***
С самого начала правления благородной семьи Ким в традицию вошло явление, выполняющееся только в полнолуние перед битвой. В замке всегда была комната с клетками, в которых находились птицы. Именно певчих птиц всегда выпускали в полнолуние перед битвой, что в конечном счёте должно было и, конечно же, приносило победу.
***
— Сегодня же отловить птиц! — Стены замка наполняются звонким и пронзающим голосом юного господина. Ким Тэхён — самый младший, самый требовательный и самый вспыльчивый из братьев Ким. Оба брата считают, что Тэхёну совершенно несправедливо достался кулон со стихией огня. Хотя присутствуют догадки, что это от того, что он быстро закипает от злости, не более, ведь он самый младший, а следовательно — сила его должна быть значительно меньше, чем у остальных. Но даже несмотря на свою вспыльчивость Тэхён довольно хладнокровен по отношению к врагу, независимо от того, кем ему приходится человек, с которым он должен будет вступить в битву, а также готов самолично убивать всех тех, кто встанет у него на пути. В своём государстве юноша заполучил уважение к себе и к своей армии всеми возможными и невозможными способами. Ему плевать какие мысли будут в голове у его народа, ведь главное, что его абсолютно искренне боятся. В его глазах, цвет которых напоминал плитку самого настоящего тёмного шоколада с благородным привкусом горечи после первого же укуса, всегда поблёскивает небольшой костёр, который, кажется, прямо сейчас начнёт разгораться до колоссального пожара, превращая всё на своём пути в бесполезный пепел. И, возможно, скоро настанет время этому костру вырасти так, чтобы подчинить себе всё. У Кима огромнейшая и сильнейшая, как он считает, армия, главнокомандующим которой, является человек хладнокровный, которому, кажется, для счастья нужно всего лишь кого-то убивать, ведь порой действительно в голову попадают мысли о том, что он просто получает удовольствие от того, что может распороть кому-то глотку. Несмотря на все свои непонятные тяги к убийствам и дебошу, у него чрезвычайно любящее сердце, и самые чистые чувства к тому, кто по его мнению, этих самых чувств и заслужил; у него нежно-розовые пухлые губы, которыми он самым ангельским голосом произносит своё коронное «в атаку», после чего недолго улыбается и сменяет лучезарную улыбку победителя на холодный взгляд, равным разве что только айсбергу в самых глубинах холодного океана. В глазах Чонгука в такие моменты чётко отблёскивает слово «победа», и ничего больше не смеет появиться перед ним. — Молодой Господин, птицы прилетают только весной, мы не сможем ничего с этим сделать, придётся ждать, — говорит на приказ юного правителя его советник. Ким выжидает небольшую паузу перед тем, как ответить. Юноша встаёт с трона, поправляя одежды и стуча каблуками туфель, медленным шагом направляется к окну, за которым хлопья снега покрывают улицы королевства белоснежным ковром. Он наблюдает буквально пару мгновений, после чего медленно закидывает голову с чёрными, словно уголь, волосами и томно вздыхает. — Тогда подготовьте тех, что находятся в клетках. — Но не проще ли дождаться весны, нежели выпускать птиц, рискуя не оставить ни одной? — Если бы твой брат не был отличным главнокомандующим, я бы давно приказал казнить тебя, Хосок. Наступит ли день, когда ты поймёшь, что лучше молча выполнять мои приказы, а не искать во всём недостатки? — Молодой Господин, тогда бы приписанное ко мне звание советника утратило бы свою ценность, Вам не кажется? — Иногда, ты действительно на волоске от казни, тебя вытаскивают только это дурацкое звание и заслуги младшего брата, но в один из дней я перестану бояться непонятного одиночества и казню тебя, пусть и останусь один на один со своими умозаключениями. — Вы боитесь одиночества? — Рано или поздно оно нас всех настигнет, поэтому прошу, перестань угнетать атмосферу зала и передай мой приказ, чтобы меня оно не настигло раньше всех в этом замке. Старший из Чонов собирается покинуть зал, но перед этим слышит за спиной сначала твёрдое и уверенное: «Ах да, совсем забыл, будь добр», после которого голос жёсткого правителя будто бы надламывается и шелковистым отблеском слышится на словах «пусть Чонгук зайдёт ко мне», и чтобы не показывать всей теплоты и желаемой ласки в конце добавляет громкое «немедленно!» — Господин? — Чонгук заходит в зал, где всё так же у окна стоит молодой правитель, но вся его уверенность тут же исчезает в дрожащих руках и прикусывании щеки с внутренней стороны сразу же после того, как по стенам сладко стекает эхо ангельского голоса. Юноша проходит к трону и поднимает свои карие глаза с медовыми отблесками на Кима, который будто бы не жестокий правитель, а маленький мальчик, собирающийся сказать что-то, что, кажется, может перевернуть для него весь мир. Чонгук лишь всматривается в красивые очертания лика юного господина, чья кожа нежно поблёскивает в лучах зимнего солнца и, похоже, стремительно тает, превращаясь в маленькие капельки воды. — Господин, Вы что-то хотели? — Юноша начинает разговор, ведь ему точно не прилетит холодное «заткнись» или смертный приговор, да и вообще, он понятия не имеет, почему все так боятся господина, он же с ним очень мягок и тактичен. Тэхён запинается, бегает глазами по лицу главнокомандующего, и его частое сердцебиение, кажется, сейчас разлетится по всему королевству и даст знать всем, что он сейчас наедине с Чон Чонгуком. — Да, нам… Нам нужно обсудить… — Обсудить план действий, Господин? Что же вы сразу не сказали, я бы тогда не мельтешился так долго. Смотрите, мы должны будем зайти с запада… Ким наблюдает за движением нежно-розовых губ, за широкой грудью, вздымающейся от дыхания. Кажется, будто бы юноша прямо сейчас растечётся на этом чёртовом солнце, так и не сказав то самое, что, кажется, важнее захвата соседнего государства, то самое, что уже два года никак не вырвется у него из груди прямиком в губы того, кто постоянно находится рядом по непонятным остальным подданным причинам, кто, кажется, постепенно превращается во что-то между «нравишься» и «смысл жизни». Юный господин наконец скрывается от солнца в тени рядом с тем, чей запах, от чего-то похожий на полевые цветы и вместе с ними на тёплые угольки от только что погасшего костра, уже отпечатался на этих стенах. Взгляд молодого правителя словно плавится от одного лишь присутствия Чонгука в этом зале, от одного его запаха, от одного лишь шелковистого голоса, которым он сейчас говорит о том, каким способом было бы разумнее захватить новые земли. — Чонгук. Голос юного господина колеблется от того, как сильно отдаёт биение сердца в голосовые связки. Он устремляет свой тёплый взгляд в пол, но даже это не помогает сосредоточиться, ведь куда бы он не посмотрел — в любой точке этого помещения он чувствует всем телом, что здесь Чонгук. Юноша закусывает свою нижнюю губу до такой степени, что, кажется, сейчас же из неё побежит алая, как накидка правителя, кровь. Он мечется: не может подобрать слово, не может коснуться, не может сделать ничего, что бы не заставило Чонгука задать вопрос о происходящем. — Господин? — Этот голос почти заставляет Тэхёна расплакаться от безысходности, ведь он пару секунд назад, похоже, начал то, чего боялся все эти два года. Кажется, что он начал то самое признание, что так давно рвёт его на части с самого начала правления. — Нет, ничего. Продолжай. — Может быть Вас что-то не устроило? Господин, я же вижу, что Вы чем-то обеспокоены. Так скажите мне, — главнокомандующий подходит ближе и берёт руку юного правителя в свою, — я не хочу, чтобы Вас что-либо беспокоило, Господин. — Я люблю тебя. Зал наполнился тишиной. Рука молодого господина всё ещё в руке Чонгука, а сердце всё так же бьётся будто бы во всём его благородном теле, будто бы все в мире звуки исчезли. Медовые глаза главнокомандующего медленно перебирают всё перед собой: сначала нежную руку господина, а после и его белоснежное лицо, на котором проступает мягкий румянец. Юноша улыбается. — Ну конечно любите, Господин. Ведь Вы действительно тот правитель, на которого хочется равняться. Вы любите так каждого своего подчинённого, и я счастлив, что смог добиться Вашей любви, — Чонгук выпускает руку Кима из своей, а тот чуть морщится от резкого холода. — Тогда ступай. Ким медленно сползает по стене. Его терзает чувство недосказанности, терзает то, что Чонгук, наверное, никогда не поймёт, что вся та любовь, всё то тепло, что исходит от него, что это всё только для него одного и не для кого более, что это всё настолько искренне и тайно для всех вокруг, что он, будучи хладнокровным и кровожадным, готов расплакаться от счастья на любой еле заметный намёк с ответом «ты мне тоже». Молодой правитель тяжко вздыхает, встаёт с пола, отряхивая одежды, и, стуча всё теми же туфлями, подходит к трону. Этот день явно испорчен, ведь утро было самым непонятным событием во всём дне, а в голове словно кто-то нашёптывает тем нежным голосом совершенно не то, что юный господин хотел услышать в ответ на свои самые искренние чувства. Главнокомандующий Чонгук выходит за пределы замка и отправляется в заснеженный лес, ведь там у него назначена встреча, о которой он мечтал целыми днями. Он бежит через усыпанные снегом полевые цветы, чей запах так внедрился в сердце юного господина, улыбается пробирающего до костей холодному ветру, на котором так плавно развевается чёлка юноши, под его ногами, словно молодая трава, хрустит блестящий снег. В дали виднеется светлая фигура и сердце замирает, а в животе начинают порхать самые настоящие бабочки, на чьих крыльях, Чонгук уверен, изображён самый красивый узор. Он бежит ещё быстрее, чтобы наконец почувствовать тепло родного человека, чтобы прикоснуться своими губами к губам, которые наверняка честно говорят ему о своей преданности, чтобы вдохнуть этот запах свежести. — Снова бежал, Чонгук? — На встречу с тобой сложно не спешить! — Юноша улыбается, а глаза его блестят в бесконечном счастье. Мин Юнги — советник правителя второго государства. Никто не знает об их с Чонгуком свиданиях у лесного озера, которые могут длиться с вечера и до самого утра следующего дня, когда воздух настолько свежий, что хочется петь, ведь зима в лесу намного теплее, чем в городе. Ночью на небе рассыпаются миллиарды звёзд, а самую яркую из них Юнги всегда называет Чонгуком, ведь, как он сам говорит, Чонгук для него та самая звезда, которая в небе двух государств для него светит ярче всех остальных. Но ночь для них пролетает слишком быстро, главнокомандующий не успевает насладиться свежим запахом молодой травы, что скрывается под снегом в преддверии весны, не успевает наглядеться в любимые глаза, не успевает расцеловать эти алые губы. До весны остаются считанные дни. Юный правитель снова приказывает отловить певчих птиц и на этот раз вместо отказа получает молчаливый кивок советника. Пришло время готовиться к битве.