Алые глаза / Crimson Eyes

В конце-концов в течение пары часов яйцо увяло само по себе. Рей аккуратно поместила его в стоящую на столе чашку, и когда глянула на него утром, то обнаружила, что на его месте остался лишь блеклый след от какой-то слизкой субстанции. Рей живо вымыла чашку, и затем проверила на сухость свою ночнушку – оказалось, что она уже давно высохла. Ведь перед сном Рей быстренько искупалась и не забыла застирать многострадальную ткань. Всю ночь она проспала обнажённой. Спустившись вниз, чтобы съесть чего-нибудь вкусненького, она обнаружила на кухне Кайло – он как раз готовил завтрак. – Доброе утро, – поприветствовал он Рей, старательно изучая сковороду. – Я приготовил яйца, не хочешь присоединиться? Ее разум мгновенно переметнулся к тому единственному полупрозрачному яйцу, которое Алоокий с таким усердием пытался втолкнуть прошлой ночью в ее киску после того, как повязал ее. И, если доверять ощущениям, длилось это не один час. Лицо приобрело пунцовый цвет, и Рей пришлось присесть на стул. – Рей? Ты как? Она лишь спрятала лицо в ладони. – Более-менее. Все еще немного подташнивает. Думаю, сегодня я обойдусь обычным тостом и чаем, если не сложно. Они завтракали в тишине, – Рей нечего было ему сказать – и как только закончили, она целенаправленно потянулась за тесаком, чтобы как можно скорее исчезнуть в прохладе фруктового сада, но Кайло остановил ее, положив на тонкое запястье свою руку. Хоть у него отсутствовали когти, но его руки были того же размера, что и у Алоокого. Ее сердце пропустило удар. – Рей, – сглотнул он, – насчет вчерашнего… Она повернулась к нему лицом; ее глаза были подобны льду. – Нам не о чем говорить. Кайло беспомощно то открывал, то закрывал рот, но так ничего и не сказал. Рей со стуком положила тесак на стол, заставляя себя наконец задать тот самый вопрос, который уже с первого посещения голубятни крутился у нее на языке. – Возможно… возможно, все же есть о чем, – начала она, отчего сердце лишь сильнее забилось в груди. Кайло кивнул и наморщился. Он что, собирался заплакать? – Я знаю, чем ты занимаешься, – продолжила она и сделала глубокий вдох, чтобы наконец спросить о Существе. – Ты… – Я пытался признаться тебе в любви, – выплюнул Кайло, а слезы тонкой дорожкой уже скатились из его глаз. – Я совсем не хотел этого, поверь мне, но все равно это случилось. Он запустил пятерню в свои темные волосы. Его глаза блестели, под светом кухонной лампы они приобрели глубокий золотистый оттенок. Это придало Кайло особый шарм. – Ты первая, кто обращалась со мной как с человеком, – всхлипнул он, приближаясь к Рей. – Я не очень-то в этом хорош, я никогда даже не делал ничего подобного, и не знаю, может, я как-то не так прочел твои действия, но… Он поцеловал Рей. Кайло навис над ней своим громадный телом и ткнулся губами в нежном, легком поцелуе. Широкие ладони заботливо охватили ее лицо. Она не двигалась, лишь закрыла глаза, ощущая, как сердце буквально разрывалось от столь трепетного жеста. Этот поцелуй был тем, чего Рей так страстно желала, но все же… – Я люблю тебя, Рей, – прошептал он. Их рты соприкоснулись во второй раз, позволяя его языку скользнуть между ее губ и встретиться с ее собственным в быстром и негласном обещании. Когда Рей открыла глаза, Кайло уже ушел.

------

Роуз взвизгнула настолько громко, что Рей пришлось убрать трубку подальше от уха. Возможно, ей вовсе и не нужно было рассказывать подруге о случившемся, но она позарез нуждалась во взгляде со стороны. – Роуз, прошу, – попыталась успокоить ее Рей. – Это случилось очень быстро, и я даже не успела ответить на поцелуй. Он просто чмокнул меня в губы, не более. За окном уже наступили сумерки, а Рей по-прежнему сидела в саду. После того поцелуя Кайло избегал ее на протяжении всего дня, оставив на кухне порцию еды и записку. Ей так и не удалось сообщить ему о том, что знала о прикованном к стенам голубятни пленнике, а он усугубил все поцелуем, который она, если так подумать, не очень-то и хотела. Роуз застонала. – Но ты же ждала этого еще с первой вашей встречи, не так ли? – Все верно, но… – Рей остановила себя прежде, чем ей удалось ляпнуть что-то лишнее. – Скажем так, кое-что произошло, и я теперь в нем не так уверена. – Божечки! Ты открыла ту тайную комнату? Он что, прячет там своих мёртвых жён? Прямо как Синяя Борода! Рей в ответ нервно рассмеялась. – Конечно же нет. Лишь голые стены и птичье дерьмо. Ничего особенного там не было. – А что тогда? – не отлипала от нее Роуз. – Он реально кого-то прикончил? Мне уже вызывать спасательную бригаду? – Не все так ужасно, – засмеялась Рей. – Но так вышло, что я больше не заинтересована в отношениях с ним. И теперь ума не приложу, как сообщить об этом Кайло. – Просто скажи, что видишь в нем только друга. И если Кайло действительно любит тебя, то поймёт. – Выходит, мне придется разбить ему сердце, – выдохнула Рей. – Не вижу другого выхода. Да, это резко, но лучше, чем держать его в неведении. А вам ведь еще работать пару месяцев так точно… Очень жаль, что у вас так ничего и не вышло. Я держала за тебя кулачки! – Я… я знаю, Роуз. Мне тоже жаль. Мне… уже нужно идти. Нужно еще покормить мотыльков. Она повесила трубку и возвратилась в дом. За окном было уже темным-темно, Кайло заперся в своей лачуге, и это означало, что наступило время посещения голубятни. Рей хотела покормить Алоокого, а так же сделать ему маникюр. Вполне возможно, что он получит новые ноготки намного раньше еды. Сердцебиение ускорилось, и Рей спросила себя наверное уже в сотый раз, какого черта с ней происходит. В глубине души она понимала, как же глупо было задавать этот вопрос. Надев маску, Рей зашла к Алоокому: в этот раз его реакция на ее прибытие была намного мягче той дикой сцены, которую он закатил прошлой ночью. Плюс, на ней сегодня было в разы больше одежды, а между ног не стекали выделения. – Привет, – проворковала Рей, присаживаясь к нему на матрац. Антенны мигом навострились, отчего она задорно рассмеялась и быстро сдвинула маску, чтобы чмокнуть его в щеку. Запах был сильным, но он более не вызывал головокружения. Алоокий сперва выглядел слегка удивленным, но затем радостно взвизгнул и, подражая ей, ткнулся губами в ответном поцелуе. Рей засмеялась и поправила маску. – Прежде чем ты покушаешь, и прежде чем мы… эм… начнём веселиться, я хочу кое-что попробовать, – объявила она и выудила из рюкзака свои маникюрные ножницы и пилочку. – Не против, если я возьму тебя за руку? Он ей, конечно же, позволил, чрезвычайно внимательно следя за ее движениями. Рей начала с указательного пальца правой руки, обрезая ноготь с сопутствующим процедуре звонким звуком. Аллокий не противился, и она осторожно прошлась по ногтю пилочкой, делая его округлым и гладким. – Теперь ты можешь прикасаться ко мне не боясь повредить кожу, – объяснила она, и Алоокий мгновенно схватил ее за талию – осторожно, помня об необрезанных когтях – и усадил к себе на колени. Рей все еще не привыкла к такому вольному обращению со своим телом, но ей было чертовски приятно ощущать теплоту объятий, и такая позиция оказалась идеальной для того, чтобы без проблем срезать остальные когти, не изгибаясь при этом в немыслимых позах. Алоокий примостил подбородок на ее плече и умиротворенно заурчал. – Я покажу тебе, как прикасаться ко мне и как сделать так, чтобы я кончила, – продолжила она. – Я понимаю, что тобой правят инстинкты, но также уверена, что природа точно не сможет тебе подсказать, где находится клитор. Что скажешь, я права? Алоокий в ответ лишь тихо заурчал, и Рей продолжила свою работу. Теперь его руки выглядели не так угрожающе, и она застыла в предвкушении, воображая, как будет учить его всем тем вещам, которые заставят ее тело петь. Рей сползла с колен Алоокого, положила маникюрные принадлежности назад в сумку и достала банку с мёдом, которым все это время кормила его. – А теперь, давай немного поиграем, – объявила она, обнажаясь перед взором Алоокого. Его непосредственная близость, и мысль о том, что он заставит кончить ее при помощи одних лишь пальцев, заставила киску сжаться от ощущения пустоты, а внутренняя часть бедер тотчас стала влажной, – конечно не такой влажной, как прошлой ночью, но все же – и Алоокий проворно приблизился к ней. Член цвета киновари уже был максимально твёрдым, по темным бёдрам, словно подражая своей партнерше, вниз стекали выделения. Какой, однако, быстрый. – Лежать! – воскликнула она, улыбаясь краешком рта. – Я еще не готова. Алоокий подчинился, держась от нее на расстоянии: антенны прижались к голове, грудная клетка тяжело вздымалась, а член уже умудрился измарать все простыни. Она села пред ним на колени, сняла маску и открыла банку с мёдом, измазывая свои губы сладкой субстанцией. – Поцелуй меня, – прошептала Рей, и Алоокий медленно поддался вперед; ноздри раздулись, учуяв исходящий от нее аромат. Длинный язык атаковал лицо Рей без всякого предупреждения. – Не так, глупыш, – пожурила она его и, схватив за заострённый подбородок, направила к своим губам. – Сделай так, как ты делал это с моей щекой. Рей нежно поглаживала темные пухлые губы липким от меда пальцем, и Алоокий неловко ответил на поцелуй, касаясь розовых губ с нежностью, пока она не скользнула языком между его собственных губ, прекрасно помня об острых зубах. Алоокий повторил ее жест, подражая движению языка до тех пор, пока самовольно не вторгся в мягкий рот своей чёрной мягкой мышцей и не принялся ласкать ее розовый упругий язычок, заставляя Рей покрыться с ног до головы мурашками и испытать лёгкое головокружение от вкуса его слюны. Поцелуй завершился слизыванием Алооким с ее губ остатков меда, и Рей доверительно погладила его грудь – бледная кожа выглядела несколько инородно на фоне серого бархата. Рей взяла еще немного меда и измазала им свою шею, ключицы и грудь. Аллокий навис над ней своим необъятным телом и припал губами к нежной коже, медленно слизывая мед до тех пор, пока не достиг сосков, которые мгновенно затвердели под его чутким руководством. Он жадно обсасывал их, и, более того, его, кажется, несказанно позабавила реакция Рей – ее дрожь и сладкие стоны, что вырывались из маленького рта, точно не оставили Алоокого равнодушным. Он зачарованно следил за тем, как крошечные темные бугорки становились от его прикосновений еще меньше. Рей легко поглаживала бархатную кожу, впервые замечая отсутствие сосков, что было вполне оправданным, ведь Алоокий не был млекопитающим. Но его грудные мышцы выглядели чрезвычайно гладко – ни следа изъяна, ни пятнышка. Не удивительно, что он был так очарован ее сосками. – Хороший мальчик, – похвалила его Рей, лаская антенны. Алоокий мгновенно отреагировал на поглаживание и заурчал, следуя за ней, когда Рей заползла на середину матраца. Ее пальцы снова окунулись в мед, размазывая субстанцию уже между своих ног, складочкам и клитору. Существо начало свой пир начиная с плоского животика, и затем зарылось носом в жесткие паховые волоски, не отводя взгляда от мшистых глаз Рей. Наконец он прижался к ней языком. Длинная чёрная мышца проникла между складочек, дразня попку и поднимаясь вверх до тех пор, пока не достигла мокрого входа и не проникла вовнутрь. Внутренние стенки сладко сжались вокруг желанного гостя, а спина изящной дугой выгнулась над матрацем. Трахая истекающую дырочку своим языком, он наконец сместился чуточку вверх, чтобы припасть к набухшему бугорку, тем самым смешивая их выделения с медом, заставляя Рей обмякнуть безвольной лужицей. Алоокий с энтузиазмом продолжал лизать ее, время от времени погружаясь языком в истекающую киску. Он не забывал уделять внимание и пульсирующему комочку нервов, терзая его до тех пор, пока Рей не кончила, извиваясь под горячим телом. Сила ее сжимающихся бедер едва ли не расплющила ему череп. – Прости, – пролепетала она, освобождая Алоокого. – Я уже слишком чувствительна. Он поднялся на матраце; твёрдый член настойчиво терся о ее ноги, измазывая их смазкой. Темные губы наконец отыскали губки Рей, и он толкнулся промеж розовых складочек. Его аромат почти что лишал чувств. – Ах, – простонала Рей, когда Алоокий перевернул ее на живот и прижал к своей тёплой груди. Острые зубы изучали нежную кожу шеи. – А я все думала, когда же ты меня укусишь. Его зубы, как и следовало ожидать, заставили Рей захныкать, но Алоокий тотчас же приласкал рану языком, делая тело податливым. Затем, к превеликому удивлению Рей, его правая рука опустилась вниз и начала медленно исследовать складочки, пока два пальца не скользнули вовнутрь киски, раздвигая место для члена. – Вот так, – простонала Рей, толкаясь навстречу сильным бёдрам. – Хороший, хороший мальчик. Он был зачарован тем фактом, что мог теперь вот так просто касаться ее, а вскоре и вовсе понял, что так же свободно мог притрагиваться и к себе. Алоокий неустанно ласкал Рей, его уже мокрые кончики пальцев касались всего, чего только возможно, скользили по члену и бережно поглаживали растянутые им же половые губы. Тогда Рей взяла его за руку и направила прямо к тому местечку между своих ног. – Умничка, продолжай, – поощрила она Алоокого, и он покорился, кружа прямо вокруг набухшего комочка нервов до тех пор, пока Рей не застонала и не обмякла под ним прямо так – со вздернутой вверх попкой и прижимающейся к матрацу щекой. Услышав похвалу, он принялся вбиваться в нее, а пальцы все так же старательно кружили над клитором. Отчаянно хватая воздух, Рей кончила так быстро, что все тело буквально запульсировало и сжалось в сладком спазме. Конечности подрагивали от мощного оргазма, а тем временем Аллокий вышел из нее, повернул к себе лицом и затащил на колени. Рей обвила руками сильную шею, а он вот так просто поцеловал ее губы, нежно поглаживая изящную линию девичьей челюсти все еще мокрыми пальцами. Он был таким милым, таким нетерпеливым – хотел познать ее всю одним махом. Рей наклонила голову, облизывая темную подушечку пальца, отчего Алоокий заурчал еще сильнее и сунул ей в рот целых два. Его член, который теперь находился прямо под ее попкой, заинтересованно дернулся. А Рей все продолжала сосать. Их жидкости смешались воедино, продуцируя сладковато-терпкий вкус, что так восхитительно мешкал на кончике языка. Тогда Алоокий снова прикоснулся к розовым губам – чёрный язык заскользил по рту. Ощутив их неповторимый вкус, он издал тонкий восторженный визг. – Нравится? – улыбнулась Рей, и Алоокий живенько окунул пальцы в ее киску и достал из нее еще жидкостей, отправляя их прямиком ей в рот. Она жадно вылакала все дочиста, а в это время он схватил ее за округлые бедра, дивясь тому, насколько глубоко его пальцы могли теперь погрузиться в персиковую кожу не причиняя при этом вреда, и занес ее прямиком над своим членом. Проворно опустив руку, Рей взяла овипозитор, молчаливо призывая его не двигаться, и позволила гравитации сделать всю работу. Она растянулась вокруг него – твёрдая плоть с легкостью проникла во все еще чувствительную киску, мокрые стенки сжались под натиском желанного гостя, поглощая целиком этот удивительный член до тех пор, пока с губ Алоокого не слетел полный удовольствия стон. – Дааа, – захныкала Рей, как только он схватился за упругие ягодицы. Пальцы Существа сжали аппетитные полушария и приподняли настолько, чтобы потом снова опустить на член. У Рей перехватило дыхание. Она позволила ему трахать себя, как только вздумается: Алоокий был сильным, щедрым любовником, который с жадностью дикого зверя желал, чтобы ее маленькое тело приняло его всецело. Рей вцепилась в серую шею и вдохнула исходящий от него аромат, зарываясь пальцами в шелковистый загривок, что уходил вниз по позвоночнику. Вскоре его рот отыскал шею, и Алоокий принялся покусывать нежную кожу. К сожалению, Рей не могла укусить его в отместку, поэтому покорно приняла свое положение. Киска была настолько мокрой и набухшей, что каждый толчок приводил ее все ближе и ближе к пику. Скользнув правой рукой между ног, Рей принялась ласкать себя. Их поза не позволяла Алоокому самостоятельно доставить ей удовольствие пальцами. Пока Рей самозабвенно выстанывала ему в ухо, он попытался пробраться между ее ног с обратной стороны, стараясь нащупать киску. А когда все же нашёл, то приступил к нежным поглаживаниям растянутых вокруг члена половых губ. Но вскоре Алоокий отыскал попку – мокрую и податливую от их выделений – и сунул в нее палец, заставляя Рей сжаться вокруг члена. Он от неожиданности дернулся, смотря на нее с искренним изумлением. – Да, это моя вторая дырочка, – тяжело дыша прошептала Рей. И тогда Алоокий толкнулся еще раз и восторженно взвизгнул, когда ее мышцы медленно сдались, впуская вовнутрь палец до тех пор, пока он не оказался в ней по самую костяшку. Этого оказалось достаточно, чтобы Рей испытала оргазм. Кожа покрылась мурашками, а электричество мягкими волнами пронзило нижнюю часть ее тела. Она буквально кричала, отчаянно цепляясь за его шею. Алоокий в ответ принялся громко урчать ей на ушко, жестко вбиваясь в нее до тех пор, пока не начал набухать его член. Он вот-вот повяжет ее снова, и от одной этой мысли Рей кончила во второй раз. Сладкие спазмы первого оргазма все еще вызывали в ногах слабые покалывания, а попка сжалась вокруг крайне любопытного пальца. Рей начала яростно терзать свой клитор, пока член Алоокого бурно кончал в нее. Текстура пальца в ее попке буквально сводила с ума; она содрогнулась вокруг него и кончила в третий раз – смазка полностью измазала ягодицы, а кружащие вокруг клитора собственные пальцы едва ли не лишили ее сознания. Алоокий сменил позу и плюхнулся на подушки, чтобы Рей как можно уютнее примостилась у него на груди. Затем бережно обвил ее тело своими тёплыми крыльями. Рей устало улыбнулась, и он поцеловал ее – вкус его губ ощущался просто божественно. Его узел уже полностью сформировался, и она чувствовала себя такой растянутой, но на этот раз не было ни следа боли. Закрыв глаза, Рей беззаботно грелась в тепле крыльев. И беспокойно заерзала только тогда, когда его средний палец снова попытался проникнуть в насытившуюся попку, погружаясь без малейших усилий. – Не думаю, что смогу еще раз кончить,– невнятно пробормотала Рей в бархатные грудные мышцы. Алоокий не мог прекратить трахать попку своим пальцем, будто ребенок, что не в силах отлипнуть от своей новой игрушки. Клитор время от времени пульсировал, но он был слишком чувствительным, чтобы принять непосредственные ласки, поэтому Рей закрыла глаза, со спокойной душой принимая энтузиазм Алоокого. Он прекратил движения пальцем только тогда, когда узел высвободил на волю яйцо, растягивая ее внутренние стенки. Затем закрыл глаза и медленно заурчал. Брови насупились, а ладони сжали упругую попку и бедра. Средний палец по-прежнему доставлял удовольствие, толкаясь прямиком в копчик, будто старался отыскать еще одно уютное местечко. Существо самозабвенно застонало, когда яйцо все-таки покинуло член, что вызвало новый прилив тёплых жидкостей. Его орган, теперь уже полностью расслабившийся, выскользнул из киски Рей, за чем незамедлительно последовал водопад полупрозрачных флюидов. Алоокий наконец достал из попки средний палец, толкнул ее на матрац и схватил за бедра, задирая ноги доверху. Будучи размякшей, Рей даже не противилась такому фривольному поведению. – Я же сказала, что не могу держать его в себе, – попыталась объяснить ему Рей, – у меня нет подходящих органов. Для того, чтобы полупрозрачное овальное яйцо выскользнуло из ее киски и изящно приземлилось на промокшие простыни, потребовался всего один легкий толчок. Алоокий издал свой коронный назальный звук, которым он обычно демонстрировал свое разочарование. Схватив Рей за обе икры, он сложил ее пополам, пока перед его взором, будто на блюдечке, не предстали обе ее дырочки. – Можешь пытаться засунуть в меня все, что угодно, – пробурчала она. – Оно все равно не останется надолго. Будто пытаясь доказать ее неправоту, Алоокий уверенно запихнул яйцо назад в хорошо вытраханную киску. Складочки растянулись вокруг яйца и быстро сдались под натиском теперь уже умелых пальцев, но Рей упрямо вытолкнула его наружу, легонько постанывая от ощущения чего-то инородного. Звук, который слетел сгуб Алоокого, был несколько занятным. Рей еле сдержалась, чтобы не засмеяться – кажется, его искренне расстроил тот факт, что она ну никаким образом не была способна принять его яйцо. – Видишь? Мы не совместимы в этом плане. Ты можешь отложить сколько захочешь яиц, но мое тело не создано для… Рей звонко вскрикнула, когда он принялся заталкивать яйцо ей прямо в попку. Она по-прежнему была мокрой и расслабленной, поэтому попка поглотила мягкий дар без всяких проблем, растягиваясь самым восхитительным образом. Алоокий надавливал на яйцо до тех пор, пока упругая дырочка не сжалась вокруг его пальца – теперь яйцо было в тепле и уюте. – Ты невозможен! – рассмеялась Рей. Тело охватило дрожью, но она решила в этот раз не выталкивать яйцо. Улыбка Существа заставила сердце нежно сжаться. Он принялся умиротворенно урчать, закрывая Рей от всех невзгод своими большими крыльями. И она позволила ему, вложив его ладонь в свою и направив ее между своих ног, а когда Алоокий понял что к чему, то принялся охотно ласкать клитор. В темноте голубятни на фоне их переплетенных ароматов и жидкостей изо рта Рей вырвался тихий стон, что оповестил о восхитительном оргазме. Тёплые большие руки принесли ее к пику наслаждения в четвёртый раз за ночь.