жизнь в Ад. Он тренировал из неё убийцу, в башке которой лишь посыл к выживанию, но ничего не просил взамен. Он не говорил ни о чём, кроме тренировок, чётко ставил удар и не задавал вопросов, а после, они расходились под покровом ночи, словно ничего не было, дабы снова встретиться через время. Была в этом какая-то… Романтика, что ли. С подачи мамочки у Металликаны никогда не было отношений с противоположным полом, но даже она осознавала, что какой-то у них «неправильный роман», а самое страшное, что их обоих это устраивало. Она не знала про этого парня вообще ничего, но почему-то с ним ей было комфортно, и дело было не в мордашке с телом Аполлона. В отличие от Уоррена, что то и дело сорил вопросами, пытаясь достать из Металликаны всё, что только можно, долбясь в железный панцирь, этот даже не пытался что-то предпринять. Она не знала его мотива, его идей, принципов, да чего уж там, она не знала его ИМЕНИ!!! Он молчал, и, как ни странно, но именно это в нём и привлекало. Как мало людей, с которыми можно просто помолчать. - Почему ты мне помогаешь? – спокойно, даже не ожидая ответа, поинтересовалась Металликана. - Я не садист. – неожиданно последовал ответ, а голубые глаза глянули на слегка удивлённую брюнетку. – Я терпеть не могу наблюдать за чужими мучениями. Если у птички подбито крыло, то надо либо крыло вправить, либо добить птичку. - Ты явно приверженец радикальных методов. - Не мы такие, жизнь такая. - Жизнь. – как-то потерянно выдохнула Металликана и вновь посмотрела на звёзды. – Ты не представляешь, на что была похожа моя жизнь до того, как я попала в Райскую Твердыню. - Не представляю. – согласился парень. - Это был Ад. - Детей ела? - Что? – Рэдфокс резко оторвалась от звёзд. - Я спрашиваю: детей ела? - … - Металликана с пару секунд смотрела на паренька и вздёрнула одну бровь. – Ты сейчас прикалываешься? - Ты не была в Аду. - Шутки у тебя, конечно. – фыркнула биолог. – Вот ей богу, так и хочешь спросить: какова на вкус человечина? - Сладкая. - Чего? - Я говорю: «сладкая». – как ни в чём небывало повторил парень. – На свинину похожа. - … - Металликана с пару секунд молчала, слегка приподнялась и подозрительно сощурилась. – Знаешь, у тебя с чувством юмора… - Младенцы самые вкусные. Они мягкие. – на лице паренька не дрогнул ни один мускул. – С возрастом мясо деревенеет, становится жёстче и жилистым, особенно при постоянных физических нагрузках, а до года они мягенькие, и их почти не нужно жевать. У них косточки тоненькие, хрупкие, так приятно хрустят… Как чипсы. Сказать по правде, Металликана не была напугана, так как она просто не поняла, что ей сейчас сказали. Рассудок упорно кричал, что парень просто шутит, но всё в этих холодных голубых глазах говорило об обратном. - Хех. – нервно усмехнулась брюнетка. – Ты ведь пошутил? - Ты не была в Аду. – холодно повторил сидящий напротив, полностью игнорируя вопрос. – Никогда. - Ты реально думаешь, что я в это поверю!? – в голосе девушки мелькнул неприкрытый наезд. – Что в Магнолии или Райской Твердыне может быть нечто подобное!? - А кто тебе сказал про Магнолию и Райскую Твердыню? - А где ещё!? - В Крокусе. - Чего? – тут Металликана резко подалась вперёд. – Ты что, хочешь сказать, что ты был в Крокусе!? - Какая разница? - В смысле «какая»!? Расскажи, про Крокус! - … - парень молча глядел на всполошившуюся девицу и тяжело выдохнул. – Представь себе Ад на земле. - Зачем? - Представь. - Ну, представила, и? - Так вот, это одна сотая того кошмара, что там творится. - Да что ты пиздишь!? – уже неприкрыто возмутилась кадет. – Крокус – это величайший бункер на земле! Половина наших достижений медицины и прочие разработки мы получаем именно из Крокуса! - Почему? - Что: «почему»!? - Почему мне все об этом говорят? – вот тут уже в голосе послышались нотки рычания и неприкрытая ярость, от чего Металликана резко сжалась. – Все, как один… Они показывают мне фотографии Райского места и Нефритового Дракона. Я видел этого Дракона. - А разве он не такой, как на фото? – Металликане казалось, что она шла по тропе капканов. Парень ничего не ответил, но по его лицу и неровному дыханию, брюнетка смекнула, что хотя бы одно неверное движение, и её не найдут даже горные львы. Сколько они так просидели, ни вспомнили бы ни один, ни второй, но спустя какое-то время, парень оторвал леденящий душу взгляд от Металликаны и посмотрел на небо. Звёзды, так много, так красиво, ничего в этой жизни нет красивее, чем усыпанный огоньками чернеющий небосвод. - Через неделю я вернусь. Жду тебя здесь. Металликана ничего не ответила, и на этом пара разошлась. Он ушёл в горы, а она в Райскую Твердыню, но что-то в этой чернющей голове щёлкнуло. Почти неделю всё свободное время она шерстила информацию о Крокусе, но ничего «такого» там не нашла. Может просто прикалывался? Или неудачно пошутил? Да чёрт тебя подери, она видела этот взгляд, жаждущий разорвать на части, это было совсем не смешно ни ей, ни ему, тогда в чём прикол? Очередной вечер прошёл в каких-то поисках непонятно чего, а потому вышла на улицу она, когда уже стемнело, и, завидев картину, внутренний маньяк уже достал нож, а «внешний» натянул на лицо добродушную улыбку. - Приветик. – немного смущённо выдал Уоррен. - Привет. – пытаясь не выказывать раздражения, поздоровалась Металликана. – Кого-то ждёшь? - Да, в принципе… Тебя. – неуверенно выдохнул паренёк. – Ты совсем пропала, почти не появляешься на общих мероприятиях. Подумал, мало ли, случилось чего? - Нет, всё хорошо. - Это хорошо. Я провожу тебя. «Нет»: пронеслось матом в голове, а сама брюнетка лишь добродушно улыбнулась и протянула связисту вещи. В конце концов, он – её напарник, а значит надо быть вежливой и приветливой, даже если хочется рвать и метать. Благо, после тренировок и экзекуций ночного друга, у неё запас агрессии уходил в минус, а потому, можно и потерпеть. Уоррен шёл не затыкаясь ни на секунду, Рэдфокс уже продумала и как выскользнуть втихаря из Райской Твердыни для новой порции люлей, и план в лаборатории, но мысли тут же улетучились. Это было даже не касание, а скорее рефлекс на приближение, от чего Металликана резко отбила руку парня, что пытался взять её за запястье. - Что ты делаешь!? – алые глаза вмиг почернели, тело напружинилось, готовясь к атаке. - Ничего. – вопрос, кто из них двоих испугался больше, был скорее риторическим. – Просто подумал… - Не надо так «думать». – голос приобрёл угрожающие нотки. – Я сама дойду. До завтра. С этими словами кадет выхватила свои вещи и быстрым шагом направилась в выделенную ей Комитетом Безопасности обитель, оставив парня посреди ночной улицы. Зияющая пропасть между двумя напарниками с каждой секундой становилась всё шире, и Металликана не без горечи осознала, что не прочь ускорить процесс отдаления. За год ситуация поменялась в корне, она больше не была беспомощной забитой мышкой и теперь это он стал для неё обузой, которую она как можно скорее хотела сбросить. Утренняя тренировка позволила Металликане выплеснуть всё напряжение, которое в ней накопилось, однако, если ей стало легче, то вот её спарринг-партнёрам… - Рэдфокс! – бесновался Гилдартс, глядя на девицу, что сидела напротив. – Это как вообще понимать!? Когда тебя вызывают на ковёр к главе Комитета Безопасности, то ты либо повышен, либо нежилец, и судя по лицу этого степенного дядечки, он ещё не принял своё решение. Кабинет был небольшим, уставлен стеллажами, с кучей книг и прочей лабуды, которую она не разглядывала. Посреди помещения находился большой стол, за которым сидел пусть и пожилой, да и довольно задравшийся всем вокруг, но более чем живенький дедок, который совсем не выглядел на свой неполный шестидесятник. Левый глаз внимательно глядел на провинившуюся девушку, пока правый был закрыт повязкой. Лицо его не выражало никаких эмоций, чего не сказать о Гилдартсе, который рвал и метал. - Девять человек, Мета! – кричал тренер. – Девять переломов, из них три – открытых! За ЧАС тренировки!!! Что происходит!? Металликана молчала и даже не пыталась оправдаться или перебить. Будь, что будет, она была готова ко всему, но всё же алые глаза неустанно продолжали коситься на главу Комитета Безопасности. Нет, вовсе не повязка или борода её привлекла, а то, что он упорно что-то шерстил у себя в планшете. - Металликана, я с кем разговариваю!? - Со мной. – уверенно выдала кадет и посмотрела в глаза тренеру. – Я не виновата, что эти лохи не умеют драться. - Ты… - Гилдартс просто опешил от такой резко проявленной наглости. – Редфокс, тон попроще. - … - казалось, ото всех стен в кабинете отозвался скрип, с которым гнулся её хребет, а она молча, опустила голову. – Простите. - Так, Рэдфокс, это уже ни в какие ворота не лезет! Если ты сегодня же… Вдруг Гилдартс осёкся, а алые глаза уставились на главу. Он поднял руку, жестом пресекая все разговоры, левый глаз вновь уставился в планшет, а на лице мелькнула какая-то хитринка и азарт. - Металликана Рэдфокс. – Пречт Гаеболг почти разжевал это имя, посмотрел на виновницу торжества и как-то неоднозначно улыбнулся. – Тебе хорошо в Райской Твердыне? - Да. – неуверенно, но довольно твёрдо выдала девушка. – Тут намного лучше, чем дома. - У тебя такие потрясающие успехи. Я бы даже сказал, что космические. В чём твой секрет? - Я упорная. – уверенно, но всё же она соврала. - Это хорошо. Упорство – это основа основ, напрямую с талантом, а зачастую вытесняющая его, но куда же без благоприятной почвы? Скажи, Мета, у тебя есть друзья? - Да, довольно много. - Похвально. Я обратил внимание, что последнее время ты стала довольно востребована толпой, а потому вниманием не обделена, но не уж то этих людей ты можешь назвать «друзьями»? Сказать по правде, этот вопрос не то, что выбил почву из-под ног, а скорее загнал Металликану во вполне ожидаемый тупик. Не было у неё друзей, никого, кому бы она могла довериться полностью… Ну, во всяком случае, она была в этом не совсем уверена. - Это нормально, Металликана. – снисходительно улыбнулся глава Комитета и отложил планшет. – Не расстраивайся, ты ещё молодая, у тебя всё впереди и поверь, ты найдёшь себе отличных друзей. Я даже больше скажу, я уверен, что они у тебя есть, ты просто об этом не знаешь. - О чём вы? – даже не столько сами слова, сколько интонация заставили брюнетку заметно напрячься. - Ну как «о чём»!? У тебя такой хороший напарник, который в тебе души не чает. Я уверен, он придёт к тебе на помощь даже в самую трудную минуту. От этих слов Металликана хотела завыть, но сдержалась, что совсем не укрылось от глаз главы и тренера. «Насильно мил не будешь»: мудрость, что прошла века, а значит… - Металликана, скажи. – Пречт подозрительно сощурил здоровый глаз. – Тебе хорошо с твоим напарником? Ну и что она должна ответить на этот вопрос? Конечно же… - Да. – нагло соврала девушка. – Вполне. - Знаешь, что мне нравится в тебе, Металликана? – Пречт широко улыбнулся и поднялся со всего места. – Ты очень хорошо врёшь. Лучше, чем многие в Райской Твердыне. А теперь скажи мне, зачем ты шерстишь под Крокус? - Что? – вот тут уже оживился Гилдартс и посмотрел на кадета. – В смысле? - Среднестатистический обыватель Райской Твердыни в среднем делает двадцать-тридцать запросов в неделю. Это те, которые интересуются жизнью и общими тенденциями величайшего бункера на земле. У тебя же в среднем пятьсот за сутки и это на протяжении целой недели. Что ты там такого интересного ищешь? - Да я просто… Хотела узнать. - Что именно? Казалось, что даже на тренировках мозг Металликаны не думал настолько быстро. Этот вопрос застал её врасплох, она была к нему не готова, однако, как и по ночам, она должна была найти выход. - Бункеров не так много, я хотела узнать про каждый, а решила начать с Крокуса. Потом хочу навести справки про Харгеон, Клевер и Арболес. - Похвально. – восхитился глава Комитета, вот только Металликана не поняла, чему именно: её стремлениям… Или умению врать. – Знаешь, Рэдфокс, я думаю, что тебе «тесно» в группе, в которой ты занимаешь непригодное твоим талантам место. Как ты смотришь на ряды Разведки? - Я хотела пойти в Биологи. - Полевые Биологи также востребованы, как и «домашние». У тебя талант, ты очень быстро учишься, и я считаю, что тебе самое место среди солдат твоего уровня. Конечно же, я предложу Уоррену тоже попробовать, но не могу гарантировать, что он пройдёт. Избавиться от Уоррена? Да вы её почти убедили, но сказать вслух она этого не могла, как и протестовать на его пробы. Сказать, что парень не воспылал авантюризмом – это промолчать. Уоррен шёл за тренером, главой Комитета и напарницей, как на казнь, которая, как оказалась, совсем недалеко. Это было отдельное тренировочное поле, которое немного отличалось от того, где тренировались они. Здесь было много лазов, тоннелей и очень много всевозможных шведских стенок, а также дорожек с препятствиями. Поле с силовыми тренажёрами располагалось за пределами этого, да и, судя по всему, этим ребятам принадлежало, по меньшей мере, три, а то и четыре личные тренировочные площадки. Разведка – почти угроза, на жаргоне Райской Твердыни. Этим ребятам можно всё, и даже если они кого-то убьют, никто не догадается, потому что они профессионалы. От мала до велика, этим ребятам были обеспечены все возможные и невозможные льготы, потому что они лучшие… И живут недолго. В среднем, разведчик умирает в первые пять лет службы, но находятся исключительные. - Почему мы здесь? – уже готовящийся дать дёру с низкого старта, проскулил Уоррен. - Неужели ты не хочешь попробовать пройти на должность Разведчика!? – наигранно возмутился Пречт, хотя, скорее всего, просто издевался. – Тебе оказана честь показать себя лучшим из лучших! Не ударь в грязь лицом! Да он тут уже и «ударил» и «нагрязил», иными словами, сделал всё, чтобы тут не быть, чего не сказать о Металликане. Она шла твёрдо и уверенно, не пряча глаз и не оглядываясь на ноющего напарника, да и вообще, казалось, он перестал для неё существовать. Их было человек двадцать: все рослые, крепкие, смуглые, уверенные, и со взглядом «ну давай, удиви меня, детка!». Уоррен ждал, что их сожрут, но эти ребята либо сытые были, либо такое «дерьмо» не жрали, а потому лишь внимательно осмотрели пришедшую четвёрку. Когда глава Комитета Безопасности входит на территорию площадки, тренировка останавливается и все выстраиваются по стойке смирно, но эти ребята, лишь соизволили прервать свои беседы и с интересом вглядывались в молодое мясо. Никаких сальных взглядов, к которым так привыкла Металликана, только осторожный интерес и полная, ПОЛНАЯ боевая готовность. Ну, что сказать? Профессионалы. - Ну что, девочки, вернулись? – ехидно выдал глава Комитета, и смерил присутствующих взглядом левого глаза. – Без потерь в этот раз, похвально, так ещё и сразу на тренировочное поле. Мои хорошие, знаете вкус жизни. А я вам молодое мясцо привёл. – с этими словами Пречт подтолкнул Металликану вперёд и довольно оскалился. – Знакомьтесь, Металликана Рэдфокс. Девочка способная, даже очень, ловит налету, знает биологию… А ещё отправила в лазарет девятерых, троих из них с открытыми переломами и это только сегодня… За час. Хорошая девочка, молоденькая, ей всего шестнадцать, а уже какие результаты, а потому не дело таким талантам пропадать. Девочке не место в лягушатнике, мои дорогие, а значит, красавицу надо проверить на ряды Разведки. И так… Кто хочет проверить девочку на прочность? Есть добровольцы? Смелее, она дерётся, как берсерк, а потому сдерживаться не стоит. От этих слов послышались смешки, но только со стороны Разведчиков. Казалось, что Пречт слышал звон, с которым натянулись нервы Гилдратса и Уоррена, а вот Мета была холодна и спокойна. Она внимательно вглядывалась в ряды незнакомых лиц, ожидая угрозы в любой момент и готовясь отразить нападение. - Ну, мои дорогие, я сейчас расстроюсь. – наигранно обиделся глава Комитета. – Неужели никто не хочет отмудохать девочку!? Вы меня разочаровываете! Разведчики не торопились, и вовсе не потому, что боялись или что-то в этом роде. Им было лень лишний раз марать руки, особенно после изнурительного возвращения. Когда ты возвращаешься домой после недельного похода, последнее, что ты хочешь – это мудохать девочку. Металликана вглядывалась в каждый миллиметр лиц присутствующих, нутро подсказывало, что опасность стоит ожидать даже с воздуха, а потому расслабляться нельзя было ни на миг, но стоило Гилдартсу и Уоррену поверить, что буря миновала… - Я её отмудохаю! – мужской голос заставил три сердца пропустить удар, а главу Комитета самодовольно оскалиться. - Надо же! – Пречт на полном серьёзе воодушевился. – А вот это неожиданно! Неожиданно было не только для Пречта, но и для Гилдартса с Металликаной. Из толпы вышел молодой парень, лет восемнадцати-девятнадцати, слегка отросшие тёмно-синеватые волосы торчали во все стороны, рельеф смуглого тела не могла скрыть даже майка, голубые глаза внимательно смотрели за реакцией людей, но вовсе не это заставило Гилдартса оцепенеть. Костяное ожерелье с висящими на нём шейными позвонками задорно брякало, перетираясь между сегментами, но Металликана их не слышала. «Твою мать»: пронеслось в смолено-чёрной головушке, пока алые глаза чернели от ужаса. На свету этот ублюдок казался ещё более внушительным и опасным, нежели под покровом ночи, ведь сейчас она могла разглядеть его полностью. Высокий, крепкий, он не давал ей поблажек ночью и не даст при свете дня. - Исключено! – выкрикнул Гилдартс, взывая к разуму главы Комитета. – Пречт, нельзя их ставить в спарринг! Это слишком опасно!!! - Расслабь очко, Гилдартс. Геморрой замучает. – меланхолично выдал глава и улыбнулся, подталкивая Металликану к её новому спарринг-партнёру. – Знакомься, Мета. Акнология! Разведчик, солдат «S» класса, спецназ, двадцать четыре вылазки, из них семь дальних, дольше двух месяцев. И, да! Тебе не показалось… Ему девятнадцать. Сказать, что у Металликаны земля ушла из-под ног – это промолчать. Ещё никогда прежде она так сильно не хотела дать дёру. Акнология. Совсем не так она хотела узнать его имя, но что уж тут поделать… Акнология же смотрел на своего будущего противника, как на мясо, но с какой-то толикой интереса, явно предвкушая интересный махач. А вот Гилдартс… - Пречт, нельзя их ставить в спарринг! – не уставал протестовать тренер. – Он её порвёт на части! - Соберём. – цинично выдал глава и глянул на мужчину. – Тебя же собрали, и её соберём. От этих слов Металликане стало ещё страшнее, Уоррен и вовсе чуть коньки не отбросил от ужаса, но если парень лишь жался, то девушка лишь уверенно посмотрела в голубые глаза и приняла стойку. Выжить любой ценой. От этих действий Пречт улыбнулся и хлопнул кадета по плечу, уверенно посмотрев на Разведчика: - Акнология, будь нежен с ней… Ты у неё первый. М-да, чувство юмора у этих ребят явно коллективное, но Металликане было не до смеха. Сейчас её отмудохают, и что-то ей подсказывало, что в этот раз, всё будет куда более жёстко, чем обычно. Не выказывая страха, Рэдфокс вышла вперёд и заняла боевую позицию, в то время как ночной друг занял свою. - Не разочаруй меня. – в голосе слышалась издёвка, а также вызов и почти приказ, который нельзя было не исполнить. Всё или ничего. Выжить или сдохнуть. Теперь у неё было только два варианта и одна команда к началу, что последовала от главы Комитета. Сказать, что началась бойня – это промолчать, потому что такой драки ни Уоррен, ни даже Гилдартс не видели никогда. Эти двое дрались насмерть, причём с каждым разом увеличивая темп, от чего зубы пришедших реально заскрипели. Акнология не просто дрался, а постепенно увеличивал нагрузку, давая привыкнуть к ритму, чем Металликана пользовалась, даже не представляя, как обмануть того, кто её всему научил. Он шёл на опережение, зная каждый её изъян, каждую слабость, и, в какой-то степени, поддаваясь, но лишь на миг, чтобы растоптать шансы на победу в пух и прах. Ловко перехватив руку, парень уже готовился нанести удар, как вдруг Мета ударила ногой по локтю и отскочила. Игра приобрела оттенки грубости, а Акнология бросился вперёд, хватая девушку за грудки и швыряя её в сторону. Как и ожидалось, она не устояла, рухнув в землю лицом, и без сил замерла. Такое промедление на поле брани может стоить жизни и Акнология не собирался сбавлять симулятор реальности, а потому, подойдя в плотную и бесцеремонно подняв девчонку за шкирку, Разведчик только и успел, что развернуть её к себе лицом. Он не понял, что это было, он даже не осознал сути, и всё, что он успел заметить, это разбухшие щёки и струю песка с воздухом. Да, она набрала в рот песка с земли и плюнула прямо в глаза, напрочь ослепив парня. Всего секунда промедления, и матёрый Разведчик пропустил с десяток ударов и не рухнул лишь от многолетней закалки. - Вот это я понимаю! – восхитился глава Комитета. – Давай, Мета, уложи его! Она билась насмерть, точно зная, что, если она не уложит его сейчас, второго шанса у неё не будет даже в теории. Песок в глазах – штука мерзкая, не открыть, ни промыть, и в условиях напряжённого боя, почти фатальная, но тут на помощь пришли остальные рефлексы. Люди такого уровня видят не только глазами, а потому отбивать удары он всё же смог, но это его не на шутку злило, так как он не привык чувствовать себя беспомощным. Она нормально так раззадорила его, от чего парень, повинуясь лишь внутреннему чутью, ловко перехватил запястье и вновь зашвырнул девку от себя. Секунды. У него были считанные секунды, которые он не мог потерять, как вдруг последовала реакция, которой никто не ожидал. Ещё не успела Металликана упасть окончательно, как парень слегка припал к земле, громко зарычал, всё тело напружинилось, а со рта хлынула пена. От этой картины у Уоррена и Гилдартса внутри всё сжалось, но какого же было их удивление, когда парень стёр пену с подбородка и начал стремительно тереть глаза. Размазывая кровь со слюной по всему лицу, он не думал, как это выглядит со стороны, и именно поэтому, к тому времени, как Металликана поднялась на ноги, Акнология уже ясно видел всё, что происходит. Выглядел он действительно страшно: чёрная радужка на красных от песка и прочего мусора глазах, кровавая пена, размазанная по всему лицу, напряженное тело с перекатывающимися от судорог мышцами под кожей и ярость. Гримаса ярости и ненависти на этом самом лице, явно говорящая, что с этого поля уйдёт только один. Она не успела его вырубить, не успела ничего противопоставить ему, а потому теперь ей придётся делать то, чему он учил её целый год: выживать… И она выживала. Она действительно выживала на том поле, потому что иначе это назвать было нельзя. Озверевшая туша, которая могла её перемолоть в фарш, не прибегая к помощи посторонних предметов, просто понеслась на напуганную девицу, и всё, что она могла сделать - защищаться. Она уворачивалась рефлекторно, потому что мозг не успевал реагировать, в отличие от тела. Акнология пытался ухватить её, но не только он знал её слабости. Когда тебя так долго пытают, ты начинаешь выучивать повадки своего мучителя, тем более, если дерёшься с ним уже целый год. Тело как-то само начало реагировать на атаки, и каково же было удивление, когда Акнология бросился в ноги. Нет, Гилдартс знал этот приём, но оказалось, что не только он. Металликана даже не знала, что умеет так высоко прыгать, а вот организм был уверен, что, если этот псих схватит её за ноги или руки – она нежилец. Ловко увернувшись из хвата, Рэдфокс чисто на рефлексе упёрлась руками парню в плечи, встав едва ли не на руки, обхватила голову и с броска почти перекинула парня через себя, если бы это был кто-то другой. Не только у Металликаны рефлексы работали на опережение, а потому резко осев, противник не дал Металликане осуществить приём. Более того, ловкие руки быстро подхватили ногу и потянули на себя. Сустав щёлкнул, на секунду парализовав конечность, и этого хватило, чтобы перехватить девчонку и бросить на землю. Она едва увернулась от озверевшей туши, что грозилась разорвать её на части, а точнее откатилась в сторону. Уткнувшись лицом в очередную кучу с песком, Металликане казалось, что она вот-вот заплачет от обилия кремния в организме, однако дальше она поняла, что это не самая страшная её проблема. Повернувшись к чокнутому парню, она уже собиралась плюнуть в него песком, но эта сволочь в последний момент закрыла глаза и выставила вперёд руку. Конечно, не только она учится на своих ошибках и не только ему их жизнь не прощает. Совершенно зрячий, раззадоренный и очень, ОЧЕНЬ злой Акнология кинулся на оппонентку, всем своим видом давая понять, что это её последние секунды. Полный рот песка, тело ноет от страха и боли, на неё несётся нечто, а она не знает, что делать, но точно знает, что если остановится, то сдохнет. Она дралась, отбивая удары, выдыхаясь с каждой секундой, пока туша озверевшего Разведчика не повалила её не землю и не навалилась сверху. Предплечьем зажимая глотку и перекрывая любой приток кислорода в организм, Акнология неотрывно смотрел, как алые глаза начинают сливаться, сначала с белком, а после со всем лицом. У неё не было даже шанса против этого чудовища, но она вновь ощутила это поганое чувство приближающейся смерти. Снова нет воздуха, снова не пошевелиться, снова кажется, что это конец, и вот, когда организм уже поверил, а тело перестало сопротивляться, хватка ослабла, а в лёгкие поступил такой родной и приятный воздух. Она смотрела в эти чернющие глаза, на то, как капала пена с его рта, но страх отступил. Осталась только досада. Отпустил, всегда отпускает, потому что не это его цель, но сегодня он напугал её больше, чем обычно. - Потрясающе. – гордо выдал Пречт, аплодируя стоя. – Минута двадцать! Рекорд! Ещё никто не выстаивал с Акнологией в спарринге дольше тридцати секунд! Я в ауте, в восторге, в экстазе, у меня эрекция, а мне, между прочим, почти шестьдесят! Ну, что я могу сказать!? – тут глава Комитета резко развернулся и посмотрел на зеленеющего напарника. – Уоррен! Малыш… Иди и отбей свою напарницу у этого мудака! - … - Уоррен с пару секунд молча наблюдал за главой Комитета, нервно перевёл взгляды с придушенной Металликаны на Гилдартса и снова на главу. – Что? - Этот мудак только что отмудохал Металликану. – совершенно спокойно выдал Пречт. – Я же хочу, чтобы ты отмудохал его и отбил свою напарницу. От услышанного у Уоррена на мгновение пропал контакт с реальность, но тут он глянул на Акнологию, и контакт уже пропал на неопределённый срок. Озверевшая туша лежала на девушке, с горла всё так же хлестала пена, голубые глаза были чёрными, а на лице жирным шрифтом было написано: «подойди и ты покойник». Уоррен до последнего уверял себя, что глава Комитета Безопасности просто шутит, но он не шутил. Он совершенно серьёзно хотел поставить этих двоих в спарринг, и к этому парень был не готов ни морально, ни физически. - Знаешь, почему мы разбиваем вас на пары? – совершенно спокойно выдал глава, даже не надеясь, что юнец ответит. – Развитие. Дополнение качеств, которых вам не хватает. Если пара работает слаженно – она имеет прогресс, если же нет – это деградация. Принцип напарников – полное доверие и стопроцентная отдача. Один не умирает, погибают сразу двое, и если один сплоховал, то это не напарники. Понимаешь, к чему я веду? Конечно, он всё понимал, наверное, ещё до того, как их сюда привели. А вот Пречт лишь повернулся к придушенной девушке, что всё так же билась под навалившейся на неё тушей, пытаясь доказать, что она достойна топтать эту землю. Такого прогресса он не видел никогда… И это его радовало. - Акнология. – добродушно улыбнулся Пречт и с вызовом глянул на парня, у которого все признаки приступа были налицо. – У нас новый рекордсмен, ты и сам, я думаю, это заметил. Девочка способная, свирепая, умная, но нужно крепкое и тёплое плечо для пиздюлей и воспитания. Возьмёшь девчушку под крыло? - … - Акнология пару секунд молчал, посмотрел на брыкающуюся Металликану, зловеще оскалился и вновь посмотрел на главу Комитета. – А почему бы и нет!? – тут Акнология снова глянул на запуганного кадета под собой. – Ну что, новичок? Добро пожаловать в Ад! - Замечательно! Развлекайтесь! С этими словами Пречт развернулся и направился прочь. Он не жалел ни о содеянном, ни уж тем более незадачливого Уоррена, и, наверное, это болезнь всех глав. Это незаслуженно называют цинизмом, хотя на деле простой принцип развития личности. Если ты поднимаешь с земли выпавшую из гнезда пташку, а после взращиваешь из неё орла, то даже не надейся, что, когда крылья окрепнут, она останется с тобой. Обузы никому не нужны, даже некогда бывшим обузам, и если ты хочешь изменить это, то отращивай крылья, а не обрезай чужие… Хотя, кто тут ещё кого воспитал? - Поднимайся. – приказным тоном велел Акнология, протягивая руку теперь уже своему напарнику. Металликана с несколько секунд смотрела на парня, с опаской, но довольно уверенно, взяла руку, встала на ноги и проникновенно посмотрела в глаза: - И что дальше? - Зависит от того, что ты хочешь. – Акнология встал в стойку и явно приготовился к бою. – Выживать или Жить. Выбор невелик, а потому у Металликаны особо не было возможности размышлять, да и нужно было приступать к тренировкам. Мало ли, что этот псих ещё учудит? - Я категорически против того, чтобы Акнология наставлял кадета Рэдфокс! – упорствовал Гилдартс. – Это совсем другой уровень и… - Уоррен. – скомандовал глава Комитета Безопасности и посмотрел на паренька. – Будь душкой, иди, почини чего-нибудь. Мне надо поговорить с Гилдартсом. Уоррен не препятствовал, а лишь поспешно удалился, пока Пречт развернулся уже к тренеру, а левое око смерило того неоднозначным взглядом: - Знаешь, Гилдартс, вот мне вроде шестидесятник, а чую на пенсию пора тебе. – мужчина указал рукой в сторону тренировочной площадки. – Глянь. Мужчина резко повернулся и увидел совершенно обычную для такого места вещь. Разведчики тренировались, кто-то лазал, кто-то качался, и в целом ничего необычного. Металликана отрабатывала приёмы, в то время как новообретённый напарник швырял её из стороны в сторону. Со стороны казалось не очень приятным, однако ничего критичного или сверхтяжёлого там не было. - Что ты видишь? - Тренировку. - Вот именно. – Пречт тоже посмотрел на новобранца. – Она этого пацана видит в первый раз в жизни, но при этом так спокойно даёт швырять себя в стены и отрабатывать приёмы. Тебя не напрягает, что Акнология вызвался её отмудохать? Он вообще не любит в это ввязываться, особенно, если это касается новичков, а тут так резво вызвался, так ещё и под крылышко взял. Ты этого, скорее всего, не заметил, но она отошла назад, когда увидела его. Она смотрела в толпу незнакомых лиц, не зная, что ожидать, а испугалась только одного… Потому что она его узнала. Я даже больше скажу, она его испугалась, потому что знала, на что он способен, а знать могла только в одном случае. - Зачем? – твёрдо перебил Гилдартс. – Зачем Акнологии тренировать новичка, да ещё и серую мышку!? - Ты хочешь подискутировать о том, что у этого психа творится в голове? Не поздновато ли? Тренирует и слава богам! Может она ему даёт!? А может и нет!? Какая разница! Все «Членистоногие», члены Комитета Безопасности и просто «Члены» сидят по своим углам, вряд и на виду! Я доволен, можно жить дальше. - Но почему он просто не взял её под опеку сразу? - Скорее всего, потому что вообще не хотел с этим связывается. Один раз подпишешься, так тебе потому ещё роту выделят на воспитание. Геморрой. - А с Металликаной!? - Ну, было у пацана вдохновение в «старшего братика» поиграть. Что ты прикопался!? Иди и работай! На этом изумительный диалог и закончился, глава Комитета ушёл, а тренер лишь болезненно глянул на тренировки нового разведчика, и от этого правая рука отозвалась фантомной болью. Ладно, будь что будет… И было круто. Пречт не обманул, когда сказал про развитие, и если верить в это, то лучшего напарника у Металликаны Рэдфокс быть не могло. Они не провалили ни одну миссию, не из одного похода не вернулись с пустыми руками, а полевая биология вышла на совершенно новый качественный уровень. Идя спиной к спине, отряд «Убийц Драконов» в числе Металликаны и Акнологии был приставлен к такому числу наград, какого прежде не было. Казалось, не было задания, которое эти двое не могли выполнить, а Рэдфокс не унывала… Она вообще забыла слова: «уныние» и «страх». За её спиной словно распахнулись крылья, она ничего не боялась! Ни приступа, ни Вируса, ни Драконов, ни фауны, ни флоры и прочей ползучей, летучей и вонючей дряни, потому что она жила. Жила целых пять лет, как в последний раз, словно завтра не наступит, не оборачиваясь ни на что… Во всяком случае она так думала. - Ваш статус в бункере хотят изменить. – немного грустно улыбался Пречт, глядя левым глазом на «лучших из лучших». Картина была восхищённо удручающей, и глава Комитета не мог этого изменить. Акнология стоял спокоен, как удав, так как для него Магнолия – лишь очередная неизведанная локация, а вот для Металликаны… - В смысле: «Изменить»? – рвано выдохнула бледнеющая девушка, пока по виску побежала капелька холодного пота. – Что это значит? - Это значит, что вас собираются «воскрешать». – Пречт отложил планшет и тяжело вздохнул. Обычно такие мероприятия сопровождаются криками «Ура!», но дураков кресло главы Комитета Безопасности не терпит. – Вы двое признаны лучшими «Разведчиками Полевой Биологии» за последние пятьдесят лет. Вы становитесь интересны для бункера, причём не только со стороны добычи полезных ископаемых, но и лично. Акнологией интересуется Комитет Безопасности уже очень и очень давно, ты же, Металликана, представляешь интерес для Исследовательского Центра. Они ознакомились с твоими трудами и очень хотят, чтобы ты лично курировала разработку Вакцины. И да. – Пречт болезненно и даже малость виновато выдохнул. – От вас больше ничего не зависит. Наверное, Акнология улыбнулся бы, но ему даже не нужно было поворачиваться в сторону напарницы, чтобы почувствовать то, как её всю скрутило. За пять, а точнее, шесть лет эти двое сработались так, что им даже говорить не нужно было. Для Акнологии такая перспектива была самой, что не наесть улыбкой судьбы, а вот для Металликаны… - Я отказываюсь. – рвано выдохнула биолог, от чего Пречт лишь тяжело вздохнул. – Я не хочу возвращаться в Магнолию. Ни при каких обстоятельствах. - Металликана, послушай… - начал было глава. - Нет. – девушка начала отступать, как вдруг развернулась и направилась к входу. – Я не вернусь туда. Подобная наглость может стоить головы, но Пречт никогда не славился излишним «рукоприкладством». Смиренно проводив уже изрядно побелевшую девицу взглядом левого глаза, старик посмотрел на напарника, который стоял всё также, дожидаясь приказа. - Поговори с ней. – это не был приказ, это была просьба, причём довольно вежливая для самого главного человека в Райской Твердыне. – Я не дурак и знаю, почему она так реагирует, но это вовсе не то, от чего следует прятаться. Тогда она была одна, Акнология, но сейчас вас двое, и вы куда сильнее даже порознь, чем то, что было раньше. Она тебе доверяет, и я скажу честно, у неё выбора нет. Приказ о смене статуса уже направлен, ваше «восстание из мёртвых», это вопрос одного года максимум! Вам уже готовят документы, так что в её же интересах быстрее смириться со своим «воскрешением». - Может, есть возможность поменять имена? - В этом нет никакого смысла. Тебя Магнолия не знала и знать не могла, потому что ты не был там ни разу, а её знает только два живых человека. Доки восстанавливают по вашим фиксированным именам. Кроме тебя она больше никого слушать не станет. - Я поговорю с ней. - Хорошо. Иди. С этими словами Акнология направился вслед за своей спутницей, предвкушая хороший разнос, но на то они и напарники. За шесть лет эти двое сработались лучше, чем кто-либо другой, и, как ни странно, причиной этому было нежелание нарушать чужую зону комфорта. Захочет – сам расскажет: принцип, которому эти двое следовали беспрекословно, а потому знали друг про друга всё… И Акнология знал, что сейчас будет мясо. Металликана, как всегда, выбивала дурь из тренажёров, а учитывая, что уже сгущались сумерки, на тренировочной площадке почти никого не было. Она не утратила интереса к биологии, но это не мешало ей стать одной из лучших Разведчиков в истории Райской Твердыни, однако, сейчас её волновало совсем другое. - Я не вернусь в Магнолию. – даже не поворачиваясь в сторону напарника, выдала Металликана. – Ты меня не заставишь. - Да я даже пытаться не буду. – лениво выдал Акнология и уселся на землю, уставившись на зажигающиеся звёзды. – Жить трусливой крысой – это сугубо твой выбор. - Эх. – на этом Металликана всё же обернулась. – Ты даже не представляешь себе... - Конечно, не представляю. У меня с мамой вообще никогда не было проблем. Она меня любила до одури, поэтому я даже в теории не представляю, что за дичь ты мне затираешь. - … - Металликана с минуту молчала, как вдруг подозрительно сощурилась. – Почему ты всё время смотришь на звёзды? - На дом в Крокусе похоже. Маму напоминают. - Разве там были звёзды? - Конечно, нет! – оскалился молодой парень и посмотрел на девицу с вызовом. – Там были червяки на потолке. Дохрена! Их было так много и они всё время ползали то туда, то сюда. Знаешь, это было красиво – каждый день новое «созвездие». А эти какие-то неинтересные, они стоят на месте. - Червивый потолок. – с каким-то философским подтекстом выдала женщина и вернулась к тренировке. – Знаешь, для меня Червяк – эта такая хрень, на которой мы опыты ставим, но ты рассказываешь о них так, словно это святая святых. - Символично, не находишь? - Что именно? - Святая Святых… У меня не было другого источника «Света». Сустав неприятно щёлкнул, а Металликана явно пропустила фатальный удар, болезненно сморщилась и упёрлась лбом в железное сооружение. К горлу подкатил ком, но отнюдь не от боли, а Акнология лишь сидел и терпеливо ждал, пока напарница, наконец, переборет себя. - Отдай приказ. – почти взмолилась брюнетка. - Нет. – твёрдо заявил парень, вновь уставившись на звёзды. – Этого беса ты переборешь сама. - Я не могу. - Значит, умрёшь лучшим Разведчиком, который зассал. - Ты даже… - Не представляю… Вот вообще. Моя матушка вырезала всех в радиусе двухсот метров от нашей норы, а ещё я ел два раза в день, в то время как соседские пиздюки ели раз в неделю. Я не представляю, Мета… Что такое, когда мама «не любит». Две крайности одной и той же сущности, и именно поэтому они так хорошо сработались. Анархия и Любовь, Контроль и Безразличие, они полностью заполняли пробелы друг друга, достигнув почти совершенства вместе… Но порознь… - Чего ты хочешь? – раздался грубый мужской голос напарника со спины. - Я… Я не знаю. - Знаешь. - Ты даже не представляешь, что это за человек. - На вкус, как свинина, только мягче. - Знаешь, этого человека я сама не прочь сожрать! - А что мешает? - Она слишком влиятельна. - И это наш козырь. - Что? – опешила Металликана и непонимающе глянула на самодовольного напарника. – Что ты имеешь ввиду? - Человек со связями не может не иметь врагов. – Акнология поднялся с места и подошёл к брюнетке вплотную. – А если он ещё и по натуре – Гад, то тут… Продолжение она прочла уже по лицу. А ведь действительно, если так хорошо подумать, то получается… *** Она стояла напротив инвесторов, и всё внутри похолодело от ужаса. Ещё никогда прежде ей не приходилось сталкиваться с нечто подобным, и «красивые глазки» тут не работали. Всё будет плохо «от» и «до», и в том, что это только начало, она не сомневалась. Замороженные счета, в одночасье расторгнутые контракты, да и что-то как-то Комитет Безопасности проявляет отнюдь нездоровый интерес. Всё это навевало воспоминание о партнёрах, что были оставлены, как лишний балласт, и всё же… «Пиши «По собственному»» - велел выше поставленный. «Счета заморожены» - холодно ответил банковский работник. «Нам проблемы с Комитетом Безопасности не нужны» - ответил, как отрезал, Совет, после чего её кандидатура была снята со всех влиятельных постов. Такой жопы в своей жизни она ещё не видела, и, что самое страшное, у мужа дела обстояли ничуть не лучше. Его тоже турнули, откуда только могли, и как сводить концы с концами, она не представляла даже в теории. Он без слов встретил её у входа и оба направилась в их обитель. Они редко разговаривали по душам, но что-то обоим подсказывало, что это не просто так. Они шли молча, нервно оглядываясь по сторонам, но когда к ним подошла группа людей в военной форме и представилась членами Комитета Безопасности, вот тогда оба и поверили в карму. Они не были хорошими людьми, ни один, ни второй, но если первая была по природе такая, то второй просто не мог ничего сказать поперёк. Таковы уж были эти два человека и ничего тут не попишешь. Ты можешь обмануть весь мир, всех и вся заставить верить, что ты хороший, а после растоптать и забыть, но где вероятность, что твой втоптанный в землю враг не восстанет, дабы не прийти по твою голову, и почему-то в том, что за ней пришли, она была уверена. Её дом располагался в самом престижном районе и ещё никогда в жизни оба так сильно не хотели оказаться в замкнутом пространстве с этими людьми. Весь бункер – одно огромное «замкнутое пространство», можно даже сказать «отдельный мир». Тут некуда бежать, негде прятаться и всё, что можно сделать – лишь договориться или надавить связями… Именно поэтому её их лишили сразу. В том, что это происки Комитета Безопасности, она была столь же уверена, как и в том, что им есть, что ей предъявить. Собственный дом – роскошь, которую могли себе позволить едва ли не хозяева купола, и пусть он был двухэтажным, на четыре спальни, гостиную, два санузла и кухню с подвалом, но это было космическим богатством. О да, эти стены не строились на костях, но явно были приобретены за их счёт, и ещё никогда прежде ей так сильно не хотелось заходить в родную обитель, но приставленный к лопаткам пистолет явно давал понять, что время не ждёт. Как и ожидалось, дверь была открыта, идеальный порядок, без единой пылинки, но приглушённые голоса давали понять, что они тут не одни. В гостиной сидело человек шесть в военной униформе повышенной защиты, плотные чёрные скафандры, что закрывали всё тело, однако с уймой наворотов, отнюдь не гражданского назначения. Барсетки, оружие, карманы, патроны и совершенно холодные и безразличные взгляды. Никаких эмоций, ничего личного… Просто приказ. - Проходите. – вежливо и даже как-то галантно попросил сзади идущий. Нет, он не толкал их дулом в спины, они вообще вели себя очень тихо и осторожно, не привлекали внимание, говорили вежливо и пытались не допускать никакого лишнего волнения. Так, во всяком случае, было на первом этаже в гостиной, чего не сказать про второй, откуда доносилась возня, с явными признаками хорошей драки с приглушёнными воплями и матами. - Что там творится? – без лишних эмоций поинтересовался один из сопровождающих. - Воспитывает. – с нескрываемым издевательством усмехнулся сидящий. - Судя по звукам, он её там насилует. - Насиловать её хотели мы, но Акнология сказал, что если кто и порвёт эту жопу – то это будет он. - В честь чего это он так? - В честь коньяка. - Какого коньяка? - Коллекционного. – наверху что-то с грохотом упало на пол, брань и маты стали громче, а возня стала активнее, из-за чего молодой солдат лишь усмехнулся. – Эта манда вытащила коллекционный коньяк, сорок лет настоя в настоящей дубовой бочке, сделала два глотка, сказала: «говно» … И ёбнула бутылку в стену. - … - парень с пару секунд стоял, молчал, после чего посмотрел сначала наверх, а потом на товарища. – Что? В смысле… Ты имеешь… Ввиду… - Разъебала к хуям. – почти прорычал солдат, нервно сжимая магазин патронов. – Почти литр… По стене… Вперемешку с битым стеклом. - … - сопровождающий вновь глянул наверх и как-то озадаченно сморщился, указывая в потолок. – А ему точно там помощь не нужна? Я помогу, честно. - Ты ж знаешь, он – Собственник, делиться не любит. - Да они друг друга стоят. Были бы нормальные – давно бы переспали, но вместо этого ебашат друг друга по всей «Камасутре», сами не зная, зачем. Ладно, возвращаемся к нашим дорогим и ненаглядным. – парень лишь с некой обречённостью глянул на напуганных супругов и как-то угрожающе добродушно улыбнулся. – Уважаемая госпожа Рэдфокс, вы знаете, зачем мы тут? - … - женщина средних лет твёрдо смотрела на парня в униформе, но с каждой секундой уверенность в алых глазах меркла. – Догадываюсь. - Замечательно! Присаживайтесь. - Я постою. - Как будет угодно. – член отряда совершенно не упорствовал и на самом деле больше смотрел на бесхребетного мужчину, что за всё время не проронил не звука. – Что ж, тогда не смею задерживать данное мероприятие, и думаю, можно переходить сразу к делу. С этими словами паренёк мерно присел на диван, достал какую-то папку и начал листать. Листал довольно долго, напряжение росло, а тишина, прерываемая лишь шелестом бумаг и приглушённой вознёй, начала конкретно нагнетать, но парень не собирался долго возиться. - Госпожа Рэдфокс. – чинно начал паренёк. – Вы знаете, что уже давно интересуете Комитет Безопасности? На вашем счету так много плохих деяний, что я даже не знаю, с чего начать. Я не стану зачитывать список ваших «деловых партнёров», которые лишились всего после встречи с вами, как и тех, что наложили на себя руки, вы и сами их знаете… Или не знаете? Вы вообще интересуетесь, что с ними? Там не знаю, считаете, наблюдаете или вам просто насрать? Вы не подумайте, я вас не осуждаю, мне просто любопытно, чисто спортивный интерес… Молчите? Ну и ладно, продолжаем. – вояка безразлично перелистнул страницу. – И так: банковские аферы, ложные контракты, подставные махинации… Ряд подозрительно своевременных смертей ваших конкурентов… Мы ничего не доказали, но нам это и не нужно. А вообще, госпожа Рэдфокс, вы настолько отвратительная женщина, что я вами восхищаюсь, а точнее, вашей выдержкой. – тут солдат отбросил папку и с ехидной улыбкой посмотрел в эти алые бездушные глаза. – У каждого человека есть предел возможностей. Он есть всегда, тот самый барьер, дальше которого мы не пойдём, но глядя на вас, мне кажется, этим аспектом генетика вас обделила. Вы знаете, все мы тут не безгрешны, наша работа подразумевает зачистку ненужных людей, просто приказ и ничего больше, но мне очень хочется знать, как вы спите, после того как убили собственную дочь? - Я не убивала её. – совершенно спокойно выдала женщина. - Абсолютно справедливое заявление! Вы не убивали Металликану Рэдфокс. Вы довели её до такого состояния, что в четырнадцать лет, она решила свести счёты с жизнью, лишь бы вас не видеть. - С чего вы это взяли? - Обижаете! Мы – Комитет Безопасности, и мы очень любим допрашивать «покойников», а они бывают очень разговорчивыми, прежде чем отправиться на «ту сторону». На теле вашей дочери были обнаружены многочисленные и даже многолетние побои, а нервная система сдала по всем фронтам… Как вы это объясните? - Никак. – всё также холодно выдала женщина, покуда в алых глазах не было ни единой эмоции. – Ещё вопросы? - Я же говорю, я вами восхищаюсь. – почти с любовью выдохнул паренёк. – Знаете, что обычно делают люди, за которыми мы приходим? Они каяться во всём, в чём только можно, рассказывают такие небылицы, чуть ли не в религию уходят, надрываясь от плача и захлёбываясь соплями… А ваше сердце бьётся ровно, вы ничего не чувствуете и говорите о смерти родной дочери, как о нечто мелочном и досадном. Вы не испытываете удовольствия или скорби, вы вообще ничего не испытываете… Мне бы вашу выдержку на поле брани. - Она сама выбрала свою судьбу. Я дала ей лучшее. - Да, пиздили вы её на одиннадцать из десяти. Тут не поспоришь. - Я не вижу смысла в этом разговоре. - ХВАТИТ!!! – раздался нечеловеческий женский вопль откуда-то сверху, а возня уже подтянулась к лестнице. – ПРЕКРАТИ!!! - Да ёб твою мать! – тяжело выкрикнул один из сидящих на диване. – Да выеби ты уже её, а то вы нас заебали! - Выебать!?– возмущённый вопль одного из напарников приближался ко входу в гостиную. – Ты ахренел!? Я ж просто друг! Я бы даже сказал: «КОРОЛЬ ФРЕНДЗОНЫ»!!! А друзей не ебут, не дают пизды… Им вообще не дают!!! И чтобы хоть как-то компенсировать эту несправедливость, им «прописывают пиздюлей»! «По-дружески» разумеется, да, малыш!? По-дружески ёбну за разъёбанный коньяк!!! Блять, сука, в стену с размаху!!! Хоть бы спросила, прежде чем кидать!!! Послышался грохот, а со ступеней слетела молодая девица, но только успела она подняться на ноги, как тут же чёрная тень снесла её с ног и впечатала в дверной косяк. Он бы никогда не навредил ей намеренно, но боевая закалка научила выбивать показания так, чтобы следов не оставалось. Ловко перехватив руку, Акнология резко повалил девицу на пол, после чего начал заламывать конечности и как-то странно тянуть в стороны, под нечленораздельные вопли провинившейся напарницы. - Что он делает? – совершенно безынициативно выдал парень с магазином в руках. - Мучает. – в той же манере ответил сопровождающий. – Суставы растягивает. Кстати, отличный массаж, кровь разгоняет, но больно – пиздец. - Хватит! – Металликана была в паре секунд, чтобы разрыдаться. – Я больше так не буду! Никогда так больше не буду! Пожалуйста, хватит! - А что мне за это будет!? - Там ещё десять бутылок в серванте! Акнология тут же отпустил заломанные запястья, по-хозяйски уселся верхом на обессиленной брюнетке и улыбнулся товарищам: - Ну вот, так бы сразу и сказала, что есть ещё и париться не о чем. Да, Мета? – тут напарник крепко схватил девку за волосы, потянул на себя и буквально прорычал на ухо. – Ещё хоть один, один одинёшенький раз ты разобьёшь бутылку бухла о стену, не спросив, хочет ли её кто-то выжрать из твоего окружения, и я клянусь… Я тебя не убью, малыш, но жить тебе после этого не понравится. Ты меня поняла!? - Да поняла я, поняла! - Поняла она. – передразнил Акнология, поднялся на ноги и за шкирку поставил напарницу на ватные конечности. – Манда лохматая. А теперь иди и ушатай эту суку! Тишина длилась от силы секунд десять, но для двоих в этой комнате она показалась вечностью. Две пары алых глаз пересеклись, и почему-то высокопоставленному чиновнику показалось, что Ад существует, и она очень скоро туда направится. Перед ней стояла её покойная дочь, что была живее всех живых, плотный скафандр не скрывал крепкого телосложения, да и обилие холодного оружия по карманам не придавало никакой уверенности, чего не сказать о молодой девушке. Металликана только и смогла, что немного болезненно улыбнуться и раскинуть руки в стороны: - Здравствуй, мама… Давно не виделись. Она смотрела в эти самые алые глаза и не узнавала в них забитую, зашуганную и всего боящуюся девочку. В них не было страха, а скорее азарт и нездоровое возбуждение… Так смотрит насильник на свою жертву. - Обнимемся? – улыбка на лице любимой дочурки стала напоминать голодный оскал, бешенные глаза медленно почернели, а сама она сделала шаг навстречу вмиг отступившей родительнице. – Мы не виделись семь лет, мамочка. Я так скучала, все эти годы я так хотела тебя поцеловать, обнять… Без перчаток. Неужели ты не хочешь обняться, мама? А по шее влепить? Давай, я ворот откачу, чтобы тебе удобнее было. Ещё никогда прежде высокопоставленный чиновник не чувствовал себя в более поганом положении, а Металликана заводилась на глазах. Сейчас в этой смолено-чёрной головушке мешалось два противоречивых зверя: «Забитая мышка», что рьяно искала укрытие целых шесть лет и «Лютый горный лев», что эти же шесть лет грезил вонзить клыки поглубже. Её била мелкая дрожь, старые страхи давали о себе знать, но тут Акнология сделал едва заметный шаг к напарнице и сомнения рассыпались в прах. Им не нужно было говорить, чтобы понимать мысли друг друга не глядя, и именно это придало сил уже в край озверевшей девушке. Сегодня она тут не одна. - Мамочка, а ты знаешь? А я отличница. – в уголках животного оскала появились следы кровавой пены. – Химию на отлично сдала, математику, физику, а биологию сдала лучше всех. Я выучила каждую из двухсот семи костей человека… А потом меня научили их ломать, кстати, тоже на отлично. Хочешь, покажу? - Металликана. – почти шёпотом выдохнул незадачливый отчим, ловя на себе малость озадаченный взгляд молодой падчерицы. – Послушай, я знаю, что ты… - Ты что, говорить умеешь? – голос младшей Рэдфокс звучал с наездом и злобой. – Я думала ты немой или она тебе язык отгрызла. - Мета, я же ничего не сделал! - Вот именно. – по взгляду было понятно, что, наверное, зря он это сказал. – Ты НИЧЕГО не сделал. Ты все те годы сидел, забившись в угол, и молчал, делая вид, что не только немой, но ещё и слеп, на пару с врождённой глухотой… Молчишь? Вот и молчи, одноклеточное бескостное. Такова участь безвольных и слабых духом людей. Сначала они отказываются что-то решать, а потом им даже не дают возможности, хотя как её можно не дать? Когда-то он просто смотрел, как маленькую девочку бьют за один «не высший» бал. Стыдно признаться, но он не особо горевал, когда Металликана «погибла», так как ему ещё самому надо было как-то прожить, но сейчас он видел совершенно другого зверя… И он был голоден. - Знаешь, мамочка, сколько способов есть убить человека? Меня научили почти всем, причём не только Комитет Безопасности, но и Драконы. Да-да, те самые, которыми нас пугают под куполом. Знаешь, хорошие ребята, милые, симпатичные, чешуя их не портит, а какой они гонят самогон, если бы ты знала! Не то, что твой «коллекционный коньяк». Знаешь, для меня всегда было загадкой, почему ты его там «маринуешь»? - Ещё одну бутылку разобьёшь – я тебя не убью и сделаю это намеренно. – буквально выдохнул в ухо напарник, от чего Металликана сдавленно зарычала и посмотрела в эти не менее озлобленные голубые глаза. – Порычи мне тут ещё. Я тебя пиздил, пиздю и пиздить буду! - Сукин сын. - Маму не трогай, у меня с ней были хорошие отношения. Казалось, эти двое сейчас просто разорвут друг друга. Металликана была в паре минутах от приступа, Акнология тоже далеко не отошёл, и со стороны казалось, что каждый смотрел на сосредоточения всего дерьма в своей жизни. Отчасти это было правдой, но, как уже ранее было сказано: «если кто и порвёт эту жопу – это буду я», но сейчас не об этом. - Ну, так что, мама? – Металликана вновь посмотрела на напуганную женщину и широко улыбнулась. – Обнимемся на прощание? - Ты этого не сделаешь. – чиновнице было некуда отступать или бежать, но привычная маска «добродетель» никак не хотела появляться на лице. – Доченька, послушай… - Доченька? – девушка озадаченно вздёрнула бровь. – Ты что, слова такие знаешь? Женщина, кто вы и что вы сделали с моей матерью? - Металликана… - Нет, я хочу знать! - Прекрати. – вот тут у чиновницы начали сдавать нервы, а вместе с ним стало преображаться уже знакомое личико. – Металликана, я не шучу. - Или что? – ещё никогда эти две женщины не были так похожи внешне. – Что ты мне сделаешь? По шее бить ты зассала, а я даже не Акнология. Это у него там «эрогенная зона», и в отличие от остальных частей тела, её лучше не трогать вообще… Никогда. - Я сейчас тебе «эрогенную зону» простимулирую. – тихо рыкнул напарник. – Потом сниму на камеру и солью в сеть. - Только если назовёшь видюху: «Король Френдзоны». - Сучка. - Отборная. Ну, так что, мамочка, я жду? Это уже не был «божий одуванчик» или «холодный безразличный кусок льда». Присутствующим показалось, что на цепь посадили голодного и очень озлобленного пса, который рьяно хотел рвать глотки, но не мог даже шелохнуться. Их в комнате двенадцать человек, в числе бесхребетного отчима, чиновницы без власти и влияния, и десяти тренированных Инфицированных, одной из которых является её «покойная» и крайне злопамятная дочка. - Металликана. – вдруг чиновница как-то натянуто улыбнулась и попыталась состроить любящее лицо, что получалось просто хуже некуда. Её всю трясло, и она сама не понимала, что испытывала больше: страх или злобу. – Давай отойдём и поговорим. - Нет. – в той же манере ответила родственница. – Мы говорить будем здесь, при всех, под десятью автоматами. Мой, кстати, не исключение. - … - казалось, присутствующие услышали скрип зубов этой женщины, а лицо всё больше приобретало черты отчаяния и ярости. – Я хотела тебе только добра. - У тебя очень специфическое понятие «добра», не находишь? - Я не обязана перед тобой оправдываться. - Действительно. Ты мне ничем не обязана, это я должна была всё на свете и «на отлично», иначе меня ждала кровавая бойня! - Рот закрой! – вот тут чиновница полностью показала свою истинную личину и начала наступать на девушку. – Ты – никто, жалкая ничтожная дрянь! Я дала тебе всё, и если ты думаешь, что… Приглушённый выстрел оборвал женщину на полуслове, от чего она резко схватилась за лицо и закрыла голову руками. Металликана ничего не поняла, однако краем глаза заметила, вскинутую руку с пистолетом. - Тётя. – буквально разжевал Акнология, опуская огнестрел. – Я не знаю, кто вы там по гороскопу и прочим приблудам, которые меня мало волнуют, но в таком тоне с моей напарницей говорить могу только я. Она стояла посреди комнаты, держась за щёку, и пыталась сладить с накатившим ужасом. Алая радужка почернела, её трясло, на глазах навернулись слёзы, и почему-то именно это разбудило в Металликане истинное чудовище. Её мать, больная садистка, что испоганила ей всю жизнь, не считаясь ни с одним мнением под куполом, сейчас стояла посреди комнаты, оцепенев от ужаса, совершенно беспомощная и не знала, куда ей податься. Пуля не задела её, но пролетела достаточно близко, чтобы слегка обжечь кожу, и, судя по состоянию, это был первый раз, когда она в полной мере осознала выражение: «пуля - дура». - Мне скучно. – безразлично выдал Акнология и требовательно посмотрел на Металликану. – Завязывай, у нас ещё полно других дел, я не хочу больше тратить время на этих двоих. Время – векторная величина, и вектор всегда положительный. Они и так достаточно много времени потратили, а значит, пора переходить к выполнению. *** Коньяк – говно, а может это просто не её напиток, но, тем не менее, вливала она его в себя безбожно. Замечательный подвал, который навеивал так много «замечательных» воспоминаний. Бетонные перекрытия напрочь глушили шум, а потому выдолбленную дыру в полу никто «не услышал». Она сидела, уставившись в стену, глуша поганый этил, как водку, и даже не смотрела, что там делали её коллеги. Ей не стало легче, ни в одном месте. Нет, она не чувствовала, ни жалости, ни ненависти, она вообще ничего не чувствовала, не имея даже желание смотреть на ту, что сломала ей жизнь… А быть может и не сломала. - Металликана. – широкая ладонь напарника мягко легла на плечо. – Поднимайся. Мы почти закончили. - Я ждала этого дня двадцать один год. – пропустив мимо ушей слова Акнологии, выдала девица, вновь припадая губами к бутылке. – И вот он наступил… А я ничего не чувствую. Вообще ничего: ни боли, ни злости, ни облегчения… Почему? - Мёртвое не болит. – Акнология за шкирку поднял девушку на ноги и повернул к себе. – Для того, чтобы ненавидеть или любить, надо чтобы была хоть какая-то точка соприкосновения. А её нет уже семь лет. - Наверное, ты прав. – криво хихикнула девица и обвила шею напарника руками. – Что-то я в говно. - Это мягко сказано. – согласился Акнология и накрыл ладонью уже тянущиеся целоваться губы брюнетки. – Вот совсем в дрова. - Зануда. – заплетающимся языком выдала напарница и вопросительно вздёрнула бровь, мило улыбнувшись. – Сексом дружбу не испортить? - Ещё как испортить. Одного раза достаточно с лихвой. Восстановлению не подлежит. - … - Металликана тяжело вздохнула, обречённо кивнула головой и посмотрела на напарника, как на говно. – Знаешь, почему ты навсегда останешься «Королём Френдзоны»? - Вот чисто из спортивного интереса. Просвети. - … - алые глаза с пару секунд с призрением буравили дыру в этой надменной морде, как вдруг по щекам покатились слёзы, а горло спёрло. – У меня больше нет друзей. Он смотрел на эту пьяную, неадекватную, брошенную и побитую сучку, которую в принципе сам и отмудохал, но почему-то видел в ней самого себя. Участь сильных людей – одиночество, и сколько бы слабые к ним не тянулись, сколько бы случайные знакомые не восхищались ими, а друзей у них очень и очень мало, а зачастую ни одного. И вроде такое страшное слово: «Френдзона» … Это приходит с опытом. Не временем, не возрастом, а дерьмом, что заставляет тебя лакать мочу из грязной лужи, истекая кровью и глядя на то, как все «давалы» разбежались, как тараканы. Именно тогда и приходит осознание, что в мире очень много красивых девочек, очень много продажных шлюх и пустышек, и в принципе долбить можно всех подряд без ограничений… И именно в этот момент начинаешь ценить «Френдзону». Он ничего не ответил, а лишь подобрал выбившиеся чёрные пряди с лица, зачесал назад, слегка прижал к себе девчушку и по-братски поцеловал в лоб. Она не поняла, что с ней случилось, но на миг ей показалось, она растаяла и просто растеклась по груди напарника. Она бы упала, если бы он не подхватил её второй рукой, из-за чего на заплаканном лице мелькнула полная спокойствия улыбка. Нет, это не любовь. Они ещё не раз вцепятся друг другу в глотки, она ещё не раз ударит его коленом в спину, а он не раз выбьет из неё всю дурь. Они ещё не раз заставят друг друга захлёбываться собственной кровью, но никогда не позволят этого сделать кому-то другому. Только им это можно, потому что они – Друзья. *** Твёрдая поступь главы Исследовательского Центра заставила Акнологию болезненно сморщиться, а всё тело передёрнуло. Нет-нет-нет, только не сейчас! Он только проснулся, он проспал, ему надо собрать отряд до рассвета, куски глины ещё хрустели на зубах и он совсем не хотел нажираться! Завтра на рассвете они выходят! Но у Металликаны был совсем другой настрой. С ноги открыв с пару часов починенную дверь, женщина едва не вынесла её снова. В руках был пузырь водки, в алых глазах – настрой на недельный запой и они упорно глядели на обречённого бывшего напарника. - Нет. – не дожидаясь вопроса, твёрдо выдал Глава Комитета. – У меня куча дел и я должен… - Сейчас. – перебила Металликана, захлопнула дверь, подошла к столу и поставила водку. - Нет. - Да. - Я сказал: «Нет»! - Мне надо! - Давай тебе «понадобится» через неделю! Я должен сейчас… - Я сейчас заплачу. – в голосе слышался наезд и реальная угроза, пока алые глаза с неподдельной яростью смотрели на Акнологию. - … - мужчина же лишь стиснул зубы. – Иди плакать в другое место! - Нет, я буду плакать тут, а ты будешь смотреть и думать, какой ты гандон! - Так, Мета, я считаю до… - тут мужчина оборвался, глядя на то, как по недовольному и озлобленному лицу покатились слёзы. – А ну прекрати. Мета, прекрати сейчас же! Ну что ты как… - Сейчас! – закричала брюнетка, как-то по-детски топнув ногой. – Прямо сейчас! Повисла тишина, а Акнология лишь обречённо выдохнул, откупорил водку, выпил добрых четверть бутылки, поднялся и подошёл к зарёванной главе Исследовательского Центра. Если в этом помещении есть камеры, он убьёт всех свидетелей, а потому, нервно оглядевшись по сторонам, мужчина сдавленно рыкнул, зачесал чёрные волосы брюнетки назад и поцеловал в лоб. Так нежно, так спокойно, от чего она невольно улыбнулась и уткнулась носом в широкую грудь. - Я тебя ненавижу. – недовольно буркнул мужчина, крепко прижимая к себе тело давней напарницы. - Я тоже тебя ненавижу. – почти с любовью выдала Металликана, не в силах сдерживать слёзы отчаяния и безысходности. – Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу. И это было правдой. Эти люди ненавидели друг друга, каждый был виновником всех несчастий и боли в жизни второго, но друг без друга они не могли и не только из-за исследований и караванов… У них больше никого не было.